ВУЗ: Не указан
Категория: Не указан
Дисциплина: Не указана
Добавлен: 16.10.2020
Просмотров: 5256
Скачиваний: 5
В связи с отсутствием в российском законодательстве требования о наличии справки о творческом участии соавторов в создании технического решения или какого-либо заменяющего ее документа может возникнуть проблема сбора доказательств творческого участия соавторов в случае возникновения спора о соавторстве. Спор о соавторстве может возникнуть вследствие объективных причин, например, если в процессе экспертизы заявки на изобретение по существу формула изобретения изменена по сравнению с первоначально заявленной. В таком случае может быть поставлен под сомнение творческий характер труда каждого из соавторов, т.е. принимал ли каждый из них творческое участие в совместном труде над техническим решением, отраженным в измененной формуле изобретения.
В российском законодательстве установлено единственное основание для признания соавторами граждан при отсутствии факта их совместного творческого труда: подача заявок на идентичные изобретения, полезные модели или промышленные образцы, имеющие одну и ту же дату приоритета, разными заявителями (см. комментарий п. 1 ст. 1383 ГК РФ). Указанный случай соавторства можно условно назвать "добровольно-принудительным", поскольку соглашение между заявителями о лице, которому выдается патент по одной из таких заявок, предопределяющее в конечном счете и состав соавторов, должно быть достигнуто в течение 12 месяцев (под страхом признания соответствующих заявок отозванными) с даты уведомления заявителей о коллизии их заявок.
"Принудительный" порядок установления соавторства, не допускающий никакого соглашения между авторами, был закреплен в п. 51 Положения об открытиях, изобретениях и рационализаторских предложениях от 21 августа 1973 г.: в случае, если даты приоритета заявок совпадают, все авторы, упомянутые в заявках, рассматриваются как соавторы.
4. В пунктах 2 и 3 комментируемой статьи определены правомочия соавторов по использованию изобретений, полезных моделей и промышленных образцов, включая распределение доходов от такого использования, по распоряжению правом на получение патента, а также по распоряжению исключительным правом на изобретение, полезную модель или промышленный образец.
В пункте 2 данной статьи предусмотрено, что каждый из соавторов вправе использовать изобретение, полезную модель или промышленный образец по своему усмотрению, если соглашением между ними не предусмотрено иное. Указанная диспозитивная норма может применяться в отношении соавторов в тех случаях, когда они одновременно являются и патентообладателями. Понятие "использования" изобретения, полезной модели или промышленного образца, раскрытое в ст. 1358 ГК РФ (см. комментарий к ней) путем изложения открытого перечня действий по использованию, входит в качестве позитивной функции исключительного права на указанные результаты интеллектуальной деятельности. В комментируемой норме установлено общее правило, касающееся использования охраняемого объекта при совместном обладании: каждый из соавторов-патентообладателей имеет право использовать охраняемый объект по своему усмотрению, без согласования такого использования с остальными соавторами.
В абзаце первом п. 3 данной статьи предусмотрено, что к отношениям соавторов, связанным с распределением доходов от использования изобретения, полезной модели или промышленного образца и с распоряжением исключительным правом на указанные объекты, соответственно, применяются правила, предусмотренные п. 3 ст. 1229 ГК РФ. Из сказанного следует, что доходы от совместного использования указанными результатами интеллектуальной деятельности распределяются между всеми соавторами-патентообладателями поровну, если соглашением между ними не определено иное, а распоряжение исключительным правом на эти результаты осуществляется соавторами-патентообладателями совместно, если ГК РФ не предусмотрено иное.
В общей норме о распоряжении исключительным правом, предусмотренной ст. 1233 ГК РФ, указаны два частных способа такого распоряжения: договор об отчуждении исключительного права и лицензионный договор. Вполне очевидно, что возможны и другие, не противоречащие закону и существу исключительного права способы распоряжения, например договор залога исключительного права, договор доверительного управления и т.п.
5. Особого внимания заслуживает положение абз. второго п. 3 комментируемой статьи, которым установлена императивная норма о том, что распоряжение правом на получение патента на изобретение, полезную модель или промышленный образец осуществляется авторами совместно.
Однако нигде по тексту главы 72 ГК РФ не закреплено за соавторами право на получение патента. Ведь в ст. 1357 ГК РФ предусматривается принадлежность только автору права на получение патента. Вполне очевидно, что явное упущение законодателя по этому вопросу не может быть истолковано таким образом, что соавторы лишены права на получение патента на указанные результаты интеллектуальной деятельности.
В российском законодательстве нет также прямого ответа на вопрос о содержании понятия "распоряжение правом на получение патента". Казалось бы, уместна аналогия с понятием "распоряжение исключительным правом" (как минимум, договор об отчуждении, лицензионный договор и договор залога). Однако, исходя из смысла ст. 1357 ГК РФ, можно заключить, что под распоряжением правом на получение патента законодатель понимает только договор об отчуждении этого права. По-видимому, развитие рыночных отношений в нашей стране не достигло того уровня, чтобы включать в гражданский оборот также права, вытекающие из патентных заявок, в форме лицензионных договоров или договоров о залоге этих прав, как это уже давно принято в государствах с развитым правопорядком.
6. Равным образом в гл. 72 ГК РФ прямо не закреплены правомочия по распределению вознаграждения между соавторами за результаты интеллектуальной деятельности, созданные в связи с выполнением служебного задания или при выполнении работ по договору.
В отличие от ранее действовавшего законодательства (п. 2 ст. 7 Патентного закона РФ), в гл. 72 ГК РФ отсутствует общая норма о том, что порядок пользования правами, принадлежащими соавторам, определяется соглашением между ними. Примечательно, что норма сходного содержания имелась в советском законодательстве (п. 4 Положения об открытиях, изобретениях и рационализаторских предложениях от 21 августа 1973 г.).
Однако систематическое толкование п. 3 комментируемой статьи и ст. 1370, 1371, 1372 и 1373 ГК РФ, в которых предусмотрено право автора на вознаграждение за служебные результаты интеллектуальной деятельности или за указанные результаты, созданные по соответствующему договору, заказу или контракту, приводит к выводу, что соавторы правомочны распределять суммы вознаграждения между собой поровну, если соглашением между ними не определено иное.
7. Пункт 4 комментируемой статьи посвящен одному из нововведений в часть четвертую ГК РФ, согласно которому каждый из соавторов вправе самостоятельно принимать меры по защите своих прав на изобретение, полезную модель или промышленный образец. Указанная норма, сформулированная в качестве императивной, рассчитана на защиту как исключительных прав, так и личных неимущественных прав соавторов. Несмотря на тот факт, что в § 8 главы 72 ГК РФ ("Защита прав авторов и патентообладателей") не упомянуты соавторы, не вызывает сомнения, что статьи указанного параграфа в равной мере относятся и к соавторам (см. комментарий к ст. 1406 и 1407 ГК РФ).
Статья 1349. Объекты патентных прав
Комментарий к статье 1349
1. Комментируемая статья содержит положения, ранее известные российскому патентному законодательству (п. 5 ст. 3 Патентного закона РФ относительно секретных объектов), и положения, относящиеся к разряду нововведений.
2. В пункте 1 комментируемой статьи предусмотрено, что объектами патентных прав являются результаты интеллектуальной деятельности в научно-технической сфере, отвечающие установленным ГК РФ требованиям к изобретениям и полезным моделям, и результаты интеллектуальной деятельности в сфере художественного конструирования, отвечающие установленным ГК РФ требованиям к промышленным образцам.
Сказанное означает, что ни в законах, ни в других нормативных правовых актах не должны содержаться положения, определяющие условия квалификации результатов интеллектуальной деятельности таковыми, кроме тех, которые установлены в ГК РФ: см. комментарии ст. 1350 ("Условия патентоспособности изобретения"); ст. 1351 ("Условия патентоспособности полезной модели"); ст. 1352 ("Условия патентоспособности промышленного образца").
3. Объекты патентных прав, равно как и объекты авторского права и иные объекты, объединенные в рамках части четвертой ГК РФ, имеют один общий признак, характеризующий их как нематериальные, невещественные, бестелесные результаты интеллектуальной деятельности. Таким образом, нематериальность - универсальный признак для всех объектов, охраняемых согласно части четвертой ГК РФ, который определяет особенности их правовой охраны.
Зачастую, особенно на бытовом уровне, результаты интеллектуальной деятельности обозначают как нематериальные блага, что представляется ошибочным, поскольку термин "нематериальные блага" имеет четкий легальный смысл, указанный в ст. 150 ГК РФ. Так, нематериальными благами признаются, в частности, право на имя, право авторства, иные личные неимущественные права.
4. Результаты интеллектуальной деятельности, указанные в комментируемой статье изобретения, полезные модели и промышленные образцы, являются продуктами мышления, т.е. идеальными представлениями о материальных предметах, выраженными в логических определениях (понятиях). Следовательно, идеальные представления о материальных предметах, по сути, новые знания, являются объектами общественных отношений, урегулированных нормами права.
Главная особенность объектов патентных прав, в отличие, например, от предметов вещного права, заключается в предоставлении им со стороны государства специальной охраны, выраженной в форме исключительного права, т.е. патентной монополии. Имеются и другие отличия нематериальных, "идеальных" объектов от вещественных объектов, которые вкратце заключаются в следующем.
К изобретениям, полезным моделям и промышленным образцам, ввиду их нематериальной природы, нельзя применить категорию владения, входящую в триаду правомочий собственника вещи. Поэтому в отношении результатов интеллектуальной деятельности принято говорить об обладании: например, патентообладатель и т.п.
Специфика результатов интеллектуальной деятельности выражается в том, что они могут быть использованы одновременно неограниченным кругом лиц. Такое использование может быть законным, например, в случае предоставления права использования по лицензионному договору, или незаконным, например, в случае контрафакции, из-за чего результаты интеллектуальной деятельности особо уязвимы с точки зрения их сохранности.
Свойства нематериальных объектов таковы, что им нельзя причинить вред в общепринятом смысле этого слова, как, например, предметам вещного права. Однако, как уже указывалось, права на результаты интеллектуальной деятельности могут быть беспрепятственно нарушены, чем ощутимо наносится вред их обладателям.
В доктрине считается общепризнанным, что результаты интеллектуальной деятельности являются непотребляемыми объектами. Иными словами, они не подвержены физическому износу, т.е. они не подлежат амортизации, а сроки их морального износа заранее не могут быть определены. Однако российский законодатель по этому поводу придерживается иной точки зрения. Так, согласно п. 1 ст. 256 Налогового кодекса РФ, результаты интеллектуальной деятельности признаются амортизируемым имуществом (т.е. имущество со сроком полезного использования более 12 месяцев и первоначальной стоимостью более 10 тыс. руб.), стоимость которых погашается путем начисления амортизации.
Сказанное выше подтверждает тот непреложный вывод о том, как осторожно следует относиться к применению в отношении результатов интеллектуальной деятельности норм, рассчитанных на объекты вещных прав, не допуская их механического переноса из одной сферы в другую.
5. Положения пунктов 2 и 3 комментируемой статьи практически сходны с соответствующими положениями п. 5 ст. 3 ранее действовавшего Патентного закона РФ.
В соответствии с п. 2 комментируемой статьи на секретные изобретения распространяются положения ГК РФ, если иное не предусмотрено специальными правилами, предусмотренными ст. 1401 - 1405 ГК РФ (см. комментарий к этим статьям), и изданными в соответствии с ними иными правовыми актами, т.е. секретным изобретениям предоставляется правовая охрана на тех же условиях, что и обычным изобретениям с учетом особенностей такой охраны, предусмотренных § 7 главы 72 ГК РФ. При этом для этих целей допускается издание иных правовых актов, что встречается крайне редко в части четвертой ГК РФ.
Согласно п. 3 комментируемой статьи полезным моделям и промышленным образцам, содержащим сведения, составляющие государственную тайну, правовая охрана в соответствии с ГК РФ не предоставляется. Правовая охрана в режиме секретности не предоставляется полезным моделям и промышленным образцам и на основании иных нормативных правовых актов, что обусловлено сущностью самих рассматриваемых объектов. Принято считать, что полезные модели, занимающие в иерархии технических решений место между изобретениями и рационализаторскими предложениями, экспертиза которых проводится без проверки условий патентоспособности, просто-напросто не "заслуживают" подобного режима охраны. Что касается промышленных образцов, являющихся художественно-конструкторскими, а не техническими решениями, к существенным признакам которых относятся прежде всего эстетические особенности внешнего вида изделия, то они по определению не могут считаться секретными.
Исходя из вышеизложенного, комментируемый пункт следует толковать таким образом, что в нем закреплена норма о том, что полезным моделям и промышленным образцам не может предоставляться правовая охрана в режиме секретности.
6. Пункт 4 комментируемой статьи в целом можно отнести к нововведениям части четвертой ГК РФ. В этом пункте изложен примерный перечень решений, противоречащих общественным интересам, принципам гуманности и морали, которые не могут быть объектами патентных прав. В принципе такие решения относятся к разряду непатентоспособных; именно к таковым эти решения были причислены в ранее действовавшем законодательстве (п. 3 ст. 4 Патентного закона РФ).
Частными видами решений, противоречащих общественным интересам, принципам гуманности и морали, согласно п. 4 комментируемой статьи являются: способы клонирования человека; способы модификации генетической целостности клеток зародышевой линии человека; использование человеческих эмбрионов в промышленных и коммерческих целях.