Эта православная геополитика включает в себя и идею право­славной миссионерской экспансии, осуществляемой на тех на­правлениях, где эта экспансия может принести добрый плод»¹. Будучи сама по себе интересной и стоящей дальнейшей разра­ботки, идея Е. Холмогорова страдает от отсутствия конкретики. Уточнение и пояснение особенно нужны в отношении второго аспекта православной геополитики. Что подразумевает автор под выражением «добрый плод»? То есть, на каких направле­ниях, по мнению Е. Холмогорова, экспансия принесёт «добрый плод» и в чём он заключается? Это автор не конкретизирует.

Уже создав геополитическую концепцию «Остров Россия», В. Цымбурский занялся исследованием этимологии слова «остров» и пришёл к интересным заключениям. Помимо ос­новного своего значения, это слово в древнерусской литературе трактовалось как обособленная от других территория, её насе­ление; в другом случае «острова» толковались как поместные (суверенные) церкви отдельных народов. Поэтому В. Цымбур-ский пришёл к выводу о том, что понятие «остров» сыграло особую роль в менталитете русского народа, и выделяет «Тре­тий Рим» как «островной» прасимвол.

Автор называет Московский период «эпохой «островной» самореализации», поскольку в XVI — XVII веках произошло «признание геополитической, культурной и социальной ор­ганичности пребывания России вне коренной Европы»². По сути, В. Цымбурский повторяет теорию Н. Я. Данилевского³ о том, что Европа представляет собой несовместимый с Россией культурно-исторический тип. Мысль Цымбурского оригиналь­на тем, что он вводит понятие «территорий-проливов»: Россия

---

отделена от романо-германской Европы т.н. «территориями-проливами», то есть народами, примыкающими к Европе, но не входящими в неё. К таким «территориям-проливам», «омы­вающим» «остров Россию», Цымбурский относит Прибалтику, Польшу, Чехию, Венгрию.

Что касается роли Москвы в начале XXI века, Цымбурский не придаёт ей никакого особого значения: «Москва — больше не душа России. <.> Остальные, что бездушные вовсе? Я ду­маю, что душа России обретается и в Москве, и в Костроме, и в Нижнем Новгороде, и в Новосибирске»¹. Скептическое от­ношение к сакральному смыслу Москвы в истории России как результат приводит Цымбурского к идее переноса столицы на Урал, так чтобы столица России выполняла специфическую роль «скрепы» всего российского пространства.

Современный «паттерн идентичности» России Цымбурский видит имперским. При этом уточняет: «.этот паттерн. дол­жен совпасть с тем, который Империя, сильно деформировав, переняла у Московского царства.»². То есть, придавая совре­менному «острову России» черты империи, Цымбурский ско­рее ориентируется на «империю» Московского царства (как на наследника Римской и Византийской империй), а не на Импе­рию Петербургского периода.

¹ Цымбурский. Третий Рим и Вторая Великороссия. http://www. archipelag.ru/authors/cimbursky/?library=2467

² Цымбурский В. Л. Остров Россия. Геополитические и хронополити-ческие работы. 1993 — 2006. / В. Л. Цымбурский. — М. : Российская по­литическая энциклопедия (РОССПЭН), 2007. — 544 с.

Если для вышерассмотренных авторов (Дугин, Назаров, Хол­могоров, Цымбурский) Запад — это, с цивилизационной точки зрения, оплот зла и противник, без каких-либо оговорок, то для Н.Нарочницкой ключевой предпосылкой для дальнейших суж­дений стало видение глубинного духовного единства Запада (а конкретно Нарочницкая имела в виду именно Европу), с одной стороны, и России — с другой. Следствием такого взгляда на

---

Европу стало позитивное отношение автора к синтезу россий­ского и западного векторов истории.

Культурно-исторический стык двух платформ — европей­ской и русской — отмечали многие авторы, начиная от славя­нофилов и Н.Я. Данилевского, евразийцев и заканчивая совре­менными авторами, рассмотренными в данной работе. Но все они считали, что европейский (романо-германский) культурно-исторический тип несовместим с Россией (Н. Я. Данилевский), а в наиболее жёстких трактовках — враждебен ей (А. Г. Дугин). Н. Нарочницкая же смотрит на «соприкосновение» Европы и России не как на линию духовно-геополитической борьбы, а как на линию соединения и сотрудничества. При этом Нарочницкая делает важный акцент на том, вокруг чего она видит западно­славянское сотрудничество, общность целей и задач. «Объеди­няет (Россию и Европу. — А. К.) «Отче наш», Нагорная пропо­ведь — вот общий фундамент нашей культуры и истории»¹.

Однако не связанная, а, наоборот, противоречащая изна­чально христианскому пониманию западная трактовка сво­боды привела к извращению этого понятия, превратившись в «либеральную технократию»². Н. Нарочницкая, указывая на то, что на Западе произошла трансформация свободы из христи­анского идеала в либерализм, помещает эту трансформацию в центр христианской историософии и делает узловым местом современного противостояния «Москвы — Третьего Рима» и «апостасии». Конкретно США Н. Нарочницкая называет «фе­номеном поистине последнего — четвёртого царства», «лиде­ром апостасии»³.

¹ Россия и русские в современном мире / Наталия Нарочницкая. — М.: Эксмо : Алгоритм, 2011. — 416 с. — (Политические тайны XXI века). С.

334-335.

² Там же. С. 276.

³ Там же. С. 352.

Таким образом, Нарочницкая видит современный мир как продолжение    борьбы    «апостасии»,    отступничества против

---

¹ Россия и русские в современном мире / Наталия Нарочницкая. — М.: Эксмо : Алгоритм, 2011. — 416 с. — (Политические тайны XXI века). С. 340.

России — «Третьего Рима», в котором «сошёлся», по идее старца Филофея, весь православный мир. Европа и Россия могут объединиться, но только на основе христианских ценностей. Возможно, излагая эту идею, Нарочницкая имела в виду, что преображённые, вернувшиеся к христианству до Великой Схизмы (до православно-католического раскола XI в.) Европа и Россия способны на современном этапе составить единый «Третий Рим» — маяк истины и спасения. Европу в нынешнем её состоянии, то есть как продолжательницу американских интересов, континентальный придаток НАТО, часть «Pax Americana», Нарочницкая, наоборот, склонна противопоставлять России (в том случае, разумеется, если сама Россия будет достойна миссии «Третьего Рима»): «возрождение Православия в России есть одно из самых серьёзных препятствий на пути Pax Americana»¹.

---

СЕТЕВЫЕ ОБРАЗЫ КАК ФАКТОР СОВРЕМЕННОЙ ПОЛИТИКИ

Корженева О. В.

Аспирант Санкт-Петербургского Государственного Университета

Известно, что в наши дни значительно возросла роль массо­вой коммуникации. Вовлечение в этот процесс огромного чис­ла людей, рост каналов и источников информации позволили говорить о формировании особой медиареальности, созданной благодаря господству визуальных образов. Медиа существуют внутри нас, определяют стратегию поведения, наши желания и взгляды¹.

Именно информационное поле является средой, в которой формируются, утверждаются и нивелируются ценности. И чаще всего этот процесс происходит через своеобразных «по­средников» — медиаобразы. Именно они, рождаясь и функци­онируя в медиасреде, оказываются «переносчиками» идей и смыслов, доводящими их до сознания конкретных людей. Мно­гие исследователи говорят о наступлении «цивилизации обра­за», об «обществе зрелищ». В данных условиях по-настоящему существует лишь то, что показано, растиражировано по кана­лам СМИ. Пусть даже «триумф» того или иного образа длится недолго, но именно он является подлинным бытием и подлин­ной реальностью².

¹ Савчук В. Медиареальность. Медиасубъект. Медиафилософия. // Ме-

диафилософия II. СПб, 2009. С. 227

² Дугин А. Г. Философия политики // http://konservatizm.org/ konservatizm/books/130909073146.xhtml

Сегодня наиболее яркой и динамичной информационной средой является Интернет. Именно здесь наиболее полно

---

Смотрите также файлы

• Левиафан выпуск 3.pdf

• Левиафан выпуск 4.doc

• Левиафан выпуск 4.pdf

• Левиафан выпуск 5.doc

• Левиафан выпуск 5.pdf