ВУЗ: Не указан
Категория: Не указан
Дисциплина: Не указана
Добавлен: 19.10.2020
Просмотров: 2091
Скачиваний: 2
ГЕОПОЛИТИЧЕСКАЯ СИТУАЦИЯ ИРАНА И ПЕРСПЕКТИВЫ РОССИЙСКО-ИРАНСКОГО СОТРУДНИЧЕСТВА
Кузнецов А. А.
Кандидат политических наук, г. Москва
Внешнеполитические приоритеты Исламской Республики Иран во многом определяются сложной и по-своему уникальной геополитической ситуацией этой страны, а также теми вызовами и угрозами, которые несет данная ситуация.
Уникальность иранской геополитики объясняется тем, что эта страна, занимающая центральное, ключевое положение в регионе Среднего Востока имеет выходы на такие различные в географическом, экономическом и культурном аспектах регионы как Ближний Восток, Центральная Азия и Закавказье. С каждым из этих регионов у Ирана на протяжении его трехты-сячелетней истории складывались непростые отношения притяжения и отталкивания. Учитывая то, что Иран — это страна с имперской традицией государственности, в каждом из этих регионов она исторически отстаивает свои стратегические интересы.
Кроме того, специфика иранской геополитики состоит в том влиянии, которое на нее оказывает тридцатилетнее противостояние Ирана и США, берущее начало со времени исламской революции 1979г. в Иране. Данное противостояние выражается в строгом режиме экономических санкций, наносящих существенный ущерб иранской экономике, а также в военно-политическом противостоянии по периметру иранских границ. Присутствие военных контингентов США в Афганистане и в Ираке, 6-го флота США в Персидском заливе, военных баз в
Пакистане и Турции увеличивает опасения иранской стороны. Учитывая напряженные и даже сопернические отношения между двумя странами, Иран фактически находится во враждебном окружении.
Информационный фон последнего года создают иллюзию, что главной причиной американо-иранских противоречий является иранская ядерная программа (ИЯП). Несмотря на то, что рассмотрение этой программы выходит за рамки темы доклада, хотелось бы высказать ряд соображений на этот счет. Иран действительно осуществляет ядерную программу, но было бы большой ошибкой полагать, что эта программа однозначно осуществляется в военных целях. Атомная энергетика необходима для иранской экономики. В немалой степени это объясняется тем, что в настоящее время природный газ составляет в энергетическом балансе Ирана 55%. Это непропорционально большая доля. Развитие ядерной энергетики позволило бы Ирану высвободить значительную часть газа для экспортного потенциала и тем самым существенно увеличить доходы этой страны.
Кроме того, мировое сообщество вполне терпимо относится к наличию ядерного оружия у двух других держав Ближнего и Среднего Востока — Израиля и Пакистана. Наибольшее беспокойство в данном ракурсе вызывает, естественно, Пакистан. В отличие от относительно стабильного Ирана, вполне предсказуемого и контролируемого центральной властью государства, Пакистан, согласно оценкам многих, в том числе американских аналитиков, является «несостоявшимся государством». На территории его северных провинций идет вялотекущая гражданская война, происходят постоянные террористические акты, и попадание пакистанского ядерного арсенала в руки террористов вовсе не является чем-то невозможным. Таким образом, представляется, что истинной причиной негативной американской политики по отношению к Ирану является не ядерная программа и не режим исламского правления (велаят-э-факих) в ИРИ, а независимый внешнеполитический курс этой страны.
Если бы в настоящее время Иран стал выстраивать свою политику в американском фарватере, Вашингтон примирился бы и с ядерной программой и с правлением аятолл.
В то же время последние события в Ливии скорее всего приведут к тому, что иранская ядерная программа не только не будет свернута, но и будет завершена до стадии создания ядерного оружия. Печальный опыт Каддафи, отказавшегося в 2002 г. от осуществления собственной ядерной программы показывает иранской элите, что разговаривать с Западом на равных можно только при наличии серьезного силового аргумента.
Для выявления основных констант иранской геополитики целесообразно сделать краткий обзор региональной политики
ИРИ.
Говоря о регионе Ближнего Востока следует указать на эволюцию иранских внешнеполитических подходов к этому району мира. В последнее двадцатилетие произошло заметное изменение иранской политики здесь, в результате которого доктрина «экспорта исламской революции» утратила свое оперативное измерение и во многом уступила место внешнеполитическому прагматизму. В настоящее время основной базой поддержки Ирана в регионе являются шиитские общины, а основным стратегическим противником—не Израиль, как полагают некоторые масс-медиа и политологи, а Саудовская Аравия. Именно иранско-саудовские, а не иранско-израильские противоречия будут определять направление иранской внешней политики в долгосрочной перспективе. Исходя из этого, основным объектом приложения иранской внешнеполитической энергии в Иране будет Ирак, а также государства Персидского залива, в составе населения которых имеются значительные шиитские общины, такие как Бахрейн (большинство населения) и Саудовская Аравия (до 20%). Американская агрессия в Ираке в 2003 г., приведшая к гражданской войне в стране и фактическому демонтажу иракского государства, с одной стороны, избавила Тегеран от серьезного геополитического
конкурента и фактически сделал эту страну наиболее мощной державой ближневосточного региона, с другой стороны, привела к появлению новых вызовов. Таким вызовом является американское военное присутствие на границе с Ираном. Установление контроля над иракской политикой с помощью расширения своего экономического присутствия, а также с помощью шиитских клерикальных партий («Даава», Высший совет исламской революции, партия Муктады ас-Садра), таким образом, будет доминантой иранского курса в этой стране. Что касается поддержки Ираном ливанского движения «Хезболла» и нынешнего сирийского руководства, то оно имеет совей целью не только и не столько противостояние Израилю, сколько намерение создать плацдарм в восточном Средиземноморье. В этом отношении нынешние политические потрясения в Сирии являются серьезной угрозой для политики Тегерана.
Затрагивая вопрос о геополитических приоритетах Ирана в регионе Ближнего Востока, нельзя обойти вниманием вопрос об ирано-турецком сближении, наметившемся в течение двух последних лет. Со стороны Турции он был обусловлен двумя факторами: приходом к власти в Турции в 2003г. умеренных исламистов из Партии справедливости и развития (ПСР) во главе с Реджепом Эрдоганом и фактическим провалом попыток турецкого руководства войти в состав Европейского Союза (данное устремление было идеей-фикс турецкой политики на протяжении последних двадцати лет). Неудачи при интеграции с Евросоюзом привели к изменениям во внешнеполитическом курсе Турции, выразившимся, прежде всего, в доктрине «нео-османизма», подразумевающей восстановление турецкого влияния в его традиционных для XVII-го-начала XX вв. ареалах: на Балканах и на Арабском Востоке. В то же время представляется, что со стороны Турции меры по сближению с Тегераном были в значительной степени согласованы с США и другими союзниками по НАТО, что позволяет некоторым экспертам говорить о современной Турции Эрдогана как о «троянском коне» Запада в ближневосточном регионе.
На восточном направлении наиболее проблемным геополитическим соседом ИРИ является Афганистан. Иран заинтересован , с одной стороны, в стабильном Афганистане, с другой стороны, в том, чтобы к власти в этой стране не вернулись религиозные экстремисты суннитской направленности. Уместно напомнить, что в период господства талибов в Афганистане у Тегерана и Кабула были очень напряженные отношения, в 1998 г. едва не переросшие в полномасштабный военный конфликт после убийства иранских дипломатов в Мазари-Шарифе. В преддверии предполагаемого вывода американского контингента из Афганистана иранцы наращивают активность в традиционных зонах своего влияния таких как Герат и Хазараджат (провинции, населенные хазарейцами) и одновременно пытаются наладить партнерские отношения правительством Хамида Карзая. В июне с. г. в Кабуле побывал иранский министра обороны Ахмада Вахиди. В ходе визита был подписан договор о военном о сотрудничестве. Примечательно, что это первый визит высокопоставленной иранской военной делегации в Афганистан с 1979г. Вслед за тем и сам Карзай побывал в Тегеране на конференции, посвященной борьбе с терроризмом. Данный визит вызвал негативную реакцию США и Саудовской Аравии.
Для понимания перспектив развития российско-иранского сотрудничества чрезвычайно важным представляется рассмотрение иранских геостратегических планов в отношении постсоветских государств Центральной Азии и Кавказа. В Центральной Азии первостепенное значение для иранской политики имеют Таджикистан и Туркменистан. Таджикистан является близким в культурном отношении персоязычным государством. После того как Афганистан оказался оккупирован американским военным контингентом партнерские отношения с государствами Центральной Азии приобрели для ИРИ первостепенную важность, прежде всего, для того, чтобы обезопасить свои северные границы. В этом ракурсе становится понятным ирано-таджикское сближение, наблюдающееся на протяжении