ВУЗ: Не указан
Категория: Не указан
Дисциплина: Не указана
Добавлен: 19.10.2020
Просмотров: 2081
Скачиваний: 2
сумели даже создать поистине дьявольское оружие — ядерное. И не удержались от соблазна применить его, только лишь для того, чтобы одна небольшая часть мирового сообщества обрела власть над остальной его частью и стала играть ключевую роль на международной арене. Но, как образно говорил американский писатель Рой Пирсон в своей работе «Дилемма силы»: «Сила наделяет силой своих собственных противников. Она сама порождает себе оппозицию. Она порождает своё собственное разрушение». По законам диалектики монополия США на обладание ядерным оружием вскоре была нарушена Советским Союзом и мир вступил в так называемую «холодную войну». Само же общество продолжало развиваться и из индустриального постепенно превратилось в информационное [2, 26].
Войдя в информационную фазу, общество, недолго сумня-шеся, разработало и новую форму ведения войны — информационно-психологическую, которую к началу XXI века сумело довести до её высшей стадии — войны концептуальной или консциентальной, направленной на поражение сознания противника [3]. Ход истории показывает, что во время войны противниками всегда используется наиболее совершенное на данный момент оружие. Вот и для «войны смыслов», «войны на поражение сознания» в настоящее время наиболее успешно используются такие средства борьбы, как психологическое оружие, информационное оружие и его последняя модификация — кибернетическое оружие, которое позволяет вести боевые действия в пространстве виртуальном, и, в то же время, воздействовать на материальные объекты в пространстве реальном, физическом [4, 27]. Последний громкий пример применения кибероружия, получивший широкий резонанс — воздействие вируса Win32.Stuxnet Dossier на объекты атомной энергетики Ирана [5].
При этом информационное оружие не подменяет все известные типы вооружения, а создает нужный фон, снижающий уровень необходимой потребности в «традиционных» видах
оружия для достижения окончательных целей войны. В частности, вот как о войне нового типа пишут китайские специалисты по ведению информационно-психологических операций: «В то время как одна страна готовится к войне, используя всю мощь современного оружия, другая страна в это время аккумулирует финансовые ресурсы, дестабилизирует обстановку на бирже во вражеской стране, распространяет всевозможные слухи, наносит точечные невоенные удары по жизненноважным узлам противника, устраняет ключевые фигуры в экономическом, оборонном и политическом секторах врага, контрабандой завозит и вбрасывает в оборот крупные суммы в валюте противника, заражает водоёмы и посевы, организует выступление оппозиции и т.д. В итоге вспыхивает паника, общественные институты противника дестабилизированы, возникают массовые беспорядки, мародёрство и прочие прелести реальной войны. Только затем наносится демонстрационный военный удар и формально объявляется война. Потерпевшей стороне ничего не остаётся, кроме как заключить мир на позорных условиях» [12].
Помимо тотальной информатизации, особенностью современного общества является доминирование капиталистического способа производства, его глобализация, что выражается в наличии большого числа транснациональных корпораций (ТНК), в которых работают миллионы людей различной национальности из разных стран. Появилось даже такое понятие как корпоратократия — союз правительств, банков и корпораций (в первую очередь американских) [6]. Поэтому, кроме «традиционного» противостояния «национальных и государственных интересов» между отдельными странами или их коалициями, налицо и противостояние экономических интересов различных корпоратократий и стоящих за ними местных элит. Экономические противоречия между ТНК довольно часто становятся антагонистическими и приводят к открытым вооружённым столкновениям, как это происходит сейчас в Ливии в борьбе ряда стран Западной Европы за её нефтяные богатства.
Иной формой разрешения межгосударственных и межкорпоративных антагонистических противоречий в условиях информационного общества стали так называемые «бархатные» или «цветные» революции [15, 17].
В то же время никуда не делось и противостояние «между трудом и капиталом» внутри самого капиталистического производства. В веке XXI, так же как и в веке XIX, остаются верны слова К. Маркса: «Капитал является концентрированной общественной силой, тогда как рабочий располагает только своей рабочей силой. Следовательно, договор между капиталом и трудом никогда не может быть заключен на справедливых условиях...» [7]. Налицо антагонизм, разрешить который без жёсткой борьбы обоих участников между собой невозможно. Причём, чем жёстче и беспринципнее действует капитал, тем жёстче ответ пролетариата. Как писал в своей книге «Почему люди бунтуют» американский социолог Т.Р. Гарр: «Сила создаёт угрозу и вызывает гнев людей, особенно если они убеждены, что она незаконна и несправедлива» [11].
Именно этот внутренний антагонизм между трудом и капиталом в условиях глобальной информатизации современного общества может быть эффективно использован для силового разрешения антагонистических противоречий, возникающих во вне — на международной арене.
Раскроем данный тезис более подробно.
Как показал исторический процесс, одной из действенных форм борьбы трудящихся всех стран за свои права против капитала является забастовка или стачка, под которой понимается «форма борьбы наемных работников за изменение условий труда путем временного отказа от работы на прежних условиях» [8]. Стачки делятся на частичные, когда бастует часть работников фирмы или компании, всеобщие, когда бастуют работники одной или нескольких отраслей экономики, и национальные, когда бастуют трудящиеся всего государства.
Отношение разных политических сил к стачке как одной из форм социальной борьбы довольно различное. Так, в резолюции
Брюссельского конгресса 2-го Интернационала (1891) отмечалось, что «стачки и бойкот являются для рабочего класса необходимым оружием как для защиты от нападений врагов, так и для завоевания тех уступок, какие возможны в современном буржуазном обществе». Большевики рассматривали стачку как одну из разновидностей классового боя. Лидер большевиков В.И. Ленин писал: «Что такое стачка, демонстрация? Ведь это звено в общей цепи революционной борьбы» [10].
Напротив, американский экономист Н. Чемберлен призывал не только государственные органы, но и «здравомыслящую» общественность выступать против участников забастовок, объявить их «варварами общества» [9].
Тем не менее, забастовочное или стачечное движение является мощным оружием экономического воздействия не только на капитал, но и на обслуживающую его интересы власть. Чтобы понять всю серьёзность организованной стачечной борьбы достаточно вспомнить события вековой давности в России [10].
Так, в октябре-декабре 1905г. русский пролетариат впервые в истории прибег к всеобщей политической стачке в масштабе всей страны. Эта забастовка непосредственно подвела к вооруженному восстанию — высшей форме классовой борьбы. Политическая стачка, начавшаяся 18 февраля 1917г. на Пути-ловском заводе в Петрограде, распространилась на ряд других предприятий, охватив 24 февраля 200 тыс. рабочих. 25 февраля 1917г. ознаменовалось всеобщей политической забастовкой рабочих Петрограда, которая 26 февраля переросла в восстание; началась Февральская буржуазно-демократическая революция 1917г., свергнувшая царизм.
Основные требования участников стачки обычно лежат в социальной плоскости и состоят в повышении заработной платы, сокращении продолжительности рабочего дня, улучшении условий труда и т.п. Тем не менее, если не учитывать конкретные цели забастовщиков, любая стачка, особенно массовая, приводит к серьёзным экономическим потерям в той или иной отрасли
производства или для страны в целом, что в совокупности с рядом других факторов, как показывает исторический опыт, увеличивает риск дестабилизации государственных устоев. Достаточно вспомнить события в странах Магриба зимой-весной 2011г., стачки работников транспорта во Франции летом 2011г., массовые забастовки в 2011г. в Греции.
Анализ такого явления как социальная революция в целом [13], а также технологий проведения в различных регионах мира «цветных» революций на рубеже XX-XXI веков [14-17] на фоне технических возможностей современного информационного общества позволяет предположить, что в ходе глобального противостояния ведущих мировых держав и различных корпо-ратократий для достижения ими своих интересов (политических, экономических и т.д.) на основе технологий информационно-психологической войны такая форма внутриотраслевой борьбы, какой является забастовка, может быть широко и эффективно применена в новом качестве —в виде так называемой Сетевой забастовки или киберстачки.
Это обусловлено следующим. В условиях информатизации большинство технологических процессов производства товаров и услуг, в том числе обеспечивающих жизнедеятельность общества, автоматизировано и компьютеризировано. Причём часть из них (особенно, вспомогательные и обслуживающие производственные процессы, связанные с задачами логистики) непосредственно замкнуты на глобальную сеть Интернет [19, 20]. Это позволяет повышать качество производимых товаров и услуг и сокращать их себестоимость, принося дополнительную прибыль.
С другой стороны, на каждом предприятии и в каждом процессе могут быть выделены так называемые «критически важные составляющие» (КВС), нарушение работоспособности которых извне или изнутри приводит к нарушению процесса производства в целом. Кроме того, нарушение информационной безопасности средств вычислительной техники (СВТ) и