ВУЗ: Не указан
Категория: Не указан
Дисциплина: Не указана
Добавлен: 08.11.2020
Просмотров: 435
Скачиваний: 6
Во-вторых, среди большого числа сомнительных, часто даже не поддающихся объяснению вариантов толкования понятия "интеллектуальная собственность" и на международном уровне, и в нашем законодательстве отчетливо проявилась возможная квалификация интеллектуальной собственности не в качестве прав на "интеллектуальные продукты и рыночные идентификаторы" (Н.М. Коршунов), а как ОБЪЕКТОВ ТАКИХ ПРАВ, как самих этих продуктов и идентификаторов.
В-третьих, само словесное выражение "интеллектуальная собственность" не содержит в себе ничего, что позволяло бы даже условно говорить о якобы составляющем его суть чисто юридическом понятии субъективных гражданских прав, но никак не препятствует обозначить им нематериальные объекты таких прав.
В связи с этим стоит обратить внимание на то различие, которое в части четвертой ГК попытались провести (к сожалению, не до конца последовательно) между ЗАЩИТОЙ ПРАВ на результаты интеллектуальной деятельности и средства индивидуализации и ОХРАНОЙ ТАКИХ РЕЗУЛЬТАТОВ И СРЕДСТВ. Возможность существования субъективных гражданских прав (интеллектуальных прав) на определенные результаты интеллектуальной деятельности и средства индивидуализации зависит от того, ДОПУСКАЕТСЯ ЛИ ЗАКОНОМ такая возможность в отношении интеллектуальных продуктов или рыночных идентификаторов данного вида, от того, ПРЕДУСМОТРЕНА ЛИ ЗАКОНОМ ОХРАНА СООТВЕТСТВУЮЩИХ РЕЗУЛЬТАТОВ ИЛИ СРЕДСТВ. В этом смысл "охраны интеллектуальной собственности", осуществляемой путем признания на нее интеллектуальных прав, которые, естественно, подлежат защите.
В.П. Мозолин совершенно прав, когда объясняет, что "в соответствии с п. 1 ст. 1225 ГК РФ понятие интеллектуальной собственности употребляется В ЗНАЧЕНИИ РОДОВОГО ПОНЯТИЯ перечисленных в законе результатов интеллектуальной деятельности и приравненных к ним средств индивидуализации...". Непонятно только, как совместить с этим его возмущение по поводу того, что "положения об интеллектуальной собственности после их воспроизведения в п. 2 ст. 1225 (1225. - А.М.) ГК РФ в нарушение ст. 44 Конституции РФ в ПОСЛЕДУЮЩЕМ ЗАКОНОДАТЕЛЕМ ИСКЛЮЧАЮТСЯ ИЗ ГРАЖДАНСКОГО КОДЕКСА" (с. 102). Различным объектам интеллектуальных прав, т.е. КОНКРЕТНЫМ ВИДАМ ИНТЕЛЛЕКТУАЛЬНОЙ СОБСТВЕННОСТИ в ГК специально посвящены несколько десятков статей. Если В.П. Мозолин "не заметил" интеллектуальную собственность в ст. 1259 "Объекты авторских прав", в ст. 1304 "Объекты смежных прав" и во многих других подобных статьях Кодекса, это, как теперь говорят, его проблема.
Сохранилось в ГК и обтекаемое выражение прежних законов "в сфере интеллектуальной собственности", многократно используемое в составе клише "регулирование отношений в сфере интеллектуальной собственности". Оно избавляет от более длинного оборота "регулирование отношений, связанных с результатами интеллектуальной деятельности и средствами индивидуализации".
Язык, в особенности разговорный, в особенности профессиональный, всегда стремится к экономии, часто превращаясь при этом в жаргон, а язык закона бывает вынужден балансировать на этой грани. Наивно думать, что, расставив в части четвертой ГК юридические точки над i, можно кого-то заставить изменить привычный строй устной и даже письменной речи. Не могу удержаться и не привести в связи с этим мудрую сентенцию Н.М. Коршунова, одного из немногих, кто позволил себе объективно взглянуть на часть четвертую Гражданского кодекса. "Как бы мы ни относились к концепции, заложенной в этом законе, какие бы недостатки и противоречия ни обнаруживали при его применении, общая задача отныне - его адекватная реализация и совершенствование заложенных в нем юридических конструкций и институтов. Уяснение основных юридических понятий и механизмов, содержащихся в нем, является первым шагом на этом долгом пути" <1>.
--------------------------------
<1> Интеллектуальная собственность (права на результаты интеллектуальной деятельности и средства индивидуализации): Учебное пособие / Под ред. Н.М. Коршунова. М., 2008. С. 13.
Цель настоящей статьи состояла лишь в том, чтобы хоть чуть-чуть продвинуться на этом пути, подробно (возможно, даже скучно) объяснив, почему на смену такому привычному и удобному, как домашние шлепанцы, выражению "интеллектуальная собственность" в новом ГК пришло придуманное в кабинетной тиши понятие "интеллектуальные права". Статья В.П. Мозолина лишь повод для этого объяснения, но повод удобный, поскольку полемика с ней помогает увидеть, что СЕГОДНЯ ЗА ПОНЯТИЕМ "ИНТЕЛЛЕКТУАЛЬНЫЕ ПРАВА" не скрывается никакая концепция. Пока это лишь общая "упаковка" для субъективных гражданских прав, у которых явно есть общие черты (нематериальность объектов этих прав, абсолютный характер). Но даже состав прав, объединяемых общим названием "интеллектуальных", до конца не выяснен, весьма спорен вопрос о неимущественной или имущественной природе многих из этих прав. Выяснение сущности интеллектуальных прав, позволяющей признать их субъективными гражданскими правами особого типа, - задача второго шага на долгом пути, о котором пишет В.М. Коршунов. Статья В.П. Мозолина может стать поводом и для такого исследования.