Файл: Михаил Болтунов - «Альфа» - Смерть террору (Командос) - 2003.pdf

зачастую  была  обратная  связь - инструктора «подбирали» к  собаке.  И  если  розыскные  псы
работали  с  любым  инструктором,  то  собачья

«группа  захвата» только  со  своим,

индивидуальным наставником.

Особая  тема - снаряжение  для  собак  группы  антитеррора.  Речь,  конечно,  не  об

ошейнике  или  поводке,  а,  например,  об  уникальном  радиоприемнике.  Вмонтированный  в
«сбрую» пса,  он  транслирует  команды  инструктора  в  ухо  собаки.  А  это  значит,  после
соответствующих тренировок собака может действовать в отрыве от человека, исполняя его
команды.

Разумеется,  собаки «Альфы» так  же  бесстрашны,  ловки  и  сильны,  как  и  их  хозяева.

Всякий,  кто  имел  дело  с  тренировкой  псов,  знает,  как  непросто  выучить  своего  любимца
передвигаться «по лестнице» вниз. У собак группы антитеррора на полосе препятствий есть
«лестница»,  но,  скажем,  несколько  усложненная.  Высота  от  земли  до  верхней  площадки  5
метров.  На  этом  огромном  для  любого  пса  пролете  всего  три  ступеньки.  И  они  умело  их
преодолевают. Воистину собаки-чемпионы!

У  любителя  собак,  прочитавшего  эти  строки,  сразу  возникнет  вопрос:  какой  породы

собаки-антитеррористы?

Выбирая в свое время «боевых друзей», «альфовцы» изучали псов многих пород. Среди

них  были  черные  терьеры,  ризеншнауцеры,  но  остановились  на  немецкой  овчарке.  По
характеру,  психике,  возможностям,  словом,  по  собачьим  талантам  немецкая  овчарка
оказалась наиболее удачным выбором.

Важно и другое - собака должна была выглядеть устрашающей. Это один из факторов

воздействия на террориста. Оттого в группу антитеррора и выбирают псов черного окраса, с
большими «медвежьими» головами. Одним словом, в элитной группе и элитные собаки.

Подводя  итог  сказанному,  следует  отметить,  что  собаки

-

это,  разумеется,

вспомогательное  средство  для  борьбы  с  террористами.  Они  лишь  помощники.  Но
помощники  важные,  умелые  и  ловкие.  Их  нельзя недооценивать.  Потому  в «Альфе» своих
псов ценят по достоинству.

Они, и  только  они  способны  среди  тысяч  запахов  учуять  запах  взрывного  устройства.

Они - фактор  страха,  а  значит,  и  фактор  выигрыша  в  бою  с  террористом.  Они  никогда  не
подводили и не подведут своих хозяев в трудную минуту.

ЗАЛОЖНИКИ ИЗ 4-го «Г»

О  бандитском  захвате  автобуса  с  детьми  в  Орджоникидзе  1  декабря  1988  года,  о  том,

как освобождали ребятишек, наша пресса писала много. Операция прошла успешно. Израиль
выдал  преступников.  Сотрудники  КГБ,  экипаж  самолета  проявили  мужество  и  были  по
достоинству  награждены.  Высокие  награды  в  Кремле  вручали  первые  лица  государства:
Генеральный  секретарь  ЦК  КПСС,  Председатель  Президиума  Верховного  Совета  М.  С.
Горбачев и его первый заместитель А. И. Лукьянов.

Смелая  учительница  Наталья  Ефимова,  которая  более  суток  находилась  вместе  с

детьми под боевыми стволами террористов, была удостоена ордена «За личное мужество» №
1.

На  экраны  страны  вышло  два  фильма:  документальный - «Заложники  из  4-го «Г» и

художественный - «Взбесившийся автобус».

Кажется,  в  этой  истории  нет  белых  пятен,  все  ясно  и  понятно,  расписано и  снято  по

минутам.  Ан  нет.  Через  три  года  в «Досье» «Литературной  газеты» появляется  статья
«Международный  терроризм  кто «за»?» Автор  ее - достаточно  опытный  журналист,  в
некотором роде даже «специалист по терроризму». К этой теме он обращался неоднократно.
Тем удивительнее было прочесть его откровение.

«Помните  декабрь  1988  года? - спрашивает  автор. -Да,  когда  террористы  захватили

автобус с ребятишками во Владикавказе (на момент захвата - г. Орджоникидзе) и выпустили

их и учительницу только тогда, когда получили в свое распоряжение огромные деньги (3, 5
миллиона американских долларов) и самолет для отлета в Израиль. И там они были схвачены
и выданы советским представителям.

Так  вот,  все  то,  что  связано  с  реагированием  на  этот  террористический  акт,  как  мне

известно, формировалось уже в ходе самих событий, что было явно ненормальным. И когда
представители Аэрофлота, уполномоченные соответствующих компетентных органов делали
максимум  возможного,  чтобы  нейтрализовать  террористов,  то  многое  ведь  базировалось  на
их интуиции, а не на профессионализме и опыте».

Странно, не правда ли? Автор прекрасно знает, что удалось освободить всех до единого

заложников - 30  детей,  учительницу  и  водителя  автобуса.  И  террористы  не  мальчики -
матерые  преступники,  готовились  долго  и тщательно.  Как  признавался  сам  главарь  банды,
они перечитали десятки публикаций, просмотрели не один зарубежный фильм о нападениях
на самолеты и выбрали самый бесчеловечный и изощренный способ захват детей.

Кстати,  детей  и  учительницу  они  отдали  раньше,  чем  получили  деньги,  на  которых

автор  статьи  заостряет  внимание.  Да  и  не  деньги  определили  исход  борьбы,  а  оружие.
Впервые в мировой практике его вручили бандитам. Но даже после этого удалось переиграть
террористов.

И  все  благодаря  интуиции?  Ни  опыта  тебе,  ни  знаний,  ни  профессионализма.

«Формировались в ходе самих событий», «базировались на интуиции» и, поди ж ты, сумели
выиграть труднейший бой с хитрыми, жестокими бандитами. Вот так любители!

Не думаю, что автор статьи столь наивен и не может отличить работу профессионалов

от  любительских  упражнений.  Но  тогда  в  чем  же  дело?  Видимо,  даже  многочисленные
публикации, фильмы по причинам ли секретности, или по каким-то другим обстоятельствам
не  смогли  по-настоящему  раскрыть  деятельность  профессионалов.  Их  сложная
психологическая борьба за жизни заложников прошла как бы мимо повествования.

Хотелось бы восполнить этот пробел. Ведь захват автобуса с детьми в Орджоникидзе и

их  освобождение - без  сомнения,  одна  из  сложнейших  операций  такого  рода,  проведенных
когда-либо в мире. И мы должны знать о ней все.

2 декабря 1988 года. 3.10.
Аэропорт Минеральные Воды.
Пять  минут  назад  полковник  Геннадий  Зайцев  начал  переговоры  по  рации  с  главарем

вооруженной  банды,  захватившей  автобус  с  детьми,  Павлом  Якшиянцем.  Главное,  что
волновало  штаб  по  чрезвычайному  происшествию,  состояние  детей.  С  этого  и  начал
полковник.

Зайцев: Алло, Павел, ты слышишь меня?
Якшиянц: Не беспокойтесь.
Зайцев: Павел, учительницу можешь пригласить?
Якшиянц:  Пожалуйста. - Обращается  к  учительнице:  С  тобой  будут  разговаривать.

Говори, что хочешь.

Учительница: Здравствуйте, говорит учительница Наталья Владимировна.
Зайцев: Очень приятно, Наталья Владимировна. Я Геннадий Николаевич.
Учительница: Вы не скажете, когда нас отсюда выпустят?
Зайцев: Наталья Владимировна, я обращаюсь к вам как к главной защитнице детей. Как

они чувствуют себя?

Учительница:  Дети  сейчас  спят.  Конечно,  все  хотят  домой.  Проснутся,  опять  начнут

плакать.

Зайцев: Нужно ли кому-то из детей оказать медицинскую помощь? Или иную помощь,

по вашему мнению?

Учительница: Нет. Они чувствуют себя хорошо. Помощи медицинской не надо. Только

есть хотят и домой бы поскорее.

Зайцев: Я очень прошу вас: держитесь изо всех сил. Что бы ни произошло, знайте - все

о  вас  беспокоятся.  Подчеркиваю,  вашей  жизни,  если  все  пойдет  нормально,  ничего  не

угрожает.

… Ах,  дети,  дети.  Просто  представить  трудно,  что  родился,  ходит  по  земле  человек,

который пошел на такое чудовищное преступление в заложники взял детей.

Что  знал  полковник,  что  знали  в  штабе  на  этот  час  о  главаре  банды?  К  их  прилету  в

Минводы местные комитетчики уже получили кое-какую информацию.

Павел  Якшиянц,  38  лет,  уроженец  Ташкента,  работал  водителем  в  Орджоникидзе.

Трижды судим. Хитер, изощрен, жесток.

Н-да. Десять с лишним лет руководил Зайцев группой «А», всякого навидался, но такое

- держать  под  ружьем  автобус  с  одиннадцати-двенадцатилетними  детишками - встречает
впервые.

Он  сам  отец  и  дед.  Представляет  сейчас  испуганные глазенки  мальчишек  и  девчонок.

Эх,  кабы  не  дети, «Альфе» на  все  про  все  хватило  бы  считаных  секунд,  и  лежать  бы
сволочам мордой на грязном полу.

Но нет, он должен быть спокоен и мудр. Ему вести дуэль с главарем бандитов.
Якшиянц:  Мы  поступили  очень  грубо, сапогами  в  морду,  можно  сказать.  Но  мы  себя

оправдаем.  В  дальнейшем,  я  вам  говорю,  одна  секунда,  как  вы  сделали «добро»,  вторая
секунда будет наше «добро». Не принимайте нас за дуралеев. Я интересовался всеми этими
акциями и, по-моему, неплохо продумал операцию.

Зайцев:  Павел,  готовы  удовлетворить  все  ваши  требования.  Но  нами  руководит

беспокойство за детей. Могли бы вы тоже ответить гуманностью и освободить детей?

Якшиянц:  Да,  освободим  детей.  Но  только  в  случае,  если  руководитель  государства

официально  объявит  во  всеуслышание  и  подпишет  документы  о  нашем  беспрепятственном
выезде.

Зайцев: Куда вы хотите вылететь?
Якшиянц:  В  любое  иностранное  государство,  которое  нас  не  выдаст.  Уверены  в

лояльности Пакистана, Израиля, ЮАР.

Заместитель  председателя  КГБ  генерал  Пономарев  выжидающе  смотрел  на  Зайцева.

Полковник опустил микрофон.

- Пакистан…
- Добро, - ответил  Пономарев  и  направился  в  противоположный  конец  комнаты,  в

которой располагался штаб, к телефону правительственной связи.

2 декабря 1988 года. 0.45.
Москва. Аэропорт Шереметьево.
Экипаж  Александра  Божкова  готовится  к  полету  в  Дели.  Они  недавно  вернулись

оттуда,  увозили  после  гастролей  цирк.  Веселые  пассажиры  попались:  медведи,  лошади,
орлы. В полете вели себя смирно, только орлы все помахивали крыльями, беспокоились.

Однако  очередной  рейс  в  Индию  был  неожиданно  отменен.  Самолет  полетел  в

Минеральные Воды. Когда приземлились, поразило безлюдье в аэропорту. Пока выруливали
на  дальнюю  стоянку, «Земля» ввела  в  обстановку.  У  трапа  их  встречал  сотрудник  КГБ,
рассказал  подробнее  о  случившемся,  уточнил: «Дело  добровольное.  Кто  чувствует  себя
неуверенно,  может  отказаться».  Ни  один  из  пилотов  не  дрогнул.  С  этой  минуты  они  уже
знали: им лететь за границу по требованию террористов, им быть заложниками.

Зайцев  нажал  тангенту  микрофона: «Мы  готовы  предоставить  вам  возможность

вылететь в Пакистан. Как вы относитесь к этому?»

Якшиянц: Хорошо. Значит, куда мы улетим отсюда?
Зайцев: Самолет без дозаправки дотянуть до Пакистана не сможет. Поэтому требуется

промежуточная  посадка  в Ташкенте.  Именно  Ташкент  ближе  всего  к  Пакистану.  Поняли
меня?

Якшиянц: Душанбе вас не устраивает?
Зайцев: Душанбе ближе к нам и дальше от пакистанской границы.
Якшиянц: Там разве нет прямой границы с Советским Союзом?
Зайцев: Нет. Да и Ташкент географически ближе к Пакистану.

2 декабря 1988 года.
1.20 московского времени. Совпосольства в Исламабаде, Кабуле, генконсульство СССР

в Карачи.

Советские полномочные представители в Афганистане и Пакистане получили срочное

сообщение о захвате детей в Минеральных Водах, о требованиях террористов предоставить
им самолет до Пакистана.

Несмотря  на  глубокую  ночь,  послы  СССР  настойчиво  выходили  на  связь с  местными

представителями власти.

2 декабря 1988 года. 1.25 московского времени.
Аэропорт Минеральные Воды.
Произвел  взлет  самолет,  следующий  рейсом  по  маршруту  Минводы  Ташкент  с  15

сотрудниками  антитеррористической  группы «Альфа» на  борту.  Возглавил  группу  Сергей
Гончаров.

Вскоре в штаб пришло сообщение: Ташкент готов принять террористов. Однако к тому

часу бандиты уже изменили свое решение.

Якшиянц:  Значит,  я  вам  говорю:  иностранный  самолет  из  Пакистана  прилетает  в

Ташкент.  Что  мы  делаем?  Грузимся  в  самолет.  Там  присутствует  посол  этого  государства.
Вы подписываете с нами договор, что не применяете силу, мы детей оставляем и летим.

Зайцев:  Хочу  пояснить:  вопрос  весьма  сложный.  Сейчас  ночь.  Посла  Пакистана

требуется  из  Москвы  доставить  в  Ташкент.  Значит, надо  провести  переговоры  на  самом
высоком уровне.

Якшиянц: Непонятно мне, разве посол Пакистана не может сразу вылететь?
Зайцев:  Может.  Но  подчеркиваю,  он  находится  в  Москве.  Его  надо  найти,  поднять,

обеспечить вылет…

Якшиянц:  Вы  меня  не  поняли,  что  ли?  Я спрашиваю:  посол  или  временный

поверенный?

Зайцев: Полномочный представитель Пакистана в Советском Союзе. Его резиденция в

Москве.

Якшиянц: Как, вы поддерживаете дипломатические отношения с государством, которое

с нами воюет?

Зайцев: Что вы имеете в виду?
Якшиянц:  С  территории  Пакистана  уничтожаются  наши  парни.  Там  базы.  Ну,  если  у

вас  пакистанский  посол,  нам  Пакистан  не  нужен.  С  этим  послом  можно  о  чем  угодно
договориться.  Да-а,  значит,  они  тоже  засранцы  приличные,  простите  за  выражение.  Наших
бьют, а сами в Москве сидят. Ладно. Как насчет Израиля?

Зайцев: У нас с Израилем нет дипломатических отношений. Павел, а если Финляндия,

вас устроит?

Якшиянц: Я даже улыбнулся - Финляндия! Боже мой! Это ж наши шлепанцы в Балтике.

Летим только в Израиль!

2 декабря 1988 года.
2.47 московского времени. Тель-Авив. Консульская группа Советского Союза.
Руководитель  консульской  группы  Г.  И.  Мартиросов  был  поднят  с  постели  ночным

телефонным звонком из Москвы. Сообщив о происшествии, его предупредили, что самолет,
скорее всего, направится в Израиль.

Заместитель министра иностранных дел СССР попросил выйти на руководство страны.

Он намеренно воспользовался открытой связью в надежде, что Тель-Авив «услышит» беседу
МИДа со своим посланником и как-то отреагирует. Так, по существу, и случилось. Через час
после разговора с Москвой Мартиросову позвонил исполняющий обязанности генерального
директора МИД Израиля Ануг и дал понять, что им известно о захвате самолета.

Израильтяне  практически  сразу  выразили  согласие  принять  самолет.  А  в  Минводах

продолжалась борьба. Теперь бандиты требовали денег.

Зайцев: Вы уже несколько раз говорили о деньгах. Что вы имеете в виду, какие деньги?

Якшиянц: Нам нужны доллары, стерлинги.
Зайцев: О какой сумме идет речь?
Якшиянц: Ну тысяч по пятьсот на брата.
Зайцев: А сколько вас братьев? Сколько человек? Вы слышите меня, вы не ответили.
Якшиянц: Я сказал еще в Орджоникидзе - нам нужно миллион в долларах, миллион в

фунтах стерлингов и миллион золотом. Золотом с пробами. Мы все это проверим.

Зайцев: Миллион золотом и миллион фунтов стерлингов. Я вас правильно понял?
Якшиянц: И миллион долларов. И золотом. Русским золотом. Самым дешевым и самым

дорогим.

Зайцев:  Я  вас  так  понял:  либо  миллион  долларов,  либо  миллион  фунтов  стерлингов,

либо миллион золотом?

Якшиянц:  Совершенно  вы  меня  не  поняли.  Все  три  в  одно  место.  Может  быть,  вы

скажете: «Дадим вам три - золотом?» Пожалуйста.

Зайцев: Павел, я откровенно говорю, что у нас такой возможности нет. Речь может идти

о долларах.

Якшиянц: А почему золота нет, русского золота?
Зайцев: Павел, у нас золота с собой нет.
Якшиянц: Как так? В Советском Союзе золота нет, что ли? Я удивляюсь. Неужели вам

жалко  денег.  Просто  туда  с  миллионом  неудобно  ехать.  Столько  морд!  Не  успеешь
оглянуться, как опять будешь в заднице.

Зайцев:  Я  еще  раз  обращаюсь  к  вам.  Вы  обсудите  этот  вопрос  с  товарищами.  Мы

можем дать только доллары.

Якшиянц: Три миллиона?
Зайцев: Нет, два…
Якшиянц: На каких условиях?
Зайцев:  Условие  одно:  вы  освобождаете  детей,  мы  передаем  два  миллиона  и

обеспечиваем вылет.

В  это  время  в  комнате  штаба  полковник  Зайцев  увидел  сотрудника  группы «Альфа»

Валерия Бочкова, окликнул:

- Как с деньгами, Валерий Александрович?
- Все нормально, Геннадий Николаевич, деньги уже в Минводах.
А было так: сотрудники 4-го  управления КГБ, приехав во Внешторгбанк, выгребли из

сейфов все, что было в наличности. Работники банка только руками развели: с чем работать
завтра?  Сотрудники  безопасности  промолчали.  Только  один,  увязывая  мешок  с  валютой,
угрюмо сказал: «До завтра еще дожить надо…»

В ту ночь каждый из них думал о своем: банкиры - о деньгах, уплывающих неизвестно

куда, сотрудники безопасности - о детях, в сердце которых направлен бандитский обрез.

… Самолет с мешками денег улетел в Минводы.
Теперь, когда с будущей безбедной жизнью все было решено, террористы потребовали

новых  гарантий.  Гарантий  безопасного  вылета  в  Израиль.  Как  только  не  изощрялись
бандиты,  чего  только  не  придумывали.  Их  требования,  даже  самые  безумные,  пытались
удовлетворить. Повторим, никто не имел права рисковать детьми.

Позже  выяснилось,  что  бандиты  продумали  даже  мелочи:  окна  автобуса  наглухо

зашторили,  в  салоне  расставили  банки  с  бензином.  Одна  искра,  и  гибель  тридцати  детей
неминуема. Арестовать преступников ценой тридцати жизней?

Якшиянц:  Значит,  я  вам  говорю:  сюда  к  нам  члена  Политбюро,  но  не  того,  который

должен выйти на пенсию, а цветущего. Личность мировую, известную. И гарантии от нашего
президента. Пусть даст железные гарантии, а его жена Раиса Максимовна пусть едет с нами.
Если она детей любит.

Зайцев: То, что вы предлагаете, нереально.
Якшиянц:  Раиса  Максимовна - не  государственный  человек,  она  мать.  Почему  же  на

это нельзя пойти? Знаю, с ней меня и за два миллиона никто не уничтожит.