ВУЗ: Не указан
Категория: Не указан
Дисциплина: Не указана
Добавлен: 12.11.2020
Просмотров: 177
Скачиваний: 2
ПРОБЛЕМНЫЙ АНАЛИЗ И ГОСУДАРСТВЕННО-УПРАВЛЕНЧЕСКОЕ ПРОЕКТИРОВАНИЕ
11
О.В. Гаман-Голутвина
лишь в 1958 г. Надпись на плите: «В память Ее Величества госслужащим, не худ-
шим образом служившим интересам Индии».
Заметим однако, что, в сравнении с бременем российской элиты, жертвы
британского управленческого класса были существенно меньшими: история
российской элиты может служить иллюстрацией гегелевской мысли о том, что
развитие не является процессом, совершающимся без борьбы, а является «тя-
желой недобровольной работой, направленной против самого себя».
Подобные параметры имперского строительства в России и определили
востребованность модели формирования ее властного класса по принципу на-
деления
временными, на условиях несения службы государству
, привилегиями.
На основании этого принципа формировались — боярство в Московском госу-
дарстве, дворянство и имперская бюрократия в Российской империи, партий-
но-хозяйственная номенклатура в СССР.
Этот «сквозной» исторический принцип формирования российской элиты
определял перманентность ее стремления превратиться в подлинную элиту,
обладающую постоянными, передающимися по наследству, а не временными
и увязанными с несением службы государству, привилегиями. В своей первой
книге «Исповедь на заданную тему» Б. Ельцин возмущенно писал о казенном
имуществе на государственной даче, полученной им в качестве первого секре-
таря Московского горкома КПСС. Не только сама дача, но также все предметы
мебели были казенными. Заветным желанием номенклатуры было страстное
стремление сбросить оковы государевой опеки и обрести статус подлинной
элиты. На исходе ХХ в., применительно к советскому правящему классу, особую
актуальность приобрела фраза Троцкого: «Привилегии имеют
половину цены
,
если их нельзя оставить в наследство детям».
Обретение
полноценных
привилегий в 1990-е гг. стало революцией элит в
качестве сообщества, нацеленного на реализацию партикулярных интересов и
приватных целей (неслучайно в 1990-е гг. термин «элита» побил рекорд по час-
тоте употребления). Более того, собственность стала ключевым основанием
рекрутирования во власть. Произошла
приватизация не только государства,
но и статуса элиты
. Из носителя
миссии
она стала
приватным субъектом
.
Создание империи — акт «длинной» исторической воли, требующий пассио-
нарности. Не удержусь, чтобы еще раз не вспомнить Гегеля: «Ничто великое
в мире не совершалось без страсти». Но страсть истощает. Имперская элита
устала от имперского бремени.
Однако за все приходится платить. Платой за приватизацию статуса элиты
и обретение сопутствующих этой приватизации подлинных (передающихся по
наследству, а не увязанных со службой государству) привилегий стал отказ рос-
сийского политического класса на исходе ХХ в. от имперской миссии. Встраива-
ние в международный контекст в новом постимперском качестве — непростая
задача, требовавшая виртуозного политического искусства, навыков поли-
тического торга и эффективных коммуникаций с влиятельными субъектами
мировой политики. Неэффективность в решении этой задачи во многом была
обусловлена специфическим качеством позднесоветской номенклатуры — ее
провинциализмом. Позднесоветские администраторы оказались не слишком
успешными в политическом торге. В этой связи нельзя не вспомнить Михаила
12
Выпуск 6 2008
Тема номера «Власть в России»
Сергеевича, предложившего «новое мышление» не только «для нашей страны»,
но и «для всего мира». Однако мало что меняется в подлунном мире, а правил
Realpolitik
никто отменять не собирался…
В качестве предмета торга за обретение нового статуса были выставлены
территории. Трансформация СССР в постимперский формат произошла по
формуле «Статус в обмен на территории». При этом формализацией отноше-
ний (заключением межгосударственных или межблоковых соглашений и т. п.)
стороны себя не утруждали — «размен» произошел в формате джентльменских
соглашений. Однако довольно быстро выяснилось, что соглашения для того и
заключаются, чтобы их нарушать, — на то они и джентльменские.
Что касается нынешнего статуса российской элиты в глобальном мире, то
его измерения разнообразны. В политическом аспекте можно констатировать
вхождение в мировой элитный клуб (членство в «Большой восьмерке», триум-
фальный саммит в Санкт-Петербурге и т. д.). Ситуация в отношении россий-
ской бизнес-элиты не столь однозначна. С одной стороны, вхождение в высшие
круги Лондона Романа Абрамовича, награждение одним из высших орденов
Франции Владимира Потанина. С другой — пресловутый эпизод Прохорова в
Куршевеле. Хорошо еще, что дело ограничилось кутузкой временного содер-
жания. Могло быть хуже. Другой кандидат на вхождение в мировой элитный
клуб (в прошлом — премьер-министр Украины) Павел Лазаренко 9 лет провел
в заключении (и не в какой-нибудь тоталитарной «Матросской Тишине», а в
солнечной Калифорнии). Трудно удержаться, чтобы не вспомнить еще одного
классика: утром — деньги, вечером… — правильно, отсутствие стульев…
Однако нет ничего проще обличения. Только вот давно замечено: каждый
народ имеет то правительство, которое он заслуживает. Качество руководящего
слоя есть лакмусовая бумага качества общества. Кризис лидерства — верный
признак упадка нации. Тяжелейшего, но временного и преодолимого или окон-
чательного — вопрос открытый…
В «Философии истории» Гегель разделял народы на исторические и неистори-
ческие. Предназначение первых — воплощение воли мирового духа (или смысла
истории — в терминологии Карла Ясперса) на различных этапах истории. Вы-
полнив историческую миссию, народ может перейти в статус неисторического.
Хочется думать, что применительно к нам этот исход не предопределен.
Если вернуться к аналогии с Британией, то утрата ею имперского статуса и
переход в постимперский формат были осуществлены не благодаря, а вопреки
усилиям политического класса, сопротивлявшегося распаду империи до послед-
него. Сохранить империю не удалось, и многое из того, что знакомо нам по отече-
ственной истории последних лет (включая кризис ядра империи — соб ственно
России, вызывающий ассоциации с процессом деволюции на Британских остро-
вах), имело место и в Альбионе. И тем не менее, хотя в начале 1960-х гг. о Брита-
нии говорили, что она «утратила империю и не нашла новой роли в мире», а в
1970-х гг. называли «больным человеком Европы», как некогда Османскую им-
перию, снижение субъектности страны не носило характер обвала. Несмотря на
утрату значительных территорий, Британия сохранила существенное влияние
как на части территорий бывшей империи (в рамках Британского содружества
наций), так и в мировой политике в целом, хотя уступила лавры первенства но-
ПРОБЛЕМНЫЙ АНАЛИЗ И ГОСУДАРСТВЕННО-УПРАВЛЕНЧЕСКОЕ ПРОЕКТИРОВАНИЕ
13
О.В. Гаман-Голутвина
вым лидерам. Влияние же России — как в рамках СНГ, так и в мировой политике
в целом — существенно ниже, несмотря на сохраняющийся значительный потен-
циал влияния.
Парадоксальность ситуации заключается в том, что объективные предпо-
сылки российской субъектности налицо: разнообразный потенциал, обширная
(пока) территория, разнообразные политические механизмы. Недостает одно-
го, но ключевого ресурса — политической воли. Недостает пассионарности, ку-
ража…
Каждая эпоха рекрутирует своих героев: империи создаются титанами. Но
героические эпохи — в прошлом. Страсть истощает…
Впрочем, снижение политической субъектности может быть сублимирова-
но в экономическую пассионарность. Вспоминается хрестоматийно известная
траектория экономического класса другой страны — «Финансист — Титан —
Стоик». История может повториться…