Файл: Книга 6, том 2.pdf

окружающей среды там было особо не размахнуться.
— Готова? — поинтересовался я.
— Я немного не уверена в своих способностях, — честно ответила она, опуская взгляд. — Все же это древний магический массив…
— Не дрейфь, — криво улыбнулся и потрепал ее по по мягким волосам. — Все ключи у меня есть, а если что-то пойдет не так, то на подстраховке сидит душа одной твоей старой ворчливой родственницы.
«ЭЙ!»
— Ну, а если все совсем отправится вразнос, то я просто достану большую дубинку в виде заряда божественной маны и херану ею со всей дури. Думаю, пока местная защита будет охуевать от такого вурдализма, мы как минимум успеем втопить по съебам.
Ответом мне была неуверенная улыбка.
Мда.
Девочка совсем зажата. Ну ничего, пару месяцев в моем обществе и…
«И начнет ругаться матом, посылать богов в дальний путь, да якшаться со всякими подозрительными тентаклиевыми монстрами», — ворчливо прервала мою мысль Чешуйка.
«Йасасайх не тентаклиевый монстр! Йасасайх — Ловец Душ! Великий и Ужасный!»
«Ой, все, молчите! А то реально себя каким-то шизиком чувствую! Хорошо хоть Илюха с Дюсаль молчат…»
Мысленно переругиваясь с Чешуйкой да следя, чтобы Лутецкий не сильно отставала, я легким бегом направился вглубь тоннеля. Особо с маскировкой этого лаза мы париться не стали, только вход разместили ближе к обрывистому и от того совершенно непопулярному берегу. Конечно, с легкой руки нашей «Машины Пропаганды» Хула-Хула сейчас просто кишела остроухими зеваками, но если кто из них напорется на вход в наш подкоп — то это уже его проблемы. Или ее. В последнем случае я буду совершенно не против. Хотя, если честно, у этих доходяг даже пощупать нечего — тощие как жертвы Бухенвальда.
«Ты что, в самом деле бы напал на заблудшую эльфийку?» — почти наяву увидел, как
Чешуйка вскинула вверх бровку.
«Нет конечно. Хотя, если она не «заблудшая», а «блудливая»… То тут уже по обстоятельствам… А в остальном я еще не настолько оскотинился», — признался,
параллельно прикидывая, сколько еще бежать по этой земляной кишке.
«Скорее, не настолько оголодал», — вздохнула дракошка.
Подумав, вынужден был с ней согласиться.
Через минуту бега Лут выдохлась окончательно, так что пришлось взять отчаянно краснеющую девицу на спину, и остаток пути она проехала на мне. Впрочем, каких-либо возражений у меня не было, учитывая упирающиеся в спину мягкие доечки, горячее дыхание молоденькой самочки на шее, да мягкость задницы в ладонях, которыми я ее поддерживал.
Ух, наверное, это были самые приятные «покатушки» в моей жизни! Даже ворчание
Чешуйки отошло куда-то на третий план.
Но, как и все хорошее, забег довольно быстро кончился — не сдерживаемый темпом
Лут, я ускорился и преодолел оставшийся отрезок за рекордный срок. А там меня уже ждал
Сагара, сверкая в темноте зеленоватыми стеклами шлема своего «боевого режима».
— Опаздываете, — бросил он замечание нарочно безразличным тоном.
— Ничего, возиться будем долго и пять минут погоды не сделают, — пожал я плечами,
с неохотой ставя на землю Лутецкого.

***
На Изнанке нет заката и лишь небольшое число ее жителей, бывавших в мирах слоя
Реальности, вообще знают о таком явлении. Тем не менее, тут есть «вечер». Время, когда окутывающий это странное пространство желтый туман перестает источать свой мягкий свет, и все начинает медленно погружаться во тьму. На каких-то осколках тьма гуще, на каких-то — жиже. Все зависит от действующих на них законов, от плотности тумана, от условий рельефа и наличия других светящихся объектов…
На Рофуне «ночь» была довольно светлой, лишь чуть темнее, чем «вечер».
И именно в это время, когда основные страсти напряженного дня, казалось, улеглись,
начался новый акт трагических для Башни Шомонов событий.
— Раз, раз! — прокатился по окрестностям Башни громоподобный голос,
раздававшийся, казалось, отовсюду сразу. — Проверка. Как слышно? Эй, в башне, отвечайте!
Забились как мыши, только шуршат и шуршат…
Сидящие в глубине Башни маги, конечно, ничего не слышали — звукоизоляция у внутренних помещений была очень и очень хороша. Но вот дежурившие у балкончиков шомоны тут же похолодели от страха и со всех ног побежали докладывать… кому-то… Хоть кому-нибудь! Ибо самим принимать решение в первых переговорах со Страшным Врагом они не желали — за такое можно поплатиться не только жизнью, но и душой. А в том, что это именно переговоры, и именно с Врагом, никто не сомневался — только ОН был способен вести себя настолько нагло с обитателями Башни.
Вскоре на балконах осторожно показались выделенные парламентеры. Естественно, сам
Глава остался в помещении за их спинами — в надежности древних защитных массивов никто не сомневался, но все же… Как говаривали в старину, здоровая паранойя — залог долголетия.
— Что тебе нужно, Ужасающий?! — как можно четче проорал самый молодой шомон,
обильно потеющий и дрожащий от такой «чести».
— О, ответили! — тут же обрадовался голос и на ближайший холм выполз странный металлический голем на восьми ногах. — А еще раз назовешь меня ужасной, я тебе мелта- бомбу в зад засуну и буду любоваться фейерверком!
— Изаура, пожалуйста, отвечай более сдержанно, — раздался еще один голос прежде,
чем шомоны успели что-то ответить. — Компания этого грубияна на тебя плохо влияет.
— Да эта кобелина на всех плохо влияет, — вздохнул первый голос. — Ладно,
постараюсь выразиться помягче… Уважаемые шомоны, еще одно замечание в адрес моей несравненной внешности, и я определю вас в качестве добровольцев на полевые испытания оружия массового поражения. Может быть, защита Башни и не пропустит внутрь активные излучения, боевые вирусы и отравляющие вещества, но по прилегающей территории без скафандров высочайшей защиты ходить нельзя будет лет пятьсот! Да и в этом случае придется скакать быстро, высоко вскидывая ласты, чтобы стельки скафа не сгорели! Мы друг друга поняли?!
Естественно, поняли ее не до конца, но общую суть шомоны уловили быстро. И столь же быстро пинками загнали внутрь того самого молодого мага, который едва не потерял рассудок от осознания собственного прокола.
— Я думаю, произошло некоторое недопонимание, Несравненная… Изаура? —
продолжил переговоры уже не такой молодой шомон, магически усилив свой голос.
— Для тебя, бородатый, Несравненная, Прекраснейшая, Ослепительная, Умнейшая,

Обворожительная, Лучезарная, Чистейшая… ЧТО ЗНАЧИТ «НЕТ»?! Мясо ты в банке, я тебе щас такое замыкание устрою, что год искриться будешь!!!
— Кхм… Изаура! — опять влез второй женский голос, прервав вопли первого.
А «Великие Шомоны» тем временем обреченно переглянулись. До них начало доходить, что переговоры будут дооооолгими… И не в меру сложными.
Тем временем в подвале Башни дежурившие у печати маги поочередно дремали. Да, их миссия была опасной, напряженной… но неимоверно скучной. Особенно когда Жуткое
Нечто ничем себя не проявляло с самого утра.
— Скорее всего, наелось этим идиотом Херуэлэлуиром и его эльфами, — пробормотал стоящий рядом со светящейся кладкой молодой шомон.
— Или просто бегает слишком далеко, — приоткрыл глаз один из его напарников. —
Все-таки до первого рубежа аж три этажа. И только на том этаже целых три печати, а между,
поговаривают, ловушек напихали столько, что коридоры светятся не хуже дневного тумана!
Вот и не чувствуем мы тот ужас, что тут ощущали первые дежурные.
— Только что-то мне подсказывает, что нам это мало поможет, — вздохнул третий,
крайний маг. — Когда ОНО начнет прорываться, то…
Договорить он не успел, так как тут же получил звонкий подзатыльник от второго шомона.
— Ты за словами следи! — сердито прошипел он. — Слова, они такие! Раз скажешь, и тут же сбу…
— О… О… ОНО! — теперь уже начавшего воспитательную беседу мага прервал истеричный вопль первого дежурного, стоявшего у самой печати и «держащегося» за контрольные нити плетений. — ОНО РАЗБИЛО ПЕРВУЮ ПЕЧАТЬ!!!
Лица эльфов синхронно побледнели и они, подскочив к напарнику, тут же включились в работу, отслеживая состояние защитных кладок. В этот момент земля у них под ногами дрогнула.
— Вторая! — выдохнул один из шомонов. — Так быстро! Словно бумагу!
— Третья! ОНО прошло этаж! Осталось два уровня…
— И шесть печатей, считая нашу.
— Нужно позвать Старших!
— Рано! Если начнет прорываться через следующий уровень…
Земля вновь вздрогнула, а троицу магов накрыло странное чувство. Казалось, что им на плечи легло что-то тяжелое, тянущее к земле, а по сознанию разлился поток ледяного холода, замораживающего мысли и чувства, оставляя только безотчетный страх и желание убраться куда подальше.
— Первая печать, — тяжело и прерывисто дыша сквозь бескровные от страха губы,
прошептал один из эльфов. — Первая печать второй тройки… Так быстро… Как будто ее и не было.
А между тем вдребезги разлетелся уже следующий барьер.
— Уходим… — сказал кто-то из дежурных.
Не сговариваясь, они дружно бросились к выходу. Однако не так быстро, как им бы хотелось — с каждым мигом тяжесть на плечах все больше увеличивалась, мысли текли все медленней, а сковывающий сердца липкий ужас все глубже проникал в хлипкие, едва тлеющие огоньки их душ.
Когда Нечто пробило последнюю печать второго уровня и поднялось на их этаж

подвала, двое из дежурных не выдержали подобного давления и просто упали на пол,
погружаясь в спасительное забытье.
И лишь третий, самый стойкий, продолжал упрямо ползти вперед. Впрочем, даже он уже плохо понимал, куда и зачем стремится, а вперед его двигало только стойкое ощущение дышащей в спину Смерти, что ужасней многих других…
С треском лопнула последняя печать и на маленького эльфа обрушилась вся тяжесть кошмарного давления. Его буквально вжало в пол, заставляя едва ли не пускать кровавую пену и не давая сделать ни единого вдоха. Теряющая рассудок и целостность душа забилась в клетке из плоти, лихорадочно ища выход из этого кошмара.
И вдруг все прекратилось.
Мокрый, словно вынырнувший из самой глубины Великого Моря, эльф с большим трудом перевернулся на спину чтобы не захлебнуться в луже собственной блевоты. Это действие отняло у него последние силы, как физические, так и ментальные.
Он мог только расфокусированно смотреть на темный потолок, лелея слабый, словно прогоревшая свеча, огонек собственной травмированной души.
Рядом с ним кто-то присел.
— Слушай, ну вот нахуя быть таким упертым? — раздался задумчивый голос. —
Вырубился бы сразу, и не пришлось бы прижигать тебе мозги. Вон, напарнички твои, тихо и счастливо дрыхнут. Только обоссались немного. Ну и обосрались. Зато живы и почти здоровы. А тут уже мне пришлось подключаться, а то ваше уважаемое «Нечто» избирательно долбить по мозгам не умеет и, если бы увеличила давление, всполошила бы нахер всех твоих ушастых родичей наверху… — раздался печальный вздох. — Ладно, спи, герой. Если оклемаешься, то станешь сильнее. А если нет, то будешь ходить под себя и пускать слюни.
Впрочем, в этом дерьмовом мире это не самое плохое занятие. Да и не долгое…
Короткий точный удар рукояти гладиуса по лбу отправил «героя» в спасительную пучину беспамятства.
Выговорившись и спустив напряжение от чуть не произошедшего в самом начале провала, Андрей скептически прислушался к ощущениям и облегченно выдохнул.
— Похоже, не заметили, — улыбнулся он двум другим членам «диверсионной группы». — Ну ты и долбишь, однако!
— Угу, — мрачно кивнул находящийся на боевом взводе Сагара, в кои-то веки соглашаясь с Вестником и пытаясь выковырять из пяток собственную душу. — Давно по мне так не проходились. А ведь у меня к этому делу пониженная чувствительность.
— Прошу прощения, но я все еще плохо контролирую свои способности, — слабо улыбнулась высокая девушка в черных доспехах. Она осторожным движением когтистой латной перчатки заправила за ухо выбившуюся из-за спешки прядь серебристо-платиновых волос и, критично осмотрев подол длинного черного платья-колокола, поправила пару складок. После чего подняла на Андрея взгляд холодных серых глаз, в глубине которых плескались подавленные чувства радости и умиротворения. — Что дальше… Хозяин?
— А дальше… — хищно улыбнулся Буревестник. — Дискотека!
— Мы должны были все делать тихо, — обреченно покачал шлемом Сагара, прижав бронированную ладонь к лицевому щитку…
24. Проход по тылам.

Сагара шагал чуть позади и с некоторым удивлением рассматривал идущую перед ним пару.
Непривычно высокая девушка. Наверное, сантиметров сто восемьдесят роста. Но гордая,
будто королевская осанка и мощные латные сапоги на толстой стальной подошве,
немилосердно лязгающие по каменному полу, словно прибавляли ей еще добрый десяток сантиметров. Не столь уж и хрупкая фигура была закутана в глухое платье с длинными рукавами, высоким воротом и юбкой-колоколом, практически касающейся земли. Поверх платья был надет тяжелый латный нагрудник, а руки закрывали массивные пластинчатые перчатки со стилизованными под когти пальцами. И платье, и доспехи имели странный,
бездонно-черный цвет, не дающий ни бликов, ни полутонов, а по доспехам еще и змеились режущие глаз алые пульсирующие прожилки-нити.
С бледного бесстрастного лица смотрели серо-стальные холодные глаза, а длинные платиновые волосы были собраны на затылке в тугой пучок, словно у старомодной учительницы или леди из какого-то древнего рода.
Вооружение у девушки-рыцаря было классическим до зубного скрежета — висящий на спине широкий каплевидный щит с острыми краями, и покоящийся на поясе длинный массивный меч черного цвета, от одного взгляда на который даже у Сагары начинали странно шевелиться волосы на затылке.
Да и общее ощущение от этой… особы гардиан мог описать только одним словом.
Тяжелое.
Она буквально подавляла своим присутствием, вызывая безотчетное желание склониться и как можно быстрее скрыться из вида этих пронзительных глаз.
Антуанетта дэ Гарсия, Герой Былых Эпох.
Сагара, на мгновение прикрыв глаза, незаметно тряхнул головой и посмотрел на ее
«спутника».
Среднего роста неряшливой наружности молодой человек лет двадцати пяти —
тридцати. В черных растрепанных волосах была заметна ранняя седина, а карие, с легким красноватым оттенком, глаза смотрели на мир с вызовом и насмешкой.
В отличие от шагающей рядом девушки, парень не оказывал абсолютно никакого давления. Даже более того, его словно тут и не было! Во всяком случае, Сагара не фиксировал ни звуков шагов, ни движения воздуха, ни шороха одежды или запаха… Рядом с ними будто скользил призрак или мираж, а огромный черный балахон с рваными полами лишь усиливал сходство.
Андрей-Буревестник.
Смотря на этих двоих, нельзя было даже предположить, что они как-то связаны —
слишком разные по поведению, впечатлению и внешности. Королева и ее Шут.
Вот только обращения «Хозяин» и «Господин» тут использует именно «Королева».
— Этот мир слишком безумен в своих вывертах, — со вздохом резюмировал Сагара.
— А? — удивленно повернулся к нему Вестник.
— Ничего, — отмахнулся гардиан. — Далеко нам еще?
— Почти на месте, — ответил Андрей, на секунду задумавшись. — Всего два уровня осталось. Только вот… — он остановился и скептически осмотрел свою спутницу. — Ты можешь притушить давление? А то сифонит так, что нас любой распиздяй за десять метров учует!
Антуанетта задумчивым взглядом скользнула по лицу Вестника. Столь задумчивым,