Добавлен: 07.11.2023
Просмотров: 335
Скачиваний: 4
ВНИМАНИЕ! Если данный файл нарушает Ваши авторские права, то обязательно сообщите нам.
14.
Розыскная форма применялась по тяжким уголовным преступлениям (против государства, убийства, разбой и т. д.), при Петре I была распространена и на мелкие уголовные преступления и имущественные споры15.
Термин «розыск» имел двоякий смысл: кроме формы процесса, это еще процессуальные действия для установления истины, расследования обстоятельств дел (сыск – выслеживание, розыск преступников, розыск – деятельность специальных органов по установлению местонахождения уклоняющихся от суда обвиняемых, осужденных лиц, лиц, пропавших без вести).
Сущность процесса заключалась в инициативном проведении расследования государственными органами или должностными лицами, когда установление места нахождения преступника и сбор доказательств поручались должностным лицам судебных органов. Он мог возникнуть по инициативе судебного органа, доносу, ответственность за него ложилась на эти органы. На смену гласности судопроизводства пришло тайное, письменное рассмотрение дела. Особенности «розыска»: отсутствие прав у обвиняемого, отсутствие возможности состязания с обвинителем (подсудимый – объект процесса), сосредоточение функций защиты и обвинения в руках одних и тех же лиц. Введение розыска было обусловлено стремлением не столько найти истину, сколько быстро, жестоко расправиться с «лихими» людьми. «Лихой» человек – не только уличенный преступник, это лицо неблагонадежное, с дурной славой, которое «облиховали» «добрые» люди, т. е. бояре, мнение которых заслуживало доверия; они свидетели «доброй славы» (поручители)16.
Господство розыскной формы процесса осуществлялось за счет совершенствования системы доказательств. Развивалась формальная оценка доказательств: преобладала количественная составляющая при оценке доказательств; при рассмотрении доказательств учитывалось происхождение, статус и положение свидетелей; все доказательства делились на абсолютные (неоспоримые) и относительные (оспоримые), к первым было отнесено собственное признание преступника, ко вторым – остальные. Важными приемами и методами «розыска» являлись «повальный обыск» – массированный допрос местного населения, иногда свыше ста человек, о факте преступления и личности преступника
, с целью выявить очевидцев преступления и провести процедуру «облихования»; поличное, то есть изъятие вещественных доказательств «из-под замка»; личное признание, получаемое, главным образом, под пыткой – главным способом «выявления истины», применение и продолжительность которой определялись «усмотрением судьи». В «обыске», при определении тяжести преступления, опрашивались все взрослые люди (кто совершал преступления, предоставлял разбойникам приют, осуществлял скупку). Все показания фиксировались, запись показаний осуществлял дьяк. В конце допроса обвиняемые, если были грамотные, прикладывали к листам руку.
Результаты повального обыска подсчитывались, и та сторона, которая получала больше ответов в свою пользу, выигрывала дело. При этом не требовалось, чтобы опрашиваемое лицо было очевидцем, достаточно, чтобы оно знало о происшедшем. Лица, обвинившие кого-либо в совершении преступления или обвиняемые, назвавшие своих соучастников, назывались «языками». «А на которого человека говорит язык и тот под пыткой на себя не скажет, а в обыску его назовут лихим человеком, и того человека казнить»17.
Использовался прием, когда «языка», если ему не известны имена соучастников, под усиленной охраной проводили или провозили по улицам, чтобы он мог показать на преступников и место преступления. Если подсудимого обвинили единогласно – приговор был смертным, если большинством голосов – преступника ожидало тюремное заключение на неопределенный срок, даже если он не признал своей вины. Однако одним облихованием судебное дело не кончалось, судьи добивались, чтобы сам подсудимый признавался в преступлении, ибо собственное признание считалось царицей доказательств. В ходе разбирательства особую роль играли такие приемы, как допросы, очные ставки; цель сбора доказательств – поиск поводов для применения пытки.
Пытка проводилась для получения признательных показаний самого преступника, поиска соучастников, сообщников и поличного. «Кого оговорит вор, того допросить: если оговор подтвердится доказательствами, оговоренного пытать…». Признание подозреваемого «ведомо лихим человеком» означало особую опасность совершенного преступления и личности самого виновного: «…А назовут его в обыску лихим человеком, – тогда его по обыску пытать»
18. На основании собственного признания виновному выносился приговор, если он молчал, то пытка повторялась; если он не сознавался, то его заключали в тюрьму. Свои показания обвиняемый должен был подтвердить на очной ставке.
Определенным противоречием Указу от 21 февраля 1697 года и «Краткому изображению процессов или судебных тяжб» звучал именной Указ от 5 ноября 1723 года «О форме суда». В данном указе был официально ликвидирован розыск, соответственно, суд оставался единственной процессуальной формой. По мнению некоторых учёных, отмена розыска произошла потому, что розыск как одна из форм процесса себя не оправдал.
Однако во второй половине ХVIII в. область применения Указа от 5 ноября 1723 г. ещё более сократилась. Основы следственного процесса всё более и более вытесняли процессуальные формы «О форме суда». Во всяком случае суды стали всё чаще применять ту или иную форму процесса. В результате стали проявляться негативные стороны проведённых реформ. Так, например, ещё более увеличились взяточничество, волокита и судебный произвол и т.д.
По Указу Петра 1 (1724 г.) действие «Краткого изображения процессов...» и «О форме суда» было определено по отношению ко всем судам империи следующим образом: последняя должна действовать при решении гражданских дел («партикулярных»), первые в делах уголовных («доносительных и фискальных»). Всё же подобная двойственность форм процесса (гражданского и уголовного) не установилась: и законодательство, и практика решительно склонялись к инквизиционному процессу. По всей вероятности, общие тенденции развития абсолютизма всё же требовали увеличения роли розыскного процесса19.
Ещё один немаловажный шаг в развитии процессуального права был сделан в правление Екатерины II, а именно в ходе проведения губернской реформы 1775 года. В документе, сопровождающем реформу − «Учреждении для управления губерний» (1775 г.) подробно описывалась и утверждалась система обжалования приговоров и решений, включавшая множество инстанции. Впервые в отечественной законодательстве закрепились понятия наиболее важных процессуальных институтов.
Рассмотрим систему обжалования, которая была закреплена в «Учреждении». Так, решения уездного суда могли быть обжалованы в верхнем земском суде, а решения последнего (по некоторой категории дел) в губернских судебных палатах. Подобная система обжалования распространялась как на городские, так и крестьянские сословные суды. Верхним кассационным судом оставался Сенат
20.
Во время правления Екатерины II повысилась важность развития системы доказательств и процедуры предварительного расследования в целом. Кроме того, существенно сократилось количество случаев применения пыток на стадии предварительного следствия. Несмотря на ряд нововведений, суд в эпоху Екатерины II сохранял некоторые пережитки прошлого. Он по-прежнему имел сословный характер. Судебными полномочиями наделялись некоторые государственные органы: Сенат, Военная коллегия, Адмиралтейская коллегия, Синод.
Таким образом, в период развития абсолютизма (конец XVII-XVIII вв.) ускорилось появление и развитие репрессивных начал в системе российских судов. В эпоху развития идей просвещённого абсолютизма большое значение стали придавать объективной стороне судебного процесса и его точности. В целом можно сказать, что социально-экономические предпосылки реформирования судебного процесса в Российской империи в пореформенный период лишь только начинали складываться постепенно и довольно медленно. Однако при этом в целом в условиях самодержавной монархии не существовало каких-либо существенных, устойчивых предпосылок непосредственно для демократического развития в нашем государстве процессуального законодательства.
В первой половине XIX в. ранее действовавшие судопроизводственные нормы были переработаны и изданы в новых Сводах законов Российской империи 1832 и 1857 гг., а положения о гражданском процессе и о доказательствах помещены в том X Свода законов Российской империи 1857 г., однако доказательства фигурировали и в других статьях (например, в судопроизводстве по делам монастырей, церквей и пр.)21.
На этом этапе развития отечественного права формально были выделены гражданское и уголовное процессуальные законодательства. Были введены и новые принципы сбора доказательств − например, тайность собирания доказательств (указание на абсолютное право государя и его судей на установление истины).
Свод законов Российской империи 1857 г. содержал следующие доказательства по тяжебным и исковым делам: собственное признание, показания свидетелей, письменные документы (акты), повальный обыск, присяга, личный (местный) осмотр, показания сведущих людей (т.е. людей, имеющих особые знания в области науки, искусства и ремесла, по сути, их показания являлись заключениями экспертов). Круг доказательств был значительно расширен, а закон предписывал: «сыскать допряму». При невозможности формального обоснования абсолютной истины лицо оправдывалось или оставлялось в подозрении − юридические отношения концентрировались вокруг стержневого отношения «государь-подданный».
Ко второй половине XIX в. историческое развитие России требовало реформирования всей системы правосудия страны. Необходимость данных изменений была связана, прежде всего, с преобладанием в российском обществе идей либерализма и запросов общества на изменение всего института судопроизводства страны.
Цель всего судебного реформирования была сформулирована в Указе Правительствующему сенату. В связи с принятием Судебных уставов говорилось: «Водворить в России суд скорый, правый, милостивый и равный для всех подданных, возвысить судебную власть, дать ей надлежащую самостоятельность и, вообще, утвердить в народе то уважение к закону, без которого невозможно общественное благосостояние и которое должно быть постоянным руководителем всех и каждого − от высшего до низшего»
Розыскная форма применялась по тяжким уголовным преступлениям (против государства, убийства, разбой и т. д.), при Петре I была распространена и на мелкие уголовные преступления и имущественные споры15.
Термин «розыск» имел двоякий смысл: кроме формы процесса, это еще процессуальные действия для установления истины, расследования обстоятельств дел (сыск – выслеживание, розыск преступников, розыск – деятельность специальных органов по установлению местонахождения уклоняющихся от суда обвиняемых, осужденных лиц, лиц, пропавших без вести).
Сущность процесса заключалась в инициативном проведении расследования государственными органами или должностными лицами, когда установление места нахождения преступника и сбор доказательств поручались должностным лицам судебных органов. Он мог возникнуть по инициативе судебного органа, доносу, ответственность за него ложилась на эти органы. На смену гласности судопроизводства пришло тайное, письменное рассмотрение дела. Особенности «розыска»: отсутствие прав у обвиняемого, отсутствие возможности состязания с обвинителем (подсудимый – объект процесса), сосредоточение функций защиты и обвинения в руках одних и тех же лиц. Введение розыска было обусловлено стремлением не столько найти истину, сколько быстро, жестоко расправиться с «лихими» людьми. «Лихой» человек – не только уличенный преступник, это лицо неблагонадежное, с дурной славой, которое «облиховали» «добрые» люди, т. е. бояре, мнение которых заслуживало доверия; они свидетели «доброй славы» (поручители)16.
Господство розыскной формы процесса осуществлялось за счет совершенствования системы доказательств. Развивалась формальная оценка доказательств: преобладала количественная составляющая при оценке доказательств; при рассмотрении доказательств учитывалось происхождение, статус и положение свидетелей; все доказательства делились на абсолютные (неоспоримые) и относительные (оспоримые), к первым было отнесено собственное признание преступника, ко вторым – остальные. Важными приемами и методами «розыска» являлись «повальный обыск» – массированный допрос местного населения, иногда свыше ста человек, о факте преступления и личности преступника
, с целью выявить очевидцев преступления и провести процедуру «облихования»; поличное, то есть изъятие вещественных доказательств «из-под замка»; личное признание, получаемое, главным образом, под пыткой – главным способом «выявления истины», применение и продолжительность которой определялись «усмотрением судьи». В «обыске», при определении тяжести преступления, опрашивались все взрослые люди (кто совершал преступления, предоставлял разбойникам приют, осуществлял скупку). Все показания фиксировались, запись показаний осуществлял дьяк. В конце допроса обвиняемые, если были грамотные, прикладывали к листам руку.
Результаты повального обыска подсчитывались, и та сторона, которая получала больше ответов в свою пользу, выигрывала дело. При этом не требовалось, чтобы опрашиваемое лицо было очевидцем, достаточно, чтобы оно знало о происшедшем. Лица, обвинившие кого-либо в совершении преступления или обвиняемые, назвавшие своих соучастников, назывались «языками». «А на которого человека говорит язык и тот под пыткой на себя не скажет, а в обыску его назовут лихим человеком, и того человека казнить»17.
Использовался прием, когда «языка», если ему не известны имена соучастников, под усиленной охраной проводили или провозили по улицам, чтобы он мог показать на преступников и место преступления. Если подсудимого обвинили единогласно – приговор был смертным, если большинством голосов – преступника ожидало тюремное заключение на неопределенный срок, даже если он не признал своей вины. Однако одним облихованием судебное дело не кончалось, судьи добивались, чтобы сам подсудимый признавался в преступлении, ибо собственное признание считалось царицей доказательств. В ходе разбирательства особую роль играли такие приемы, как допросы, очные ставки; цель сбора доказательств – поиск поводов для применения пытки.
Пытка проводилась для получения признательных показаний самого преступника, поиска соучастников, сообщников и поличного. «Кого оговорит вор, того допросить: если оговор подтвердится доказательствами, оговоренного пытать…». Признание подозреваемого «ведомо лихим человеком» означало особую опасность совершенного преступления и личности самого виновного: «…А назовут его в обыску лихим человеком, – тогда его по обыску пытать»
18. На основании собственного признания виновному выносился приговор, если он молчал, то пытка повторялась; если он не сознавался, то его заключали в тюрьму. Свои показания обвиняемый должен был подтвердить на очной ставке.
Определенным противоречием Указу от 21 февраля 1697 года и «Краткому изображению процессов или судебных тяжб» звучал именной Указ от 5 ноября 1723 года «О форме суда». В данном указе был официально ликвидирован розыск, соответственно, суд оставался единственной процессуальной формой. По мнению некоторых учёных, отмена розыска произошла потому, что розыск как одна из форм процесса себя не оправдал.
Однако во второй половине ХVIII в. область применения Указа от 5 ноября 1723 г. ещё более сократилась. Основы следственного процесса всё более и более вытесняли процессуальные формы «О форме суда». Во всяком случае суды стали всё чаще применять ту или иную форму процесса. В результате стали проявляться негативные стороны проведённых реформ. Так, например, ещё более увеличились взяточничество, волокита и судебный произвол и т.д.
По Указу Петра 1 (1724 г.) действие «Краткого изображения процессов...» и «О форме суда» было определено по отношению ко всем судам империи следующим образом: последняя должна действовать при решении гражданских дел («партикулярных»), первые в делах уголовных («доносительных и фискальных»). Всё же подобная двойственность форм процесса (гражданского и уголовного) не установилась: и законодательство, и практика решительно склонялись к инквизиционному процессу. По всей вероятности, общие тенденции развития абсолютизма всё же требовали увеличения роли розыскного процесса19.
Ещё один немаловажный шаг в развитии процессуального права был сделан в правление Екатерины II, а именно в ходе проведения губернской реформы 1775 года. В документе, сопровождающем реформу − «Учреждении для управления губерний» (1775 г.) подробно описывалась и утверждалась система обжалования приговоров и решений, включавшая множество инстанции. Впервые в отечественной законодательстве закрепились понятия наиболее важных процессуальных институтов.
Рассмотрим систему обжалования, которая была закреплена в «Учреждении». Так, решения уездного суда могли быть обжалованы в верхнем земском суде, а решения последнего (по некоторой категории дел) в губернских судебных палатах. Подобная система обжалования распространялась как на городские, так и крестьянские сословные суды. Верхним кассационным судом оставался Сенат
20.
Во время правления Екатерины II повысилась важность развития системы доказательств и процедуры предварительного расследования в целом. Кроме того, существенно сократилось количество случаев применения пыток на стадии предварительного следствия. Несмотря на ряд нововведений, суд в эпоху Екатерины II сохранял некоторые пережитки прошлого. Он по-прежнему имел сословный характер. Судебными полномочиями наделялись некоторые государственные органы: Сенат, Военная коллегия, Адмиралтейская коллегия, Синод.
Таким образом, в период развития абсолютизма (конец XVII-XVIII вв.) ускорилось появление и развитие репрессивных начал в системе российских судов. В эпоху развития идей просвещённого абсолютизма большое значение стали придавать объективной стороне судебного процесса и его точности. В целом можно сказать, что социально-экономические предпосылки реформирования судебного процесса в Российской империи в пореформенный период лишь только начинали складываться постепенно и довольно медленно. Однако при этом в целом в условиях самодержавной монархии не существовало каких-либо существенных, устойчивых предпосылок непосредственно для демократического развития в нашем государстве процессуального законодательства.
Глава 4. Судебный процесс по Судебным уставам 1864 г.
В первой половине XIX в. ранее действовавшие судопроизводственные нормы были переработаны и изданы в новых Сводах законов Российской империи 1832 и 1857 гг., а положения о гражданском процессе и о доказательствах помещены в том X Свода законов Российской империи 1857 г., однако доказательства фигурировали и в других статьях (например, в судопроизводстве по делам монастырей, церквей и пр.)21.
На этом этапе развития отечественного права формально были выделены гражданское и уголовное процессуальные законодательства. Были введены и новые принципы сбора доказательств − например, тайность собирания доказательств (указание на абсолютное право государя и его судей на установление истины).
Свод законов Российской империи 1857 г. содержал следующие доказательства по тяжебным и исковым делам: собственное признание, показания свидетелей, письменные документы (акты), повальный обыск, присяга, личный (местный) осмотр, показания сведущих людей (т.е. людей, имеющих особые знания в области науки, искусства и ремесла, по сути, их показания являлись заключениями экспертов). Круг доказательств был значительно расширен, а закон предписывал: «сыскать допряму». При невозможности формального обоснования абсолютной истины лицо оправдывалось или оставлялось в подозрении − юридические отношения концентрировались вокруг стержневого отношения «государь-подданный».
Ко второй половине XIX в. историческое развитие России требовало реформирования всей системы правосудия страны. Необходимость данных изменений была связана, прежде всего, с преобладанием в российском обществе идей либерализма и запросов общества на изменение всего института судопроизводства страны.
Цель всего судебного реформирования была сформулирована в Указе Правительствующему сенату. В связи с принятием Судебных уставов говорилось: «Водворить в России суд скорый, правый, милостивый и равный для всех подданных, возвысить судебную власть, дать ей надлежащую самостоятельность и, вообще, утвердить в народе то уважение к закону, без которого невозможно общественное благосостояние и которое должно быть постоянным руководителем всех и каждого − от высшего до низшего»