Файл: Статья подготовлена при финансовой поддержке ргнф выполняемой совместно с Институтом русского языка ран проект 00 04 001 O.doc
ВУЗ: Не указан
Категория: Не указан
Дисциплина: Не указана
Добавлен: 10.11.2023
Просмотров: 65
Скачиваний: 1
ВНИМАНИЕ! Если данный файл нарушает Ваши авторские права, то обязательно сообщите нам.
посередь (посередь Керченского пролива - Изв.24.08.02) и даже блин (отчего же, блин, так рыдать хочется? - там же) в авторской речи журналистов; уродливое образование по новой, ничего не вносящее ни в смысл, ни в воздействующую силу такого употребления по сравнению с литературным «снова» (Инициативные группы, сбор подписей, - все по новой.- Е.Киселев, Итоги 13.02.2000, И опять по новой кухарка учится управлять государством - А. Караулов. Момент Истины 12.12.94, Начнет по новой - МК 5.05.98); регулярное образование от глагола дать - дадено. дадена у ведущих новостных телепрограмм (Дадена неделя на переговоры - Вести 3.02.94). а под их влиянием и у культурно говорящих (возможно, даже носителей полнофункционального типа) гостей телепередач (например, у Генри Резника: Следствие воспользовалось властью, которая дадена - Сегодня 4.01.2000), в толстых журналах (читателю дадена возможность...Октябрь, 1995, № 7, с.98, что дадено Богом - с.16, дадено оно было - с.20- Новый.мир, 1996, №7), в детективных романах: дадеиное обещание- Л. Гурский . Спасти президента. -Саратов, 1998, с.38 и т.д.. Характерно, что для тележурналистов стало типичным извинение не за употребление сниженного, грубого слова, а наоборот, за употребление высоких слое: Может быть настанет время, когда будем думать не только о себе, но и о своих детях, их детях, и, извините, _о человечестве. И тогда наступят другие времена (В.Познер. Времена.25.03.2001), Извините, что я так красиво изъясняюсь (О. Гаркави. Маркиза . 27.07.2002). В. Познер как раз не отличается злоупотреблением сниженного, его нельзя отнести к носителям литературно-жаргонизирующего типа, а О.Гаркави вообще не журналист, а актер и режиссер и тоже говорит, не злоупотребляя сниженной лексикой, тем показательнее, что они вынуждены извиняться за то, что выбиваются из уже ставшего привычными сниженного типа речи.
На фоне общего невысокого уровня речевой культуры часто явно не 1выше среднелитературного, жаргонизация публичной речи достигает запредельной частоты и уродливых форм. Так, даже у С. Сорокиной несмотря на ее общий, видимо, неполнефункциональный тип речевой культуры, появляется недопустимое в литературном языке Хочу общее поставить вопрос - Глас народа 16.03.2001, у Е. Киселева не только на фиг, ни фига, давеча, но и промеж (У нас есть газета, которую промеж собой называют «Кремлевские ведомости» - Итоги, 24.12.2000- характерна оговорка: собой из «между собой» при намеренном промеж). У журналистов с более низким типом речевой культуры ошибки не намеренны, а просто свидетельство их среднелитературного уровня:
СкомпромеНтирована — в закадровом чтении биографической справки в передаче «Большие родители» 26.11.2000, Выпили тосты -П. Вощанов, было день рождения - он же в передаче «10 лет, которые» 15.03.2000 на ОРТ и т.д. О среднелитературном типе говорят и многие фактические ошибки журналистов: типичное вирус применительно к разным бактериям ( вирус холеры и т. д), еще можно как-то оправдать, но утверждение, что «Титаник» утонул в Тихом океане (После самой страшной катастрофы с Титаником в Тихом океане - В. Кикнадзе. Вести, 3.02.2001) или Оказывается сам русский язык придумали болгары - А. Разбаш. Час пик, 29.04.96), что Сахалин - это полуостров (газета «Саратов - СП») явно говорят об очень низком уровне общей культуры журналиста, непростительном для этой профессии. Подобные ошибки сразу выдают среднелитературный тип речевой культуры с типичной для него непривычкой проверять свои знания.
Большинство журналистов, конечно, носители не среднелитературного типа речевой культуры, некоторые, видимо, даже являются носителями полнофункционального типа (при опросах к таковым, как правило, относят, например, В. Молчанова, с колебаниями С. Сорокину, Е. Киселева, В. Познера), но типичен для многих именно литературно-жаргонизирующий тип, отличительной чертой которого является сознательное снижение речи из-за нправильного представления о хорошей журналистской речи. Именно поэтому даже такие журналисты, как Е. Киселев, чья речь в целом не заставляет думать о нем как о носителе литературно-жаргонизирующего типа, достаточно часто и явно намеренно снижает свою скорее книжную, чем жаргонную речь.
Опасность литературно-жаргонизирующего типа состоит в его восприятии читателями газет и теле/радио слушателями как эталона хорошей речи. Существует устойчивое (особенно среди журналистов) мнение, что их речь - зеркало речи населения. На самом деле, речь населения отражает речь журналистов, под ее влиянием в обществе широко распространились именно как модные сниженные словечки и формы слов, иноязычная лексика. Проводимые нами эксперименты в студенческой среде свидетельствуют о временном отрыве (от нескольких месяцев до года) в освоении сдентами того или иного словечка, взятого для эксперимента из многотиражных молодежных газет (МК, КП). Сначала студенты не знали и не понимали слова, потом понимали, но не употребляли, а в конце года уже воспринимали как обычное (так было со словами
сингл, капать в значении приносить успех и т.д.). Многие слова (как жаргонные, так и иностранные, и диалектные), употребляемые в газетах только спорадически, так и оставались студентам неизвестными.
Следует отметить, что в XXI веке заметно постепенное вытеснение ли-тературно-жаргоиизирующего типа из СМИ. Особенно это заметно по текстам респектабельных газет и новостных передач ТВ.
С арготическим типом речевой культуры, характерным для людей не знающих литературного языка, литературно-жаргонизирующий тип не имеет фактически ничего общего (даже жаргонные слова используются другие и с другой целью).
Среди мало образованного населения встречается еще один тип речевой культуры, названный нами обиходным, поскольку его носители владеют только навыками обиходной, то есть разговорной речи, не способны производить ни официальную монологическую речь, ни письменную речь, хотя могут при этом соблюдать все ортологические нормы (не делать ни орфоэпических, ни орфографических ошибок и т.д.). Таких людей мы иногда слышим по телевидению и радио. Чаще всего это гости передач с улицы, не привышие к официальной речи и использующие в этих случаях свои привычки диалогической разговорной речи с опорой на ситуацию и общность (которой в данном случае нет) апперцепционной базы. Отсюда постоянные обращения к непосредственному собеседнику (журналисту): Вот тут вот, да? Я стою/ а он...Вот так вот...) Подобная речь, хотя и встречается на телевидении, не обладает свойством вызывать подражание, но отражает общие модные тенденции, поэтому в ней, в отличие от литературной разговорной речи, нередко используются книжные слова, наблюдается тяга к модным иностранным заимствованиям. Людям кажется, что, употребляя их, они делают свою речь более соответствующей «такому важному для них моменту» как выступление по телевизору. Обиходный тип речевой культуры - это использование привычек разговорной речи в официальной обстановке из-за незнания других разновидностей литературного языка.
Итак, подведем некоторые итоги: 1) Тип речевой культуры - это именно тип культуры человека в аспекте его речи, а не сам тип речи. 2) Во всех выше названных типах речевой культуры люди говорят и пишут литературным языком, а не диалектом, просторечием или арго, но в разной степени используют его богатства. 3) Есть прямое, хотя и неоднозначное, соответствие уровня общей культуры человека и типа его речевой культуры. 4)Как представляется, самым неестественным (искусственно сформированным) является литературно-жаргонизирующий тип.
Прямого соотношения типа речевой культуры и речи конкретного человека быть не может. Во-первых, речь зависит прежде всего от той функциональной разновидности литературного языка, которую требует данная ситуация и цель общения (полное соответствие этим условиям наблюдается только в речи носителей полнофункционального типа). Во-вторых, на речь человека действует и много других факторов: гендерный, психологический (тип темперамента, степень экстравертности / интравертности), профессиональный (использование тех или иных терминов как привычных, степень точности формулировок и т.д.), социолингвистический (возраст, место жительства, место рождения, характер семьи, наличие / отсутствие домашней библиотеки, круг знакомых) и т.д.
Для определения типа речевой культуры требуется серьезное и очень трудоемкое исследование не только самой речи, но и данного человека (от биографических, профессиональных данных до конкретных речевых проявлений в разных коммуникативных ситуациях). Таких исследований очень мало (есть диссертации Т.В.Кочетковой о профессоре-медике, С.В.Куприной о профессоре-филологе, И.С.Фишер о ряде деятелей российской культуры: Д.С.Лихачеве, А.И.Солженицыне, Н.Н.Губенко, Ю.Власове и других - с разной степенью глубины и широты описания и привлечения экстралингвистических данных), кое-что можно почерпнуть из воспоминаний о тех или иных людях, их речи, отношения к жаргону, грубым словам, иностранной лексике и т.д.
Однако целый ряд наблюдений и экспериментальных опросов показывает, что соотношение конкретной речи и типа речевой культуры интуитивно всегда присутствует и, видимо (судя по сходным оценкам большого количества разных информантов, например, студентов разных специальностей и разных вузов общим количеством в несколько сот человек), дает верное представление о типе речевой культуры человека по его конкретным речевым действиям и конкретным дискурсам.
Очевидно, на каждом уровне языковой системы есть определенные сигналы (маркеры) типа речевой культуры, хотя и нет жесткости соотношения даже каждого отдельного маркера с определенным типом. Интуиция воспринимает, очевидно, не отдельные маркеры, а их целостную систему. Естественно, что по отдельной фразе интуиция может сработать и неправильно. Чем больше человек слышал и читал из речи конкретного человека, тем ближе к истине будут его интуитивные суждения.
Следует заметить, что маркеры типов речевой культуры носят скорее отрицательный характер, т.е. указывают на то, чего в данном типе речевой культуры быть не может, или по крайней мере не должно быть, а встретившееся в речи конкретного человека выбивается из общей системы маркеров.
Маркеры полнофункционального типа речевой культуры в области произношения никак не сводятся к соблюдению старых московских норм. Мы встречали в речи явных носителей полнофункционального типа и старые московские нормы (скуШно, бесконеШиость, порядоШность; мягкие согласные перед мягкими типа д"верь, даже твердое С в возвратных аффиксах), но и более новые нормы и даже произношение скуЧно, конеЧно, Что. Маркерами «полнофункционального произношения» по нашим наблюдениям является недопустимость и фактически полное невстречаемость произношения мягкого согласного перед твердым (механизм) в том числе и в тех случаях, где старые московские нормы это когда-то допускали (первый). Исключение иногда встречающиеся верх, церковь.
В какой-то мере можно считать маркером и характер произношения (твердость/мягкость согласного) перед Е в словах иностранного происхождения, тем более не заимствованных (тернии, Каренин) в соответствии с кодификацией такого произношения в словарях. Однако мы встречали и неправильное произношение в отдельных словах: у одного носителя полнофункционального типа встретилось тЭнор, при фонЕма, дЕкан, у другого - крЭм, музЭй, при стратегия, у третьего - бутЕрброд, компьютЕр с мягким т и т.д. Но маркером в данном случае является, видимо, отсутствие твердого согласного в словах тема (не тЭма), академия (акадЭмия только в названии издательства), тем более в русских словах.
Более показательны ударения. В устах носителя полнофункциональноготипа иногда встречаются неправильные ударения (газопрОвод, кшОметр,обеспечЕние, ходатАйство и даже звОнит), но ни разу не встретилось сред-вА, квАртал, прИнять, нАчать - очевидно, это уже маркеры типа. Характерно, что маркером полнофункционального типа является и неследование узуальным профессиональным нормам (полнофункциональные медики не говорят Алкоголь, кАмфора, наркоманИя, полнофункциональные юристы не говорят осУжден, возбУждено). Исключением в этом случае, вероятно, являются только моряки с их компАсом и рапОртом
В области правописания ошибок встречается больше, чем в области произношения, но как правило, это ошибки не грубые. Общим для произношения и правописания является невозможность для носителя полнофункционального типа говорить и писать лишнее Н в словах Инцидент, прецедент, компрометировать и т.д. (Нами было отмечено произношение прецеНдент в речи профессора МГУ Добренькова - декана социологического факультета (Вести 7.08.02), но судить о системности для него такой ошибки и о типе его речевой культуры по одной сказанной в микрофон фразе, конечно, нельзя.
На фоне общего невысокого уровня речевой культуры часто явно не 1выше среднелитературного, жаргонизация публичной речи достигает запредельной частоты и уродливых форм. Так, даже у С. Сорокиной несмотря на ее общий, видимо, неполнефункциональный тип речевой культуры, появляется недопустимое в литературном языке Хочу общее поставить вопрос - Глас народа 16.03.2001, у Е. Киселева не только на фиг, ни фига, давеча, но и промеж (У нас есть газета, которую промеж собой называют «Кремлевские ведомости» - Итоги, 24.12.2000- характерна оговорка: собой из «между собой» при намеренном промеж). У журналистов с более низким типом речевой культуры ошибки не намеренны, а просто свидетельство их среднелитературного уровня:
СкомпромеНтирована — в закадровом чтении биографической справки в передаче «Большие родители» 26.11.2000, Выпили тосты -П. Вощанов, было день рождения - он же в передаче «10 лет, которые» 15.03.2000 на ОРТ и т.д. О среднелитературном типе говорят и многие фактические ошибки журналистов: типичное вирус применительно к разным бактериям ( вирус холеры и т. д), еще можно как-то оправдать, но утверждение, что «Титаник» утонул в Тихом океане (После самой страшной катастрофы с Титаником в Тихом океане - В. Кикнадзе. Вести, 3.02.2001) или Оказывается сам русский язык придумали болгары - А. Разбаш. Час пик, 29.04.96), что Сахалин - это полуостров (газета «Саратов - СП») явно говорят об очень низком уровне общей культуры журналиста, непростительном для этой профессии. Подобные ошибки сразу выдают среднелитературный тип речевой культуры с типичной для него непривычкой проверять свои знания.
Большинство журналистов, конечно, носители не среднелитературного типа речевой культуры, некоторые, видимо, даже являются носителями полнофункционального типа (при опросах к таковым, как правило, относят, например, В. Молчанова, с колебаниями С. Сорокину, Е. Киселева, В. Познера), но типичен для многих именно литературно-жаргонизирующий тип, отличительной чертой которого является сознательное снижение речи из-за нправильного представления о хорошей журналистской речи. Именно поэтому даже такие журналисты, как Е. Киселев, чья речь в целом не заставляет думать о нем как о носителе литературно-жаргонизирующего типа, достаточно часто и явно намеренно снижает свою скорее книжную, чем жаргонную речь.
Опасность литературно-жаргонизирующего типа состоит в его восприятии читателями газет и теле/радио слушателями как эталона хорошей речи. Существует устойчивое (особенно среди журналистов) мнение, что их речь - зеркало речи населения. На самом деле, речь населения отражает речь журналистов, под ее влиянием в обществе широко распространились именно как модные сниженные словечки и формы слов, иноязычная лексика. Проводимые нами эксперименты в студенческой среде свидетельствуют о временном отрыве (от нескольких месяцев до года) в освоении сдентами того или иного словечка, взятого для эксперимента из многотиражных молодежных газет (МК, КП). Сначала студенты не знали и не понимали слова, потом понимали, но не употребляли, а в конце года уже воспринимали как обычное (так было со словами
сингл, капать в значении приносить успех и т.д.). Многие слова (как жаргонные, так и иностранные, и диалектные), употребляемые в газетах только спорадически, так и оставались студентам неизвестными.
Следует отметить, что в XXI веке заметно постепенное вытеснение ли-тературно-жаргоиизирующего типа из СМИ. Особенно это заметно по текстам респектабельных газет и новостных передач ТВ.
С арготическим типом речевой культуры, характерным для людей не знающих литературного языка, литературно-жаргонизирующий тип не имеет фактически ничего общего (даже жаргонные слова используются другие и с другой целью).
Среди мало образованного населения встречается еще один тип речевой культуры, названный нами обиходным, поскольку его носители владеют только навыками обиходной, то есть разговорной речи, не способны производить ни официальную монологическую речь, ни письменную речь, хотя могут при этом соблюдать все ортологические нормы (не делать ни орфоэпических, ни орфографических ошибок и т.д.). Таких людей мы иногда слышим по телевидению и радио. Чаще всего это гости передач с улицы, не привышие к официальной речи и использующие в этих случаях свои привычки диалогической разговорной речи с опорой на ситуацию и общность (которой в данном случае нет) апперцепционной базы. Отсюда постоянные обращения к непосредственному собеседнику (журналисту): Вот тут вот, да? Я стою/ а он...Вот так вот...) Подобная речь, хотя и встречается на телевидении, не обладает свойством вызывать подражание, но отражает общие модные тенденции, поэтому в ней, в отличие от литературной разговорной речи, нередко используются книжные слова, наблюдается тяга к модным иностранным заимствованиям. Людям кажется, что, употребляя их, они делают свою речь более соответствующей «такому важному для них моменту» как выступление по телевизору. Обиходный тип речевой культуры - это использование привычек разговорной речи в официальной обстановке из-за незнания других разновидностей литературного языка.
Итак, подведем некоторые итоги: 1) Тип речевой культуры - это именно тип культуры человека в аспекте его речи, а не сам тип речи. 2) Во всех выше названных типах речевой культуры люди говорят и пишут литературным языком, а не диалектом, просторечием или арго, но в разной степени используют его богатства. 3) Есть прямое, хотя и неоднозначное, соответствие уровня общей культуры человека и типа его речевой культуры. 4)Как представляется, самым неестественным (искусственно сформированным) является литературно-жаргонизирующий тип.
Тип речевой культуры и речь
Прямого соотношения типа речевой культуры и речи конкретного человека быть не может. Во-первых, речь зависит прежде всего от той функциональной разновидности литературного языка, которую требует данная ситуация и цель общения (полное соответствие этим условиям наблюдается только в речи носителей полнофункционального типа). Во-вторых, на речь человека действует и много других факторов: гендерный, психологический (тип темперамента, степень экстравертности / интравертности), профессиональный (использование тех или иных терминов как привычных, степень точности формулировок и т.д.), социолингвистический (возраст, место жительства, место рождения, характер семьи, наличие / отсутствие домашней библиотеки, круг знакомых) и т.д.
Для определения типа речевой культуры требуется серьезное и очень трудоемкое исследование не только самой речи, но и данного человека (от биографических, профессиональных данных до конкретных речевых проявлений в разных коммуникативных ситуациях). Таких исследований очень мало (есть диссертации Т.В.Кочетковой о профессоре-медике, С.В.Куприной о профессоре-филологе, И.С.Фишер о ряде деятелей российской культуры: Д.С.Лихачеве, А.И.Солженицыне, Н.Н.Губенко, Ю.Власове и других - с разной степенью глубины и широты описания и привлечения экстралингвистических данных), кое-что можно почерпнуть из воспоминаний о тех или иных людях, их речи, отношения к жаргону, грубым словам, иностранной лексике и т.д.
Однако целый ряд наблюдений и экспериментальных опросов показывает, что соотношение конкретной речи и типа речевой культуры интуитивно всегда присутствует и, видимо (судя по сходным оценкам большого количества разных информантов, например, студентов разных специальностей и разных вузов общим количеством в несколько сот человек), дает верное представление о типе речевой культуры человека по его конкретным речевым действиям и конкретным дискурсам.
Очевидно, на каждом уровне языковой системы есть определенные сигналы (маркеры) типа речевой культуры, хотя и нет жесткости соотношения даже каждого отдельного маркера с определенным типом. Интуиция воспринимает, очевидно, не отдельные маркеры, а их целостную систему. Естественно, что по отдельной фразе интуиция может сработать и неправильно. Чем больше человек слышал и читал из речи конкретного человека, тем ближе к истине будут его интуитивные суждения.
Следует заметить, что маркеры типов речевой культуры носят скорее отрицательный характер, т.е. указывают на то, чего в данном типе речевой культуры быть не может, или по крайней мере не должно быть, а встретившееся в речи конкретного человека выбивается из общей системы маркеров.
Маркеры полнофункционального типа речевой культуры в области произношения никак не сводятся к соблюдению старых московских норм. Мы встречали в речи явных носителей полнофункционального типа и старые московские нормы (скуШно, бесконеШиость, порядоШность; мягкие согласные перед мягкими типа д"верь, даже твердое С в возвратных аффиксах), но и более новые нормы и даже произношение скуЧно, конеЧно, Что. Маркерами «полнофункционального произношения» по нашим наблюдениям является недопустимость и фактически полное невстречаемость произношения мягкого согласного перед твердым (механизм) в том числе и в тех случаях, где старые московские нормы это когда-то допускали (первый). Исключение иногда встречающиеся верх, церковь.
В какой-то мере можно считать маркером и характер произношения (твердость/мягкость согласного) перед Е в словах иностранного происхождения, тем более не заимствованных (тернии, Каренин) в соответствии с кодификацией такого произношения в словарях. Однако мы встречали и неправильное произношение в отдельных словах: у одного носителя полнофункционального типа встретилось тЭнор, при фонЕма, дЕкан, у другого - крЭм, музЭй, при стратегия, у третьего - бутЕрброд, компьютЕр с мягким т и т.д. Но маркером в данном случае является, видимо, отсутствие твердого согласного в словах тема (не тЭма), академия (акадЭмия только в названии издательства), тем более в русских словах.
Более показательны ударения. В устах носителя полнофункциональноготипа иногда встречаются неправильные ударения (газопрОвод, кшОметр,обеспечЕние, ходатАйство и даже звОнит), но ни разу не встретилось сред-вА, квАртал, прИнять, нАчать - очевидно, это уже маркеры типа. Характерно, что маркером полнофункционального типа является и неследование узуальным профессиональным нормам (полнофункциональные медики не говорят Алкоголь, кАмфора, наркоманИя, полнофункциональные юристы не говорят осУжден, возбУждено). Исключением в этом случае, вероятно, являются только моряки с их компАсом и рапОртом
В области правописания ошибок встречается больше, чем в области произношения, но как правило, это ошибки не грубые. Общим для произношения и правописания является невозможность для носителя полнофункционального типа говорить и писать лишнее Н в словах Инцидент, прецедент, компрометировать и т.д. (Нами было отмечено произношение прецеНдент в речи профессора МГУ Добренькова - декана социологического факультета (Вести 7.08.02), но судить о системности для него такой ошибки и о типе его речевой культуры по одной сказанной в микрофон фразе, конечно, нельзя.