Файл: Версия о том, что он провел детство в Верхнем Аблязове (Преображенском) Саратовской губ., не находит подтверждения).doc
ВУЗ: Не указан
Категория: Не указан
Дисциплина: Не указана
Добавлен: 10.11.2023
Просмотров: 37
Скачиваний: 1
ВНИМАНИЕ! Если данный файл нарушает Ваши авторские права, то обязательно сообщите нам.
Ок. 1783 была создана ода «Вольность», состоявшая из 54 строф; на разных этапах работы над «Путешествием...» ее объем и состав неоднократно менялись: Р. сокращал число строф, содержание некоторых давал в прозаическом пересказе. Ода имеет ярко выраженный тираноборческий характер и содержит отклики на политические события в Европе (англ. революция XVII в.) и Америке (Война за независимость). По определению Екатерины II, ода «совершенно явно и ясно бунтовская». В стихотворении обнаруживаются реминисценции и параллели с произведениями Дж. Мильтона, Г. Рейналя, Ж.-Ж. Руссо, стихотворением Державина «Властителям и судиям», «Одой на рабство» В. В. Капниста. Ода традиционна по форме, но стих отличается намеренной затрудненностью, язык изобилует архаизмами. Р., видимо, предпринял неудавшуюся попытку напечатать «Вольность» в Москве, где он был в кон. 1785 — янв. 1786. Здесь он, очевидно, встречался с Кутузовым и Новиковым, в бумагах которого впосл. был найден список оды, озаглавленный «На вольность» (см.: Мартынов И. Ф. Книгоиздатель Николай Новиков. М., 1981. С. 137).
В «Житии Федора Васильевича Ушакова» (1789; с посв. Кутузову; в книгу включены сочинения самого Ушакова) писатель рассказал о годах учения в Лейпцигском ун-те и «бунте» студентов против Бокума. Произведение связано и с традицией древнерус. жития, и с новыми веяниями, принесенными сентиментализмом (интерес к биографии и автобиографии, внимание к внутреннему миру, культ дружбы). Откровенно рассказывая о влюбчивости Ушакова, имевшей для него пагубные последствия, Радищев ценит его «прекрасную душу», «твердость мыслей и вольное оных изречение». В письме к Е. И. Голенищевой-Кутузовой от 6 (17) дек. 1790 Кутузов писал: «Книга наделала много шуму. Начали кричать: “Какая дерзость, позволительно ли говорить так!” — и проч. и проч. Но как свыше молчали, то и внизу все умолкло. Нашлись и беспристрастные люди, отдавшие справедливость сочинителю» (Барсков. Переписка масонов (1915). С. 65—66). В несохранившейся переписке, которую Р. и Кутузов вели с янв. 1781, отразились их расхождения и споры, но, упоминая о них, Кутузов писал: «...разность находилась в наших головах, а не в сердце» (Там же. С. 65).
В кон. 1780-х гг. Р., очевидно, был участником собраний О-ва друзей словесных наук. По свидетельству С. А. Тучкова (см.: Зап. С. А. Тучкова. СПб., 1908. С. 42), он напечатал в журнале Общества «Беседующий гражданин» статью «Беседа о том, что есть сын отечества» (1789. Ч. 3. Дек.). Позднее эта атрибуция была опровергнута. Не получили подтверждения и попытки приписать Р. ряд др. статей, опубликованных в этом журнале.
В 1780-е гг. создавалось главное произведение Р. — «Путешествие из Петербурга в Москву». В 1785—1786 он работал над отдельными сюжетами, из которых затем сформировались главы «Медное», «Чудово», «Торжок» и, возможно, часть главы «Спасская полесть» («Сон»). К кон. 1788 была завершена цензурная редакция всей книги, рукопись которой переписал набело служивший в таможне A. А. Царевский. Петербургский обер-полицмейстер Н. И. Рылеев подписал книгу к печати, не прочитав ее. Однако затем (после подписания цензором) писатель ок. года продолжал работу над рукописью, внося в нее ряд существенных дополнений (главы «Спасская полесть», «Подберезье», «Новгород», «Зайцово», «Торжок», «Черная грязь», «Едрово»), а также смысловую и стилистическую правку.
B. А. Западов, тщательно проследивший историю создания «Путешествия...» на основе изучения и сопоставления всех известных списков книги (к настоящему времени их выявлено 96), установил, что Р. в ходе доработки увеличил объем книги почти на 40 % по сравнению с цензурной рукописью и создал не менее семи редакций.
Предпосланное книге посв. Кутузову, отсутствовавшее в ранней редакции, служит своего рода ключом к пониманию замысла Р.: «Я взглянул окрест меня — душа моя страданиями человечества уязвленна стала <...> я почувствовал, что возможно всякому соучастником быть во благодействии себе подобных». Главы «Путешествия...», имеющие названия почтовых станций на пути из Петербурга в Москву, различны по своему объему и тематике. Книга многопланова: здесь подвергаются резкой и смелой критике самые разные стороны политической и общественной жизни России, предстают зарисовки быта и нравов разных сословий. Доминирующей на протяжении всего повествования остается крестьянская тема: бесправие крепостных, их продажа, рекрутчина, убогий быт. Вместе с тем Р. видит в крестьянах «естественных людей», не испорченных ложной цивилизацией и воплощающих лучшие нравственные черты рус. характера. В книге обсуждаются проблемы верховной государственной власти («Спасская полесть», «Хотилов»), судопроизводства («Зайцово»), отечественной истории, науки и литературы («Новгород», «Тверь», «Слово о Ломоносове»), воспитания и образования («Подберезье», «Крестьцы») и мн. др. При всей самостоятельности отдельных глав они тесно связаны между собой. Вопрос о композиции и степени революционности «Путешествия...» по-разному решался исследователями, однако всеми признавалось, что последовательность глав в книге глубоко продумана и что образ самого путешественника играет важную объединяющую роль. Книга Р., продолжая традиции рус. сатирической литературы, отличается своим радикализмом. Отмечались многочисленные автобиографические мотивы, присутствующие в «Путешествии...». Среди прототипов его персонажей называют
Н. С. Смирнова, А. А. Ушакова, Р. М. Цебрикова, Челищева и др. В книге также отразилось знакомство Р. с идеями европ. просветителей (Мабли, Л.-С. Мерсье, Рейналя, Руссо и др.). Непосредственными источниками главы «Торжок», посвященной вопросам цензуры, были сочинения И. Бекмана, И.-Г. Гердера, тексты конституций амер. штатов. Книга включает публицистические элементы, сближаясь с традициями и рус. ораторской прозы, и дидактической литературы, и сатиры. В «Путешествии...» проявляются также черты, характерные для сентиментализма: исповедальное начало, гипертрофированная эмоциональность, повествование от первого лица и др. Известное воздействие на Р. оказала и творческая манера Л. Стерна: «Путешествие Йорика» («Сентиментальное путешествие») называл сам писатель во время судебного процесса. В то же время его язык изобилует славянизмами, архаизированными формами, инверсиями. Все это сближает Р. с архаистами нач. XIX в. при всем различии их общественных позиций.
Книга была отпечатана в домашней типографии Р. без указания его имени в кон. мая 1790 тиражом ок. 650 экземпляров. 30—31 мая началась продажа «Путешествия...» в Гостином дворе в лавке книгопродавца Г. К. Зотова. Р. подарил свою книгу друзьям и знакомым, в частности А. Вицману, Державину, О. П. Козодавлеву, С. А. Олсуфьеву, и собирался ее отправить (но не отправил) в Берлин Кутузову. Н. П. Осипов, купивший «Путешествие...» у Зотова, говорил о «великом любопытстве публики» к книге и упоминал, что ею интересовался П. И. Богданович.
Уже в двадцатых числах июня книга стала известна в правительственных кругах. На основе слухов «по городу» Екатерина II первоначально считала авторами книги Р. и Челищева. Но уже 27 июня А. А. Безбородко сообщал Воронцову, что подозрения императрицы падают именно на Р. как автора книги, «наполненной разными дерзостными изражениями, влекущими за собой разврат, неповиновение власти и многие в обществе расстройства». Екатерина II назвала Р. «бунтовщиком хуже Пугачева». При чтении книги (с 26 июня по 7 июля) она написала на полях многочисленные замечания. 30 июня Р. был арестован и заключен в Петропавловскую крепость. В течение июля шло следствие, которым руководил С. И. Шешковский. 13 июля был подписан приказ императрицы о предании Р. уголовному суду и рескрипт о запрещении его книги. В ночь с 15 на 16 июля Р. написал объяснительное письмо Шешковскому; 17 июля отвечал на вопросы Палаты угол. суда. 24 июля Палата вынесла Р. смертный приговор. В ожидании казни (во второй пол. июля 1790) он составил завещание и начал работу над сочинением, известным под назв. «Филарет милостивый» (опубл. в академическом «Полн. собр. соч.», где обозначено по первой строке — «<Положив непреоборимую преграду»>). Взяв за основу житие Филарета из «Миней-Четьих», имевшихся у него в заключении, писатель, по его словам, «преложил его несколько на образ нынешних мыслей». Обращаясь прежде всего к своим детям, Р. ввел в повествование мн. автобиографические черты и в иносказательной форме поведал здесь об этапах собственного жизненного пути и духовного становления.
7 авг. Сенат утвердил приговор Палаты угол. суда. 4 сент. в связи с заключением мира со Швецией Екатерина II подписала указ о замене Р. смертной казни ссылкой на десять лет в Сибирь в Илимский острог. Предположение В. А. Западова о возможном заступничестве Державина за Р. не подтверждается: Дашкова сообщала в письме к Воронцову в нояб. 1793 о том, что «Державин почувствовал ужас к следствиям преступного сего сочинения» (Арх. кн. Воронцова. М., 1872. Кн. 5. С. 221). Современники приписывали ему эпиграмму на Р. «Езда твоя в Москву со истиною сходна...», в которой писатель был назван «русским Мирабо» (см.: Вчера и сегодня: Лит. сб., составленный В. А. Соллогубом. СПб., 1845. Кн. 1. С. 63).
7 сент. Р. был отправлен в путь под стражей, закованным в кандалы, которые были сняты с него в Новгороде по ходатайству Воронцова, неизменно стремившегося облегчить его участь, переписывавшегося с ним и снабжавшего его на пути в ссылку и в Сибири книгами, газетами, деньгами, лекарствами и др. необходимыми вещами. С кон. сент. до нач. окт. 1790 в связи с болезнью Р. оставался в Москве; в сер. окт. проехал Нижний Новгород; 11 нояб. прибыл в Казань, где встретился с отцом; 19 нояб. приехал в Пермь, где пробыл 10 дней и, очевидно, встречался с И. У. Вансловым, И. И. Панаевым, И. Д. Прянишниковым. Проехав через Кунгур, Екатеринбург и Тюмень, 20 дек. Р. прибыл в Тобольск и оставался здесь до 30 июля 1791. 2 марта сюда приехала вместе с его младшими детьми Екатериной и Павлом Е. В. Рубановская, разделившая с ним изгнание и ставшая затем его женой (их брак не был узаконен церковью, и отец Р. впосл. не признал детей от этого брака). В Тобольске между мартом и июлем 1791 написаны автобиографические стихотворения Р. «Ты хочешь знать, кто я? что я? куда я еду?..» и «Почто, мой друг, почто слеза из глаз катится...». В Тобольске Р., очевидно, встречался со Смирновым. Посещая здесь театр, он видел такие пьесы, как «Мельник — колдун, обманщик и сват» А. О. Аблесимова, «О, время!» Екатерины II и др. Предположения об участии Р. в «Иртыше» не нашли подтверждения.
Через Тару, Томск, Красноярск, Удинск 8 окт. Р. прибыл в Иркутск, где оставался до 20 дек. Продолжив путь, 2 янв. 1792 он прибыл в Илимск, где прожил до 20 февр. 1797. Во время пути, начиная с Казани, т. е. с 11 нояб. 1790, Р. вел «Записки путешествия в Сибирь», содержащие географические, исторические, этнографические сведения, а также наблюдения над бытом местных жителей.
В годы сиб. ссылки Р. занимался изучением края, домостроительством и хозяйством, медициной, лечил местных жителей, преподавал своим детям историю, географию, нем. язык, много читал, вел переписку с Воронцовым, Э. Лаксманом и др. Он получал здесь «Моск. вед.», «Полит. журн.», «Приятное и полезное», гамбургскую газету «Staats- und Gelehrte Zeitung des hamburgischen unparteyischen Correspondenten», которую ему присылали из Иркутска знакомые немцы, а также рус., нем., фр. и англ. книги и газеты, присылавшиеся Воронцовым. В письмах к нему (написанных преимущественно по-французски) Р. делился впечатлениями о прочитанном, сообщал о своем времяпрепровождении.
15 янв. 1792 Р. начал работать над самым значительным из написанных им в Сибири произведений — трактатом «О человеке, его смертности и бессмертии», затрагивавшим широкий круг литературно-философских проблем. Учитывая опыт европ. мыслителей (Гельвеция, Гердера, Г.-В. Лейбница, Дж. Локка, М. Мендельсона, Дж. Пристли, Руссо и мн. др.), Р. размышлял о соотнесенности духовного и физического начал в человеке, о жизни и смерти, о возможности посмертного бытия души. Посвящение «Друзьям моим», по-видимому, обращено к старшим сыновьям Р. Василию и Николаю, оставшимся на попечении брата писателя М. А. Радищева, жившего в Архангельске. В сочинении обсуждаются темы воспитания, вопросы искусства и литературы. Говоря о театре, Р. упоминает Дж. Аддисона, Вольтера, Мольера, П. А. Д. Метастазио, Ж. Расина, У. Шекспира, «нашего Сумарокова». Трактат содержит интересные суждения о творчестве Гомера, Саади, Т. Тассо, Мильтона, поэмах Оссиана. Писатель говорит в трактате и о собственной судьбе, сопоставляя себя с Я. Гусом и Г. Галилеем: «...Иоган Гус издыхает во пламени, Галилей влечется в темницу, друг ваш в Илимск заточается». Несомненные параллели существуют между трактатом и др. произведениями Р., в особенности его «Путешествием...» и стихотворением «Молитва» — переводом из заключительной части «Поэмы о естественном законе» Вольтера (известны также переводы «Молитвы» Державина, Н. А. Львова, И. М. Опочинина, Г. А. Хованского и др.).
В 1793 Р. написал «Письмо о китайском торге», адресованное Воронцову, в переписке с которым уже неоднократно обсуждалась эта тема. Используя свои познания в области коммерции и опыт работы в таможне, Р. тщательно анализировал собранные им факты и делал заключения как об отрицательных, так и о положительных следствиях развития торговых отношений с Китаем.
В сиб. ссылке создана поэма Р. «Песнь историческая», посвященная античной истории. Главным источником поэмы был трактат Монтескье «Рассмотрение о причинах возвышения и упадка римлян»; Р. использовал также труды Мабли, Э. М. Рамзая, Ш. Роллена и др. Повествуя о событиях прошлого, писатель резко осуждал правителей-тиранов и восхвалял мудрых, добрых государей. Сравнение «лютого» Суллы с «Робеспьером дней наших» явилось откликом Р. на якобинский террор фр. революции. В поэме получила развитие теория циклического общественного развития, нашедшая отражение еще в оде «Вольность»: попеременная смена периодов свободы и тирании, рождение свободы от тяжести порабощения и последующее превращение «свободы» в «наглость».