ВУЗ: Не указан
Категория: Не указан
Дисциплина: Не указана
Добавлен: 10.11.2023
Просмотров: 254
Скачиваний: 1
ВНИМАНИЕ! Если данный файл нарушает Ваши авторские права, то обязательно сообщите нам.
- Ну что, симпатичный парнишка? - ухмыльнулся Мухомор.
- Даже очень! Хотя манерам его еще учить и учить.
- Ну, это уж ты сама! Может, поменяемся?
- Я не против. Правда, девчонка совсем глупенькая.
- Это ерунда. Мальчишка для меня слишком умен.
Он канул под воду и вынырнул у самых ног Алисы. Та взвизгнула от страха. Фея же, словно водяная лилия, заскользила к Ричарду. «Какая она хорошенькая!» - подумал он, но услышав, как Алиса снова завизжала, сказал:
- Вы уж не бросайте Алису, пожалуйста; она ужасно боится этого гоблина. Хотя знаешь, Алиса, по-моему, он не причинит тебе вреда.
- Да ничего он ей не сделает! - ответила Душистый Горошек. - А я от нее устала. Пусть лучше он ведет ее к Королеве, а я отведу тебя.
- Но я не хочу туда идти!
- Все равно придется. Потому что домой тебе не попасть. Ты не знаешь дороги.
- Ричард! Ричард! - в ужасе завопила Алиса.
Ричард тут же выпрыгнул из лодки и через секунду был рядом с ней.
- Он меня ущипнул! - жалобно вскрикнула Алиса.
Ричард отвесил гоблину здоровенного тумака, но кулак его отскочил, словно голова у Мухомора была из тугой резины. Однако гоблин яростно набычился, проревел: «Ты еще за это поплатишься!» и исчез под водой.
- Идем же скорее, Ричард, а то он тебя убьет! - воскликнула фея.
- А вот уж в этом виноваты только вы сами, - ответил Ричард. - Как хотите, но Алису я не брошу.
Когда фея увидела, что они с Мухомором остались ни с чем (потому что феи не могут ничего сделать со смертными против их воли), то уселась в ричардову лодку и поплыла прочь, держа свою накидку вместо паруса. Вскоре она исчезла, и Ричард с Алисой остались вдвоем.
- Ты прогнал мою фею! - гневно крикнула Алиса. - Как я теперь попаду домой? Это ты во всем виноват, глупый, дурной мальчишка!
- Я прогнал не фею, а гоблина, - возразил Ричард.
- В любом случае, будь так добр, сядь с другой стороны дерева. Подумать только, что сказал бы мой папа, если бы увидел, что я тут с тобой разговариваю!
Ричард замолчал и начал думать, что делать дальше. Пока он думал, Алиса, не переставая, плакала.
- Давай поплывем к следующему дереву, - наконец предложил Ричард.
- Не хочу! - отрезала Алиса.
Тогда Ричард преспокойно спрыгнул в воду один и поплыл к своей цели, но тут же услышал за спиной ее крик: «Ричард! Ричард!» Этого-то ему и было надо. Он повернул назад, и Алиса спрыгнула в воду. С его помощью она плыла довольно сносно, и вскоре они добрались до следующего дерева. «А теперь к следующему», - сказал Ричард, и они поплыли к следующему дереву, а потом еще к одному, а потом к третьему. Каждое новое дерево было больше и толще предыдущего, и впереди виднелись деревья еще больше и толще. Так они и плыли от одного дерева к другому, пока перед ними не оказался такой большущий ствол, обогнуть который они уже не могли. Что же им теперь было делать? Оставалось одно: вскарабкаться по дереву вверх. Алисе стало жутко от одной этой мысли, но Ричард полез первым, а она последовала за ним, ставя ногу туда, куда и он, и то и дело цепляясь за его лодыжку, и они медленно, но верно начали подниматься. Им попадалось множество сучков от обломавшихся сухих веток, да и кора была твердая, как каменистый утес, так что рукам было за что цепляться, а ногам - на что опереться.
Они лезли так довольно долго и порядком устали.
- Ричард! - взмолилась Алиса. - Я сейчас упаду, честное слово! И зачем ты только повел нас этой дорогой?
И она снова заплакала. Но как раз в эту минуту Ричард ухватился за ветку у себя над головой, нагнувшись,
подхватил Алису под руку и держал ее, пока она не успокоилась. Вскоре они добрались до большого разветвления и уселись отдохнуть.
- Видишь, как здорово! - весело воскликнул Ричард.
- Что здорово? - надувшись, буркнула Алиса.
- Ну как же! Есть где посидеть, отдохнуть минутку. Я ужас как устал.
- Какой ты все-таки эгоист! - воскликнула Алиса. - Если даже ты устал, представь, каково сейчас мне!
- Так же как и мне, - ответил Ричард. - Ты тоже устала. Но мы все-таки молодцы... Ой, смотри! Что это?
День уже померк, и ночь была так близко, что в сумеречной тени дерева все очертания стали зыбкими и неясными, однако в тусклом свете им все же удалось разглядеть в стволе углубление, а в нем - огромного рогатого филина в нацепленных на клюв зеленых очках и с книжкой в лапе. Филин не обратил на непрошеных гостей ни малейшего внимания и продолжал что-то бормотать себе под нос. О чем? А вот о чем: о книге, которую держал вверх ногами:
- Ужжжжжассссно глупая книжка! Ничего стоящего! Все вверх ногами! Глупая книжжжжонка! Сказано, будто филины не умеют читать! Да я хоть сзади наперед что угодно прочитаю!
- По-моему, это снова наш гоблин, - прошептал Ричард. - Но на прямой вопрос ему все равно придется сказать правду, потому что в Волшебной стране явную ложь говорить нельзя.
- Лучше не спрашивай его, Ричард! Ведь ты так сильно его стукнул!
- Он получил по заслугам, так что пусть платит мне той же монетой... Извините! А где тут выход? (он нарочно не прибавил «Будьте так любезны» или «Скажите, пожалуйста», потому что тогда от прямого ответа было бы очень легко уклониться).
- Вниззззу! - просвистел Филин, даже не подняв глаз от книги, которую все это время читал вверх ногами - такой он был ученый.
- Честное слово? Честное слово старого, уважаемого Филина? - не унимался Ричард.
- Еще чччего, - прошипел Филин, и Ричард уже совсем подумал было, что никакой он не филин. Он продолжал пристально в него всматриваться, как вдруг тот, не отводя глаз от страницы, проскрипел: «Спою-ка я песню», и начал:
Мир, как я, никто не знает; это я докажу. Когда люди засыпают, я на ветке сижу. Я ужасно умный филин, всей ученых умней, Потому что я читаю лишь в ночи при луне. Потому что я читаю лишь в очках на носу, Только так всю мудрость мира я с собой унесу. Уххху-хху, ахха-хха, уххху-хху.
Я умею видеть ветер. Кто еще может так? Вижу сны, что прячет ветер в свой дурацкий колпак, Вижу я, как пролетая, он встает на дыбы И с ухмылкой выдувает их из носа-трубы. Десять тысяч слов и мыслей, что не схватишь умом, Я пишу-пишу чернилами и старым пером, Ахха-ххха, уххху-ххум - вот так ум!
Это ум, а не ученость - мне она не нужна. Ведь никто другой не видит, как наседка-луна, Каждой ночью до зари сидит на море-гнезде И высиживает лодки на плескучей воде, А когда ракушки хором запоют, как коты, По жемчужине пихает в им в раскрытые рты.
Уххху-ххум, вот вам ум, как нигде!
Еще не закончив песни, Филин швырнул книгу Ричарду в лицо, расправил громадные, мягкие, бесшумные крылья и исчез где-то в глубинах дерева. Книга стукнула Ричарда по голове, но на поверку оказалась лишь комком влажного мха.
Ричард уже успел заметить за одной из ветвей дупло и решил, что это и есть тот самый выход, про который говорил Филин. Он подобрался поближе и увидел едва заметную, грубо вытесанную лестницу, ведущую внутрь ствола. Дерево было такое огромное, что это ничуть не могло ему повредить. Ричард осторожно начал спускаться, а за ним кое-как следовала Алиса - не по своей воле, как она недвусмысленно дала ему понять, а потому что ничего другого ей просто не оставалось. Они спускались все ниже и ниже, порой спотыкаясь и даже падая, но не очень сильно и не очень далеко, потому что лестница вилась неширокой спиралью и подхватывала Ричарда, когда он падал, а он подхватывал Алису, когда падала она. Они уже начали бояться, что лестнице не будет конца - так мерно она уходила вниз одним витком за другим, - как вдруг, протиснувшись через какую-то щель, они оказались в огромном зале, где к куполу вздымались тысячи колонн из серого камня. В зале брезжил слабый свет, но откуда он идет, было непонятно. Они решили перейти зал по прямой линии, чтобы добраться до стены или до края и идти вдоль него, пока не наткнутся на дверь или выход. Они переходили от колонны к колонне, как раньше плыли от дерева к дереву. В Волшебной стране сгодится любая честная задумка, главное - довести ее до конца; если же бросить дело на полпути, даже самый лучший план окажется бесполезным.
Было очень тихо, и эта тишина пугала Алису еще больше, чем полумрак - настолько, что ей нестерпимо захотелось услышать голос Ричарда. Но поскольку до сих пор каждый раз, когда он с ней заговаривал, она отвечала сердито и грубо, он больше не хотел говорить первым, а она была для этого слишком горда. Она не позволяла ему даже идти рядом, а когда он останавливался, чтобы ее подождать, нарочно замедляла шаг, так что, в конце концов, ему приходилось идти вперед одному. Но ужас безмолвия давил на нее все сильнее, пока ей не почудилось, что она осталась совершенно одна во всей вселенной. Громадный зал уходил в бесконечность, их шаги не отдавались ни единым звуком, и тишина стала такой плотной, что казалось, ее вот-вот можно будет коснуться.
Тут Алиса не выдержала. Она побежала за Ричардом, догнала его и схватила за руку. Он как раз раздумывал, какой упрямой и неприятной девчонкой оказалась эта Алиса, и как бы поскорее доставить ее домой, чтобы, наконец, от нее избавиться, но почувствовав ее руку, обернулся и увидел перед собой ту самую несносную, неприятную девчонку. Она же решила вести себя поприветливее, потому что, поразмыслив над всем, что произошло, пришла к выводу, что Ричард, должно быть, уже бывал в Волшебной стране. «Что весьма странно, - подумала она. - Ведь он совсем бедный, я это точно знаю. У него руки торчат из рукавов, как спицы из зонтика его матери. И кто бы мог подумать, что я буду бродить по Волшебной стране не с кем-нибудь, а с
ним!»
Как только она коснулась его руки, они увидели перед собой черную арку. Это была дверь - но, надо сказать, жутковатая на вид, потому что вела она в совершенно темный проход. Правда, поскольку других дверей не было, выбирать им не пришлось. Ричард сразу шагнул внутрь; Алиса заколебалась, но страх одиночества оказался сильнее страха перед неизвестностью. Они тут же оказались в беспросветном мраке. Алиса вцепилась в рукав Ричарда и почти против воли прошептала: «Ричард, миленький!». Конечно, это немного странно, что страх заговорил в ней словами любви; но ведь дело было в Волшебной стране. Не менее странным было и то, что, стоило ей произнести эти слова, как Ричард тут же влюбился в нее без памяти. Но еще удивительнее было то, что в тот же самый миг Ричард вдруг увидел ее лицо - белое, как мел, от страха, но такое прелестное!
- Алиса, милая! - сказал Ричард. - Какая ты бледная!
- Откуда ты знаешь, Ричард? Здесь же темно, как в погребе!
- Я вижу твое лицо. Оно светится. А вот и твои руки. И ноги. И я вижу, куда ты ступаешь. Нет, не ходи туда! Там в углу противная жаба.
А дело было в том, что, как только Ричард полюбил Алису, из его глаз начал струиться свет. Ему казалось, что светится ее лицо, но на самом деле, свет шел из его глаз. Он видел и саму Алису, и тропу под ее ногами, с каждой минутой различая ее лучше и лучше. Однако его собственный путь оставался во мраке. Вокруг было так темно, что он не смог бы разглядеть и свои пять пальцев, даже поднеся их к самому носу. Но он видел Алису, и это было лучше - гораздо лучше! - чем видеть, куда идешь.
Наконец, Алиса начала различать во мраке светлое пятно и вскоре уже ясно видела, что это лицо Ричарда - только куда красивее, чем раньше. Из ее глаз тоже начал струиться свет. «Не может быть, - удивилась она. - Неужели я полюбила сына нищей вдовы? Должно быть, так оно и есть», - заключила она и улыбнулась, потому что нисколько не рассердилась. Ричард увидел ее улыбку и обрадовался. Ее недавняя бледность уступила нежнейшему розовому румянцу. Теперь Алиса тоже видела, куда ступает Ричард, а он видел ее путь, так что идти вдвоем им стало совсем нетрудно.
Они шли по тропе между недвижными, глубокими водами, которые поблескивали черным деревом всякий раз, когда на них падал свет из их глаз. Однако тропа становилась все уже и уже, пока, к отчаянию Алисы, воды не сомкнулись прямо перед ними.