Общеизвестно, что в основе оперативно-розыскной деятельности лежат общеправовые принципы законности, уважения и соблюдения прав и свобод человека и гражданина, а также отраслевые (оперативно-тактические) принципы конспирации, сочетания гласных и негласных начал, использование конфиденциального сотрудничества граждан: сведения о силах, средствах, источниках получения информации, организации и методике проведения оперативно-розыскных мероприятий, полученных при этом результатах, а также о штатных негласных сотрудниках и лицах, оказывающих им содействие на конфиденциальной основе. Это мнение высказывают М.Е. Токарева¹, А.Ю. Шумилов², К.В. Сурков³, К.К. Горяинов и Ю.В. Кваша⁴.

В целом, соглашаясь с изложенным и отдавая предпочтение принципу конспирации, без которого невозможно эффективно противостоять преступным проявлениям, мы поддерживаем утверждение Д.И. Беднякова⁵ и Е.А. Доля⁶, которые считают, что основу всей оперативно-розыскной деятельности составляет процесс познания, а точнее, его сердцевина – оперативное доказывание, представляющее собой частный случай применения теории познания в интересах достижения целей и решения задач, стоящих перед данным видом деятельности. Оно пронизывает ее существо, системообразует развитие ее содержания и формы во всех ее проявлениях, начиная с момента ее возникновения в простейших формах и заканчивая зрелыми, переходящими в иные качества формами.

Определим категорию «познание в оперативно-розыскной деятельности» и ее отличия от «познания в криминалистике». Сразу уточним, что речь здесь пойдет только об одном субъекте познания в ОРД – оперативном работнике. Хотя представляется очевидным, что субъектами познания в оперативно-розыскной деятельности являются и судья, санкционирующий, в соответствии со ст. 9 Закона об ОРД, проведение отдельных оперативно-розыскных мероприятий (например, контроль и запись телефонных переговоров), и прокурор, осуществляющий, в соответствии со ст. 21 этого же Закона, надзор за оперативно-розыскной деятельностью. Любая оперативно-розыскная ситуация, в том числе возникающая в практике расследования деятельности наркопритонов, имеет информационную природу. Оперативно-розыскная информация обладает рядом общих и специфических признаков.

---

Во-первых, по своей природе она носит объективный характер. Возникнув в процессе совершения преступления, она существует независимо от органов, с помощью которых осуществляется ее обнаружение и исследование¹.

Во-вторых, оперативно-розыскная информация характеризуется устойчивостью своего внутреннего содержания. Ее объективность не зависит от приемов, методов и средств, которые применяются для ее исследования².

Статья 2 Федерального Закона «Об оперативно-розыскной деятельности» называет одной из задач оперативно-розыскной деятельности выявление преступлений. Проведенные нами исследования показали, что наиболее типичными способами получения информации о деятельности наркопритонов являются:

• 
  агентурный – 72,3 % от общего количества изученных дел;
  
• 
  по сообщениям граждан – 18,7 %;
  
• 
  из других источников, в том числе из органов ФСБ – 6,3 %;
  
• 
  в ходе проведения следственных действий по другим уголовным делам – 2,7 %.
  

На основе приведенных данных можно сделать вывод, что, несмотря на научно-технический прогресс и совершенствование электронных методов разведки, агентурный метод не утратил своей актуальности в практике раскрытия и расследования преступлений, особенно таких латентных, как организация и содержание наркопритонов. Недаром популярная поговорка американских стражей порядка звучит следующим образом: «Полицейский хорош настолько, насколько хорош его осведомитель»³. Усложнение в современном мире социальных связей неизбежно повышает роль человеческого фактора. «Осведомитель – решающее средство расследования», - утверждает американский криминолог Дж. Уилсон, долгое время изучавший деятельность двух спецслужб США – ФБР и ДЕА (Агентство по борьбе с распространением наркотиков).

В США уже давно проводятся «тайные операции» с использованием секретных агентов, в роли которых выступают штатные сотрудники ФБР, когда речь идет о получении не просто оперативной информации, а обвинительных доказательств для судебного процесса. Такая практика стала применяться в отношении штатных сотрудников с 1987 г., после указания министра юстиции для ФБР. При этом тайная операция обычно заканчивается судебным процессом, на котором агент выступает в качестве главного свидетеля обвинения.

В отличие от зарубежных коллег отдельные российские авторы в своих работах отрицают возможность использования потенциала конфиденциальных источников в уголовном судопроизводстве.

---

Так, Б.А. Филимонов полагает, что использование агентурных сведений в качестве доказательств по уголовным делам противоречит сущности уголовного судопроизводства, его процессуальной форме, правилу о применении только предусмотренных законом процессуальных средств доказывания. Указанный автор исследует данную проблему в законодательстве и практике германского уголовного процесса с позиции использования именно агентурных сведений в уголовном судопроизводстве. Исходя из такой посылки, он пришел к выводу о недопустимости использования агентурных сведений в качестве доказательств по уголовным делам, их трансформации в судебные доказательства путем допроса официальных сотрудников (оперативных работников), агентуры – секретных осведомителей¹.

Мы не можем согласиться с таким категоричным мнением Б.А. Филимонова. Внимательно изучив практику раскрытия преступлений, связанных с деятельностью наркопритонов, мы пришли к выводу, что в современных правовых реалиях агентурный метод был и остается наиболее эффективным способом расследования указанной категории преступлений, а судебную перспективу как раз имеют те уголовные дела, где возможна трансформация агентурных сведений в судебные доказательства.

Однако, на пути использования в ОРД данного поисково-познавательного метода возникает целый ряд оперативно-розыскных ситуаций проблемного типа.

Первая группа проблемных ситуаций возникает в связи с определением степени риска вербовки агента. По делам о преступлениях, связанных с деятельностью наркопритонов, эта задача усложняется вдвойне.

Как известно, сообщество наркоманов – сверхзакрытое. Внедриться в него, будучи здоровым человеком, практически невозможно. Поэтому в большинстве случаев оперативные работники спецслужб по борьбе с незаконным оборотом наркотиков имеют агентов на связи из числа наркоманов. Подобная ситуация отличается следующими признаками:

1. Как правило, при внедрении агента в наркопритоны легенда не требуется. В теории ОРД под «легендой» обычно понимается внутренний образ, определяющий цель деятельности, ее направление и содержание. Мотивировка при этом является внутренним компонентом «легенды», маскирующим в глазах других людей действительный мотив проводимого оперативно-розыскного мероприятия. «Легенда» как рефлексивный замысел оперативного работника, является весьма эффективным приемом разрешения оперативно-розыскных ситуаций. Д.В. Гребельский¹ и В.Г. Самойлов² относят понятие легенды к числу системообразующих, так как она пронизывает все оперативно-розыскные мероприятия, которые сопровождаются зашифровкой, маскировкой, инсценированием.

---

Хотя выше уже отмечалось, что по делам о преступлениях, связанных с организацией и деятельностью наркопритонов, оперативные работники редко прибегают к легендированным мероприятиям, предпочитая иметь агентов из того же наркоманского сообщества, все же необходимость «легенды» иногда возникает. При этом, как правило, она включает в себя описание «социального положения», происхождения конфидента, истории его болезни. Требования, предъявляемые к легенде, весьма жесткие. Она должна быть логичной и внутренне детерминированной. В противном случае при оперативном внедрении в наркопритон может произойти демаскировка источника.

Подобная ситуация имела место в г. Барнауле. Сотрудники ОБНОН УВД г. Барнаула разрабатывали сеть наркопритонов, специализирующихся на героине и производных опиатов. По легенде, наркокурьер Халилов являлся уроженцем Кулябского района Республики Таджикистан. На самом деле, Халилов являлся уроженцем Тюменской области и последние десять лет проживал в Сибири. В наркопритоне оказался наркоман со стажем, гражданин Кривцов, уроженец г. Душанбе, который и обнаружил незнание Халиловым ни местности, ни обычаев Таджикистана, ни употребляемых там жаргонных названий героина. Халилов был разоблачен и жестоко избит посетителями наркопритона, а оперативная разработка потерпела неудачу.

Описанная оперативная ситуация возникла из-за неспособности оперативного работника спрогнозировать ход оперативно-розыскного мероприятия, а также в достаточной мере проработать легенду, адекватную криминальной ситуации наркопритона.

2. Вторым существенным признаком ситуаций по исследуемой категории дел являются сложности оценки информации, предоставленной агентом. Это, в первую очередь, связано с особенностями деформации личности конфидента из числа наркоманов и возможными искажениями восприятия им окружающей действительности. Определенное влияние на степень искажения информации могут оказать также корпоративный интерес наркосообщества и патологическая лживость наркомана. По образному определению В.К. Зникина, данное явление в ОРД носит название «смыслового шума»¹. Профессионализм оперативного работника и состоит в том, чтобы отделить криминалистически значимую информацию от дезинформации или «смыслового шума».

В теории ОРД под намеренной дезинформацией понимают как «… заведомую ложь, так и утонченную полуправду, исподволь подталкивающую воспринимающих к ложным суждениям. Наиболее распространенными приемами здесь являются:

---

• 
  прямое сокрытие фактов;
  
• 
  тенденциозный подбор данных;
  
• 
  нарушение логических и временных связей между событиями;
  
• 
  подача правды в таком контексте (добавлением ложного факта или намека), чтобы она воспринималась как ложь;
  
• 
  изложение важнейших данных на ярком фоне отвлекающих внимание сведений;
  
• 
  смешивание разнородных мнений и фактов;
  
• 
  сообщение информации такими словами, которые можно истолковывать по-разному;
  
• 
  неупоминание ключевых деталей факта»².
  

Проблема искаженной информации и дезинформации в теории ОРД актуализирует проблему ее восприятия и оценки оперативным работником.

Оценка оперативно-розыскной информации, прежде всего, связана с мыслительной деятельностью оперработника, направленной на формирование определенного вывода. Его вывод представляет собой «обоснованное полученными данными логическое умозаключение о наличии в определенном действии признаков преступления и причастности к нему определенных лиц»¹.

В теории ОРД, в этой связи, разработаны достаточно четкие рекомендации по распознанию ложной оперативно-розыскной информации.

В частности, предлагается:

• 
  «… различать факты и мнения;
  
• 
  понять, способен ли информатор по своему положению иметь доступ к соответствующим фактам;
  
• 
  учитывать субъективные (самомнение, фантазию) характеристики источника и его предполагаемое отношение к выдаваемому сообщению;
  
• 
  применять дублирующие планы информации;
  
• 
  исключать все лишние промежуточные звенья;
  
• 
  помнить, что особенно легко воспринимается та информация, которую вы предполагаете, или желаете услышать»².
  

При разработке наркопритона оперативный работник сталкивается со всей представленной палитрой проблемных ситуаций.

Во-первых, имея наркомана на связи в качестве конфидента, оперработник всегда рискует столкнуться с «двойной игрой» агента. Представляя корпоративный интерес наркосообщества, такой источник с легкостью меняет убеждения, щедро снабжая дезинформацией обе заинтересованные стороны. Как известно, оперативно-розыскная деятельность представляет собой «… двустороннюю тайную борьбу, отличительным признаком которой является стремление каждой из сторон к взаимоисключающим целям»¹. В современной преступной среде знание методов агентурной работы является почти обязательным условием образа жизни, так называемой, «преступной субкультуры». Субкультура наркоманской среды представляет собой весьма сложный сплав корпоративных интересов отвергнутых обществом больных, наркозависимых людей с ожесточенной против общества распадающейся психикой, со своим «арго», криминальными традициями и достаточно искаженными, но часто проявляющимися представлениями о товариществе и взаимовыручке больных людей. При разработке наркопритона любого уровня оперативный работник обязан учитывать все эти обстоятельства, которые и составляют содержание оперативно-розыскных ситуаций по исследуемой категории дел.

---

Смотрите также файлы

• Определение рентабельности и точки безубыточности проекта.docx

• Проверочная работа 1 Вариант Дайте определение понятия Экономика.docx

• Практическая работа Часть 1 Тема Особенности содержания обновленных фгос ооо, фгос соо Автор работы (фио, преподаваемый предмет).docx

• Программа для чтения pdfфайлов. Загл с этикетки диска.pdf

• Реферат история нефтегазовой отрасли Содержание.rtf