ВУЗ: Не указан
Категория: Не указан
Дисциплина: Не указана
Добавлен: 30.11.2023
Просмотров: 637
Скачиваний: 3
ВНИМАНИЕ! Если данный файл нарушает Ваши авторские права, то обязательно сообщите нам.
27. Герцог Дезидерий поспешил на встречу с королем Гунтрамном, взяв с собой Антестия, аббата Аредия и ряд епископов. Сначала король не хотел его видеть, но, поддавшись просьбам епископов, милостиво принял. В то же время там появился и Евлалий, принесший жалобу на свою жену, которая оставила его и ушла жить с Дезидерием. Однако он стал объектом такого количества насмешек и унижений, что решил сохранять молчание. Дезидерий получил подарки от короля и вернулся домой, удостоившись хорошего приема.
28. Как я уже неоднократно упоминал, муж (Герменегильд. – Ред. ) передал Ингунду под охрану императорской армии. Когда ее везли к императору вместе с маленьким сыном, она умерла в Африке215 и была там похоронена. Леовигильд же предал смерти своего сына Герменегильда, мужа Ингунды. Получив эти известия, король Гунтрамн вышел из себя и решил послать войско в Испанию. Сначала это войско должно было подчинить власти Гунтрамна Септиманию, которая была частью Галлии, а затем намеревалось наступать далее.
В тот самый момент, когда его войско собиралось выступить, какие-то крестьяне обнаружили письмо. Они переправили его королю Гунтрамну с тем, чтобы тот прочитал его, поскольку выглядело так, будто Леовигильд писал Фредегунде, прося ее придумать любые уловки, чтобы помешать войску двинуться на Испанию.
«Убей наших врагов, – говорилось в нем, – то есть Хильдеберта и его мать, причем как можно скорее. Заключи мир с Гунтрамном, купи его любой ценой, какую ты можешь заплатить. Если случится так, что у тебя возникнет нужда в деньгах, мы тайно пошлем тебе, главное, чтобы мы удостоверились в том, что достигли нашей цели. Когда же мы отомстим нашим врагам, вознагради епископа Амелия216 и матрону Леобу, благодаря которым наши послы пришли к тебе». Леоба была тещей герцога Бладаста.
29. Несмотря на тот факт, что эту депешу доставили королю Гунтрамну и ее содержание стало известно племяннику Хильдеберту, Фредегунда распорядилась изготовить два кинжала. Она велела сделать в них желобки и наполнить их ядом, чтобы он стал причиной смерти, если удар кинжалом не приведет к повреждению жизненно важных органов.
Передав эти кинжалы своим слугам, королева дала им следующие инструкции: «Возьмите эти два кинжала и как можно быстрее отправляйтесь к королю Хильдеберту. Притворитесь, что вы – странствующие монахи. Как только вы броситесь к его ногам, как будто просите милостыню, ударьте его с обеих сторон. Когда падет он, покорится и Брунгильда, которую я ненавижу и которая взяла власть над ним.
Если вас убьют во время исполнения вашей задачи, я вознагражу ваших родственников, щедро одарю и подниму до самого высокого положения в моем царстве. Перестаньте бояться и не опасайтесь смерти, ведь вам хорошо известно, что все люди смертны.
Закалите ваши души, будьте мужчинами и помните, что, если многие храбрые воины погибали в сражениях, их родственники, став знатными, впоследствии становились первыми людьми в государстве, превосходя других своими богатствами».
Когда она высказалась, священники начали дрожать от страха, понимая, как трудно выполнить ее распоряжения. Увидев их колебания, Фредегунда опоила их колдовским снадобьем и отправила с миссией. От принятого питья они взбодрились и поклялись, что выполнят все, что она просит от них. Она же велела им захватить с собой сосуд, наполненный тем же самым снадобьем.
«Выпейте это зелье утром того дня, когда вы пойдете выполнять мой приказ. Он придаст вам смелости, и вы сможете довести задуманное до конца».
Дав им все инструкции, она отпустила их. Они отправились в путь и прибыли в Суасон, где их схватил герцог Раухинг. На допросе с пристрастием они рассказали обо всем. Затем их связали и бросили в темницу.
Прошло несколько дней, и Фредегунда, совершенно убежденная в том, что ее приказ выполнен, послала слугу выяснить, какие разговоры происходят между людьми и не говорят ли об убийстве Хильдеберта. Добравшись до Суасона, тот услышал, что в тюрьму бросили двух священников, после чего направился туда, но в тот момент, когда он начал разговаривать со стражей, его также схватили. Затем всех троих доставили к королю Хильдеберту.
На первом же допросе они признались во всем, заявив, что королева Фредегунда послала их убить короля. «Королева велела нам выдать себя за нищих, – говорили они. – Мы должны были броситься к твоим ногам и просить милостыни, а затем мы должны были заколоть тебя вот этими самыми кинжалами.
Даже если бы наш удар оказался таким слабым, что кинжал не нанес никакого вреда, смазанное ядом лезвие вскоре привело бы к твоей смерти».
Когда они полностью сознались, их подвергли различным пыткам, отрубили у них руки, уши и носы, а затем предали разным видам казни.
30. Король Гунтрамн распорядился, чтобы его войско выступило против Испании. «Сначала подчините моему правлению Септиманию, – велел он, – ведь нельзя терпеть, что территория этих нечестивых готов простирается до самой Галлии». После этого все войска его королевства вышли в поход и двинулись в том направлении.
Люди, жившие за Соной, Роной и Сеной, объединились с бургундами и стали разорять долины Соны и Роны, пока полностью не уничтожили весь урожай и скот. Даже в своей стране они убили множество людей, сжигали дома, грабили церкви, убивали священников вместе с епископами и гражданским населением прямо перед алтарями, посвященными Господу.
Наконец они пришли в город Ним. Вместе с людьми из Буржа, Сента, Перигё и Ангулема, находившихся под управлением короля Гунтрамна, они совершили похожие зверства, а затем двинулись в сторону Каркасона217. Добравшись до него, они увидели, что жители распахнули ворота, и они вошли внутрь, не встретив сопротивления. Но вскоре жители дали им отпор, и они ушли из города.
Тогда Теренциол, бывший графом Лиможа, был поражен камнем, брошенным со стен, и убит. Враги отомстили ему, отрубив его голову и забрав ее с собой в город. После этого все войско Гунтрамна охватила паника, и люди решили вернуться домой. Они оставили все, захваченное во время своего похода, и даже то, что взяли с собой.
Готы устроили им ряд засад, ограбили их и многих убили. Остальные попали в руки жителей Тулузы, с которыми они дурно обошлись во время похода. Их ограбили и побили так, что они добрались домой едва живыми. Те же, кто напал на Ним, ограбили всю округу, сожгли дома и урожай, вырубили оливковые рощи и уничтожили виноградники. Но они не смогли причинить вреда укрывшимся за стенами жителям и потому направились к другим городам. Но и эти города были хорошо укреплены и обеспечены едой и другими необходимыми вещами, так что захватчики только потеряли время в окрестностях этих крепостей. У них не хватило сил, чтобы ворваться в эти города.
Герцог Ницетий, участвовавший в походе как глава жителей Клермона, осаждал эти города вместе с остальными войсками, но ничего не выиграл. Он направился к одному укрепленному городу, дав слово, что его жителям не причинят никакого вреда. Поверившие ему осажденные добровольно открыли ворота, и его люди вошли, намереваясь вести себя мирно. Но как только они оказались внутри, Ницетий забыл о своем обещании, разграбил все запасы и превратил жителей в пленников, а затем забрал все запасы и решил вернуться домой. По дороге они совершили множество других злодеяний, убивали, грабили и захватывали собственность, даже на своей территории, но не стану вдаваться в детали, это заняло бы слишком много места. После того как они сожгли весь урожай в Провансе, как я уже описывал, они сами начали умирать от голода. Идя дальше, они оставляли по дороге мертвых. Некоторые утонули в реках, и еще больше было убито местными жителями, восставшими против них.
Говорили, что более пяти тысяч человек встретили свой конец во время всех этих бедствий, но их судьба не остановила тех, кто остался в живых. Церкви, стоявшие близ больших дорог в Клермоне, были разграблены дочиста. Казалось, нет конца тем злодеяниям, но наконец эти люди прибыли домой.
Когда они вернулись, король Гунтрамн страшно рассердился. Предводители войска бросились искать убежище в церкви Святого Мученика Симфориана218. Когда король посетил церковь в день праздника святого, он их принял при условии, что они позже объяснят свое поведение. Через четыре дня после этого он призвал епископов и мирян самого высокого рождения и начал критиковать своих военачальников.
«Как мы можем одержать победу, – спросил король, – если мы больше не соблюдаем обычаи наших предков? Они привыкли строить церкви, обращаясь со всеми своими надеждами к Господу, воздавая почести Его святым и уважая Его священников. В результате с помощью Господа они выигрывали сражения и покоряли враждебные народы мечом и щитом. Теперь же мы не только не боимся кары Божьей, но разоряем Его святые места, убиваем Его служителей, даже разбрасываем и истребляем святые мощи. До тех пор пока подобные деяния имеют место, не следует ожидать, что мы победим: руки наши потеряли силу, наши мечи утратили свою остроту, наши щиты больше не защищают и не обороняют нас, как прежде. Если именно я виновен во всем этом, пусть Господь накажет лично меня. Но если именно вы пренебрегаете королевской волей и не выполняете мои приказы, то пусть падет топор на ваши головы. Казнь одного из военачальников послужит уроком для всех. Нам же предстоит решить, что следует делать. Если любой из вас чистосердечно соберется действовать в соответствии с законом, честь ему и хвала, пусть он так и поступает. Тот же, кто пренебрегает правилами, заслуживает кары. Лучше, если один или двое из тех, что нарушили закон, погибнут, чем гнев Господень падет на невиновных людей».
Когда король закончил говорить, ему ответили военачальники: «Милостивый король, мы не находим слов, чтобы подробно описать твою доброту и благородство, степень твоего благоговейного страха перед Господом, ту любовь, какую ты питаешь к твоим церквам, твое особое уважение к епископам, твое милосердие к бедным и щедрость к нуждающимся.
Все, что ты сказал, милостивый господин, очевидно и не вызывает возражений, но что прикажете нам делать, если весь народ погряз в пороке и находит удовольствие в том, что совершает зло? Никто не боится короля, никто не уважает своего герцога или графа. Если случается так, что один из нас высказывает недовольство и пытается исправить происходящее в надежде продлить твое правление, то население тотчас восстает и возникает бунт. Все начинают поносить такого человека, причем так резко, что он едва сможет спасти свою жизнь. Или же ему следует забыть обо всем и не произносить ни слова».
«Кто следует справедливости, тот останется в живых, – ответил король. – Для того же, кто не уважает закон и наши повеления, я выношу следующее решение: он должен умереть. И таким образом будет положен конец вашему нечестивому поведению».
Не успел король вымолвить эти слова, как в храм вошел вестник. «Реккаред, сын Леовигильда, выступил из Испании, – заявил он. – Он захватил замок Кабаре, опустошил большую часть земель вокруг Тулузы и увел с собой множество пленных. Он также взял замок Бокер близ Арля, забрал с собой жителей и их собственность, а затем укрылся за стенами Нима».
Когда король услышал это, он назначил Леодегизила командующим армией и герцогом вместо Калумниоза по прозвищу Агила, вернул под его управление всю область Арля и разместил там более четырех тысяч человек в качестве пограничных стражников. Вдобавок Ницетий, герцог Клермона, выступил вперед со своими силами с целью прикрытия границы.
31. Пока происходили все эти события, Фредегунда продолжала жить в городе Руане. Королева и епископ Претекстат обменялись колкостями. Она сказала ему, что пришло время, когда ему снова придется отправиться в изгнание. «И в изгнании, и не в изгнании я был, есть и буду епископом, – отвечал тот, – а ты не всегда будешь наслаждаться королевской властью. С Божьей помощью я вернулся из ссылки и возвратился в свою епархию, но когда ты перестанешь быть королевой, то рухнешь в бездну.
Для тебя было бы лучше, если бы ты перестала вести себя столь глупо, безрассудно, оставив злые дела и обратившись к добру. Если бы ты могла преодолеть сжигающую тебя гордыню, то могла бы удостоиться жизни вечной, а юного мальчика, которого родила, довела бы до зрелого возраста». Королева болезненно восприняла слова Претекстата и кипела от злобы, когда покидала его.
Наступил день воскресения нашего Господа. Рано утром епископ Претекстат поспешил в церковь, чтобы совершить службу. Он начал произносить нараспев антифон в обычном порядке, так, как он обычно исполнялся. Во время пения он присел на скамью, чтобы передохнуть. В это время к нему подкрался убийца, вытащил из-за пояса кинжал и ударил епископа под мышку.219
Претекстат закричал и обратился за помощью к находившимся там священникам, но никто не пришел к нему на помощь. Тогда он начал молиться и воздавать хвалу Господу, а его вытянутые к алтарю руки обагрились кровью. Затем его унесли в келью его преданные сторонники и положили на постель.