Файл: Организация области юстиции, правовые основы управления и регулирования в области юстиции 3.docx

По мнению А.Н. Миронова, в соответствии с существующими нормами мониторинг правоприменения не может быть направлен только на выявление потребностей в нормативном правовом регулировании, что, по его мнению, представляется недоработкой, поскольку мониторинг может преследовать и другие, не менее важные, цели, например обоснование необходимости нормативного правового регулирования на федеральном уровне в случае отсутствия такого.

По мнению других ученых, в ходе осуществления мониторинга правоприменения социологическим исследованиям отводится второстепенная информационная роль, а основной блок информации формируют правоприменители, прежде всего органы государственной и муниципальной власти, судебные и надзорные органы, правоохранительные органы, что, безусловно, правильно.

По их мнению, информация, которую можно получить преимущественно или только социологическими методами (о самочувствии граждан в условиях действия рассматриваемых нормативных правовых актов, о характере связи жизненных проблем населения с этими правовыми нормами и т. п.), не всегда учитывается в должной мере, а в ряде случаев ее получение и не предполагается.

Вместе с тем в литературе отмечается, что объекты и цели мониторинга правоприменения требуют от лиц, его осуществляющих, высокого уровня профессиональной подготовки, причем не только юридической, но и социологической и статистической.

По мнению этих авторов, в фокус мониторинга правоприменения всегда будут попадать вопросы эффективной (результативной) и неэффективной (неправильной: ошибочной, неосторожной или злонамеренной) реализации нормативных правовых актов, что, в свою очередь, расширяет диапазон требований к лицам, осуществляющим этот мониторинг. По их мнению, в структуре субъекта правоприменения должно быть выделено специальное подразделение (лицо), которому делегируется соответствующая функция. Это касается, в частности, необходимости подготовки аналитиков-криминологов для правоохранительных органов.

Заслуживают внимания предложения о создании межведомственного центра мониторинга правоприменения при Министерстве юстиции РФ, а также об обеспечении за счет средств Минюста России организации и проведения грантовых исследований по проблемам преступности в правоохранительных органах

---

².

Наконец, подлежит более детальному анализу вывод авторов о том, что полновесной и эффективной системы мониторинга правоприменения в стране не создано, а существующие ее фрагменты действуют параллельно реальной уголовной политике и не в состоянии выявлять, анализировать и освещать правоприменительные проблемы, угрожающие национальной безопасности. Таким образом, можно констатировать, что осуществляемый Министерством юстиции РФ мониторинг правоприменения занимает важное место в системе обеспечения законности и правопорядка в стране, однако порядок и процедуры его осуществления требуют постоянного внимания и дальнейшего совершенствования.

В соответствии с п. 7 указа Президента РФ № 529 от 25 июля 2014 г. «О мониторинге правоприменения в Российской Федерации» органы государственной власти субъектов Российской Федерации при подготовке предложений к проекту плана мониторинга учитывают предложения соответствующих органов местного самоуправления.

В плане мониторинга должны быть представлены наименования федеральных органов исполнительной власти, органов государственной власти субъектов Российской Федерации и органов местного самоуправления, участвующих в мониторинг е (пп. «б» п. 11). При анализе положения «О Департаменте развития законодательства», введенного в действие приказом Минюста России № 16 от 30 января 2015 г., важно обратить внимание на полномочия директора департамента, изложенные в частности в пп.11 п. 8 положения. В данном случае речь идет о полномочиях директора департамента развития законодательства проводить совещания (в том числе с представителями органов государственной власти, органов местного самоуправления и организаций) по вопросам, отнесенным к компетенции департамента. Между тем ни в разд. I «Общие положения», ни в разд. II «Полномочия» термин «местное самоуправление» не употребляется ни разу. Исходя из смысла конкретных пунктов и подпунктов положения, в том числе применительно к правовой антикоррупционной экспертизе нормативных правовых актов, органы местного самоуправления указаны в номинации «другие органы и организации».

Наряду с отмеченным возникает и второй вопрос: в чем принципиальное различие между пп. 11 и пп. 16 п. 8 положения «О Департаменте развития законодательства», если в пп. 11 закреплено полномочие директора департамента проводить совещания по вопросам, отнесенным к компетенции департамента, и в пп.16 того же п. 8 положения

---

закреплено полномочие проводить совещания, семинары и иные организационно-методические мероприятия по вопросам, отнесенным к компетенции департамента? В этой связи, во-первых, представляется целесообразным рассмотреть вопрос о включении в разд. I и II положения «О Департаменте развития законодательства» соответствующих положений (норм) с упоминанием органов местного самоуправления, в том числе относительно мониторинга проведения антикоррупционной экспертизы проектов нормативных правовых актов, разрабатываемых в органах местного самоуправления.

Предлагаемая рекомендация будет способствовать повышению авторитета нормативных правовых актов самих органов местного самоуправления. Под мониторингом для органов местного самоуправления муниципального образования понимается комплексная и плановая деятельность, осуществляемая администрацией муниципального образования в пределах ее полномочий по сбору, обобщению, анализу и оценке информации для обеспечения принятия (издания), изменения или признания утратившими силу (отмены) нормативных правовых актов органов местного самоуправления муниципального образования³.

Во-вторых, представляется необходимым объединить пп. 11 и пп. 16 п. 8 положения «О департаменте...» (относительно полномочий директора) в один подпункт следующего содержания: «... проводит совещания, семинары, “круглые столы”, депутатские слушания, конференции и иные организационно-методические мероприятия по вопросам, отнесенным к компетенции департамента».

Специальное упоминание «круглых столов» в ряду организационно-методических материалов (совещаний, семинаров, конференций, депутатских слушаний) свидетельствует о важности «круглого стола» как источника получения необходимой информации в формате проводимых мониторингов и антикоррупционной экспертизы разрабатываемых проектов нормативных правовых актов, в том числе и на уровне органов местного самоуправления. Проводимые Всероссийским советом местного самоуправления (ВСМС) и органами местного самоуправления в различных субъектах Российской Федерации «круглые столы» и другие организационно-методические мероприятия по различным проблемам отличаются высоким уровнем содержательности и вполне могут быть использованы в ходе проводимого мониторинга правоприменения (положение ст. 7 «Исполнители проведения мониторинга», закрепленной в «Порядке организации и проведения мониторинга правоприменения муниципальных нормативных правовых актов муниципального образования»)

---

⁴.

Задачи Минюста России заключаются в устранении недостатков регионального законодательства, которые были выявлены в процессе экспертизы, а также в отмене региональных актов, которые противоречат федеральному законодательству РФ, а равно Конституции РФ и признании недействительными последствий их применения.

Важной составляющей в основных направлениях деятельности Минюста России является обеспечение единства правового пространства, поскольку налицо несоответствие нормативно-правовых баз субъектов законодательству России.

Необходимо развивать и укреплять в сознании всех нормотворцев и правоприменителей аксиомы существования и использования единственной общей правовой системы всего федеративного государства.

---

1.3. Основные направления деятельности органов юстиции

Министерство юстиции Российской Федерации и его территориальные органы во все времена своего существования являются и являлись важнейшей структурой, в основные задачи которого входит организация нормативно-правового регулирования российского государства.

Причем, роль регулятора и своеобразного смотрителя за справедливой реализацией права данному ведомству отведена еще до момента его создания. В деятельности органов юстиции ученые выделяют различные этапы в их развитии, в частности, М.Б. Моттаева выделяет всего лишь 3 периода. К таковым, по мнению автора, относятся:

Следует отметить, что начало деятельности органов юстиции было положено с конца XV- середины XVI в. В это время в России стали активно появляться государственные учреждения (высшие, центральные и местные), которые именовались приказами, коллегиями, а позже уже министерствами. Вплоть до начала XVIII в. существовала громоздкая приказная система, при которой «приказы» выполняли функции управления (своего рода прообраз Министерства) и правосудия, которые содержались на финансовые средства территорий, им подвластных. В 1699-1701 гг. произошла масштабная реформа, которая объединила ряд разрозненных приказов в один, однако деятельность «приказов» не была регламентирована и их функции носили размытый характер⁵.

В свою очередь, это послужило основанием для проведения реформы 1718- 1720 гг. В результате реформ было образовано 12 коллегий, центральным звеном которых являлось создание Юстиц-коллегии, которая была судебным и административным органом, в ведении которой находились следственные, розыскные дела и собирались сведения о заключенных в тюрьмах. Позднее Юстиц-коллегия получила название Коллегия юстиции и уже была подчинена Сенату. В это время, следует отметить, что судебная система уже носила разветвленный характер.

Так вот, юстиц-коллегия выступала апелляционной инстанцией по отношению к надворным судам – второе звено судебной системы того времени. В 1775-1785 гг. вновь проводимые административные реформы упразднили большинство коллегий, а в 1801 г. князь А. Чарторыйский составил записку, послужившую первопричиной создания первых 8 министерств России, одним из которых было Министерство юстиции.

---