ВУЗ: Не указан
Категория: Не указан
Дисциплина: Не указана
Добавлен: 06.12.2023
Просмотров: 421
Скачиваний: 2
ВНИМАНИЕ! Если данный файл нарушает Ваши авторские права, то обязательно сообщите нам.
точки зрения официальной церковной идеологии, песнопениях. Время от времени в потоке этого «душеспасительного глаголания» возникают светские ноты, призыв к защите родины. Постепенно форма стихов «покаянных» теснее сближается с народным эпическим стихом. Не случайно «Повесть о Горе – Злочастии» – шедевр русской поэзии XVII века – связывают и тематически, и формально со стихами «покаянными».
Столетие, протекшее от начала Смуты до петровских преобразований, дает в руки исследователей русской поэзии обширнейший материал – настолько огромный и разнообразный, что стихотворство более раннее остается, как правило, в тени. XVII век представляется иногда резким качественным скачком, появление книжной поэзии внезапным, и поэтому попытки истолкования этого явления привели к созданию взаимоисключающих, на первый взгляд, концепций. Одна из них – широко распространенное мнение о механическом перенесении польской и украинской версификаторской практики на русскую почву. Другая – так называемая теория «самопроизвольного» зарождения стиха в прозе.
Возникновение письменной поэзии в начале XVII века объясняется тем, что в это время фольклор стал уходить из города, поэтому «поэтическое чувство» горожан искало удовлетворение в книге – как в «высокой», силлабической поэзии, так и в попадавшей по необходимости в письменность народной, в эпосе, сатире, лирической песне, духовном стихе. Усиление роли города – вот причина появления стихотворства в XVII веке.
Другой фактор появления стихотворства – стремление усвоить достижения европейской культуры. Итак, в XVII веке, «уйдя» из города, фольклор одновременно и «вернулся» туда в том смысле, что он стал проникать в письменность. Разумеется, фольклорные тексты (былины), воспроизводились неточно. Авторы записей создавали своеобразные переработки, иногда скрещивая различные сюжеты, иногда привнося лишь некоторые книжные черты. Эти черты изменяли поэтику памятника. Существенные изменения происходили и в ритмическом рисунке былины. Эти произведения («Сказание о киевских богатырях», «Повесть о Сухане») лишь условно можно считать стихотворными произведениями.
С большим основанием в разряд стихотворных произведений зачисляется знаменитая повесть «О Горе-Злочастии», возникшая где-то в середине столетия и представляющая собой философское повествование о «бесконечной нищете», «ноготе и босоте безмерной» простого человека, несчастья которого персонифицированы в образе Горя.
Силлабический стих утверждал себя в русской литературе XVII века постепенно. Сначала, по-видимому, он обслуживал лишь немногие жанры, в частности послания. В первой половине XVII века уже возникали целые сборники посланий, многие из которых становились образцовыми и попадали в письмовники, утрачивая конкретные приметы. В одном из таких сборников, в котором собраны стиховторения справщиков Печатного Двора – чернеца Савватия, Степана Горчака, Михаила Злобина, Михаила Татищева и др. – всего около пятидесяти посланий на разнообразные темы. Это и просьба о покровительстве, и порицания, и отповедь ученику. В первой половине XVII века силлабический стих встречаем не только в посланиях. Так в это время возникают силлабические вирши о гербах (вирши на герб патриарха Никона).
Расцвет русской силлабической поэзии падает на последнюю треть XVII века и связан с именами Симеона Полоцкого, Сильвестра Медведева, Кариона Истомина и Андрея Белобоцкого.
Самуил Емельянович Петровский – Ситнианович (Симеон – имя, которое он получил, когда постригся в монахи) родился в Полоцке в 1629 году. О днях его молодости нам известно только то, что он учился в Киево-Могилянской коллегии, крупнейшем тогда православном центре высшего гуманитарного и богословского образования. От 1648 года до нас дошел составленный им и собственноручно переписанный конспект теории поэзии, от 1653 года – сборник риторических упражнений на польском и латинском языках. В 1656 году, два года спустя после освобождения Полоцка русскими войсками, он принял монашество в Полоцком Богоявленском монастрые, а затем стал учителем в местной «братской» школе. В этом же году он впервые встретился со своим покровителем – царем Алексеем Михайловичем. В 1661 году принял решение навсегда переселиться в Москву, но решение это осуществил в 1664 году. Симеон Полоцкий еще до своего переезда в Москву в 1664 г., в Киево-Могилянской академии и в Полоцке, своем родном городе, стал известен как недюжинный поэт и ритор. Если его знаменитая декларация «Метры», которую он произносил перед царем Алексеем Михайловичем в 1656 году, почти буквально повторяет силлабическую «Просфониму», изданную во Львове в конце XVI века, то другое его произведение с тем же заглавием, читанное также во время посещения царем Полоцка, – это вполне самостоятельное произведение, яркий панегирик белорусской земле. Обращаясь к царю, поэт восхваляет его как освободителя Белоруссии:
Ты нас от нужды избавил,
Россию Белу на ноги поставил,
Прежде напастей бурею стемненну и оскорбленну.
В этих ранних произведениях уже достаточно ярко проявились характерные особенности творческой манеры Симеона Полоцкого. Если «Метры» написаны на белорусском языке, то в «Диалоге» сильна та «церковнославянская мова» – своеобразный сплав живых восточнославянских языков и языка церковных книг, которую Симеон Полоцкий ввел в русскую поэзию.
Московский период творчества поэта был самым длительным и плодотворным. Здесь он занял прочное положение при дворе, стал придворным учителем, стихотворцем и «премудрым философом», которому поручалось «состязание» со знаменитым Аввакумом, составление устава проектируемой академии, организация «верхней» типографии, которая до самой его смерти в 1680 году находилась в его ведении. Здесь он создал свой колоссальный по объему и значению сборник «Вертоград многоцветный» (1678), выпустил печатный стихотворный перевод «Псалтыри царя и пророка Давида» (1680), снабженный превосходной гравюрой А.Трухменского по рисунку Симона Ушакова, а затем положенный на музыку композитором В.П.Титовым. Он работал над «Рифмологионом», который должен был включить все его панегерические стихотворения.
Значение Симеона Полоцкого не в том, что он «ввел» стихотворство в русскую культуру – силлабические вирши писали и до него, – а в том, что он отошел от представления о них, как о забаве, обслуживающей лишь определенные потребности, что «рифмотворение» представлялось ему главным и, пожалуй, единственным способом создания новой словесной светской культуры. По словам Еремина, сборники Полоцкого «производят впечатление своеобразного музея, на витринах которого расставлены в определенном порядке самые разнообразные вещи, часто редкие и очень древние». У Полоцкого есть и сюжетные произведения, и стихотворные анекдоты, и «приклады» вроде известного рассказа о рабе Андрокле, и поэтические зарисовки («День и нощь» в «Вертограде многоцветном»), и в осбенности описание разных драгоценных камней, экзотических и фантастических птиц и животных. Поэт охотно прибегал к античной тематике. Но античный, раннехристианский и вообще исторический фон нужен поэту лишь как орнамент стихотворения. Полоцкий – это дидактический поэт, который в стихотворном воплощении всякой темы, всякого поэтического образа видел, в первую очередь, возможность «логической», морально-назидательной интерпретации. Поэтому так часты «лирические» отступления в сюжетном потоке – это риторическое восклицание, авторская ремарка, эмоциональная оценка. Симеон Полоцкий предпочитает вести непосредственный разговор с читателем, воздействовать не только поэтическим материалом, но и прямой сентенцией. Эти обращения адресованы либо к читателю вообще, либо к людям, для которых стихотворение, по мнению автора, должно представлять наибольший, чисто практический интерес.
О, родители, чадам не вручайте,
Всех богатств ваших,
Сами обладайте.
Поэзия Полоцкого в сущности замкнута в мире «вещей», к которым можно относить не только камни, предметы царского одеяния, но и одушевленных его героев. В отношении к мифологии и истории Полоцкий выступает как типичнейший представитель барокко: он не пользуется мифологией для постижения действительности, напротив – действительность он заключает в исторические и мифологические кулисы. Ренессансная стройность оборачивается у Полоцкого, как и у других поэтов барокко, схематизмом. Его интересуют внешние приметы вещей и явлений. А поскольку стихотворение для него тоже вещь, он увлекается графической его формой, пользуется изощренными акростихами и анаграммами, пишет стихи в форме креста, звезды, круга и т.д.
После смерти Симеона Полоцкого (1680г.) роль придворного стихотворца выполнял его ученик Сильвестр Медведев. Медведев не пользовался «славянской мовой» – искусственным языком, введенным в русскую поэзию Полоцким. Словарь Медведева – словарь русский, почти лишенный полонизмов и украинизмов. Пользуясь церковнославянизмами, Медведев иногда создавал стихотворения, по построению и поэтике напоминающие произведения народного творчества. В конце века стихи писали Карион Истомин и Андрей Белобоцкий – обрусевший поляк.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
Столетие, протекшее от начала Смуты до петровских преобразований, дает в руки исследователей русской поэзии обширнейший материал – настолько огромный и разнообразный, что стихотворство более раннее остается, как правило, в тени. XVII век представляется иногда резким качественным скачком, появление книжной поэзии внезапным, и поэтому попытки истолкования этого явления привели к созданию взаимоисключающих, на первый взгляд, концепций. Одна из них – широко распространенное мнение о механическом перенесении польской и украинской версификаторской практики на русскую почву. Другая – так называемая теория «самопроизвольного» зарождения стиха в прозе.
Возникновение письменной поэзии в начале XVII века объясняется тем, что в это время фольклор стал уходить из города, поэтому «поэтическое чувство» горожан искало удовлетворение в книге – как в «высокой», силлабической поэзии, так и в попадавшей по необходимости в письменность народной, в эпосе, сатире, лирической песне, духовном стихе. Усиление роли города – вот причина появления стихотворства в XVII веке.
Другой фактор появления стихотворства – стремление усвоить достижения европейской культуры. Итак, в XVII веке, «уйдя» из города, фольклор одновременно и «вернулся» туда в том смысле, что он стал проникать в письменность. Разумеется, фольклорные тексты (былины), воспроизводились неточно. Авторы записей создавали своеобразные переработки, иногда скрещивая различные сюжеты, иногда привнося лишь некоторые книжные черты. Эти черты изменяли поэтику памятника. Существенные изменения происходили и в ритмическом рисунке былины. Эти произведения («Сказание о киевских богатырях», «Повесть о Сухане») лишь условно можно считать стихотворными произведениями.
С большим основанием в разряд стихотворных произведений зачисляется знаменитая повесть «О Горе-Злочастии», возникшая где-то в середине столетия и представляющая собой философское повествование о «бесконечной нищете», «ноготе и босоте безмерной» простого человека, несчастья которого персонифицированы в образе Горя.
Силлабический стих утверждал себя в русской литературе XVII века постепенно. Сначала, по-видимому, он обслуживал лишь немногие жанры, в частности послания. В первой половине XVII века уже возникали целые сборники посланий, многие из которых становились образцовыми и попадали в письмовники, утрачивая конкретные приметы. В одном из таких сборников, в котором собраны стиховторения справщиков Печатного Двора – чернеца Савватия, Степана Горчака, Михаила Злобина, Михаила Татищева и др. – всего около пятидесяти посланий на разнообразные темы. Это и просьба о покровительстве, и порицания, и отповедь ученику. В первой половине XVII века силлабический стих встречаем не только в посланиях. Так в это время возникают силлабические вирши о гербах (вирши на герб патриарха Никона).
Расцвет русской силлабической поэзии падает на последнюю треть XVII века и связан с именами Симеона Полоцкого, Сильвестра Медведева, Кариона Истомина и Андрея Белобоцкого.
Самуил Емельянович Петровский – Ситнианович (Симеон – имя, которое он получил, когда постригся в монахи) родился в Полоцке в 1629 году. О днях его молодости нам известно только то, что он учился в Киево-Могилянской коллегии, крупнейшем тогда православном центре высшего гуманитарного и богословского образования. От 1648 года до нас дошел составленный им и собственноручно переписанный конспект теории поэзии, от 1653 года – сборник риторических упражнений на польском и латинском языках. В 1656 году, два года спустя после освобождения Полоцка русскими войсками, он принял монашество в Полоцком Богоявленском монастрые, а затем стал учителем в местной «братской» школе. В этом же году он впервые встретился со своим покровителем – царем Алексеем Михайловичем. В 1661 году принял решение навсегда переселиться в Москву, но решение это осуществил в 1664 году. Симеон Полоцкий еще до своего переезда в Москву в 1664 г., в Киево-Могилянской академии и в Полоцке, своем родном городе, стал известен как недюжинный поэт и ритор. Если его знаменитая декларация «Метры», которую он произносил перед царем Алексеем Михайловичем в 1656 году, почти буквально повторяет силлабическую «Просфониму», изданную во Львове в конце XVI века, то другое его произведение с тем же заглавием, читанное также во время посещения царем Полоцка, – это вполне самостоятельное произведение, яркий панегирик белорусской земле. Обращаясь к царю, поэт восхваляет его как освободителя Белоруссии:
Ты нас от нужды избавил,
Россию Белу на ноги поставил,
Прежде напастей бурею стемненну и оскорбленну.
В этих ранних произведениях уже достаточно ярко проявились характерные особенности творческой манеры Симеона Полоцкого. Если «Метры» написаны на белорусском языке, то в «Диалоге» сильна та «церковнославянская мова» – своеобразный сплав живых восточнославянских языков и языка церковных книг, которую Симеон Полоцкий ввел в русскую поэзию.
Московский период творчества поэта был самым длительным и плодотворным. Здесь он занял прочное положение при дворе, стал придворным учителем, стихотворцем и «премудрым философом», которому поручалось «состязание» со знаменитым Аввакумом, составление устава проектируемой академии, организация «верхней» типографии, которая до самой его смерти в 1680 году находилась в его ведении. Здесь он создал свой колоссальный по объему и значению сборник «Вертоград многоцветный» (1678), выпустил печатный стихотворный перевод «Псалтыри царя и пророка Давида» (1680), снабженный превосходной гравюрой А.Трухменского по рисунку Симона Ушакова, а затем положенный на музыку композитором В.П.Титовым. Он работал над «Рифмологионом», который должен был включить все его панегерические стихотворения.
Значение Симеона Полоцкого не в том, что он «ввел» стихотворство в русскую культуру – силлабические вирши писали и до него, – а в том, что он отошел от представления о них, как о забаве, обслуживающей лишь определенные потребности, что «рифмотворение» представлялось ему главным и, пожалуй, единственным способом создания новой словесной светской культуры. По словам Еремина, сборники Полоцкого «производят впечатление своеобразного музея, на витринах которого расставлены в определенном порядке самые разнообразные вещи, часто редкие и очень древние». У Полоцкого есть и сюжетные произведения, и стихотворные анекдоты, и «приклады» вроде известного рассказа о рабе Андрокле, и поэтические зарисовки («День и нощь» в «Вертограде многоцветном»), и в осбенности описание разных драгоценных камней, экзотических и фантастических птиц и животных. Поэт охотно прибегал к античной тематике. Но античный, раннехристианский и вообще исторический фон нужен поэту лишь как орнамент стихотворения. Полоцкий – это дидактический поэт, который в стихотворном воплощении всякой темы, всякого поэтического образа видел, в первую очередь, возможность «логической», морально-назидательной интерпретации. Поэтому так часты «лирические» отступления в сюжетном потоке – это риторическое восклицание, авторская ремарка, эмоциональная оценка. Симеон Полоцкий предпочитает вести непосредственный разговор с читателем, воздействовать не только поэтическим материалом, но и прямой сентенцией. Эти обращения адресованы либо к читателю вообще, либо к людям, для которых стихотворение, по мнению автора, должно представлять наибольший, чисто практический интерес.
О, родители, чадам не вручайте,
Всех богатств ваших,
Сами обладайте.
Поэзия Полоцкого в сущности замкнута в мире «вещей», к которым можно относить не только камни, предметы царского одеяния, но и одушевленных его героев. В отношении к мифологии и истории Полоцкий выступает как типичнейший представитель барокко: он не пользуется мифологией для постижения действительности, напротив – действительность он заключает в исторические и мифологические кулисы. Ренессансная стройность оборачивается у Полоцкого, как и у других поэтов барокко, схематизмом. Его интересуют внешние приметы вещей и явлений. А поскольку стихотворение для него тоже вещь, он увлекается графической его формой, пользуется изощренными акростихами и анаграммами, пишет стихи в форме креста, звезды, круга и т.д.
После смерти Симеона Полоцкого (1680г.) роль придворного стихотворца выполнял его ученик Сильвестр Медведев. Медведев не пользовался «славянской мовой» – искусственным языком, введенным в русскую поэзию Полоцким. Словарь Медведева – словарь русский, почти лишенный полонизмов и украинизмов. Пользуясь церковнославянизмами, Медведев иногда создавал стихотворения, по построению и поэтике напоминающие произведения народного творчества. В конце века стихи писали Карион Истомин и Андрей Белобоцкий – обрусевший поляк.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
-
Аникин В.П. Русское устное народное творчество: учебник. – М., 2001. -
Аникин В.П., Круглов Ю.Г. Русское народное поэтическое творчество. – Л., 1983. -
Аникин В.П. Календарная и свадебная поэзия: Уч. пособие. – М., 1970 -
Аникин В.П. Русская народная сказка. – М., 1977. -
Аникин В.П. Русские народные пословицы, поговорки, загадки и детский фольклор. – М., 1977. -
Аникин В.П. Русский богатырский эпос: Пособие для учителя.– М., 1984 -
Астафьева Л.А. Сюжет и стиль русских былин. – М., 1993. -
Афанасьев А.Н. Русские народные легенды. – М., 1960. -
Афанасьев А.Н. Русские народные сказки. В 3-х т., – М., 1985. -
Багизбаева М.М. Специфика региональных исследований фольклора. – Алматы, 1991. -
Балашов Д.М. История развития жанра русской баллады. – Петрозаводск, 1966. -
Ведерникова Н.М. Русская народная сказка. – М., 1975. -
Гусев В.Е. Истоки русского народного театра: Учебное пособие. – Л., 1977. -
Гусев В.Е. Русский фольклорный театр ХVIII – начала ХХ века: Учеб. Пособие. – Л., 1980. -
Даль В.И. Пословицы русского народа. – М., 1957. -
Джанумов С.А. Русское устное народное творчество: Хрестоматия-практикум (2-е изд.,). Уч.пособие.–Алматы, 2008. -
Зуева Т.В. Волшебная сказка // Под ред. Б.П. Кирдана. – М., 1993. -
Зуева Т.В., Кирдан Б.П. Русский фольклор. Учебник. – М., 1998. -
Карпухин И.Е. Русское устное народное творчество: учебно-методическое пособие. – М., 2005. -
Капица О.И.Детский фольклор: Песни, потешки, дразнилки, сказки, игры. – М., 1982. -
Колпакова Н.П. Русская народная бытовая песня. – М., 1962. -
Кравцов Н.И., Лазутин С.Г. Русское устное народное творчество. – М., 1983. -
Криничная Н.А. Народные исторические песни начала ХVII века. – Л., 1974. -
Круглов Ю.Г. Русские свадебные песни: Учебное пособие. – М., 1978. -
Круглов Ю. Г. Русский фольклор. – М., 2000. -
Кулагина А.В. Русская народная баллада. Учебно-метод. – М., 1977. -
Лазутин С.Г. Русская частушка. – Воронеж, 1990. -
Лазутин С.Г. Русские народные песни. Пособие для вузов. – М., 1965. -
Маханова Г.Б. Русское устное народное творчество: курс лекций. – Шымкент, 2014. -
Мельников М.Н. Русский детский фольклор Сибири. – Новосибирск, 1970. -
Митрофанова В.В. Русские народные загадки. – М., 1978. -
Народные баллады // Вступ. ст. Д.Балашова. – М., 1963. -
Новикова А.М., Александрова Е.А. Фольклор и литература. Семинар. – М., 1978. -
Новикова А.М., Джанумов С.А. Практикум по курсу «Устное народное поэтическое творчество» – М., 1986. -
Пропп В.Я. Русская сказка. – Л., 1984. -
Пропп В.Я. Русский героический эпос. – М., 1964. -
Раз, два, три, четыре, пять, мы идем с тобой играть: Русский детский игровой фольклор: Кн. для учителя и учащихся. // Сост.М.Ю.Новицкая, Г.М.Науменко. – М., 1995. -
Русская литература и фольклор. – Л., 1970. -
Русский фольклор. Хрестоматия исследований // Сост. Т.В.Зуева, Б.П.Кирдан. – М., 1998. -
Русское народное поэтическое творчество // Под ред. Н.И. Кравцова. – М., 1971. -
Русское народное поэтическое творчество. Хрестоматия// Под ред. А.М. Новиковой. – М., 2003. -
Рыбаков Б.А. Былины // Рыбаков Б.А. Киевская Русь и русские княжества ХII-ХIII вв. – М., 1982. -
Рыбникова М.А. Русские пословицы и поговорки. – М., 1961. -
Савушкина Н.И. Русская народная драма: Художественное своеобразие. – М., 1988. -
Садовников Д.Н. Загадки русского народа. – М., 1959. -
Селиванов Ф.М. Русский эпос: для педагогических институтов. – М., 1988. -
Соколова В.К. Русские исторические песни XVI-XVIII вв. – М., 1960.