Добавлен: 12.12.2023
Просмотров: 36
Скачиваний: 2
ВНИМАНИЕ! Если данный файл нарушает Ваши авторские права, то обязательно сообщите нам.
 | Российский государственный социальный университет |
ИТОГОВОЕ ПРАКТИЧЕСКОЕ ЗАДАНИЕ
по дисциплине «История»
Тема реферата
Егоров А.Н. Проблема идентификации либеральных политических партий в общественной мысли России начала ХХ в. // Вестник Ленинградского государственного университета имени А.С. Пушкина. Научный журнал. № 3. Том 4. История. – СПб, 2013. – С. 7-18.
_____________________________________________________
| ФИО студента | Ярматов Ягшимурат Жумамуратович |
| Направление подготовки | Информационные системы и технологии в экономической сфере |
| Группа | ДО-ИСТ-Б-01-З-2022-А |
Москва 2023
ИСТОРИЯ ПАРТИЙ И ПОЛИТИЧЕСКИХ УЧЕНИЙ
УДК 94(47).083:329
А. Н. Егоров
Проблема идентификации либеральных политических партий в общественной мысли России начала ХХ в.
В статье рассмотрена проблема идентификации либеральных политических партий в общественной мысли Российской империи начала ХХ в. Показано, что термин «либерализм» противопоставлялся демократическим ценностям, рассматривался как идеологическое обоснование господства буржуазии, был одиозным для демократически настроенной общественности и являлся неприемлемым для конституционно-демократической партии, стремившейся опереться на широкие народные массы.
Ключевые слова: либерализм, конституционно-демократическая партия, общественная мысль, публицистика, политические партии, социал-демократия.
В годы Первой российской революции на политическую арену вышли различные силы, в центре которых находились партии либерального спектра, стремившиеся реформировать государственный строй России на основе принципов гражданского общества и правового государства. При этом немаловажным является вопрос о том, какие партии современники событий идентифицировали как либеральные? В наши дни подавляющее большинство исследователей к либеральному лагерю относят политические партии от октябристов справа до кадетов слева. Но в общественной мысли России начала ХХ в. однозначного ответа на этот вопрос не было.
Подавляющее большинство как современников событий, так и историков считают конституционно-демократическую партию основ-
© Егоров А. Н., 2013
Работа выполнена при финансовой поддержке РГНФ, проект № 12-01-00249, тема «Образ либерала в Российской империи XIX – начала XX вв.».
ной партией российского либерализма. Однако сами кадеты не считали себя либералами в классическом смысле этого слова. Испытав на себе сильное влияние социал-демократии, многие из них усвоили марксистский взгляд на либерализм как на идеологическое обоснование господства буржуазии. В соответствии с ним либерализм по своему историческому происхождению буржуазен: в эпоху своего формирования он означал защиту интересов именно буржуа, стесненных оковами феодально-монархических обществ. Следовательно, назвать себя либералами в то время означало признать свой буржуазный характер. Пойти на это кадеты не могли, поскольку считали себя партией не буржуазной, классовой, а надклассовой (внеклассовой), выражавшей интересы всего народа. В своей пропаганде они подчеркивали, что их партия «не является партией класса, как бы многочислен и прогрессивен он ни был, а партией целого, партией государственной и национальной. Выше всего стоит интерес России. Интересы каждого естественно возникшего класса подлежат признанию и защите, поскольку они не противоречат интересам всего государства, а входят частью в общую, гармонически связанную жизнь целого» [2, с. 38]. Отсюда следовала оценка кадетами своей партии не как либеральной, а как оппозиционной, демократической, стоящей в центре общественного движения.
В начале ХХ в. термины «либерализм» как буржуазная идеология и «демократизм» как воля большинства, народный суверенитет противопоставлялись, что отразилось в энциклопедии
Ф.А. Брокгауза и И.А. Ефрона, в которой утверждалось, что либерализм как чисто буржуазное учение ведет борьбу с демократизмом [25, с. 633]. Кадеты совершенно определенно отдавали первенство идеалам демократии. Недаром В.А. Маклаков, говоря о термине «либерализм», отмечал: «Это наименование неясно, а для многих как недостаточно демократическое и одиозно» [8, с. 296]. Другой кадетский публицист, С.И. Тхоржевский, высказывался еще более резко: «Либерализм не выработал своей научной базы, поэтому он измельчал, как-то выродился и в значительной степени потерял былую демократическую окраску» [23, с. 100]. В своих воспоминаниях П.Н. Милюков отмечал: «…говоря в общих чертах, мои взгляды были ближе к либеральному мировоззрению; но в области политической деятельности либерализм представлялся настолько неопределенным, колеблющимся и быстро отживающим течением, что отождествлять себя с ним было просто для меня невозможно. К тому же с самого начала меня отделяло от него более определенное отношение к социальным вопросам, где либерализм сталкивался с демократизмом. В России эти оттенки часто сливались ввиду элементарности политической жизни» [11, с. 232].
Немаловажное значение имел и образ либерала, созданный русской литературой, в основе которого лежали благодушие и мягкотелость, неверие в «темный народ», боязнь революции и вера в благоразумие сверху. Анализ дореволюционной кадетской публицистики позволяет сделать вывод о том, что те кадеты, которые в традициях эпохи противопоставляли «либерализм» и «демократизм», дистанцировались от первого понятия, а кто соединял их – признавали свой либерализм. В 1906 г. П.Б. Струве, характеризуя идейные основы кадетов, писал: «Наша партия либеральная (здесь и далее курсив авт. – А. Е.): она отстаивает свободу личности. И в то же время она отстаивает начало свободы личности для всякой личности и поэтому она демократична. И в силу этого, в реальнополитическом смысле, она вовсе не отрицает, а, наоборот, утверждает в своей программе действенную, практическую идею социализма. В то же время она есть партия не классовая, а национальная» [Цит. по 2, с. 40].
Сами себя кадеты называли либо радикалами, либо конституционалистами. В то же время нельзя сказать, что они всячески открещивались от термина «либерализм». Некоторые из них в своих статьях признавали свою партию либеральной [21, с. 201]. Кроме того, называя себя радикалами, кадеты вольно или невольно признавали свой либеральный характер, поскольку в то время эти термины были взаимосвязаны. В энциклопедии Ф.А. Брокгауза и И.А. Ефрона говорилось: «Иногда либерализм (или его крайняя форма, радикализм) идет на уступки демократизму или социализму… и сохраняет до некоторой степени свой прежний демократический характер» [25, с. 633]. Для современников и историков «уступки» кадетов идеалам социализма, выразившиеся в их идеологии и программатике, были очевидны.
Впервые кадеты признали себя либералами лишь в начале 1918 г., когда их партия уже была запрещена большевиками. По воспоминаниям члена ЦК ПНС Л.А. Кроля, на заседаниях ЦК по инициативе П.И. Новгородцева встал вопрос «что же мы, к.-д., за партия: либеральная или демократическая. П.И. Новгородцев доказывал, что английские либералы давно отошли от абсолютного принципа невмешательства государства в отношения между капиталом и трудом, что мы партия – либеральная и на этот путь мы должны твердо стать, стать партией с более широким диапазоном, наподобие английской либеральной партии» [5, с. 15]. Кроль увидел в этом новое, либеральное течение в кадетской партии, которое было своеобразной реакцией на большевистскую революцию.
Рассмотрим либеральную версию расстановки партийнополитических сил. Начиная с Первой российской революции кадеты делили все партии на два больших блока – правые (или правительственные) и демократические (или оппозиционные). Правые партии, по словам П.Н. Милюкова, «были созданы в значительной степени искусственно, при непосредственном воздействии правительства, которое и помогало им всячески на выборах» [13, с. 146]. Эти партии кадеты делили, в свою очередь, на две группы – правые конституционные и правые антиконституционные. Последние (Союз русского народа и т. п.) мало интересовали кадетов – для них это, по выражению А.А. Кизеветтера, «просто дикое мясо, наросшее на умирающем старом политическом порядке» [3, с. 4], которое нуждается в некрологе, а не в исследовании. К правым конституционным партиям кадеты относили Союз 17 октября, Торгово-промышленную партию и близкие к ним организации.
Союз 17 октября А.А. Кизеветтер определял как «обывательский (курсив авт. – А.Е.) конституционализм» или «уравновешенный конституционализм», идейный капитал которого – «неоформленная смесь кое-каких новых конституционных понятий с обильным остатком чисто обывательского пристрастия к давно нагретой старой лежанке» [3, с. 11]. Октябристы хотят идти вровень с модой, с требованиями века, но чтобы это не влекло для них больших издержек и не затрагивало их коренных интересов. Конституционные принципы для них всего лишь требования хорошего политического тона, не подкрепленные стремлением установить подлинный демократический строй.
Одна из фраз А.А. Кизеветтера хорошо объясняет, почему кадеты не называли себя либералами: «Октябрист – либерал, но он не может быть демократом, поскольку демократы, не разделяя построений утопического социализма, стоят за социальные реформы, идущие вразрез с классовыми интересами командующих владельческих общественных групп» [3, с. 14]. Именно это противопоставление либерализма и демократии было характерно для кадетской публицистики. Как подчеркивал П.Н. Милюков, демократические партии поставили себе целью обслуживать интересы народных масс и защищать идеи нового государственного и общественного устройства. Именно с демократическими тенденциями кадетской партии он связывал ее большую роль в политической жизни дореволюционной России [13, с. 147]. В этой связи стоит обратить внимание на то, что В.И. Ленин всегда стремился доказать антидемократизм и либерализм кадетов, точно так же как кадеты подчеркивали антидемократизм и либерализм октябристов. Это наблюдение еще раз показывает, что в начале ХХ в. термин «либера-
лизм» был одиозным для демократически настроенной общественности и являлся неприемлемым для той политической партии, которая стремилась опереться на широкие народные массы.
После Февральской революции А.А. Кизеветтер продолжал считать октябристов буржуазной партией, защищавшей классовые интересы «имущих классов», подчеркивая, что кадеты резко отмежевались от октябристов с первого дня их существования. Он не относил Союз 17 октября к оппозиции и сближал его с правыми: «Правые и октябристы стремились заглушить голос оппозиции и превратить народное представительство в чисто внешний придаток к бюрократическому правительственному механизму» [4, с. 25].
П.Н. Милюков также не относил октябристов к демократическим партиям, видя в них группу, искусственно созданную при участии правительства, чья сила заключалась только в поддержке еще более правых групп, которые тоже были искусственно созданы властями [12, с. 4]. Он подчеркивал, что кадеты и октябристы представляли два разных, порою враждебных, течения общественного мнения [14, с. 5].
Связывая термин «либерализм» с буржуазией, кадеты применяли его по отношению к октябристам и близким к ним политическим организациям. Так, В.А. Маклаков в своих дореволюционных статьях называл октябристов партией либеральной буржуазии [16, с. 248]. А.С. Изгоев, оценивая программу Партии правового порядка (ППП), писал, что «перед вами либеральная буржуазная партия, твердо стоящая на конституционной почве и способная смутить своим радикализмом кое-каких умеренных французских республиканцев». Однако, проанализировав деятельность ППП, кадетский публицист доказывал, что ее «либеральный костюм» всего лишь «маскарад» и «надувательство», под которым скрывается антисемитизм и «старый поношенный полицейский мундир» [1, с. 115–117].
Демократические (оппозиционные) партии кадеты делили на два течения: подпольно-революционное и легально-оппозиционное. Разница между ними, по словам А.А. Кизеветтера, в том, что подпольные борцы выступали «мятежниками против всего существующего порядка и стремились к его немедленному насильственному ниспровержению», а представители легальной оппозиции, «дорожившие прежде всего прививкой правовых идей общественному сознанию, наоборот, объявляли реакционную деятельность самого правительства незаконным мятежом против законных общественных прав». Смысл деятельности легальной оппозиции заключался в «проповеди и практическом отстаивании правовых начал непременно на открытой общественной арене» [20, с. 97].