ВУЗ: Не указан
Категория: Не указан
Дисциплина: Не указана
Добавлен: 11.01.2024
Просмотров: 178
Скачиваний: 2
ВНИМАНИЕ! Если данный файл нарушает Ваши авторские права, то обязательно сообщите нам.
Продолжателем традиций Саврасова и Васильева в русском пейзаже конца 19-го века был Исаак Ильич Левитан: «Березовая роща», «Вечерний звон», «У омута», «Март» и тд. Живописные искания Левитана подводят русскую живопись вплотную к импрессионизму.
Илья Ефимович Репин. Первой работой, которая вызвала бурную реакцию общественности, была картина «Бурлаки на Волге». Репин обладал замечательным даром портретиста. Мастерство Репина-портретиста в полной мере выразилось в одном из последних его значительных произведений – «Торжественное заседание Государственного Совета 7 мая 1901 года в день столетнего юбилея со дня его учреждения». Репину были подвластны почти все жанры (не писал он только батальных сцен), все виды – живопись, графика, скульптура, он создал замечательную школу живописцев, заявил о себе как теоретик искусства и незаурядный писатель.
В творчестве Василия Ивановича Сурикова историческая живопись обрела свое современное понимание. Это художественно воссозданная национальная история, главным героем которой является народ.
Репин и Суриков справедливо считаются двумя вершинами передвижничества.
15. Фовизм и А. Матисс.
Фовисты были первой реально оформившейся художественной группой нового века. Их главным девизом стало суждением о том, что «точность не есть правда».
Осенний салон 1905 года (членом жюри которого в числе прочих, был и Василй Кандинский) открылся в Большом дворце. Он воспринимался как центральное событие художественной жизни Парижа, даже на официальном уровне.
Там состоялось первое совместное нашумевшее выступление «диких», “Les fauves”, по меткому замечанию критика. Критик Леон Воксель, увидев в зале полотна Матисса и его единомышленников вокруг классицистической статуэтки, произнес: «Донателло среди диких зверей». (Donatello parmi les fauves).
Фовисты созидали некий новый мир, импульсивный и для непривычного взгляда хаотичный, где царствовала не столько преображення реальность, сколько овеществленная в красках фантазия художника.
К отличительным чертам фовистов принадлежат динамичность мазка, стихийность, стремление к эмоциональной сфере. Силу художественного выражения создавал яркий колорит, чистота, яркость, контрастность цветов, сопоставление хроматических (цветных) плоскостей. Дополняет образ острота ритма.
Для фовизма характерно резкое обобщение пространства, объема и всего рисунка, сведение формы к простым очертаниям при отказе от светотеневой моделировки и линейной перспективы.
Безусловным лидером течения (фовизма) является Анри Матисс.
Среди картин Матисса была представлена «Женщина в шляпе», написанная мощными, широкими, словно пульсирующими пятнами открытых и дерзких цветов. В какой-то мере стала эпиграфом выставки. Недаром этот холст был замечен и куплен Гертрудой Стайн, литописцем художественного Парижа тех времен.
Оглушающая мощь цветовых пятен (на первый взгляд не связанных между собой), создает удивительную архитектонику образа.
17. Сюрреализм и С. Дали.
Сюрреализм (фр. surrealisme — сверхреализм) — модернистское направление в литературе, изобразительном искусстве и кино, зародившееся во Франции в 1920-х гг. и оказавшее большое влияние на западную культуру. Для сюрреализма характерно пристрастие ко всему причудливому, иррациональному, не соответствующему общепринятым стандартам. Само движение было разнородным, но ставило своей основной целью раскрепощение творческих сил подсознания и их главенство над разумом.
В определённый мере предшественниками сюрреалистов были дадаисты (члены этого движения рассматривали искусство как декадентское и искусство среднего класса. Они устраивали акции (сейчас это часто называется "хэппенинг"), имеющие целью шокировать общество, и создавали работы из нетрадиционных или "случайно найденных" материалов).
По определению основателя и идеолога этого направления Андре Бретона: "Сюрреализм есть чистый психический автоматизм, имеющий целью выразить, или устно, или письменно, или другим способом, реальное функционирование мысли. Диктовка мысли вне всякого контроля со стороны разума, вне каких бы то ни было эстетических или нравственных соображений".
В основе сюрреализма лежат теория Фрейда о подсознании и его метод "свободных ассоциаций" для перехода из сознания в подсознание. Однако формы выражения этих идей были у сюрреалистов весьма различны. Например, Дали со скрупулёзной точностью, "правдоподобием", выписывал каждую деталь на своих алогичных, похожих на кошмарные сны картинах, усугубляя впечатление галлюцинации или бреда, тогда как Макс Эрнст работал над полотнами как бы автоматически, "отключив" разум, предпочитая произвольные образы, нередко переходящие в абстракцию. Жан Миро, тем не менее, отличался от остальных художников сюрреалистов разнообразием и жизнерадостностью полотен.
В период между двумя мировыми войнами сюрреализм стал самым распространённым, хотя и самым противоречивым направлением.
Его последователи появились не только в Европе, но и в США, куда многие писатели и художниками эмигрировали в военную пору. Отличаясь широтой подхода и богатством форм, Сюрреализм облегчил восприятие кубизма и абстрактного искусства, а его методы и техника повлияли на творчество писателей и художников многих стран мира.
Предпосылки образования сюрреализма (Дадаизм)
В формировании сюрреализма важное место занимает предшествовавшее ему течение — дадаизм.
Дадаизм (франц. dadaizme, от dada — "конёк", деревянная лошадка, в переносном смысле бессвязный детский лепет) — модернистское литературно-художественное течение, существовавшее между 1916 — 1922 гг. Возникло в Цюрихе в среде анархиствующей интеллигенции, воспринявшей 1-ю мировую войну как развязывание в человеке извечных звериных инстинктов, а разум, мораль и эстетику — как их лицемерную маскировку.
Методы дадаистов сводились к разного рода скандальным выходкам — заборным каракулям, псевдотехническим чертежам, бессмысленным сочетаниям слов и звуков, комбинациям случайных предметов и наклейкам на холст (коллаж) и т.д.
Дадаисты первыми положились на Случай как на главный рабочий инструмент. Художники стали бросать на холст краски, предоставляя красочному веществу и силе броска самим образовывать иррациональные конфигурации. Сам творец рассматривался при этом как орудие, марионетка каких-то мировых сил. После войны группа разделилась.
В Германии группы дадаистов сложились в Берлине (1917-1920 гг.), Кёльне (1918-1920 гг.) и Ганновере (1919 г.). Особняком стояла группа "политических дадаистов", чьи выходки приобретали подчас характер анархического протеста против милитаризма и буржуазного строя.
В 20-х гг. во Франции дадаизм слился с сюрреализмом (перенявшим парадоксальность приемов дадаизма), а в Германии — с экспрессионизмом.
Сюрреалистическое отношение к бессознательному, к стихии хаоса прямо вырастает из дадаистского "посева". Однако направленность творческой активности у сюрреалистов была иной: не просто разрушительной, а созидательной, но через разрушение.
Сам Дали так пишет о том, как начиналось его сюрреалистическое творчество: "Но вот случилось то, чему суждено было случиться, — явился Дали. Сюрреалист до мозга костей, движимый ницшеанской "волей к власти", он провозгласил неограниченную свободу от какого-либо эстетического или морального принуждения и заявил, что можно идти до конца, до самых крайних, экстремальных пределов в любом творческом эксперименте, не заботясь ни о какой последовательности или преемственности".
Для сюрреализма в том виде, как его исповедовал Дали, нет ни политики, ни интимной жизни, ни эстетики, ни истории, ни техники и ничего другого. Есть только Сюрреалистическое Творчество, которое превращает в нечто новое все то, к чему оно прикасается.
Дали прикасался буквально ко всему, что было существенно для человека его времени. Его картины не обошли таких тем, как сексуальная революция и гражданские войны ("Лицо войны", "Предчувствие гражданской войны"), атомная бомба ("Расщепление атома") и нацизм ("Загадка Гитлера"), католическая вера ("Corpus hupercubus", "Христос святого Хуана де ля Крус") и наука, классическое искусство музеев и даже приготовление еды. И почти обо всем он высказывал что-то немыслимое, что-то шокирующее практически всех здравомыслящих людей. И этот вызов был не только его личным делом, это было целью сюрреализма. Дали действительно был сюрреалистом до мозга костей. В сюрреалистические образы превращалось всё, что он делал или говорил. Дали всерьез пестовал и культивировал свое сюрреалистическое "Я" теми самыми способами, которые особенно ценились и почитались всеми сюрреалистами. В глазах "разумных и нравственных" людей радикальная философия сюрреализма, взятая совершенно серьезно и без всяких оговорок (как у Дали), вызывает протест.
В той или иной степени Дали обошелся дерзко, провокационно, парадоксально, непочтительно буквально со всеми теми идеями, принципами, ценностями, явлениями и людьми, с которыми он имел дело. Это относится к политическим силам 20-го века, к собственной семье, к правилам приличий, к картинам старых мастеров. Он взял идеи сюрреализма и довел их до крайности. В таком виде эти идеи действительно превратились в динамит, разрушающий все на своем пути, расшатывающий любую истину или принцип, если они опираются на основы разума, порядка веры, добродетели, гармонии, идеальной красоты — всего того, что стало в глазах радикальных новаторов искусства и жизни синонимом обмана и безжизненности. Парадоксальные суждения Дали об искусстве приводили в ярость как сторонников радикального авангардизма, так и консерваторов-традиционалистов. С одной стороны он проповедовал "музейный стиль" в живописи, а с другой стороны — предлагал разрушить исторический центр Барселоны, чтобы построить на этом месте город будущего. Дали настроил против себя своих друзей-сюрреалистов, которые стали его всерьез отрицать и опровергать.
Но бессмысленно упрекать Дали в непоследовательности, т.к. алогизм и иррациональность — его программа и его стихия. Именно таков был метод творчества Дали и в жизни, и в искусстве. Он похож на рискованный эксперимент со смыслами и ценностями европейской традиции. Дали словно испытывает их на прочность, сталкивая между собой и причудливо соединяя несоединимое. Но в результате создания этих чудовищных образных и смысловых амальгам явно распадается сама материя, из которой они состоят. Дали опасен для тихого и уютного устройства человеческих дел, для человеческого "благосостояния", потому что он дискредитирует смысл и ценности культуры. Он дискредитирует и религию и безбожие, и нацизм и антифашизм, и поклонение традициям искусства, и авангардный бунт против них, и веру в человека и неверие в него.