Файл: glagoly-russkih-mudrecov.pdf

подвесками. Носили рубахи разной длины и с различными выре зами, а также жилетки. Нижнее бельё представлено набедренны ми повязками.

Подпоясывались разнообразными поясами и перевязями – че рез оба или одно плечо. Лица раскрашивали, а может и татуирова ли. Красная и др. краски на черепах «усатовского варианта поздней трипольской культуры» отражают следы не только причёсок, но и кастовой принадлежности – аналоги которых доны не бытуют в Индии, а до недавнего времени встречались и на Ук раине (казачьи «оселедци» и др.). Обувь в росписи рассматриваемых статуэток представлена сандалиями, череви ками и сапожками – нередко с меховыми отворотами.

Традиционно преобладают фигурки стоящей женщины – одна ко теперь уже не только Матери, но и Девы. На алтарях и в антро поморфных сосудах их нередко объединяли, как арийских Адити и Ушас или греческих Демегру и Персифону. Распространяется так же образ женщины, восседающей на рогатом троне Тельце. В.Н.Даниленко и Н.А.Чмыхов считали такие комплексы свиде тельствами зарождения греческого мифа о Европе и Зевсе но в рассматриваемой этноисторической обстановке надёжнее огра ничиться соответствием индоевропейским Притхиви и Дьяусу: матери ’Земле’ и ‘Небу’ отцу, которые в гимнах аратто арийской Ригведы предстают в обличьях людей или крупного рогатого ско та.

Образ Притхиви Дьяуса или т.п. зародился ещё в храмах Ча тал Гуюка и Хаджиляра, но его распространение было обусловле но, вероятно, появлением довольно специфических святилищ обсерваторий подунайской культуры Лендель – сменившей в на чале IV тыс. до н. э. предшествующую Винчу. Унаследовав круго вую планировку поселений, они строились не у воды, а на удобных для календарно астрономических наблюдений «лысых горах».

Распространившись на протяжении IV – середины II тыс. до н. э. вдоль северной, лесостепной границы тогдашнего земледелия, эти сооружения достигли британского Стоунхенджа и зауральско го Аркаима – оставшись для потомков наиболее очевидным сви детельством существовавшей Аратты, высочайшего интеллекта её правителей и крепчайших общественных связей.

Письменность Кукутени – Триполья представлена «счетными фишками» (подобие наборной азбуки и арифметики, да только из керамических кубиков и т.п.), неясными пока ещё знаками на со судах и вышеуказанными прашумерскими табличками. Упоми наемые на последних «близнецы Инанны» обнаруживаются, возможно, уже в барельефных изображениях чатал гуюкских хра мов. Можно предположить, что с распространением указанных выше святилищ обсерваторий эти близнецы перевоплотились в Аполлона и Артемиду (в персонификацию главных созвездий зо диака и зенита, т.е. в Тельца с его Плеядами и Медведиц с их По лярной звездой) – детей Дьяуса ( Дзеуса Зевса или Дня) и Рато ( Лато Латону), где последняя воплощала зодиак и закон (Рита аратто арийской Ригведы).

Если признать ошибочными расшифрованные датировки 5702–5622 гг. до н. э., указанные в летописи приднепровского Шу нуна, то завершение рассмотренного этапа «трипольской» Аратты можно соотнести с вышеприведенными строками о воз никновении шумерского Ура.

III этап охватил приблизительно 3000–2250 гг. до н.э. (от укоре нения Шумера до возникновения Вавилонии). Уже в начале данно го этапа центр ‘Солнцеподобной страны (земледельцев)’ утвердился в почти замкнутом междуречьи Буга (‘Бога’ ни с того ли этапа?), Соба, Роси, Синюхи – и достиг здесь максимального за всю историю Аратты развития.

В 60 х годах пилотом К.В.Шишкиным и археологом Н.М.Шмаг лием были открыты грандиозные трипольские (т. е. араттские, как теперь выясняется) города площадью до 500 га. Обладая ранее сложившейся концентрической планировкой и проч., они окружа лись небольшими сёлами с преимущественно нерегулярной за стройкой, а также святилищами обсерваториями лендельского типа. Очевидно, что каждый такой комплекс представлял собой довольно автономный район – подобный одновременным горо дам государствам уру (см. выше о возникновении Ура, а ниже – У рука) Шумера, последующим полисам Греции.ещё более позд ним Па.чуни и полянам, а также «городам и весям» древней Руси.

Языковеды знают, что древнерусская весь –’вся’ обжитая той или иной крестьянской общиной округа – соответствует вис(ш)ям Индии Бхараты и соприкасается с почитаемым в ней ‘Всеобъем

лющим’ Вишну. Наиболее известный атрибут этого бога – стопа третьего шага, с которым гигант в жертвенном пламени возносит ся на небеса. Такие представления хорошо согласуются и со сто пообразными очертаниями наибольшего города приднепровской Арапы (у с. Тальянки Тальновского р на Черкасской обл.), и с уди вительным обычаем периодического самосожжения «городов и весей» этого древнейшего в мире, индоевропейского государст ва.

Данный обычай вытекал из переложной системы землепользо вания, несовершенства агротехники и, по видимому, стремления жрецов правителей ‘Солнцеподобной страны’ предотвратить расслабление и деградацию народа. Во всяком случае, примерно через три поколения – когда почва окрестных полей истощалась – неподалёку поднималась целина, строились новые город и села, а старые приводились в ритуальный порядок и поджигались...

Так были заложены основы учения о «дне Брахмы» –сохранив шегося в Бхарате Инпии и вспоминаемого в Рахмаиском Велик дпе долины Артаплота и других районов Украины.

Ритуальные самосожжения поселении Аратты были сопряжены с обозначенным выше институтом Спаснтельства и сделали его основным инструментом государственных связей.

В дальнейшем мы будем ещё не раз возвращаться к данной проблеме. А здесь присовокупим к ней артефакт чрезвычайно далёких жреческих странствий – заложенных рассмотренной выше экспедицией жрецов правителей малоазийской прародины индоевропейцев и прослеживаемых затем до таинственных странников Гипербореи.

Выдающийся археолог В. Н. Даниленко впервые обратил вни мание на «азово черноморскую линию развития степного энеоли та» и объяснил её связями Триполья с Ближневосточными цивилизациями. Этот путь начали торить если не чатал гуюкские, то уж во всяком случае буго днестровские путешественники в не обжитую тогда Месопотамию.

Помимо отдельных находок, захоронений и смешанных погра ничных культур, на Чонгарском полуострове (в преддверии Кры ма) было обнаружено небольшое зимовье араттской экспедиции (отправившейся на Восток?). С другой стороны, в районе Камен ной Могилы (у с.Надеждино) и даже в междуречьи Днепра Ин

гульца (в пос. Большая Александровка) обнаружены шумерские захоронения с надписью и зодиакальным изображением; в по следнем случае – в паре с араттским захоронением.

Надписи приднепровского Шу нуна (Каменной Могилы) свиде тельствуют, что в 2782 г. до н. на ней побывала делегация из одно именного шумерского города на севере Месопотамии – и сняла копии с вышеупомянутых надписей на плитах 2–7 для своей едва ли не древнейшей в Шумере библиотеки. По авторитетному мне нию А.Г.Кифишина, именно в данной связи мог сложиться извест ный шумерологам цикл из пяти поэм «Тайного Святилища», где праматерь Инанна и бог воитель Нингирсу (один из сыновей бо га творца Энлиля) хранили 7 древнейших в мире кудурру – храмо вых подобий так называемых чу ринг (священных, чаще всего каменных продолговатых предметов). Кифишин считает, что их то и нашёл Даниленко в каменномогильском «Гроте чуринг», восходящем к XII тыс. до н. э.; они были изукрашены как изобра жениями мамонтов и т.п., так и шумерскими письменами.

2535 годом до н. э. завершается летопись потомков упоминав шегося выше каменномогильского «дома ИмдугудсГ, который пе ред этим 10 лет воевал(?) с родственным месопотамским домом Барагеси».

В2530 г. до н. э. новая шумерская делегация оставила много численные надписи на плитах 1 и 52/А, а также обновила некото рые из старых. Среди них значится «владыка Эшнуна» – города, который именно с этого года 30 лет вместе с Уром, Уруком, Лага шем воевал против Киша.

В2517 г. до н. э. случилось последнее, быть может, посещение, во время которого на плите 7 была оставлена надпись: «Шара, владыка Страны (Шумера) и Семи» (кудуру Шу нуна?). Шарой именовался один из лунных богов, нижняя часть которого была смертной – людскою. Вероятно, эта делегация не только почтила пращурское святилище, но и оставила жертвенное захоронение у Надеждино (см. выцге): Оно содержало кости ног и таза взрослого человека и было перекрыто каменномогильской плитой с шумер ской надписью «Шара».

Конец заключительного этапа «три польской» Аратты отмечен несколькими знаменательными, взаимосвязанными событиями внутреннего и внешнего порядка. Прежде всего, сказались гео

космические причины, сопряжённые с известным историкам Оги госовым потопом конца III тыс. до н. э. К этому времени Аратта уже имела на черноморском побережьи (в районе между современ ными сёлами Усатово и Маяки на Одесщине) свой южный фор пост.

Особенности его металлургии неоспоримо свидетельствуют о развитых связях с малоазийской прародиной, которые осуществ лялись, несомненно, преимущественно водным путём. Вследст вие этого сухопутный путь захирел. Стали угасать и традиции матриархата: усатовско маяцкие статуэтки преимущественно мужские, фаллические.

Исчезают города с населением в 10–40 тысяч человек, распа даются полисы. Часть населения уходит на север, в озерно лес ные низовья правобережной Припяти и левобережной Десны – притоков Днепра. Образованные этими переселенцами культуры связываются исследователями с началом этногенеза славян. Юж ная же часть населения – до вероятного морского переселения в район малоазийской Троады – всё теснее сосуществует с арий скими племенами ямной археологической культуры. Последнее обстоятельство отчетливо отразилось в антропологии останков из кладбищ и курганов возле Усатово и Маяков.

Внимание исследователей всё более привлекает подобие ис торических процессов, которые протекали в позднем Триполье (приднепровской Apaттe) и месопотамском Шумере. Одновре менно возникли и расцвели города, одновременно унифицирова лись, а затем пришли в упадок культуры; воцарение а Шумере семитской династии Аккада совпало с трансформацией Триполья в иные культуры.

Открытия археолога Ю.А.Шилова и языковеда А.Г.Кифишина позволяют вскрыть неведомые ранее археологам механизмы эт нокультурных связей – приводившихся в действие не столь «ми грациями народных масс», сколь тончайшими связями и резонами интеллектуальных элит различных народов.

Выше затрагивались вопросы о противоречиях между воца рившимися в Приднепровье «трипольцами» и частично пересе лившимися в Месопотамию «буго днестровцами», между местным «домом Имдугуда» и ставшим шумерским «домом Бара

геси» – и других противоречиях, не прервавших, однако, дружест венных обменов делегациями... Они были прерваны отмеченным выше воцарением Аккадской династии, поведшей экспансию (из вестными историкам походами владык Саргона и Нарамсина) в направлениях как Малой Азии, так и Северной Месопотамии. Ю.А.Шилову и В.А.Сафронову удалось проследить, что в XXIII в. до н. э. арийско хурритский союз племён Днепро Кубанского меж дуречья принял активное участие в отпоре этой агрессии. Конец северомесопотамского похода союзников маркируется появле нием в окрестностях Каменной Могилы и дальше к Днепру сосу дов местного изготовления, но украшенных центральным эпизодом из шумеро аккадской «Поэмы о Гильгамеше».

Подкурганные материалы у сёл Любимовка и Софиевка (возле Каховки) свидетельствуют об участии в этом движении людей из причерноморской части Аратты. Однако следы эти указывают на незначительность сыгранной роли. По видимому, потому, что как раз в это время резко сворачивается «усатовский вариант позд нетрипольской культуры» – и, вероятно, переселяется морским путём в Малую Азию. Приняли ли там переселенцы участие в отпо ре против аккадской экспансии – ученым пока неизвестно.

Итак, налицо несомненные политические противоречия между поднепровской Араттой и месопотамским Шумером, особое их обострение с приходом к власти в последнем семитской династии Аккада. В плане военного и даже торгового (малоазийский экс порт металла и проч.) противостояния указанные противоречия не могли сыграть существенной роли в судьбах столь отдалённых, хотя и взаимосвязанных праиндоенвропейской историей стран.

Куда серьёзнее было идейно социальное противостояние при сущих им, соответственно, общинной и рабовладельческой (пер вобытнокоммупистической и раннеклассовой) государственных систем. Аратта с её переложным земледелием и обилием плодо родных целинных земель ещё могла снимать свои накапливав шиеся противоречия традиционным способом – расселением и переселением; Шумер же, связанный создаваемой поколениями мелиорацией, «вынужден был загонять свои противоречия в их порождающее общество и» предотвращать постоянную угрозу взрыва ужесточением госаппарата (вот где история впервые на чинает развиваться в соответствии с марксистским пониманием

законов истории!)... Однако и в благодатном Дунайско Днепров ском междуречьи к концу III тыс. до н. э. стал назревать демогра фический взрыв, усугубленный вышеотмеченными Огигосовым потопом и сопутствующими эко климатическими изменениями, а также резко возросшей активностью и миграциями арийских пле мен.

Вполне вероятно, что в таких кот условиях жрецы правители Аратты увидели оптимальное будущее для своего народа в том, чтобы вновь расселиться и возвратиться из губительного «следо вания шумерским путём» к догосуднрствеппым традициям прапо ров (в частности, «буго днестровцев»’ и «сурско дпепронцеи» ). – что успешнее всего воплотилось в судьбах северной части Арапы (см. выше). Южные же её переселенцы в Троаду в большей мере сохранили уровень араттской цивилизации.

Впрочем, ни те ни другие не отреклись от своих этнокультурных связей и государственных традиций – на что будет многократно указываться ниже при рассмотрениях наследников ‘Солн цеподобной’ Аратты: ‘’Солнечных’ же малоазийского Илиона и приднепровского Гелона, потомки которых хранили или же вос создавали в Европе то Артану, то Арсанию с Артой, то Артаплот...

А сейчас перейдём к рассмотрению древнейшего и наиболее близкого к Шумеро Аккаду форпоста тогдашней Аратты.

3. Северомесопотамская Аратта

Вышеочерченные противоречия (пра)индоевропейской Арат ты с семитизированным Шумеро Аккадом – не только научный вывод, но и исторический факт, письменно засвидетельствован ный поэмой «Энмеркар и верховный жрец Аратты». Правда, пове ствуется в ней не о вышерассмотренных подунайской, а затем поднепровской Араттах, – а об иранской Аратте, которую М. Ю. Видейко отождествляет с неплохо исследованным городищем Шахри Сотхе в низовьях р. Хильмунд.

Если это действительно так, то возникновение данного форпо ста на рубеже IV–III тыс. до н. э. и его тяготение к культурам Южной Туркмении не позволяют связывать его с описанными выше пере селениями племен буго днестровской и трипольской культур. На много вероятней другое: участие в создании этой Аратты

жреческих кланов, странствовавших «азово черноморской лини ей» (по В.Н.Даниленко, Ю.А.Шилову, В.А.Сафронову, А.Г.Кифи шину и др.) между Поднепровьем и Месопотамией, разведывая одновременно и путь грядущего переселения араттов и ариев в Индию... Такое предположение подтверждается находкой в древ нейшем слое Шахри Сотхе печати из Джемдет Насра – древней шего же шумерского города Шу нуна, родственного приднепровскому Шу нуну. Тем более, что в рассматриваемой поэме немалое внимание уделено изрядно призабытым уже

Поэма «Энмеркар и верховный жрец Аратты»

Поэма «Энмеркар и верховный жрец Аратты» записана на не скольких более менее уцелевших глиняных табличках и состоит из 36 разделов... Энмеркар – имя верховного жреца шумерского города государства Урука, главный храм которого является «до мом Энлиля». Аратту же и её главный храм основала Инанна, а опекает её возлюбленный Думузи. (Вспомним, что все эти три и много иных божеств впервые засвидетельствованы ещё в доиндо европейской части вышеуказанной летописи Каменной Могилы.) Сообщается также, что выходцы из Аратты основали Урук, однако его жрец правитель добивается теперь отвращения Инанны от метрополии и подчинения её Уруку.

В знак покорности жители Аратты должны предоставить для реконструкции его храмов металлы, каменья, строительные мате риалы, а также ремесленников; за невыполнение угрожается раз рушением городу, рабством населению, убийством главному жрецу. Тот на угрозы ответствует так:

Я – верховный жрец, назначенный чистой рукою (Инан ны).

Скипетр небесного царя (Any), апидычици асе.чепной, «Иннин » всех законов, светлая Инанна

вАратту, страну чистых обрядов воистину меня привела,

вгорах пред нею поставила словно врата, –

то как же Аратта может покориться Уруку?

..................................................

Гора (Аратта) – это герой, напитанный мудростью,