ВУЗ: Не указан
Категория: Не указан
Дисциплина: Не указана
Добавлен: 04.09.2024
Просмотров: 112
Скачиваний: 0
Х и г г и н с (зевая снова). Господи! Что за вечер! Что за публика! Что за балаган! (Поднимает ногу. чтобы расшнуровать ботинок, и замечает туфли. Забыв про ботинок, смотрит на них так, как будто они появились тут сами по себе.) А! Вот они, туфли. П и к е р и н г (потягиваясь). Сказать по правде, я все-таки устал. Пикник, званый обед, а потом еще опера! Что-то уж слишком много удовольствий сразу. Но пари вы выиграли, Хиггинс: Элиза справилась с ролью, и как еще справилась! Х и г г и н с (с жаром). Славу богу, что все уже кончено!
Элизу передергивает, но они не обращают на нее внимания. Она, овладев собой, снова сидит неподвижно, как каменная.
П и к е р и н г. Вы волновались на пикнике? Я волновался. А Элиза, по-моему, ничуть. Х и г г и н с. Элиза? Даже и не думала. Да я и знал, что все сойдет хорошо. Просто переутомился за все эти месяцы, вот оно теперь и сказалось. Первое время, пока мы занимались только фонетикой, это было интересно, но потом мне до смерти надоело. Если б не пари, я бы уже давно послал это к черту. Глупая в общем была затея; все оказалось гораздо скучнее, чем мы думали. П и к е р и н г. Ну, что вы! На пикнике было много острых моментов. У меня даже сердце замирало. Х и г г и н с. Да, первые три минуты. А когда стало ясно, что мы побеждаем без боя, я почувствовал себя, как медведь, запертый в клетке и не знающий, куда деваться от безделья. А обед был еще хуже: сиди и жуй целый час, и даже слова сказать не с кем, кроме какой-то модной дуры. Нет, Пикеринг, можете быть уверены, с меня довольно. Больше я производством герцогинь не занимаюсь. Это была сплошная пытка. П и к е р и н г. Вам просто не хватает настоящей светской дрессировки. (Шагает по направлению к роялю.) А я иногда люблю окунуться в эту атмосферу: как-то чувствуешь себя опять молодым. Во всяком случае, это был успех, потрясающий успех! Раза два я даже испугался, настолько хорошо Элиза себя держала. Понимаете, настоящие герцогини очень часто не умеют себя держать; они так глупы, что воображают, будто к людям их положения хорошие манеры приходят сами собой, и поэтому не хотят им учиться. Когда что-нибудь делается не просто хорошо, а превосходно, в этом всегда чувствуется профессионализм. Х и г г и н с. Да, вот это меня и бесит: болваны, которые даже болванами не умеют быть по всем правилам. (Встает.) Ну, так или иначе, дело кончено и все уже позади; можно по крайней мере лечь спать без страха перед завтрашним днем. Красота Элизы становится зловещей. П и к е р и н г. Да, и я, пожалуй, на боковую. Все-таки это было большое событие; мы одержали блестящую победу. Спокойной ночи. (Уходит.) Х и г г и н с (идет за ним). Спокойной ночи. (Обернувшись на пороге.) Элиза, погасите свет и скажите миссис Пирс, чтобы она не варила мне утром кофе, я буду пить чай. (Уходит.)
Элиза, всячески сдерживая себя и стараясь казаться равнодушной, встает и идет к выключателю. Когда она достигает камина, она уже на последнем взводе. Она опускается в кресло Хиггинса и сидит с минуту, судорожно вцепившись в ручки. Но в конце концов нервы у нее сдают, и она в порыве бессильной злобы бросается на пол.
Х и г г и н с (за дверью, раздраженно). Куда опять девались эти чертовы туфли? (Появляется на пороге.) Э л и з а (хватает туфли и одну за другой с силой швыряет ему прямо в лицо). Вот вам ваши туфли! И вот вам ваши туфли! Возьмите их, и чтоб вы в них минуты покоя не знали. Х и г г и н с (изумленный). Что за черт!.. (Подходит к ней.) В чем дело? Вставайте. (Тащит ее за плечи.) Что-нибудь случилось? Э л и з а (задыхаясь). С вами ничего не случилось. Я вам выиграла ваше пари, да? Ну и прекрасно! А до меня вам никакого дела нет. Х и г г и н с. Вы мне выиграли пари! Вы! Пигалица несчастная! Я сам выиграл пари. Зачем вы бросили в меня туфли? Э л и з а. Потому что я хотела разбить вам голову. Я бы вас задушила сейчас, себялюбивое, толстокожее животное. Вы меня вытащили из грязи! А кто вас просил? Теперь вы благодарите бога, что все уже кончилось и можно выбросить меня обратно в грязь. (В ярости ломает пальцы.) Х и г г и н с (глядя на нее с холодным любопытством). Оказывается, это существо все-таки нервничает.
Элиза издает сдавленный крик ярости и бросается на него, словно хочет выцарапать ему глаза.
(Хиггинс, схватив ее за руки.) Этого еще не хватало! Когти долой, кошка! Как вы смеете распускаться передо мной? Садитесь и молчите. (Швыряет ее в кресло.) Э л и з а (подавленная его превосходством в силе и весе). Что со мной будет? Что со мной будет? Х и г г и н с. А я откуда знаю, что с вами будет? И какое мне, черт дери, до этого дело? Э л и з а. Вам нет дела. Я знаю, что вам нет дела. Пусть я даже умру,- вам все равно нет дела! Я для вас ничто, хуже вот этих туфлей. Х и г г и н с (громовым голосом). Туфель!!! Э л и з а (с горькой покорностью). Туфель! Мне кажется, теперь это уже неважно.
Пауза. Элиза поникла в безвыходном отчаянии; Хиггинс проявляет признаки некоторого беспокойства.
Х и г г и н с (собрав все свое высокомерие). Что это вообще все обозначает? Я бы хотел знать, вы чем-нибудь недовольны, с вами здесь плохо обращались? Э л и з а. Нет. Х и г г и н с. Кто-нибудь вас обижал? Полковник Пикеринг? Миссис Пирс? Кто-нибудь из прислуги? Э л и з а. Нет. Х и г г и н с. Надеюсь, вы не посмеете сказать, что я вас обижал? Э л и з а. Нет. Х и г г и н с. Очень рад это слышать. (Сбавив тон.) Вы, может быть, просто устали после этого тяжелого дня? Хотите бокал шампанского? (Делает движение к двери.) Э л и з а. Нет. (Вспомнив прежние уроки.) Благодарю вас. Х и г г и н с (к которому вернулось обычное добродушие). Это уж у вас несколько дней накапливается. Вы немножко побаивались этого пикника. Что ж, вполне естественно. Но ведь теперь все уже кончено. (Ласково треплет ее по плечу.)
Она съеживается.
Больше не о чем беспокоиться. Э л и з а. Да. Вам больше не о чем беспокоиться. (Она вдруг встает и, обойдя его. возвращается на прежнее свое место у рояля, садится на скамью и закрывает лицо руками.) О господи! Как бы я хотела умереть! Х и г г и н с (смотрит на нее с искренним удивлением). Но почему? Объясните вы мне, ради бога, почему? (Подходит к ней и старается ее урезонить.) Послушайте, Элиза, ваше раздраженное состояние вызвано чисто субъективными причинами. Э л и з а. Не понимаю. Слишком умно для меня. Х и г г и н с. Все это вы сами себе внушили. Дурное настроение, и ничего больше. Никто вас не обидел. Ничего не случилось. Будьте умницей, идите ложитесь спать, и к утру все пройдет. Поплачьте немного, прочитайте молитву, сразу легче станет. Э л и з а. Спасибо, вашу молитву я слышала: «Слава богу, что все уже кончилось». Х и г г и н с (нетерпеливо). Ну хорошо, а разве для вас это не «слава богу»? Вы теперь свободны и можете делать, что хотите. Э л и з а (отчаяние вдруг придает ей силы). А на что я гожусь? К чему вы меня приспособили? Куда мне идти? Что мне делать? Что теперь будет со мной? Х и г г и н с (уразумевший, наконец, истину, но ничуть ею не тронутый). Ах, так вот что вас тревожит! (Засовывает руки в карманы и, побрякивая по своей привычке их содержимым, принимается шагать по комнате, как будто из любезности снисходя до разговора на тривиальную и неинтересную тему.) Я бы на вашем месте об этом не задумывался. Не сомневаюсь, что вы без особого труда устроите тем или иным способом свою судьбу, хотя я еще как-то не думал о том, что вы уедете отсюда. (Она бросает на него быстрый взгляд, но он на нее не смотрит; остановился перед вазой с фруктами, стоящей на рояле, и после некоторого раздумья решает съесть яблоко.) Вы, например, можете выйти замуж. (Откусывает большой кусок яблока и шумно жует.) Должен вам сказать, Элиза, что не все мужчины такие убежденные старые холостяки, как мы с полковником. Большинство мужчин - несчастные! - принадлежит к разряду женящихся; а вы совсем не дурны собой, иногда на вас даже приятно посмотреть,- не сейчас, конечно, потому что сейчас лицо у вас распухло от слез и стало безобразным, как смертный грех. Но когда вы в своем виде, так сказать, я бы даже назвал вас привлекательной. То есть, конечно, для мужчин, расположенных к женитьбе. Вот послушайте меня, ложитесь в постель и хорошенько выспитесь, а утром, когда встанете, посмотритесь в зеркало, и у вас сразу настроение исправится.
Элиза опять поднимает на него глаза, не шевелясь и не произнося ни слова. Но взгляд ее пропадает даром: Хиггинс усердно жует с мечтательно-блаженным видом, так как яблоко попалось хорошее.
(Осененный внезапной мыслью.) Знаете что? Я уверен, что мама могла бы подыскать вам какого-нибудь подходящего субъекта. Э л и з а. Как я низко скатилась после Тоттенхем-Корт-Род. Х и г г и н с (просыпаясь). То есть как это? Э л и з а. Там я торговала цветами, но не торговала собой. Теперь вы сделали из меня леди, и я уже ничем не могу торговать, кроме себя. Лучше бы вы меня не трогали. Х и г г и н с (решительно зашвыривает огрызок яблока в камин). Что за вздор, Элиза! Вы просто оскорбляете человеческие отношения этими ханжескими разглагольствованиями о купле и продаже. Можете не выходить за него, если он вам не понравится. Э л и з а. А что же мне делать? Х и г г и н с. Да мало ли что! Вот вы раньше мечтали о цветочном магазине. Пикеринг мог бы вам устроить это дело, у него куча денег. (Фыркнув.) Ему еще придется заплатить за ваши сегодняшние тряпки; а если присчитать сюда плату за прокат брильянтов, то с двухсот фунтов он не много получит сдачи. Черт возьми! Полгода назад вы даже мечтать не смели о такой райской доле, как собственный цветочный магазин. Ну, ладно; все будет хорошо. А теперь я иду спать, у меня прямо глаза слипаются. Да, позвольте: я ведь сюда за чем-то пришел... Черт меня побери, если я помню, за чем именно... Э л и з а. За туфлями. Х и г г и н с. Ах, да, да - ну конечно, за туфлями. А вы их побросали в меня. (Подбирает обе туфли и уже собирается уходить, но в это время Элиза поднимается и останавливает его). Э л и з а. Одну минутку, сэр... Х и г г и н с (услышав такое обращение, роняет туфли от неожиданности). Что? Э л и з а. Скажите, платья, которые я ношу,- они мои или полковника Пикеринга? Х и г г и н с (возвращаясь на середину комнаты, с таким видом, как будто ее вопрос - высшая степень бессмыслицы). На кой черт Пикерингу дамские платья! Э л и з а. Они могут пригодиться для следующей девушки, над которой вы будете экспериментировать. Х и г г и н с (пораженный и уязвленный). Хорошего же вы о нас мнения! Э л и з а. Я не хочу больше беседовать на эту тему. Я хочу знать только одно: что из моих вещей принадлежит мне? К сожалению, платье, в котором я сюда пришла, сожгли. Х и г г и н с. А не все ли равно? Зачем вам вдруг понадобилось выяснять это в час ночи? Э л и з а. Я хочу знать, что я имею право взять с собой. Я не желаю, чтоб меня потом назвали воровкой. Х и г г и н с (на этот раз глубоко оскорбленный). Воровкой! Как вам не стыдно так говорить, Элиза. Я ожидал от вас больше чувства. Э л и з а. Извините. Я простая, темная девушка, и в моем положении мне приходится быть очень осторожной. Между такими, как вы, и такими, как я, не может быть речи о чувствах. Будьте так добры сказать мне точно, что здесь мое и что не мое. Х и г г и н с (сердится). Можете прихватить с собой весь этот хлам и самого черта в придачу! Оставьте только брильянты; они прокатные. Устраивает это вас? (Поворачивается, чтобы уйти, вне себя от возмущения.) Э л и з а (она упивается его волнением, словно божественным нектаром, и готовит новую придирку, чтобы продлить удовольствие). Постойте, еще минутку. (Снимает драгоценности.) Будьте добры, возьмите это к себе в спальню. Я не хочу рисковать - еще пропадет что-нибудь. Х и г г и н с (в бешенстве). Давайте сюда.