Файл: Пробелы в законодательстве и способы их восполнения (Виды пробелов, их классификация).pdf
Добавлен: 01.04.2023
Просмотров: 162
Скачиваний: 1
Итак, правовая норма является первичным элементом системы права. Здесь речь идет об исходящем от государства общеобязательном правиле поведения, которое имеет властный характер. Правовые нормы выполняют функцию регуляции не всех, а лишь определенных видов и разновидностей общественных отношений, объективно нуждающихся в таком опосредовании. Регуляция других отношений осуществляется посредством других социальных норм[21].
Норма права должна получить соответствующее закрепление в нормативно-правовых актах. Для этого используются различные виды юридической техники.
Нормы – это есть носители некоторой информации, объекты информационных процессов. Чтобы указанные свойства реализовались, результаты должны быть закреплены в акте-документе. Правотворчество всех стран направлено на то, чтобы точно, недвусмысленно и адекватно фиксировать результаты волеизъявления государства в акте-документе. На достижение этой цели работает специфическая отрасль правового знания - юридическая техника[22].
На современном этапе в нашей стране наблюдается активный рост количество нормативно-правовых актов, что связано с интенсивностью законотворческой и всей правотворческой деятельности. Это также становится причиной возникновения коллизий между нормативными правовыми актами не только различной, но и одинаковой юридической силы. То есть, необходимо совершенствовать юридическую технику[23].
Существует несколько подходов к юридической технике.
Сугубо практический подход подразумевает, что юридическая техника – это практическая деятельность, которая направлена на то, чтобы вырабатывать текст нормативно-правового акта. При этом происходит нивелирование научного аспекта.
Суть методологического подхода в том, что юридическая технику является единством обоих элементов, то есть единством научного и практического (собственно технического - правотворческого) аспектов.
Большинством исследователей юридической техники осуществляется выделение в ее структуре таких элементов, как методы, правила, приемы и средства[24].
Методы и правила юридической техники являются научно-технической базой юридической техники, то самое научно-техническим знанием, которое появляется в результате преломления знания теоретического через призму практических потребностей. Методы юридической техники можно рассматривать в качестве активных, деятельных составляющих ее научно-технической базы, то есть собственно познания[25].
Основной являются методы-принципы, которые обладают универсальным характером – это категории и законы диалектики. Следующая ступень нашей пирамиды представлена принципами формальной логики (законами тождества, непротиворечия, исключенного третьего, достаточного основания и т.д.) - методы формальной логики тоже есть общенаучные, хотя в контексте каждой из наук их применение обладает собственной спецификой[26].
Затем следуют правовые методы – речь идет о социолого-правовом, сравнительном, историко-правовом и других, которые для юридической техники являются не менее важными, чем общенаучные. Вершина пирамиды представлена собственно комплексным юридико-техническим методом, который заключается в том, что юридическая техника использует отдельные методы различных не юридических наук: лингвистика, семантика, информатика, нетрадиционная логика (например, модальная) и пр. Для данных методов характерно выступление в единстве, что связано со спецификой задач правотворчества[27].
Правила юридической техники являются производными от методов элементами, в которых осуществляется воплощение уже познанных, исторически и практически подтвержденных методологических закономерностей юридической техники, выраженных в форме конкретных требований к деятельности, связанной с тем, чтобы выработать форму правового акта.
Приемы юридической техники являются принадлежностью уровня технической деятельности, то есть технологического звена. Можно также сказать о разнообразии подходов к классификации приемов юридической техники, описанных в литературе. Л.Ф. Апт предлагает подразделить приемы юридической техники на две группы. Первая группа объединяет самостоятельные приемы, при помощи которых создаются структурные элементы текста правового акта: статья, часть статьи, параграф и т.д. К этим приемам относятся соединения, вынос за скобки, отсылка, использование примечаний, воспроизведение и др. Во вторую группу включены приемы, которые используются совместно с другими и самостоятельного значения не имеют (дробление, использование примеров и пр.)[28]. С.С. Алексеев предлагает разделение приемов согласно следующим основаниям: 1) степень обобщения норм (речь идет об абстрактном и казуистическом) и 2) способ изложения норм (прямом, бланкетным, ссылочном). А.Нашиц считает, что приемами юридической техники являются приемы перечисления, определения, классификации, юридической конструкции, презумпции и фикции[29].
Итак, выделим такие приемы юридической техники[30].
В аспекте степени обобщения конкретных показателей:
абстрактный — в процессе формулирования нормы права осуществляется использование обобщающей формулировки;
казуистический — формулирование правовой нормы предполагает последовательное перечисление условий, при которых она является действующей.
В аспекте способа изложения элементов юридической нормы:
прямой —изложение гипотезы, диспозиции и санкции осуществляется в одной статье нормативного правового акта;
отсылочный — изложение отдельных элементов нормы (или гипотезы, или диспозиции, или санкции) в других конкретных статьях данного закона и к ним делается отсылка или же ее подразумевают;
бланкетный — являются разновидностью отсылочного, но отсылку осуществляют в общей форме, чаще всего через то, что упоминаются соответствующие правила, инструкции, иные законодательные акты[31].
Наконец, средства юридической техники следует рассматривать как технические устройства, за счет которых осуществляется сознание конечного продукта – текста правового акта. Для средств юридической техники присущ разнообразный характер. В частности, речь идет о:
- формально-атрибутивных (реквизиты документа);
- логических (структуре документа в целом, внутренней структуре норм);
- языковых (здесь речь идет о всем комплексе выразительных средств данного языка, в том числе терминологии, речевых клише, метафорах, языковых символах и т.д.)[32];
- специально-юридических (речь идет об юридических конструкциях, презумпциях, фикциях, ссылках, отсылках, оговорках, примечаниях и т.д.)[33].
Следующий важный шаг к выявлению сущности юридической техники – это определение объекта и предмета.
Объект практического преобразования юридической техники - это информация, данные, которые получаются в результате познавательной процедуры и непосредственно имеющие отношение к предмету регулирования формируемого нормативного акта.
Предмет юридической техники является текстом правового акта либо действующего правового акта, если есть необходимость внесения в него изменений и дополнений.
Цель юридической техники заключается в изложении акта-волеизъявления в актах-документах.
Сущность юридической техники заключается в том, что происходит осуществление познавательной и преобразовательной деятельности субъекта правотворчества, имеющая в качестве предмета форму (текст) правовых актов[34].
Нормативные акты должны носить содержательный и эффективный характер. Корректное наполнение содержания означает наличие верного решения вопроса относительно способности общественных отношений быть урегулированными в правовом отношении[35].
Требование законности предполагает, что любой нормативный акт в аспекте содержания должен находиться в соответствии с общепризнанными нормами и принципами международного права, Конституцией, нормативными актами, обладающими более высокой юридической силой. Этот правило основано на том, что существует определенная иерархия правотворческих субъектов[36].
Требования законности с позиции того, каким должно быть содержание нормативных актов, представляют собой следующее: 1) издание нормального акта должно осуществляться в пределах компетенции, которое обладает правотворческий субъект. Это означает, что нормативный акт всегда посвящается вопросу, который является частью предмета ведения данного органа. Если данное правило является нарушенным, то в дальнейшем анализе нормативного акта просто нет смысла; 2) необходимость соблюдения прав и свобод человека и гражданина. Например, согласно Конституции РФ, человек, его права и свободы являются высшей ценностью, а государство должно их защищать. Соответственно, процесс принятия нормативных актов в соответствии с правами и свободами граждан – это есть конституционное требование.
Требование соответствия нормам морали также играет большую роль. Сейчас нельзя утверждать, что мораль обладает в нашем обществе основополагающим значением. Главная нагрузка по регулированию общественных отношений реализуется правом[37]. Однако моральные нормы все же выступают в качестве значимого общественного регулятора, и это необходимо учитывать. Например, если определенными людьми нарушаются моральные нормы, то общество прибегает к их категорическому осуждению. Те нормативные акты, которые противоречат моральным нормам, не могут быть реализованы[38].
Требование целесообразности связано с соответствием нормативного акта соответствующим интересам (общественным, государственным, гражданским) в реальных условиях[39].
Требование обоснованности означает необходимость принятия и содержания нормативных актов с учетом того, есть объективные и субъективные факторы, закономерности и тенденции развития общества. Это требование также связано с тщательным исследованием и учетом в целях надлежащей правовой регламентации действий экономических, политических, экологических и других закономерностей развития жизни общества, его социальных потребностей. Соответственно, в содержании нормативных актов все эти факторы должны быть учтены и отражены.
Содержание нормативных актов должно быть эффективным. Эффективность акта означает выполнение всех его целей, как близких, так и отдаленных, с условием наименьшего ущерба для всех социальных ценностей, кроме того, важность имеют экономические затраты и сроки, которые должны быть минимальными.
Требование своевременности означает, что содержащиеся в нем правовые предписания должны находиться в соответствии с временем, когда акт издается, сохранять необходимость и важность на текущем этапе развития государства и общества[40].
Стабильность содержания нормативного акта связана с тем, что должны регулироваться не только уже существующие общественные отношения, но также и те отношения, которые возникнут в будущем.
Экономичность нормативного акта подразумевает соотношение между ценностью результата, полученного вследствие действия акта, и произведенными на его создание затратами. Экономичность предполагает, что необходимо выявить и применить рациональный способ достижения поставленной в акте цели и означает, что полученный результат должен принести обществу больше пользы по сравнению с теми затратами, которые возникли при подготовке и принятии проекта. С этим принципом связана необходимость представления экономического, финансового обоснования проекта нормативного акта, что дает возможность определения предполагаемых затрат и эффективности действия[41].
Требование реальности означает, что содержание нормативного акта должно быть выполнимым, а его предписания осуществимыми. Для выполнения акта должны существовать соответствующие материальные, финансовые, трудовые, технические ресурсы[42].
Наконец, содержание нормативного акта должно быть оптимальным. То есть, он должен выражать наилучшую форму правового упорядочения определенного фрагмента социальной жизни.
Таким образом, содержание нормативно-правовых актов должно быть современным, эффективным, подробным, целесообразным, отвечающим моральным нормам и принципам[43].
Учитывая все вышесказанное, более широко Л.И. Спиридонов определяет право как «нормативное выражение исторически сложившегося порядка общественно значимых отношений между свободными и равными субъектами». Отклонения от этого порядка могут быть устранены средствами государственного принуждения. При таком подходе, с одной стороны, становится понятной вся относительность обособления «пробелов в праве» и «пробелов в законе», а равно попытка разграничить сущность названных правовых явлений[44]. С другой стороны, игнорирование разницы между рассматриваемыми понятиями, отождествление первого и второго чревато сведением проблемы поиска и устранения пробелов лишь к ликвидации «технических» огрехов законодательства, т.е. пробелов в законе. Иной подход к пониманию сущности пробелов в праве, выраженный в работах С.И. Вильнянского, В.В. Лазарева и др., связан с более широкой трактовкой сферы общественных отношений, попадающих в сферу интересов правового воздействия. Так, по определению С.И. Вильнянского, пробел в праве выражается в полной или частичной неурегулированности общественных отношений правовыми нормами[45]. Исходя из, условно говоря, «широкого» понимания пробела в праве, В.В. Лазарев определяет его как «полное или частичное отсутствие нормативных установлений, необходимость которых обусловлена развитием общественных отношений и потребностями практического решения дел, основными принципами, политикой, смыслом и содержанием действующего законодательства, а также иными проявлениями классовой воли, направленных на регулирование жизненных фактов в сфере правового воздействия». В представленном определении можно выделить три основных момента: 1) определенный уровень развития общественных отношений, которые формируют общественное сознание; 2) различные проявления общественной воли, общественного сознания, находящие выражение в основных принципах, политике, смысле и содержании действующего законодательства и др.; 3) потребность практического решения дел[46]. Следовательно, В.В. Лазарев при определении пробела в праве принимает во внимание проявления общественной воли, общественного сознания и всех, охватываемых им, отношений. При таком подходе к определению сущности пробела в праве становится причастной по большому счету вся та сфера общественных отношений, которая может быть охвачена правосознанием. Разграничивая категории «пробелы в праве» и «пробелы в законе», В.В. Лазарев пишет, что «пробелы в законе» имеют место там, где нормативный акт, регулируя общественные отношения в общей форме, оставляет какие-то аспекты этих отношений или сходных с ними без правового опосредования, в то время как оно должно быть именно в этом нормативном акте. При полном отсутствии нормативного акта, т.е. там, где даже в общей форме определенные отношения не получили своего правового оформления, налицо «пробел в праве»[47]. Позволим себе не согласится с изложенным мнением в том, что пробел в законе предполагает отсутствие нужной правовой нормы в том же самом законе, который устанавливает общие рамки правового регулирования каких-либо отношений[48]. Вполне вероятно, что частично эти отношения будут урегулированы в другом законе, в связи с чем говорить о наличии пробела в законе не будет оснований. На наш взгляд, пробел в законе подразумевает отсутствие (неполноту, противоречие) требуемой правовой нормы во всем массиве законодательства, а не только в одном конкретном законе. Такая трактовка перекликается с определением пробела, данного С.С. Алексеевым, который коротко сообщает: «пробел в законодательстве — это отсутствие конкретной нормы, необходимой для регламентации отношения, входящего в сферу правового регулирования»[49]. Изложенный подход вовсе не отрицает того факта, что пробелы возможны только в области, регулируемой правом, и лишь в отношении фактов, находящихся в сфере правового воздействия. Однако, он не сводит эту сферу лишь к рамкам «фактического правового регулирования, установленного законодательством», как это наблюдается при «узкой» трактовке пробела. Аналогичного подхода к определению сущности пробела в праве придерживался, как представляется, и российский правовед И.В. Михайловский, который использовал понятие пробела по отношению к ситуациям, в которых «фактические обстоятельства случая не соответствуют ни одной из описательных частей (предположений) действующих юридических норм»[50]. Отсюда следует заключение, что «пробел в положительном праве» не дает ответа на поставленный жизнью вопрос[51]. Таким образом, в научной литературе по теории права представлено две основные точки зрения на вопрос о том, что следует считать пробелом: в одном случае таковым признается недостающий элемент уже действующей правовой нормы (пробел в законе), а в другом — прежде всего полное отсутствие необходимого правового предписания (пробел в праве). В качестве общепринятого определения рассматриваемого правового феномена, Д.Н. Рябова приводит следующее: «Пробел в праве — это отсутствие конкретного нормативного предписания в отношении фактических обстоятельств, находящихся в сфере правового регулирования. Иными словами, это отсутствие нормы права для урегулирования какого-либо вида общественных отношений»[52]. Приведенное определение, на наш взгляд, также следует признать неудовлетворительным, т.к. «нормы права для урегулирования какого-либо вида общественных отношений» и «конкретное нормативное предписание в отношении обстоятельств, находящихся в сфере правового регулирования» — это не одно и тоже. Фактически в первом случае подразумевается широкий подход к определению пробела, а во втором — узкий.