Файл: Правовое регулирование личных неимущественных прав граждан в Российской Федерации.pdf

Так руководствуясь п. 1 ст. 152 ГК РФ гражданин вправе требовать по суду опровержения порочащих его честь, достоинство или деловую репутацию сведений, если распространивший такие сведения не докажет, что они соответствуют действительности. Для полного освещения вопроса был проведен анализ рассмотренных судами общей юрисдикции  Наро-Фоминский городской суд Московской области за период с 2011 по 2014 год. Это все дела по спорам о компенсации морального вреда, причиненного распространением сведений, порочащих честь, достоинство или деловую репутацию гражданина.

Анализ рассмотренных судами области дел свидетельствует о том, что в основном требования заявителей связаны с обжалованием сведений, составляющих личную или семейную тайну, оскорблений и иной информации, которая, по мнению истцов, не соответствует действительности, порочит их честь, достоинство, деловую репутацию и причиняет им моральный вред.

Изучение гражданских дел указанной категории, рассмотренных судами области за анализируемый период, показало, что основаниями для отказа в удовлетворении требований гражданина о возмещении морального вреда, причиненного распространением сведений, порочащих честь, достоинство или деловую репутацию, послужили:

• недоказанность факта оскорбления и причинения ответчиком морального вреда распространением сведений, порочащих честь, достоинство и деловую репутацию истца;
• достоверность информации, о которой сообщал ответчик;
• высказывания ответчика не являлись утверждением о фактах, соответствие действительности которых можно проверить, носили оценочный характер и выражали субъективное мнение ответчика, не являлись разглашением личной или семейной тайны;
• реализация ответчиком конституционного права на обращение за защитой своих прав в компетентные органы.

Проанализировав ряд вынесенных решений и постановлений установлено, что одной из наиболее частых причин отказа в удовлетворении требований по указанной категории гражданских дел являлась недоказанность истцом факта оскорбления и причинения ему ответчиком морального вреда распространением сведений, порочащих честь, достоинство и деловую репутацию.

Так, при рассмотрении дела №2-1375 /2012 по иску Л. к У. о компенсации морального вреда, причиненного распространением сведений, порочащих честь, достоинство и деловую репутацию. При рассмотрении данного иска  Наро-Фоминский городской суд Московской области установлено, что обстоятельств, подпадающих под признаки нравственных страданий, указанных в ст. 151 ГК РФ, не имеется. Поскольку истец Л. не доказал вину ответчика в причинении ему морального вреда и не представил доказательств наличия причинно-следственной связи между действиями ответчика и нравственными страданиями, если таковые были реально причинены, субъективное восприятие им слов У. не является достаточным основанием для удовлетворения иска. Решением суда от 17 ноября 2012 г. в удовлетворении заявленных требований отказано^[35]. Всего таких дел рассмотренных судами области и отказанных в удовлетворении заявленных требований насчитывается более 35%.

Также в практике судов области имеются гражданские дела, в результате рассмотрения которых в удовлетворении заявлений было отказано и по другим основаниям. Так Наро-Фоминском городском суде Московской области в 2011 году рассмотрено гражданское дело №2-390/2011 по иску К. к М. о возмещении морального вреда, причиненного распространением сведений, порочащих честь, достоинство или деловую репутацию.

Исковые требования мотивированы тем, что К., являясь доверенным лицом ответчика по другому гражданскому делу, где М. выступала в качестве истца, высказывал в ее адрес унижающие ее честь и достоинство слова. Прежде всего, обращения М. преследуют личное обогащения. Гр-ка М. сама неоднократно оскорбляла должника П. по рассматриваемому делу в коридоре суда.

Гр-н П. во время ведения судебного заседания подверг критике исковое заявление М., сказав, что оно подано незаконно, необоснованно, с целью обогащения. В судебных заседаниях П. постоянно оскорблял М. В заседании им было заявлено, что «истец превратила зал судебных заседаний в свою вторую профессиональную деятельность в виде заработка со всех граждан города». Она требует возмещения морального вреда со всех людей, которые с ней находятся непосредственно в отношениях, и на протяжении последних шести лет имеет конфликты со своей матерью и соседями. М. полагала, что П., обсуждая ее личную жизнь, представляет ее перед судом как человека с дурной репутацией. После услышанного в судебных заседаниях она плохо себя чувствовала, у нее обострилась гипертония, пришлось обращаться за медицинской помощью.

Суд, проанализировав оспариваемые высказывания ответчика, имевшие место в отношении истца в ходе рассмотрения другого гражданского дела поэтому и зафиксированных в протоколах судебного заседания, на основании ст. ст. 151, 152 ГК РФ, ст. 35 ГПК РФ, п. 2 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 г. №10 ^[36], а также разъяснений, Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 6 февраля 2007 г. №6 «О судебной практике по делам о защите чести и достоинства граждан, а также деловой репутации граждан и юридических лиц»^[37] пришел к выводу о том, что данные высказывания носили оценочный характер и являлись выражением субъективного мнения представителя ответчика о предъявленных исковых требованиях.

Суд не принял доводы истца о том, что высказывания П. не соответствуют действительности. Основываясь на том, что требование доказать достоверность оценочного суждения невыполнимо и само по себе нарушает свободу выражения мнения, которая представляет собой основополагающую часть права, гарантированного ст. 10 Конвенции о защите прав человека и основных свобод^[38]. Высказывания П. не являются разглашением личной или семейной тайны. То обстоятельство, что М. считает доводы П. не относящимися к делу, является ее правом и также субъективным мнением стороны.

Поскольку выражение субъективного мнения не может быть предметом судебной защиты в порядке ст. 152 ГК РФ, учитывая, что мнение ответчика П. по конкретному гражданскому делу не носило оскорбительный характер, суд решением от 8 сентября 2011г. в удовлетворении иска о компенсации морального вреда М. отказал.

Следует отметить, что одной из причин отказа в удовлетворении требований граждан по анализируемой категории дел суды Наро-Фоминский городской суд достаточно часто признавали реализацию ответчиком конституционного права на обращение за защитой своих прав в компетентные органы, что, по сути, не являлось нарушением прав истца на личную или семейную тайну.

Проведенное исследование позволяет сделать вывод, что во всех случаях при рассмотрении в судах дел о компенсации морального вреда судьи при определении суммы, подлежащей взысканию с причинителя вреда смотрят именно на те «последствия», которые наступили для здоровья человека в функционировании других его органов. Более подробно мы рассмотрим этот вопрос в главе о доказывании причинения вреда.

Понятие «способа» защиты и «вида» защиты почти совпадают и имеют схожее значение, однако, «способ» защиты более применим для определения конкретных практических действий, в то время, как понятие «вида» защиты означает некую оценочную характеристику действий, которые совершила организация, гражданин для защиты своего нарушенного нематериального права - блага. Отсюда можно сделать вывод о том, что все конкретные способы защиты нематериальных прав можно подразделить на определенные виды^[39].

Глава 3. Актуальные проблемы защиты личных неимущественных прав и способы их решения

Судебная защита репутации гражданина как целостного блага открывает широкие возможности для всесторонней охраны личности, поскольку к числу посягательств на это благо наряду с распространением не соответствующих действительности порочащих сведений необходимо отнести нарушения любого субъективного права, влекущие умаление репутации гражданина. Поэтому правонарушения, приводящие к умалению личных неимущественных прав или репутации в вопросах защиты , были и остаются актуальными.

Рассматривая актуальные проблемы гражданско-правовых способов защиты неимущественных благ необходимо отметить, что законодатель предусмотрел защиту нематериальных благ судом в соответствии со ст. 11 ГК РФ и иными способами, предусмотренными законом ст. 12 ГК РФ. А когда этого требуют, интересы принадлежащие гражданину нематериальные блага могут быть защищены, путем признания судом факта нарушения его личного неимущественного права, опубликования решения суда о допущенном нарушении. Впервые об этом было заявлено в 1986г.

При приеме исков в судах общей юрисдикции истцам предлагается по защите своих неимущественных прав воспользоваться таким видом защиты. Но, как правило, они считают, что публикация решения суда о допущенном нарушении введена для защиты только личных неимущественных прав автора - п. 1 ст. 1251 ГК РФ или исключительного права правообладателя п. 1 ст. 1252, ст. 1407, 1447 ГК РФ. Но данным путем можно защитить права на честь и деловую репутацию путем опубликования опровержения решения в соответствии с п. 2 ст. 152 ГК РФ, ст. 35, 43, 44 Закона РФ от 27 декабря 1991 г. №2124-1 «О средствах массовой информации». А также любых нарушенных прав в случае признания судом нормативного правового акта или его части недействующими п. 3 ст. 253 ГПК РФ, ст. 196 АПК РФ. Прав реабилитированного лица путем публикации сообщения о реабилитации, если сведения о примененных к нему незаконных действиях были опубликованы в печати, распространены по радио, телевидению или в иных средствах массовой информации в соответствии с ч. 3 ст. 136 УПК РФ.

Законодатель для защиты частной жизни гражданина ФЗ от 2 июля 2013 г. №142-ФЗ в ГК РФ ввел специальную статью 152.2. В соответствии с п. 1 ст. 152.2 ГК РФ, если иное прямо не предусмотрено законом, не допускаются без согласия гражданина сбор, хранение, распространение и использование любой информации о его частной жизни. В частности сведений о его происхождении, о месте его пребывания или жительства, о личной и семейной жизни, а также об иных фактах, имеющих отношение к гражданину, за исключением случаев, когда указанные действия осуществляются в государственных, общественных или публичных интересах. Но в заключении введено, что если обозначенная выше информация ранее не стала общедоступной либо не была раскрыта самим гражданином или по его воле. И мне кажется, что это будет одна из лазеек «охотников журналистов».

Правда законодатель предусмотрел, что стороны обязательства не вправе разглашать ставшую известной им при возникновении или исполнении обязательства информацию о частной жизни гражданина, являющегося стороной или третьим лицом в таком обязательстве, если возможность разглашения не предусмотрена соглашением. Возможно это повлияет.

Как правильно отмечает М.Н.Малеина, бывают случаи, «когда распространяемые сведения оскорбляют в целом общность людей, не организованных в единый коллектив с правами юридического лица, а объединенных по признакам пола, национальности, религиозной принадлежности, профессии и пр. «Неопределенный круг лиц означает, что лица не персонифицируются, их точное количество не устанавливается. Однако эти лица объединены общим интересом, а также фактом нарушения имеющихся у них однородных прав»^[40].

Действительно, достаточно часто в сети Интернет и в различных телевизионных программах звучат высказывания о том, что журналисты виноваты в различных измышлениях, касающихся, например, политиков и политических партий, работников правоохранительных органов, судов и судей.

Возникает вопрос о том, можно ли унижать честь и деловую репутацию в общем виде, когда идет речь о неопределенном круге лиц. Поэтому нельзя не согласиться с мнением М.Н.Малеиной заявляющая, что разнородная международная судебная практика не дает единого ответа на данный вопрос. Хотя в целом следует признать право защиты чести и достоинства, деловой репутации неорганизованной группы лиц их группового интереса, направленное на формирование и поддержание положительной оценки социальных и духовных качеств соответствующей группы^[41].

Как отмечалось ранее российские ученые цивилисты, и практикующие юристы неоднозначно поднимали и решали вопрос о том, насколько правомочны требования тех или иных физических и юридических лиц о защите чести, достоинства и деловой репутации. Так А.Е.Шерстобитов полагает, что достоинство личности, честь и доброе имя, а также деловая репутация являются объектами личных неимущественных прав граждан, т.е. «имя» и «репутация» - синонимы и суть объекты гражданских права в ст. 150 ГК РФ. По мнению ученого, в гражданском праве право на честь, достоинство и деловую репутацию как личное неимущественное право гражданина, не связанное с имущественными правами, представляет собой закрепленную законом возможность требовать от неопределенного круга обязанных лиц воздерживаться от любых действий, направленных на умаление его чести, достоинства или деловой репутации, а также возможность обращения в суд за защитой своего права^[42].

Заключение

Личные неимущественные права в гражданском праве представляют собой самостоятельный вид субъективных прав. При этом выполняя положение правового средства, обеспечивают личную сферу гражданина от построенного вмешательства, и требуют применения гражданско-правовых инструментов их регулирования. Исходя из этого – личное неимущественное право – это такое субъективное право, которое носит абсолютный характер, имеет специфические основания возникновения и прекращения, предоставляет возможность удовлетворения неимущественного интереса, не имеющего эквивалента и индивидуализирующего личность. Личные неимущественные права в объективном смысле представляют собой комплексный правовой институт, включающий нормы различных отраслей права. Основу правового регулирования этих прав составляют нормы конституционного права, которые закрепляют в целом систему личных прав граждан, а также устанавливают правовые гарантии их реального осуществления.