Файл: Недействительность сделок (Понятие и сущность недействительности сделок).pdf
Добавлен: 16.05.2023
Просмотров: 92
Скачиваний: 2
ВВЕДЕНИЕ
Сделки играют большую роль в хозяйственной жизни. О значении сделок можно судить уже потому, что все участники гражданского оборота осуществляют «Жизнь в праве» главным образом путем совершения различных сделок. Так, физические лица ежедневно заключают сделки, на основе которых им продают товары, оказывают услуги, выполняют работы. И продолжается это в течение всей жизни человека - от рождения (имеется в виду, что до определенного возраста от имени малолетнего действуют его родители и опекуны) до самой смерти (достаточно указать на завещание, справедливо именуемое «последней волей»).
Такое же большое место занимают сделки в предпринимательской деятельности независимо от того, идет ли речь о торговле, торговом посредничестве, банковских и биржевых операциях, которые в иной, чем сделки, форме, не могут существовать. Совершая сделки, организации согласовывают свою деятельность по производству продукции, снабжению друг друга необходимыми материалами, сырьем, оборудованием, по капитальному строительству и выполнению научно-исследовательских, проектных и конструкторских работ. При помощи сделок юридические лица организуют перевозки продукции разными видами транспорта.
Объект исследования - общественные отношения, образующие институт недействительных сделок, а также обстоятельства, возникающие в процессе изменения указанных отношений, и положения теории гражданского права о недействительности сделок.
Предмет курсовой работы - юридические нормы, образующие правовой институт недействительных сделок по незаконному субъектному составу, законодательство, регулирующее эти отношения, и практика его применения судебными органами.
Целью является изучение проблемы недействительности сделок и ее последствий по российскому гражданскому праву и выработка на этой основе рекомендаций по совершенствованию норм анализируемого гражданско-правового института.
В соответствии с изложенными целями в работе ставятся и решаются следующие задачи:
1) исследование правовой природы недействительности сделок;
2) выявить основания для признания сделки недействительной;
3) охарактеризовать виды ничтожных сделок;
4) охарактеризовать виды оспоримых сделок;
5) определить последствия для каждого вида недействительных сделок.
Методологической основой является комплексный метод, включающий в себя общенаучные методы познания (анализ, синтез, исследование причинных связей, описание), так и методы познания, присущие юридической науке (формально-логической и лингвистической интерпретации права, историко-правовой).
Теоретическую основу курсовой работы составили труды ведущих советских и российских ученых-цивилистов (М.И. Брагинского, В.В. Витрянского, Б.М. Гонгало, В.П. Грибанова, О.С. Иоффе, А.С. Комарова, З.Г. Крыловой, В.И. Матвеева, Д.И. Мейера, И.Б. Новицкого, Б.И. Пугинского, О.Н. Садикова, Е.А. Суханова, Г.Ф, Шершеневича и др.)
Структура работы обусловлена целью и задачами исследования. Курсовая работа состоит из введения, двух глав, заключения и списка использованных источников и литературы.
ГЛАВА 1. НЕДЕЙСТВИТЕЛЬНОСТЬ СДЕЛКИ КАК ГРАЖДАНСКО-ПРАВОВОЙ СУБИНСТИТУТ
1.1 Понятие и сущность недействительности сделок
Институт недействительных сделок в римском праве явился плодом взаимодействия двух правовых систем: ius civile - цивильного права и ius honorarium - права преторского. Дореволюционная отечественная цивилистика, в лице, в частности, Д.И. Мейера, предлагала рассматривать два вида сделок, как и вообще юридических действий: законные и незаконные. При этом он сделал предложение, которое, пожалуй, никогда не утратит своей актуальности: «коренное правило для юриста - всячески поддерживать сделку, ибо нельзя предполагать, что участники её действовали напрасно, а напротив, должно дать место предположению, что они хотели постановить нечто действительное».[1]
В современной классификации юридических фактов сделки однозначно отнесены к категории правомерных действий. Но и сам Д.И. Мейер ранее указывал, что «под понятие сделки не подходит нарушение права», хотя и производящее изменение в существующих юридических отношениях, но цель нарушения права иная; соответственно, и существо сделки отлично от юридического действия, составляющего нарушение права.
Д.И. Мейер далее утверждал, что только законные сделки и можно назвать сделками, так как сделки незаконные не считаются действительными, следовательно, и существующими. Более того, Д.И. Мейер сделал действительно важное замечание о том, что ничтожество поражает незаконные сделки только при соприкосновении их с общественной властью. Вне зависимости от последней незаконные сделки существуют так же, как и сделки законные.
Вопрос о правовой природе недействительных сделок, в частности, об отнесении их к правомерным или неправомерным действиям, находил своё отражение и позднее практически у всех исследователей вопроса. При этом большинство советских и современных российских цивилистов называют совершение недействительных сделок правонарушением.
Как быть при такой почти общепризнанной квалификации с употреблением термина «недействительная сделка»: сделка ли это, при её первой характеристики в качестве действия правомерного. Рассмотрим основные определения, чтобы составить представление о позиции учёных по данному вопросу.
«Недействительность сделки означает, что действие, совершенное в виде сделки, не порождает юридических последствий, т.е. не влечет возникновения, изменения или прекращения гражданских прав и обязанностей, кроме тех, которые связаны с ее недействительностью. Недействительная сделка является неправомерным юридическим действием».[2]
«Недействительность сделки означает, что действие, совершенное в виде сделки, не обладает качествами юридического факта, способного породить те гражданско-правовые последствия, наступления которых желали субъекты».
Такое понимание недействительности сделки при тщательном изучении, кажется, заключает в себе внутреннее противоречие. Действительно, если сделка по определению действие правомерное, то насколько логично считать сделкой действие неправомерное? Рациональное объяснение такому противоречию можно найти в известной работе И.Б. Новицкого: «Раз воля сторон выражена и направлена на определенный результат (установление, изменение или прекращение правоотношений), этот факт наступил и не наступившим стать не может. Другое дело - те юридические последствия, которые с ним нормально связываются: они могут не наступить, и в этом последнем случае имеет место недействительная сделка».
При этом И.Б. Новицкий предложил признак правомерности относить лишь к типу сделки, но не к содержанию конкретной сделки. Основу такого вывода составил аргумент о необходимости чёткого разграничения сделки и её последствий. Соответственно, он не считал по данному критерию неправомерными сделки, совершённые с нарушением требуемой законом формы и совершённые под влиянием угроз, обмана, насилия и с использованием стечения тяжёлых обстоятельств. На наш взгляд, это первый серьёзный отход от признания всех недействительных сделок противоправными. В дальнейшем, отойдя от типа сделки, Б.Б. Черепахин отметил, что не всегда признак противоправности присущ недействительной сделке.
В.В. Артемов утверждал, что в отечественной юриспруденции уже на рубеже XVIII и XIX веков различались, даже противопоставлялись правонарушение и сделка. Он был сторонником отнесения недействительных сделок к группе действий неправомерных, составляющих по определению явление полярное понятию сделки. Соответственно, он предложил такие действия именовать «волеизъявлениями», которые уже могут быть действительными и недействительными.[3]
Развил изложенные разработки Ю.К. Толстой, предложивший сохранить понятие «сделка» только для правомерных действии, вызывающих тот правовой эффект, на достижение которого они направлены». Полагаем, что этой цели можно было бы достичь, изменив в легальном определении сделки направленность на соответствующую результативность, то есть указав, что сделка представляет собой действие, не направленное на достижение определённых правовых последствий, а влекущее такие последствия. Против такого понимания выступил В.А. Рясенцев, предостерегший в недопустимости отождествления фактического состава сделки с её последствиями. В то же время каждую недействительную сделку он считал противоправной.
М.А. Рожкова отмечает: «недействительность сделки в литературе рассматривается как качество конкретной сделки, указывающее на сё упречность, которое одновременно признаётся следствием такой уиречности».
Одно из последних определений недействительности сделок дано С.С. Алексеевым: «недействительность сделки - это сё порочность, то есть действие, хотя и являющееся сделкой или только именуемое «сделкой», но совершённое с такими нарушениями, предусмотренными законом, которые делают его изначально ничтожным или оспоримым, вследствие чего оно либо не порождает те юридические последствия, которые преследовали субъекты, или эти последствия могут не наступить по решению суда». В данном определении использовано выражение «сделка с нарушениями», то есть, С.С. Алексеев рассматривает всё же сделку, в которой имеются нарушения, не считая её саму правонарушением.
О.С. Иоффе неправомерностью называл несоответствие требованиям закона. Ответ на вопрос о виде таких требований был дан О.С. Иоффе в другой работе: противоправным он назвал действие, запрещённое законом или иным нормативным актом. Такая же позиция была высказана В.Л. Рахмиловичем. О.С. Иоффе вообще называл спор о месте недействительных сделок в системе юридических фактов (сделки или правонарушения) не имеющим никакого практического значения и теоретического интереса.[4]
В настоящее время Ю.В. Серушкина поддерживает позицию законодателя в употреблении термина «недействительная сделка», гак как «признание сделки недействительной свидетельствует именно о том, что действия граждан (юридических лиц), совершённые в виде сделки, являются юридически несуществующими в силу их противоречия законодательству». Она весь акцент данного понятия переносит в сферу последствий совершения такой сделки, предлагая в данном случае говорить о сделке-правоотношении.
О.Н. Садиков в своем учебнике недействительностью сделки называет конкретную форму правовой реакции на ущербность сделки, состоящую в лишении действия режима (регулятивного) юридического факта.
Считаем, что одной из актуальнейших задач современного гражданского права России является выработка чётких критериев ничтожности сделок, особенно для применения ст. 168 ГК РФ. В то же время, оспоримые сделки, в силу требований Гражданского кодекса РФ, достаточно полно урегулированы нормами законодательства. В Концепции развития гражданского законодательства справедливо отмечено, что судебная практика признания сделок ничтожными на основании статьи 168 ГК РФ получила в настоящее время весьма широкое распространение.[5] Тем самым стабильность и предсказуемость гражданского оборота поставлены под серьезную угрозу.
Чтобы не допустить дальнейшего разрушения стабильности гражданского оборота, изменение законодательства, по мнению разработчиков Концепции, должно быть направлено на сокращение легальных возможностей признавать сделки недействительными во всех случаях, когда недействительность сделки как гражданско-правовая санкция является неоправданной и явно несоразмерной характеру и последствиям допущенных при совершении сделки нарушений.
И.А. Данилов справедливо отмечает, что в последние годы не только увеличивается количество споров, связанных с признанием сделок недействительными, но и суды недостаточно правильно воспринимают значение таких способов защиты гражданских прав. В частности, он отмечает, что «эти иски довольно часто предъявляются не в связи с желанием восстановить нарушенные права, а с целью защиты недобросовестной стороны от требований своего контрагента по сделке, получения определенных имущественных выгод.
В.В. Витрянский отмечает, что рассматриваемыми способами защиты гражданских прав нередко пользуются недобросовестные должники в целях избежания ответственности в связи с неисполнением или ненадлежащим исполнением договора. Это действительно так. Нередко к таким способам защиты прибегают недобросовестные должники, к которым предъявлены требования о понуждении к исполнению в натуре принятых ими обязательств.