Файл: Право требования и его передача третьему лицу (Правовая природа уступки права требования).pdf

Специфическим признаком товарного кредитования выступает обязанность возврата заемщиком однородного товара по отношению к товару, принятому от заимодавца. Указанное обстоятельство обуславливает неприменимость к отношениям по договору товарного кредита норм, регулирующих денежные отношения. Стороной договора товарного кредита может быть индивидуальный предприниматель. Условия об ассортименте, количестве, качестве, упаковке передаваемых по договору вещей должны быть исполнены согласно нормам, предусмотренным законодательством для договоров купли-продажи товаров. Нормами, регулирующими отношения по договору займа, предусматривается термин "безденежность", который означает, что деньги или другие вещи фактически не были получены заемщиком (п. 1 ст. 812 ГК РФ). В положениях, касающихся договора товарного кредита, аналогичного термина не содержится. Однако суды используют термин "бестоварность", когда речь идет об отсутствии передачи товаров.

Коммерческое кредитование являясь по своим признакам консенсуальным, двусторонним, возмездным определяет условие исполнения основного договора, связанного с передачей в собственность другой стороне денежных сумм или иных вещей, определяемых родовыми признаками. ГК РФ предусматривает возможность уплаты аванса и предварительной оплаты по договорам купли-продажи и подряда. Объектом рассматриваемой разновидности договора займа могут быть исключительно денежные средства, сторонами договора выступают юридические лица, физические лица, занимающиеся предпринимательской деятельностью.

Договор факторинга, используемый исключительно в предпринимательской деятельности, также можно назвать разновидностью договора займа. Исторически факторинг возник в России на базе банковского капитала. Факторинговые компании в большинстве случаев появились и действуют по настоящее время как подразделения банков, финансируемые последними, а также как дочерние компании банков, получающие средства от соответствующих банковских структур. В связи с этим видится целесообразным применение к договору финансирования под уступку денежного требования норм о форме родственного ему кредитного договора ввиду необходимости осуществления контроля за деятельностьюфакторинговых компаний [23, C. 41-45].

Обязательства финансового агента не ограничиваются предоставлением кредитов – возможно оказание иных услуг (информирование, консультирование, осуществление бухгалтерского учета и предоставление финансовой отчетности). Признаками указанного договора являются возмездность, реальность и консенсуальность. Из анализа ст. 824 ГК РФ, а также сложившейся судебной практики, касающейся данного вида договоров, возможно сделать вывод, что существенными условиями договора финансирования под уступку денежного требования являются условия о сумме финансирования и о денежных требованиях, приобретаемых финансовым агентом. Особенность деятельности финансовых агентов состоит, в том числе в том, что финансовый агент является потенциальным скупщиком задолженности покупателей, которые не сумели расплатиться по своим долгам. Специфика отношений между финансовым агентом и клиентом состоит в том, что, финансовый агент может оказывать клиенту такие финансовые услуги, которые ни один финансовый посредник (ни кредитные организации, ни страховщики, ни ломбарды ) не оказывает. В частности, финансовый агент может оказывать услуги по ведению бухгалтерского учета и составлению финансовой отчетности клиента, по управлению коммерческим кредитом и т.п.

Таким образом, по отношению к кредитному договору аналогией закона являются правила о заемных правоотношениях. Законодательно закрепленные дефиниции дают основания выявить основные специфические признаки, позволяющие разграничить указанные договоры, одно из которых состоит в несовпадении субъектного состава рассматриваемых правоотношений Займодавцем может являться любое юридическое или физическое лицо, поскольку для предоставления займа по общему правилу не требуется специального разрешения; кредит, напротив, может быть предоставлен только специальным субъектом - банком иной кредитной организацией, чей вид деятельности является лицензируемым. По причине специфики статуса одной из сторон договора кредитные обязательства требуют особого удостоверения, а некоторых случаях также и обеспечения. Таким образом, следует сделать вывод о том, что кредитные отношения являются формализованными, юридически представляют собой более сложную правовую конструкцию, регламентированы не только ГК РФ, но и специальными нормативно-правовыми актами.

О возможности уступки требования из договоров, предусматривающих предоставление денежных средств в кредит (кредитные договоры, договоры об открытии кредитной линии, договоры потребительского кредитования) долгое время в науке велись споры. Аргументы в пользу невозможности уступки требований по таким договорам сводились к тому, что у цессионария может не быть банковской лицензии, однако цессионарий становится стороной того же самого обязательства. Однако в Президиум Высшего Арбитражного Суда РФ подтвердил свое положительное отношение к таким соглашениям, указав, что уступка банком прав кредитора юридическому лицу, не являющемуся кредитной организацией, не противоречит законодательству [9].Тот же вывод был сделан относительно возможности уступать по договору имущественного страхования право (требование), полученное в порядке суброгации (ст. 965 ГК РФ).

В отличие от названных отношений договоры цессии, по которым передавалось право по распоряжению банковским счетом, признаются недопустимыми. Здесь обычно следует вполне разумная ссылка на то, что для банка важна фигура владельца счета [52, C. 288].

По мнению некоторых авторов, даже если в договоре переуступки права требования содержится условие о возможности банка передать право требования иному лицу, следует толковать данное положение договора ограничительно, имея в виду право передачи требования только лицу, имеющему лицензию на осуществление банковских операций. Иное толкование свидетельствует о нарушении законодательства о банковской тайне и защите персональных данных, что является достаточным основанием для признания договора цессии недействительным в силу пункта 1 ст. 388 Гражданского кодекса РФ [49, C. 39-46].

Важно отметить, что Пленум Верховного Суда РФ в Постановлении от 28 июня 2012 г. N 17 "О рассмотрении судами гражданскихдел по спорам о защите прав потребителей" в п. 51 конкретизировал требования к кредитным договорам так: "Разрешая дела по спорам об уступке требований, вытекающих из кредитных договоров с потребителями (физическими лицами), суд должен иметь в виду, что Законом о защите прав потребителей не предусмотрено право банка, иной кредитной организации передавать право требования по кредитному договору с потребителем (физическим лицом) лицам, не имеющим лицензии на право осуществления банковской деятельности, если иное не установлено законом или договором, содержащим данное условие, которое было согласовано сторонами при его заключении" [8]. Также данный подход получил поддержку и в юридической литературе [51, C. 37]. При этом исследователями приводились различные аргументы, в частности, о том, что уступка прав требования кредитора лицу, не имеющему соответствующей лицензии, нарушает публичные интересы; что подобная уступка может привести к искажению показателей обязательных нормативов банка, установленных Банком России, невозможности удовлетворения требований вкладчиков и др. В практической деятельности банки включают в договоры о предоставлении кредитов право банка на совершение цессии лицам, не имеющим банковской лицензии [47; 48]. В данной связи весьма своевременным стало принятие специального нормативно-правового акта - Федерального закона от 03.07.2016 N 230-ФЗ "О защите прав и законных интересов физических лиц при осуществлении деятельности по возврату просроченной задолженности и о внесении изменений в Федеральный закон "О микрофинансовой деятельности и микрофинансовых организациях" [5], который регламентирует совершение действий, направленных на возврат просроченной задолженности физических лиц.

Если заемщик был извещен об уступке и получил документы, подтверждающие уступку, то он должен исполнять обязательства по кредитному договору в пользу нового кредитора. Перед новым кредитором заемщик отвечает в том же объеме, что и перед первоначальным кредитором (ст. 384 ГК РФ). То есть новый кредитор не может изменить ставку по кредиту, ввести какие-либо дополнительные комиссии или штрафы. Обеспечение, предоставленное по кредитному договору (поручительство или залог), сохраняет своедействие.

Заемщик вправе выдвигать против требования нового кредитора возражения, которые он имел против первоначального кредитора к моменту получения уведомления о переходе прав по обязательству к новому кредитору (ст. 386 ГК РФ).

Однако на практике частыми являются случаи недобросовестного поведения нових кредиторов - заемщик не извещается либо несвоевременно извещается об уступке.

Закон о потребительском кредите (займе) [4] разрешил указанный спор, закрепив в п. 1 ст. 12 правило о допустимости уступки прав требования из договоров потребительского кредита третьим лицам, если иное не установлено законом или соглашением, содержащим условие о запрете уступки, согласованное при заключениидоговора. При этом передача права требования предполагает предоставление третьему лицу доступа к охраняемой информации, в том числе персональным данным должника (информации о должнике, в том числе его фамилии, имени, отчества, адреса проживания, домашних и иных контактных телефонах, паспортных данных и т.п.). В этой связи справедливым представляется закрепление в правилах указанной статьи требований об обеспечении конфиденциальности и безопасности таких данных, а также установлении юридической ответственности за их разглашение. Схожее правило, допускающее уступку прав требования по данным договорам "любым третьим лицам", также закреплено в новой редакции ст. 47 Федерального закона от 16.07.1998 N 102-ФЗ "Об ипотеке (залогенедвижимости)" [7].

При заключении договора цесии новому кредитору следует убедиться также в том, что первоначальный кредитор управомочен произвести передачу права. Так, в целях разграничения компетенции между органами управления и соблюдения принципов корпоративного управления во избежания конфликта интересов, уставы кредитных организаций ограничивают компетенцию единоличных органов управления по сравнению с тем, как это закреплено в законодательстве РФ. Например, решение об уступке прав требования по кредитным договорам нередко относится к компетенции совета директоров либо правления банка.

Заключение

Гражданско-правовой институт цессии является востребованной конструкцией в современной российской экономике. Потребности экономического оборота привели к существенным изменениям подходов к сделкам уступки права требования. Действующее российсоке законодательство и особенно правоприменительная практика направлены на устранение препятствий для этих сделок, создание четких и понятных правил, регламентирующих права и обязанности должника, цедента, цессионария и третьих лиц (кредиторов цедента, управляющих в деле о банкротстве и т.д.). Однако, несмотря на широкое использование сделок уступки права требования (цессии) в коммерческом обороте России, практика его применения продолжает оставаться противоречивой.

Конкретного понятия договора цессии законодательство РФ не содержит. Целесообразно дифференцировать правила уступок права (требования), совершаемых в рамках предпринимательской деятельности и вне рамок такой деятельности. Отсутствие такой дифференциации является препятствием для развития практики использования прав требования в коммерческих целях (для секьюритизации активов, проектного финансирования и т.д.).

В ГК не содержится положений, отражающих особенности уступки прав по денежным обязательствам, в то время как именно эти права наиболее ликвидны, часто используются в рамках коммерческих сделок и обладают рядом особенностей, требующих отражения в нормативном регулировании (делимость, отсутствие тесной личной связи между кредитором и должником). Гражданское законодательство должно содержать положения, определяющие, за какие обстоятельства, затрагивающие судьбу основного обязательства, первоначальный кредитор несет ответственность перед лицом, которому уступлено право требования.

Реалии современной экономики диктуют необходимость создания более гибких инструментов осуществления предпринимательской деятельности. С появлением в российском праве новых субъектов предпринимательской деятельности -специализированных обществ проектного финансирования и специализированных финансовых обществ, обладающих специальной правоспособностью по приобретению имущественных прав требовать исполнения от должников денежных требований по кредитным договорам, договорам займа и (или) иным обязательствам, включая права, которые возникнут в будущем из существующих или из будущих обязательств, приобретение иного имущества, связанного с приобретаемыми денежными требованиями, в том числе по договорам лизинга и договорам аренды, и осуществление эмиссии облигаций, обеспеченных залогом денежных требований, представляется возможным сделать вывод о возрастании значения цессионарных правоотношений в отечественной предпринимательской деятельности.

Список использованных источников

1. Гражданский кодекс Российской Федерации (часть первая) от 30.11.1994 N 51-ФЗ (ред. от 28.03.2017) // СПС «Консультант Плюс».
2. Гражданский кодекс Российской Федерации (часть вторая) от 26.01.1996 N 14-ФЗ (ред. от 28.03.2017) // СПС «Консультант Плюс».
3. Федеральный закон от 26.10.2002 N 127-ФЗ (ред. от 18.06.2017) «О несостоятельности (банкротстве)» // СПС «Консультант Плюс».