Файл: Валютные отношения и валютная система (Понятие валютных отношений, валютной системы и валютного рынка).pdf

Несмотря на участившиеся критические суждения ряда экономистов, G20 и МВФ продолжают делать упор на использование режима плавающих валютных курсов, При этом соответствующие рекомендации в основном относятся к быстро развивающимся странам. Однако следует обратить внимание на то, что эти установки формулируются в итоговых документах саммитов G20 не столь категорично: цепью называется не утверждение свободно плавающих валютных курсов, а лишь увеличение степени гибкости этих курсов. В данной связи декларируется необходимость дальнейшего продвижения в направлении системы обменных курсов, которые «в большей степени определяются состоянием рыночной конъюнктуры» и, соответственно, «точнее отражают глубинные фундаментальные экономические показатели». Участники «двадцатки» постоянно подтверждают обязательство не прибегать к конкурентным девальвациям своих валют^[80].

В Финальной декларации, а также в «Плане действий по обеспечению роста и занятости», принятых на саммите в Каннах (ноябрь 2011 г.), наряду с подтверждением приверженности системе рыночных валютных курсов, обозначены контуры некоего конкретизированного толкования назначения этой системы. Предполагается, что курсовая политика должна, во-первых, противодействовать волатильности международных потоков капитала, нарушающей функционирование финансовых рынков, и, во-вторых, учитывать колебания объемов глобальной ликвидности, с тем, чтобы способствовать разрешению проблем, возникающих в результате чрезмерного возрастания у тех или иных стран уровня международных валютных резервов. По словам Каннской декларации, предпринимаемые в этих направлениях действия будут способствовать «дальнейшему прогрессу в осуществлении реформ системы валютных курсов». Очевидно, что достижение названных целей предполагает (явно или неявно) потребность в присутствии в том или ином объеме монетарных властей на валютном рынке^[81].

Выводы:

Особенностью нынешнего преобразования международной валютной системы является то, что оно осуществляется сугубо прагматическим путем, с помощью проб и ошибок. Поэтому неудивительно, что рекомендации
«Группы 20», МВФ и других организаций относительно внесения изменений в международное валютное устройство имели до сих пор весьма расплывчатый, половинчатый и, можно сказать, косметический характер.

Совокупность реализуемых ныне концептуальных и институциональных корректировок механизмов надгосударственного валютного регулирования пока вряд ли можно назвать реформой в полном смысле слова. Скорее, для характеристики этого постепенного, растянутого во времени процесса более уместны были бы понятия типа «видоизменение» или «трансформация».

Раздававшиеся под воздействием глобального финансово-экономического кризиса призывы ряда видных ученых, общественных и политических деятелей к проведению нового широкого международного
форума (наподобие Бреттонвудской конференции 1944 г.) с целью единовременного осуществления амбициозной реформы мирового валютного устройства на данном этапе не получают ощутимой поддержки со стороны влиятельных сил как в среде бизнеса, так и в управленческих элитах. Верх одерживает «эволюционный подход», которому свойственны прагматическое теоретическое мышление и компромиссные политические решения. Это и понятно: ведь государственные власти не могут не стоять на страже национальных интересов, которые не всегда и не во всем совпадают с интересами стран-партнеров.

Следует отметить, что по мере преодоления глобального кризиса политически чувствительная валютная проблематика отходит на второй план, уступая место объединяющим все ведущие страны задачам обеспечения устойчивого и сбалансированного экономического роста, создания новых качественных рабочих мест, в первую очередь посредством стимулирования инвестиций в реальный сектор экономики. Именно эти задачи находились в центре повестки дня в ходе состоявшегося в сентябре 2013 г. Санкт-Петербургского саммита «Группы 20».

Характеризуя требующие разрешения актуальные проблемы международной валютно-финансовой системы, называют не долгосрочные изменения в институциональных механизмах этой системы, а текущие задачи, относящиеся к достижению устойчивой макроэкономической ситуации: ускорение роста в индустриально развитых государствах; сближение в перспективе стран с формирующимся рынком и развивающихся стран по уровню жизни с государствами с развитой экономикой; перебалансирование экономики Китая, которое состояло бы в установлении менее высоких, чем раньше, но более устойчивых темпов роста: осуществление нефтедобывающими странами Ближнего Востока и другими экспортерами биржевых товаров, цены на которые переживают устойчивое снижение, необходимых корректировок с целью определения новой бизнес-модели: сглаживание волатильности денежно-кредитных условий в основных мировых экономиках, вызываемой асинхронным осуществлением соответствующей политики Соединенными Штатами, странами Европы и Японией.

В докладе МВФ 2016 г. относительно реформы МВС говорится: «Хотя в
последние месяцы Международным валютным фондом были предприняты дальнейшие значительные шаги, более глубокие побудительные мотивы к осуществлению реформы ослабли, политики сдвинули фокус своей деятельности в сторону борьбы с более насущными политэкономическими вызовами». Однако можно предположить, что объективные процессы в мировой
экономике, связанные с глубинными противоречиями финансовой глобализации и существенными сдвигами в соотношении сил между странами и группами стран, будут в перспективе так или иначе подталкивать мировое сообщество к более основательной модернизации международной валют но- финансовой системы.

Глава 3. Пути укрепления курса российского рубля

Озабоченные валютными проблемами российской экономики в условиях украинского кризиса экономисты предлагают различные варианты того, как «отцепить» рубль от доллара. Председатель правления ВТБ А.Д. Костин считает, что необходимо экспортировать товары не за иностранную валюту, а за рубли. В принципе это было бы очень полезно для России. Однако, например, при вывозе нефти следует учитывать, что она продаётся в мире по ценам в долларах. При переходе на расчёты в рублях возникает непростой вопрос о том, по какому курсу эти цены будут пересчитываться в рублёвые. Советник президента академик С.Ю. Глазьев полагает, что эмиссию рублей Банк России должен осуществлять не под валютную выручку от экспорта, а на другой основе. Правда он не говорит, основываясь на каких критериях Банк России может эмитировать рублёвые банкноты. Сейчас разрабатывается собственная платёжная система. Однако она не будет изолирована от международных систем.

При всей привлекательности таких предложений, которые делают упор на денежно-кредитную систему, нельзя забывать, что национальная валюта в конечном итоге опирается на производственную базу. Россия занимает лишь 17 место по абсолютному размеру добавленной стоимости в обрабатывающей промышленности^[82]. Из-за недостаточных вложений в основной капитал сокращается капиталовооружённость экономики, поэтому нельзя рассчитывать на необходимый рост производительности труда.

В денежно-кредитной сфере дефицит ликвидности и особенно при недостатки «длинных денег» Банк России не может в достаточной степени финансировать и рефинансировать коммерческие банки с помощью своих краткосрочных кредитов. Между тем экономику необходимо обеспечить среднесрочными кредитами и длинными деньгами, выпускаемыми под долгосрочные облигации. Но начать надо с изменения основы и механизма эмиссии рублей, основой которой являются потребности экономики, а не доллары США. Только в этом случае степень насыщенности деньгами (уровень монетизации экономики, то есть отношение денежной массы к ВВП, будет равен не 30-40%, как сейчас, а составит 100 и более процентов, как в развитых странах).

Для роста инвестиций в экономику необходимым условием является благоприятный инвестиционный климат. Отсутствие достаточной привлекательности страны для внутренних и внешних инвестиций является одним из факторов хронического оттока капитала из России. В 2014 г. отток капитала составил порядка 100-150 млрд долл.^[83] Естественно, что такой массированный вывоз капитала является важным фактором ослабления рубля.

В международных расчётах рубль применяется в платежах с рядом стран СНГ, прежде всего, в торговле. Больше всего он используется в расчётах с Белоруссией и Казахстаном. Правда, при этом рубль используется только как средство платежа. Валютой цены обычно является доллар. В расчётах с Белоруссией доля рубля в общей сумме платежей составляет около 60%, а долларов – более 30%. При этом долларами Белоруссия платит за поставки наших энергоносителей.

Новые перспективы открываются для использования рубля в связи с заключением договора об образовании Евразийского экономического союза. Рубль укрепляет свои позиции и вне региона. В ряде приграничных городов Китая, а также в Финляндии рубль используется для оплаты товаров и услуг. Стоит отметить, что те страны, в которые особенно любят ездить русские туристы, уже несколько лет принимают рубль в обменных пунктах. Это касается, например, Чехии и Черногории.

Выводы.

Самостоятельность рубля и перспективы его международной роли определяются развитием экономики России и эффективностью её экономической политики. Сейчас приоритетными направлениями в нашей экономической политике являются инвестиции в инфраструктуру, импортозамещение, прежде всего, в таких секторах, как программное обеспечение, энергооборудование, текстильная и пищевая промышленность, увеличение несырьевого экспорта. Это можно рассматривать как первые шаги в области промышленной политики, но здесь пока нет чёткой и определённой «дорожной карты». Необходимые кардинальные изменения в экономической политике, когда во главу угла ставится развитие собственного диверсифицированного производства и этой цели будет подчинена финансовая система, создадут основу, на которой возможно превращение рубля в суверенную национальную валюту, которая пользуется доверием в России и за рубежом.

Заключение

Мировая валютная система представляет собой совокупность способов, инструментов и межгосударственных органов, с помощью которых осуществляется платежно-расчетный оборот в рамках мирового хозяйства.

Мировая валютная система состоит из таких элементов, как: международные платежные системы; порядок балансирования международных платежей; режим работы золотых и валютных рынков; условия конвертируемости валют; права и обязанности межгосударственных институтов, которые регулируют валютные отношения.

Мировой валютный рынок - это совокупность отношений, которые возникают между фирмами, коммерческими банками и иными финансовыми учреждениями по международным сделкам с валютами. На мировом валютном рынке различные валюты или набoр валют выступают в рoли тoварoв, а денежную рoль испoлняет иная валюта.

Конвертируемость национальной валюты – это механизм свободного обмена ее на иностранные валюты и обратно без непосредственного вмешательства государства в данный процесс. В зависимости от допускаемых валютных ограничений конвертируемость может быть внешней и внутренней. Внешняя конвертируемость курса обеспечивает свободу обмена в стране денег, помогая рассчитываться с заграницей только нерезидентам. Внутренняя конвертируемость не дает права нерезидентам обменивать национальную валюту на иностранную, она распространяется на юридических и физических лиц.

Свободно конвертируемая валюта - валюта без ограничений обмена. Это - валюты экономически развитых стран с мощным финансовым потенциалом, развитой банковской системой.

Особенностью нынешнего преобразования международной валютной системы является то, что оно осуществляется сугубо прагматическим путем, с помощью проб и ошибок. Поэтому неудивительно, что рекомендации
«Группы 20», МВФ и других организаций относительно внесения изменений в международное валютное устройство имели до сих пор весьма расплывчатый, половинчатый и, можно сказать, косметический характер.

Совокупность реализуемых ныне концептуальных и институциональных корректировок механизмов надгосударственного валютного регулирования пока вряд ли можно назвать реформой в полном смысле слова. Скорее, для характеристики этого постепенного, растянутого во времени процесса более уместны были бы понятия типа «видоизменение» или «трансформация».

Раздававшиеся под воздействием глобального финансово-экономического кризиса призывы ряда видных ученых, общественных и политических деятелей к проведению нового широкого международного
форума (наподобие Бреттонвудской конференции 1944 г.) с целью единовременного осуществления амбициозной реформы мирового валютного устройства на данном этапе не получают ощутимой поддержки со стороны влиятельных сил как в среде бизнеса, так и в управленческих элитах. Верх одерживает «эволюционный подход», которому свойственны прагматическое теоретическое мышление и компромиссные политические решения. Это и понятно: ведь государственные власти не могут не стоять на страже национальных интересов, которые не всегда и не во всем совпадают с интересами стран-партнеров.

Следует отметить, что по мере преодоления глобального кризиса политически чувствительная валютная проблематика отходит на второй план, уступая место объединяющим все ведущие страны задачам обеспечения устойчивого и сбалансированного экономического роста, создания новых качественных рабочих мест, в первую очередь посредством стимулирования инвестиций в реальный сектор экономики. Именно эти задачи находились в центре повестки дня в ходе состоявшегося в сентябре 2013 г. Санкт-Петербургского саммита «Группы 20».