Файл: АНАЛИЗ И ОЦЕНКА РЕАЛИЗАЦИИ.pdf

ВВЕДЕНИЕ

Актуальность темы исследования обусловлена возрастающей ролью корпоративной социальной ответственности и повышением влияния бизнеса на общество. Сложившаяся ситуация требует поиск новых путей и организационно-экономических инструментов достижения социального благополучия в обществе. Одним из таких способов является социальная ответственность бизнеса.

Теоретические и практические аспекты в области корпоративной социальной ответственности рассматривались в работах зарубежных и отечственных авторов М. Альберта, И. Ансоффа, Х. Боуэна, М. Бенофа, К. Дэвиса, Д. Карнеги, Дж. Поста, Дж. Старчера, М. Фридмана, Ф. Хедоури,Е. Балацкого, Ш.М. Валитова, А.Е. Костина, Н. Кричевского, В.А. Малыгина,И. Соболева и др. Однако ряд вопросов в рамках исследуемой проблемы остаются откртыми и требуют дальнейшего изучения.

Целью данной работы является исследование мировых и отечественных подходов к понятию корпоративной социальной ответственности, а также обоснование практической значимости влияния корпоративной социальной ответственности на эффективное взаимодействие предприятия с различными субъектами деятельности.

Корпоративная социальная ответственность (KCO) – это добровольно принятая на  себя компанией ответственность за влияние ее деятельности на заказчиков, поставщиков, работников, акционеров, местные сообщества и  прочие заинтересованные стороны общественной сферы в  соответствии с учетом интересов общества. Что важно, это обязательство выходит за рамки установленных законом требований соблюдать законодательство.

KCO имеет и другие названия, например такие: корпоративная ответственность, ответственный бизнес, корпоративные социальные возможности, сциально ответственный бизнес. Необходимо отметить, что  KCO не  имеет никакого отношения к  благотворительности, разнообразным фондам помощи, принудительным отчислениям в  социальные фонды.

Нельзя назвать благотворительностью то, когда компания осуществляет сбор средств со своих сотрудников. Ею хотят заниматься конкретные люди за свой счет.

Предметом исследования является восприятие концепции KCO руководством российских компаний и механизмы воплощения принципов KCO в российской деловой практике.

Объектом исследования выступают крупные российские компании, специализирующиеся в различных областях бизнеса.

Цель данной работы является исследование форм проявления социальной ответственности бизнеса на рынке труда. В результате исследования сформулированы рекомендации по усовершенствованию механизмов реализации концепции KCO в российских организациях.

Для достижения поставленной цели были сформулированы следующие задачи:

• проанализировать теоретическую базу по концепции KCO,

• проанализировать вторичную информацию по аспекту KCO в выбранных компаниях,

• сформулировать гипотезы о степени восприятия и понимания концепции KCO руководством выбранных для исследования компаний,

• подтвердить или опровергнуть гипотезы в ходе проведения пилотного исследования в выбранных компаниях,

• проанализировать результаты, полученные по итогам сопоставления теоретических и эмпирических выводов.

ГЛАВА 1. КОРПОРАТИВНАЯ СОЦИАЛЬНАЯ ОТВЕТСТВЕННОСТЬ КАК ФАКТОР ЭФФЕКТИВНОЙ ПРОИЗВОДСТВЕННОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ПРЕДПРИЯТИЯ

1.1 Понятие, сущность и виды корпоративной социальной ответственности

Признание KCO в отечественной бизнес-среде постепенно расширяется. Много делается по продвижению в России международных стандартов для составления отчетов в области устойчивого развития (прежде всего, АА1000, GRI); все больше компаний разрабатывают корпоративные кодексы; принята Хартия социальной ответственности бизнеса РСПП, Торгово-промышленной палатой подготовлен отечественный стандарт социальной ответственности; создана Программа «Эффективные социальные инвестиции и социальное партнерство (ЭСИСП): 100+1 принцип ЭСИСП, Матрица ЭСИСП»; стал традиционным Всероссийский конкурс «Российская организация высокой социальной эффективности».

Многие представители бизнеса связывают KCO прежде всего с благотворительностью. Но эта деятельность, согласно Федеральному закону «О благотворительной деятельности и благотворительных организациях» (1995 г.), принципиально не связана с извлечением дохода, она безвозмездна и направлена на общественное благо: выгода противоречит ее внутренней мотивации. Если предприниматель хочет помочь при условии, что это принесет прибыль, то такая деятельность ничем не отличается от просто бизнеса. С другой стороны, в нашей стране и общество, и органы власти зачастую не доверяют бессистемной благотворительности. Более того, нередко общественно полезные дела бизнеса без очевидной для него выгоды вызывают подозрение. Однако логика выгоды и логика ответственности могут совпадать: лозунг «честность - выгодная политика» закономерно превращается в «быть социально ответственным выгодно».

Многие полагают, что если деятельность не приносит прямой выгоды, ее нельзя измерить и оценить, на самом же деле это нужно делать. Влияние KCO на основную деятельность компании можно измерить в показателях капитализации, роста продаж и т. п. В России исследования на эту тему носят пока единичный характер. Однако ряд зарубежных специалистов убедительно доказывают, что влияние социальных программ на комплекс маркетинга и другие области развития бизнеса измеримо. Среди сфер деятельности компании, в которых получение выгоды наиболее вероятно, выделяют финансы, маркетинг и продажи, управление персоналом и рисками. Основываясь на результатах западных исследований, социальные программы и рационально организованные социальные инвестиции бизнеса дают значительно больший социальный и экономический эффект по сравнению с мерами по повышению эффективности рекламы, стимулированию продаж и др.

В программах KCO одними из важнейших с точки зрения результирующих финансовых и нефинансовых показателей оказались направления, связанные с внутренними социальными инвестициями (социальная защита и развитие работников, развитие корпоративной культуры компаний). Полученные результаты продемонстрировали существование зависимости между рациональным инвестированием в программы KCO и динамикой экономических показателей, а также показателей репутации компаний. Но большие объемы инвестиций могут оказаться неоправданными с позиции оптимальности и целесообразности, если Капитализация бизнеса снижается и не создаются условия для улучшения экономических и репутационных показателей предприятия. Важно оценить реальную ситуацию и вкладывать средства в наиболее эффективные для конкретной компании (с точки зрения социальных и экономических результатов) направления KCO. В итоге лидерами итоговой рейтинговой оценки программы ЭСИСП стали компании, нашедшие оптимальные пути решения социальных и культурных проблем региона и внутрикорпоративных задач, перешедшие от сугубо затратных форм благотворительности к рациональной и целесообразной социальной политике.

Прежде всего рассмотрим первую группу - виды KCO, определяющие ее общую модель, влияние которых на особенности применяемой экономическим субъектом системы управления опосредованное, по следующим признакам:

По субъекту определения меры KCO. Различные подходы к решению вопроса о том, кто определяет меру KCO, сформировали несколько ее видов, которые принято называть моделями. Авторы определяют эти модели следующим образом: «модель 1», когда бизнес самостоятельно определяет меру своего вклада в развитие общества, «модель 2», когда имеются параметры согласования общественных интересов (США, Франция), «модель 3 (российский вариант)», когда бизнес самостоятельно определяет меру своего вклада в развитие общества, базируется на инициативном со стороны бизнеса понятии социальной ответственности и соотносится (регулируется) только с положениями международных и национальных стандартов KCO [4, с. 59 - 60].

Ассоциация менеджеров России схожий признак классификации обозначает как «источник продуцирования социально ответственного поведения компаний», по которому различает «аутсайдерскую (скрытую) модель» с преобладанием внешних источников и «инсайдерскую (открытую) модель» с преобладанием внутренних источников KCO [5, с. 18], но такой признак и, самое главное, его интерпретация более применимы к KCO на мезо- и макроуровнях, в то время как «субъект определения меры KCO» - предложенный признак ее классификации - можно использовать и на микроуровне.

По государственной принадлежности корпорации и (или) стране ведения бизнеса. Основу деления KCO по данному признаку составляют особенности исторических традиций, менталитета и законодательства страны, региона - места государственной регистрации и (или) осуществления бизнеса. В большинстве зарубежных и отечественных публикаций речь идет о различных моделях KCO. В мире существуют несколько таких устоявшихся моделей, каждая из них отражает: общественно-экономический уклад, который исторически сложился в той или иной стране; устройство общества, которое сформировалось в условиях развитой демократии, понятной и открытой государственной системы, функционирующих гражданских институтов, системы разрешения споров, свободы слова и выбора и т.д. [2, с. 1 - 4].

Особенности американской модели KCO, а также моделей континентальной Европы и Северной Америки Т. Парсонс характеризует по самостоятельности компаний в определении своего вклада в общественное развитие, по используемым налоговым инструментам влияния на заинтересованность бизнеса в KCO, по государственному регулированию отдельных аспектов KCO (медицинского страхования, пенсионного страхования, охраны здоровья работников). KCO компаний США характеризуется тем, что значительные по сравнению с европейскими и японскими компаниями спонсорские средства они направляют на развитие образовательно-технологической сферы. Приоритет отдается образованию и профессиональной подготовке внутри и вне корпораций, а отношения с профсоюзами и некоммерческими организациями по другим вопросам менее значимы, чем проблемы снижения издержек и повышения конкурентоспособности. Европейские корпорации находятся в значительно большей зависимости от профсоюзов и некоммерческих организаций, поэтому обращают особое внимание на установление партнерских отношений со стейкхолдерами [11, с. 27 - 28].

1) внимание финансового сектора к проектам KCO, что подтверждает рост количества социально ответственных инвестиционных фондов;

2) повышенный интерес средств массовой информации (газета «Таймс» публикует индексы социальной ответственности в еженедельном разделе «Профиль компании»);

3) широкое развитие сектора независимого консалтинга по вопросам KCO;

4) система бизнес-образования Великобритании превосходит континентальную Европу по количеству и разнообразию учебных курсов в области KCO;

5) участие правительства в развитии KCO, что проявляется в создании партнерств с частными предприятиями в образовательном секторе, поддержке инициатив в области KCO через софинансирование проектов, налоговые льготы и др. [7].

В работах посвященных проблемам KCO, характеризуются особенности латиноамериканской модели: слабое влияние рынков (финансового, товарного и рынка труда) и гражданского общества на социально ответственное поведение компаний, высокий уровень коррупции, неформальный характер взаимоотношений власти и бизнеса, отсутствие налаженного и прозрачного механизма партнерства между компаниями, властью и местными сообществами.

По мнению многих исследователей, в настоящее время наблюдается формирование российской модели KCO, в которой прослеживаются, с одной стороны, опыт государственных организаций в период социалистического этапа развития экономики, а с другой - попытки использования зарубежных моделей.

Исследование моделей KCO различных стран, выявление их схожих и отличительных свойств имеют важное научное и практическое значение. Предлагаемое в настоящем исследовании обозначение рассматриваемого классификационного признака позволяет отразить тот факт, что особенности KCO конкретного экономического субъекта во многом определяются и государственной принадлежностью корпорации и (или) страной ведения бизнеса.

По преобладающей религии страны, региона - места ведения бизнеса. KCO несомненно имеет определенные отличия в зависимости от того, какая религия преобладает в стране, регионе - месте ведения бизнеса. Ведущий идеолог буддизма Далай-лама XIV в работе «Буддийская практика: путь к жизни, полной смысла», призывая к добрым делам, благотворительности, считает неуместным соревноваться с другими в желании помочь окружающим: «Испытывая радость от добрых дел, совершенных как вами, так и всеми остальными, вы удержитесь от раскаяния в совершении чего-то хорошего (например, от сожаления, что, занимаясь благотворительностью, сократили свой банковский счет) и к тому же избавитесь от зависти к добрым делам окружающих, от соперничества с ними» [16]. Одной из особенностей индуизма является поддержка кастовости общества, в связи с этим KCO в странах, регионах, в которых преобладает индуизм, должна учитывать соответствующие социальные ограничения. Иудаизм рассматривает благотворительность как постоянную обязанность каждого члена общества независимо от достатка и приветствует скрытую ее форму. Поэтому преобладание этой религии обусловливает обязательность KCO в виде постоянно функционирующей системы, а также особенности информирования заинтересованных лиц о ее результатах. Христианство способствует формированию нравственной потребности людей в заботе о ближних. В странах, где преобладает католичество, значительная роль KCO отводится поддержке культуры и искусства. Для исламских корпораций свойственно появление шариатских советов, которые функционируют наряду с традиционными советами директоров. Шариатский совет осуществляет функцию контроля за соблюдением принципов шариата в деятельности организации [1, с. 64 - 68]. В целом можно говорить о том, что, несмотря на отдельные различия, ведущие мировые религии способствуют пониманию KCO как необходимого постоянного процесса в деятельности экономических субъектов.