Файл: Мари Форс Роковой роман"Fatal Affair" by Marie Force! (2010) (The first book in the Fatal series).doc
ВУЗ: Не указан
Категория: Не указан
Дисциплина: Не указана
Добавлен: 11.01.2024
Просмотров: 759
Скачиваний: 1
ВНИМАНИЕ! Если данный файл нарушает Ваши авторские права, то обязательно сообщите нам.
важного свидетеля в деле об убийстве, которое расследует. Как бы сильно ни хотела - не могла.
Она объехала стоявшие машины и, наконец, миновала аварию. Когда появилась в «Уотергейте», там ее ждал Ник на черном «БМВ».
- Что так долго? – спросил он, выходя из машины.
- Авария на Индепенденс.
- Тебе не стоило ехать по Конститьюшен.
- Да, теперь-то я знаю. Отличная тачка, - похвалила она, с удовольствием осматривая сияющий бумер. – Налогоплательщики хорошо о тебе заботятся.
- У меня есть несколько недостатков, - с усмешкой сказал он, обнимая Сэм за плечи. – Машины – один из них.
Сэм вывернулась из-под его руки перед тем, как они вошли в вестибюль.
- Не при всех, - прорычала она и, сунув значок офицеру на посту безопасности, показала в сторону лифтов .- Мы еще раз взглянем на квартиру сенатора.
Полицейский кивнул и махнул, дескать, проходите.
Они поднялись на шестой этаж, где вход в квартиру Джона перегораживала желтая лента. Сэм набрала полицейский код на замке, толкнула дверь и, подняв ленту, пропустила Ника вперед.
И услышала, как он втянул воздух, потом увидела, как Ник опустил плечи, когда нахлынули воспоминания. Придержав за руку, она его остановила.
- Тебе не обязательно заходить туда. Я сама принесу одежду.
- Нет, - тихо отказался он. – Я смогу.
- Одну минуту. Я хочу побродить здесь.
Сэм прошлась по роскошной квартире, где чуть блестел оставленный порошок для снятия отпечатков пальцев. Подбирая безделушки, открывая ящики и проверяя за телевизором, она поискала что-нибудь, что могли пропустить в первый раз. Без сомнения, квартиру обставлял какой-то дизайнер, вероятно, еще в бытность, когда здесь жил старший сенатор О’Коннор. Как-то было странно, насколько мало следов осталось в квартире от Джона О’Коннора.
В спальне с кровати сняли простыни и унесли, чтобы сделать анализ на ДНК. Единственный волосок мог бы раскрыть дело, но все отпечатки пальцев, волокна и ДНК принадлежали Джону. Поскольку квартиру еще не мыли, на стене за кроватью, как и на бежевом ковре, остались кровавые пятна, а на ночном столике - свернувшаяся кровь. Кровотечение из яремной вены - вещь неопрятная. Кровь из раны хлещет, как гейзер, заливая убийцу.
Сэм постояла у изножья, мысли ее свободно бродили. Может, сенатор уснул сидя? Или сел, приподнявшись от удивления, когда появилась убийца? Он явно был обнаженным в постели. Может, рассчитывал на постельные утехи с женщиной, которая появилась в спальне? Не поэтому ли она легко добралась до его члена? Сэм была абсолютно убеждена, что это была женщина, хорошо знакомая Джону, по тому, как он не сильно удивился, найдя убийцу в своей квартире.
- Что приходит вам на ум, сержант? – спросил Ник, стоя позади Сэм.
- Он спал, - ответила она, глаза ее были прикованы к изголовью кровати, где рваная дыра в светло-коричневой обивке зияла напоминанием тому, что случилось здесь почти двое суток назад. – Дремал. Наверно, был включен телевизор.
- Когда я пришел, он не работал.
- Она могла выключить телевизор. Кто бы это ни был, сенатор не удивился, увидев ее.
- Она?
- Скорей всего, они были любовниками.
Сэм говорила монотонно, словно прокручивая сцену в своем воображении.
- Он впустил ее?
Сэм покачала головой.
- Она ждала его и застала врасплох. За спиной держала нож. Может, она тоже была голая, поэтому никто на видео не уходил с кровью на одежде. Сенатор рассчитывал на секс, и вот так она умудрилась взять его пенис. К тому моменту, когда О’Коннор увидел нож, уже был оскоплен. Ужасная боль. Сенатор, наверно, потерял сознание. Если бы он очнулся до того, как она убила его, то бы спросил за что. Может, она ему сказала, может, оставила гадать.
- Хватило бы ей силы, чтобы одним ударом вонзить нож в горло?
- Хороший вопрос. И ты прав. Чтобы пронзить ножом горло и пригвоздить человека к спинке кровати, потребовался бы мощный удар. Она должна была не на шутку разозлиться на что-то, что сенатор сделал или, наоборот, отказался сделать. Ярость и адреналин приумножают силы. Возможно, он дал какое-то обещание и не выполнил, или же она застала его с другой. Убивали и за меньшее. Когда все кончилось, она приняла душ, чтобы смыть кровь, которой измазалась с ног до головы. Потом вычистила ванную комнату и отскребла так тщательно, что не осталось ни волоска на полу. К тому времени, как тело нашли, вода в кабинке уже высохла, поэтому мы можем только предполагать, что она принимала душ. Однако все полотенца нетронуты. Если она и воспользовалась полотенцем, то взяла его с собой. Перед тем как уйти, она могла бросить на сенатора последний взгляд. Она жалела, что Джон не смог стать таким, каким был ей нужен, и в то же время сердилась на него, что довел ее до такого.
- Здорово ты выстраиваешь, Сэм, - уважительным тоном сказал Ник.
Словно в трансе, она взглянула на него.
- Что?
- Ты так описываешь все… Будь я присяжным, уже вынес бы обвинительный приговор.
- Сейчас мне только придется доказать все это и понять, кто же убил.
- Вопрос времени.
Ник подошел к шкафу, открыл дверцы и стал пристально рассматривать ряд темных костюмов, рубашек - белых, различных оттенков голубого и несколько в полоску. И сотню галстуков на выбор.
Заглянув в ящики комода, Сэм спросила:
- Он носил что-то кроме костюмов? Где джинсы? Футболки?
- Здесь он не держал много барахла.
- Где же еще может быть?
- Дома в Лисбурге.
- У него есть второй дом?
Ник кивнул.
- Коттедж около поместья родителей. Мы там оба искали убежища от безумия Вашингтона.
- Почему ты ничего не сказал о нем на неделе?
- Если честно, даже в голову не пришло. Прости. Тогда у меня в голове все перемешалось. Все еще никак не приду в себя. На фоне того, что случилось с Джоном, потом встретил тебя снова…
- Свози меня туда.
- Сейчас?
Сэм кивнула.
- Почти полночь. Ты восемнадцать часов на ногах. Давай отвезу тебя завтра.
Помотав головой, Сэм возразила:
- Завтра у меня не будет времени. Если ты поведешь, я вздремну в машине. Если только ты сможешь бодрствовать.
- Я в порядке. Лучше всего мне работается в три часа ночи.
Его комментарий звучал двусмысленно, но Сэм постаралась не заметить. Тем не менее лицо ее пылало от смущения, когда она помогала Нику выбрать темно-синий костюм, бледно-голубую рубашку и галстук, украшенный маленькими американскими флажками. Нашлась сумка-чехол, Сэм положила в нее костюм, застегнула на молнию и спросила:
- Нижнее белье?
- Он его в жизни не носил.
- Откуда, черт возьми, ты знаешь?
Ник засмеялся.
- Мы как-то были на ланче у Дочерей американской революции примерно год назад, и все уже начали расходиться, когда одна из голубоволосых подошла ко мне и сказала, что я зачем-то нужен сенатору за главным столом. Я пошел в зал, где он сидел.
- Зачем?
- По всей видимости, он умудрился порвать по шву брюки, и ему нужно было выкрутиться из положения, как уйти.
Сэм расхохоталась, представив картину.
- Дай догадаюсь – он был без трусов?
- Именно так. Поэтому пришлось найти ему пальто – нелегкая задача в июле, могу добавить – и вытащить его оттуда целым и невредимым.
- Где это стояло в твоем перечне служебных обязанностей?
- Под графой «другие обязанности», - с грустной улыбкой, от которой защемило ее сердце, ответил Ник.
- Ладно. Нижнее белье не берем. Туфли?
- Хотела бы ты провести вечность в колодках с перфорацией? Хватит уже галстука. Наверняка я много чего услышу по этому поводу, когда мы встретимся в потустороннем мире. – Ник взял Сэм за руку и сплел с ней пальцы. - Спасибо, что помогаешь.
Занервничав, она отняла руку и сунула в карман.
- Да без проблем.
- Выбирать одежду умершим на каком месте значится в твоем перечне служебных обязанностей?
- Явно первым пунктом.
По дороге из спальни хозяина Ник смотрел на Сэм так, что напомнил ей о том, что он хотел от нее. Приступ желания застал ее врасплох. Она была не из тех женщин, которые сильно чего-то жаждали, особенно мужчину. С практичностью, сосредоточенностью, преданностью работе и семье, присущей Сэм, она обладала хорошей интуицией, когда нужно, и была независимой - неистово и совершенно независимой. Поэтому было неловко так хотеть кого-то, как она хотела Ника.
Сказать по правде, после ночи, проведенной вместе, она несколько лет мечтала о нем. Следила за карьерой О’Коннора и часами наблюдала за освещением в средствах массовой информации работы Конгресса в надежде, а не мелькнет ли где доверенный помощник сенатора. Однако Ника она видела редко. Он явно держался в тени, в отличие от своего знаменитого босса.
На стоянке Ник придержал для нее дверь.
Сэм скользнула на мягкое кожаное сиденье и вздохнула от удовольствия. Когда Ник завел машину, она быстро обнаружила, что сиденья с подогревом, и почувствовала себя как в раю.
- Эта машина тебе подходит.
- Ты так думаешь?
- Угу. Высококлассная, но не показушная.
- Это что, комплимент, Саманта?
Она пожала плечами.
Пока они ехали из города, Ник взял ее за руку. Когда же она попыталась вырваться, он сжал крепче.
- Мы одни, милая.
- Скатерти поблизости не наблюдается.
Лицо его осветила неотразимая усмешка, и Ник переплел пальцы Сэм своими.
- Позволь мне хоть это, ладно?
Поскольку он так мило попросил, да и всего лишь такую малость, Сэм не стала спорить, хотя простое ощущение своей руки в его ладони заставляло сильно биться сердце и будоражило душу. К тому же примешивалось чувство вины. Незачем проводить столько времени со свидетелем и уж тем более так отчаянно его хотеть. Но раз уж было темно, она устала, и никто не смотрел, вместо того чтобы оттолкнуть, Сэм покрепче обхватила его ладонь.
Глава 14
Сэм не ожидала, что уснет. Однако плавное успокаивающее покачивание машины, теплое кресло, ладонь в надежной руке Ника…
- Проснись, Спящая красавица. Мы на месте. - Придя в себя, Сэм выглянула в кромешную темноту и едва различила перед машиной очертания коттеджа. - Выходим.
В лицо пахнуло порывом холодного воздуха. Сэм пошла за Ником по гравийной дорожке к двери и встала позади, пока он вставлял ключи в замок.
Зайдя внутрь, Ник включил свет. Сэм заморгала, пытаясь сосредоточиться на уютной обстановке гостиной. Большой удобный диван, на стене плоский телевизор, набитые книгами полки по обе стороны камина, семейные фото в рамках и пара трофеев. По крайней мере, здесь ощущалось присутствие сенатора Джона Томаса О’Коннора.
Сэм скинула пальто, засучила рукава, стянула с волос заколку и приступила к работе. Два часа спустя она уже знала, что Джон любил Хемингуэя, Шекспира, Паттерсона и Гришема. Его музыкальные вкусы варьировались от Мелленкампа до Спрингстина, от Вивальди до Баха. Она просеяла фотоальбомы, ежегодники и картотеку, которые, казалось, ни для кого не имели никакого значения, кроме их владельца.
Прочла серию эссе, которые Джон написал еще для проекта в Гарварде, детально рассмотрев роль правительства и управления. Эссе были переплетены в небольшой синий том с красивым золотым теснением.
- Он этим гордился, - стоя на пороге кабинета, пояснил Ник.
Вздрогнув, Сэм подняла глаза: она почти забыла о нем.
- Отец Джона сделал книгу и дарил всем и каждому.
Ник вступил в комнату и вручил ей кружку, от которой поднимался пар.
- О, горячий шоколад? – уточнила Сэм, втягивая аромат, от которого потекли слюнки.
- Я решил, что для кофе слишком поздно. – Ник снял пальто и расстегнул верхнюю пуговицу на рубашке. Взор Сэм задержался на видневшейся в треугольнике груди, покрытой черными волосками.
- Ты правильно решил. Никакого жира, никаких калорий, надеюсь.
Слизнув капельку взбитых сливок на вершине, она секунду наслаждалась вкусом. Снова взглянув на Ника, Сэм увидела, что он наблюдает.
- Что? - спросила она. Голос невольно дрогнул.
- Просто сочетание… ты… и взбитые сливки. Наводит на мысли. - Сэм чуть не поперхнулась, а Ник вдруг сменил тему: - Мне нравится, когда ты так распускаешь волосы.
Решив не обращать внимания на эти комментарии и жар, который они вызывали в теле, Сэм обратила внимание на книгу, которую Джон посвятил отцу. Из книги выпала на пол заложенная между страниц фотография. Сэм отставила кружку на стол и наклонилась, чтобы поднять снимок рослого белокурого парнишки лет шестнадцати в футбольной форме.
Она объехала стоявшие машины и, наконец, миновала аварию. Когда появилась в «Уотергейте», там ее ждал Ник на черном «БМВ».
- Что так долго? – спросил он, выходя из машины.
- Авария на Индепенденс.
- Тебе не стоило ехать по Конститьюшен.
- Да, теперь-то я знаю. Отличная тачка, - похвалила она, с удовольствием осматривая сияющий бумер. – Налогоплательщики хорошо о тебе заботятся.
- У меня есть несколько недостатков, - с усмешкой сказал он, обнимая Сэм за плечи. – Машины – один из них.
Сэм вывернулась из-под его руки перед тем, как они вошли в вестибюль.
- Не при всех, - прорычала она и, сунув значок офицеру на посту безопасности, показала в сторону лифтов .- Мы еще раз взглянем на квартиру сенатора.
Полицейский кивнул и махнул, дескать, проходите.
Они поднялись на шестой этаж, где вход в квартиру Джона перегораживала желтая лента. Сэм набрала полицейский код на замке, толкнула дверь и, подняв ленту, пропустила Ника вперед.
И услышала, как он втянул воздух, потом увидела, как Ник опустил плечи, когда нахлынули воспоминания. Придержав за руку, она его остановила.
- Тебе не обязательно заходить туда. Я сама принесу одежду.
- Нет, - тихо отказался он. – Я смогу.
- Одну минуту. Я хочу побродить здесь.
Сэм прошлась по роскошной квартире, где чуть блестел оставленный порошок для снятия отпечатков пальцев. Подбирая безделушки, открывая ящики и проверяя за телевизором, она поискала что-нибудь, что могли пропустить в первый раз. Без сомнения, квартиру обставлял какой-то дизайнер, вероятно, еще в бытность, когда здесь жил старший сенатор О’Коннор. Как-то было странно, насколько мало следов осталось в квартире от Джона О’Коннора.
В спальне с кровати сняли простыни и унесли, чтобы сделать анализ на ДНК. Единственный волосок мог бы раскрыть дело, но все отпечатки пальцев, волокна и ДНК принадлежали Джону. Поскольку квартиру еще не мыли, на стене за кроватью, как и на бежевом ковре, остались кровавые пятна, а на ночном столике - свернувшаяся кровь. Кровотечение из яремной вены - вещь неопрятная. Кровь из раны хлещет, как гейзер, заливая убийцу.
Сэм постояла у изножья, мысли ее свободно бродили. Может, сенатор уснул сидя? Или сел, приподнявшись от удивления, когда появилась убийца? Он явно был обнаженным в постели. Может, рассчитывал на постельные утехи с женщиной, которая появилась в спальне? Не поэтому ли она легко добралась до его члена? Сэм была абсолютно убеждена, что это была женщина, хорошо знакомая Джону, по тому, как он не сильно удивился, найдя убийцу в своей квартире.
- Что приходит вам на ум, сержант? – спросил Ник, стоя позади Сэм.
- Он спал, - ответила она, глаза ее были прикованы к изголовью кровати, где рваная дыра в светло-коричневой обивке зияла напоминанием тому, что случилось здесь почти двое суток назад. – Дремал. Наверно, был включен телевизор.
- Когда я пришел, он не работал.
- Она могла выключить телевизор. Кто бы это ни был, сенатор не удивился, увидев ее.
- Она?
- Скорей всего, они были любовниками.
Сэм говорила монотонно, словно прокручивая сцену в своем воображении.
- Он впустил ее?
Сэм покачала головой.
- Она ждала его и застала врасплох. За спиной держала нож. Может, она тоже была голая, поэтому никто на видео не уходил с кровью на одежде. Сенатор рассчитывал на секс, и вот так она умудрилась взять его пенис. К тому моменту, когда О’Коннор увидел нож, уже был оскоплен. Ужасная боль. Сенатор, наверно, потерял сознание. Если бы он очнулся до того, как она убила его, то бы спросил за что. Может, она ему сказала, может, оставила гадать.
- Хватило бы ей силы, чтобы одним ударом вонзить нож в горло?
- Хороший вопрос. И ты прав. Чтобы пронзить ножом горло и пригвоздить человека к спинке кровати, потребовался бы мощный удар. Она должна была не на шутку разозлиться на что-то, что сенатор сделал или, наоборот, отказался сделать. Ярость и адреналин приумножают силы. Возможно, он дал какое-то обещание и не выполнил, или же она застала его с другой. Убивали и за меньшее. Когда все кончилось, она приняла душ, чтобы смыть кровь, которой измазалась с ног до головы. Потом вычистила ванную комнату и отскребла так тщательно, что не осталось ни волоска на полу. К тому времени, как тело нашли, вода в кабинке уже высохла, поэтому мы можем только предполагать, что она принимала душ. Однако все полотенца нетронуты. Если она и воспользовалась полотенцем, то взяла его с собой. Перед тем как уйти, она могла бросить на сенатора последний взгляд. Она жалела, что Джон не смог стать таким, каким был ей нужен, и в то же время сердилась на него, что довел ее до такого.
- Здорово ты выстраиваешь, Сэм, - уважительным тоном сказал Ник.
Словно в трансе, она взглянула на него.
- Что?
- Ты так описываешь все… Будь я присяжным, уже вынес бы обвинительный приговор.
- Сейчас мне только придется доказать все это и понять, кто же убил.
- Вопрос времени.
Ник подошел к шкафу, открыл дверцы и стал пристально рассматривать ряд темных костюмов, рубашек - белых, различных оттенков голубого и несколько в полоску. И сотню галстуков на выбор.
Заглянув в ящики комода, Сэм спросила:
- Он носил что-то кроме костюмов? Где джинсы? Футболки?
- Здесь он не держал много барахла.
- Где же еще может быть?
- Дома в Лисбурге.
- У него есть второй дом?
Ник кивнул.
- Коттедж около поместья родителей. Мы там оба искали убежища от безумия Вашингтона.
- Почему ты ничего не сказал о нем на неделе?
- Если честно, даже в голову не пришло. Прости. Тогда у меня в голове все перемешалось. Все еще никак не приду в себя. На фоне того, что случилось с Джоном, потом встретил тебя снова…
- Свози меня туда.
- Сейчас?
Сэм кивнула.
- Почти полночь. Ты восемнадцать часов на ногах. Давай отвезу тебя завтра.
Помотав головой, Сэм возразила:
- Завтра у меня не будет времени. Если ты поведешь, я вздремну в машине. Если только ты сможешь бодрствовать.
- Я в порядке. Лучше всего мне работается в три часа ночи.
Его комментарий звучал двусмысленно, но Сэм постаралась не заметить. Тем не менее лицо ее пылало от смущения, когда она помогала Нику выбрать темно-синий костюм, бледно-голубую рубашку и галстук, украшенный маленькими американскими флажками. Нашлась сумка-чехол, Сэм положила в нее костюм, застегнула на молнию и спросила:
- Нижнее белье?
- Он его в жизни не носил.
- Откуда, черт возьми, ты знаешь?
Ник засмеялся.
- Мы как-то были на ланче у Дочерей американской революции примерно год назад, и все уже начали расходиться, когда одна из голубоволосых подошла ко мне и сказала, что я зачем-то нужен сенатору за главным столом. Я пошел в зал, где он сидел.
- Зачем?
- По всей видимости, он умудрился порвать по шву брюки, и ему нужно было выкрутиться из положения, как уйти.
Сэм расхохоталась, представив картину.
- Дай догадаюсь – он был без трусов?
- Именно так. Поэтому пришлось найти ему пальто – нелегкая задача в июле, могу добавить – и вытащить его оттуда целым и невредимым.
- Где это стояло в твоем перечне служебных обязанностей?
- Под графой «другие обязанности», - с грустной улыбкой, от которой защемило ее сердце, ответил Ник.
- Ладно. Нижнее белье не берем. Туфли?
- Хотела бы ты провести вечность в колодках с перфорацией? Хватит уже галстука. Наверняка я много чего услышу по этому поводу, когда мы встретимся в потустороннем мире. – Ник взял Сэм за руку и сплел с ней пальцы. - Спасибо, что помогаешь.
Занервничав, она отняла руку и сунула в карман.
- Да без проблем.
- Выбирать одежду умершим на каком месте значится в твоем перечне служебных обязанностей?
- Явно первым пунктом.
По дороге из спальни хозяина Ник смотрел на Сэм так, что напомнил ей о том, что он хотел от нее. Приступ желания застал ее врасплох. Она была не из тех женщин, которые сильно чего-то жаждали, особенно мужчину. С практичностью, сосредоточенностью, преданностью работе и семье, присущей Сэм, она обладала хорошей интуицией, когда нужно, и была независимой - неистово и совершенно независимой. Поэтому было неловко так хотеть кого-то, как она хотела Ника.
Сказать по правде, после ночи, проведенной вместе, она несколько лет мечтала о нем. Следила за карьерой О’Коннора и часами наблюдала за освещением в средствах массовой информации работы Конгресса в надежде, а не мелькнет ли где доверенный помощник сенатора. Однако Ника она видела редко. Он явно держался в тени, в отличие от своего знаменитого босса.
На стоянке Ник придержал для нее дверь.
Сэм скользнула на мягкое кожаное сиденье и вздохнула от удовольствия. Когда Ник завел машину, она быстро обнаружила, что сиденья с подогревом, и почувствовала себя как в раю.
- Эта машина тебе подходит.
- Ты так думаешь?
- Угу. Высококлассная, но не показушная.
- Это что, комплимент, Саманта?
Она пожала плечами.
Пока они ехали из города, Ник взял ее за руку. Когда же она попыталась вырваться, он сжал крепче.
- Мы одни, милая.
- Скатерти поблизости не наблюдается.
Лицо его осветила неотразимая усмешка, и Ник переплел пальцы Сэм своими.
- Позволь мне хоть это, ладно?
Поскольку он так мило попросил, да и всего лишь такую малость, Сэм не стала спорить, хотя простое ощущение своей руки в его ладони заставляло сильно биться сердце и будоражило душу. К тому же примешивалось чувство вины. Незачем проводить столько времени со свидетелем и уж тем более так отчаянно его хотеть. Но раз уж было темно, она устала, и никто не смотрел, вместо того чтобы оттолкнуть, Сэм покрепче обхватила его ладонь.
Глава 14
Сэм не ожидала, что уснет. Однако плавное успокаивающее покачивание машины, теплое кресло, ладонь в надежной руке Ника…
- Проснись, Спящая красавица. Мы на месте. - Придя в себя, Сэм выглянула в кромешную темноту и едва различила перед машиной очертания коттеджа. - Выходим.
В лицо пахнуло порывом холодного воздуха. Сэм пошла за Ником по гравийной дорожке к двери и встала позади, пока он вставлял ключи в замок.
Зайдя внутрь, Ник включил свет. Сэм заморгала, пытаясь сосредоточиться на уютной обстановке гостиной. Большой удобный диван, на стене плоский телевизор, набитые книгами полки по обе стороны камина, семейные фото в рамках и пара трофеев. По крайней мере, здесь ощущалось присутствие сенатора Джона Томаса О’Коннора.
Сэм скинула пальто, засучила рукава, стянула с волос заколку и приступила к работе. Два часа спустя она уже знала, что Джон любил Хемингуэя, Шекспира, Паттерсона и Гришема. Его музыкальные вкусы варьировались от Мелленкампа до Спрингстина, от Вивальди до Баха. Она просеяла фотоальбомы, ежегодники и картотеку, которые, казалось, ни для кого не имели никакого значения, кроме их владельца.
Прочла серию эссе, которые Джон написал еще для проекта в Гарварде, детально рассмотрев роль правительства и управления. Эссе были переплетены в небольшой синий том с красивым золотым теснением.
- Он этим гордился, - стоя на пороге кабинета, пояснил Ник.
Вздрогнув, Сэм подняла глаза: она почти забыла о нем.
- Отец Джона сделал книгу и дарил всем и каждому.
Ник вступил в комнату и вручил ей кружку, от которой поднимался пар.
- О, горячий шоколад? – уточнила Сэм, втягивая аромат, от которого потекли слюнки.
- Я решил, что для кофе слишком поздно. – Ник снял пальто и расстегнул верхнюю пуговицу на рубашке. Взор Сэм задержался на видневшейся в треугольнике груди, покрытой черными волосками.
- Ты правильно решил. Никакого жира, никаких калорий, надеюсь.
Слизнув капельку взбитых сливок на вершине, она секунду наслаждалась вкусом. Снова взглянув на Ника, Сэм увидела, что он наблюдает.
- Что? - спросила она. Голос невольно дрогнул.
- Просто сочетание… ты… и взбитые сливки. Наводит на мысли. - Сэм чуть не поперхнулась, а Ник вдруг сменил тему: - Мне нравится, когда ты так распускаешь волосы.
Решив не обращать внимания на эти комментарии и жар, который они вызывали в теле, Сэм обратила внимание на книгу, которую Джон посвятил отцу. Из книги выпала на пол заложенная между страниц фотография. Сэм отставила кружку на стол и наклонилась, чтобы поднять снимок рослого белокурого парнишки лет шестнадцати в футбольной форме.