Файл: Мари Форс Роковой роман"Fatal Affair" by Marie Force! (2010) (The first book in the Fatal series).doc
ВУЗ: Не указан
Категория: Не указан
Дисциплина: Не указана
Добавлен: 11.01.2024
Просмотров: 740
Скачиваний: 1
ВНИМАНИЕ! Если данный файл нарушает Ваши авторские права, то обязательно сообщите нам.
- А вы, мистер О’Коннор?
- Я был… э… с другом.
Терри стал совершенно отбившимся от рук бабником с тех пор, как вождение в пьяном виде поставило крест на его политических стремлениях за несколько дней до того, как старший сын собирался объявить о выдвижении своей кандидатуры в Сенат. И в сорок четыре Терри был столь же далек от того, чтобы остепениться, как и в двадцать два, что доставляло Грэхему душевную боль.
- Мне потребуется имя и номер, - заявила детектив.
Щеки Терри ярко покраснели, и Грэхем понял, что за этим последует.
- Я… хм…
- Он не знает ее имени, - вмешался Грэхем, бросив на сына взгляд, полный омерзения.
- Я могу поискать, - быстро ответил Терри.
- Отличная идея, - одобрила детектив.
- Это не совпадение, что все случилось накануне голосования? – спросил старший О’Коннор.
- Мы ничего не можем исключить, - ответила детектив.
- Проверьте лидера меньшинства Стенхауза, - посоветовал Грэхем. - Он всем нутром ненавидит меня и позавидовал бы любому успеху моего сына.
- За что он ненавидит вас? – спросила она.
- Они были ожесточенными соперниками несколько десятилетий, - ответил за отца друга Ник. – Стенхауз делал все, чтобы заблокировать закон об иммиграции, но эти палки в колеса мы как-нибудь обошли бы.
- Хорошенько присмотритесь к нему, - сказал Грэхем, клокоча от ярости, голос его сорвался. – Он способен на все. То, что я потерял сына, доставит ему несказанную радость.
- Кто-нибудь еще приходит вам на ум? – спросила детектив. – Кто связан с вашим сыном в личном плане или на профессиональном уровне?
Грэхем покачал головой.
- Джона любили все. Но я подумаю и дам знать, если что придет в голову.
Ник шагнул к Грэхему и обнял его.
Тот в ответ обхватил за плечи друга своего сына, которого любил как родного.
- Найди, кто это сделал, Ник. Найди.
- Найду. Обещаю.
Когда Ник и Сэм уходили, Грэхем отметил, как поникли плечи советника его сына и поверил его словам. Терри же отец сказал следующее:
- Достань имя своей красотки и сделай это сейчас же. И не показывайся на глаза, пока не исполнишь.
- Да, сэр.
На обратной дороге в Вашингтон Ник проверил «блекберри» и просмотрел заявление, которое составила их контора.
«С огромным прискорбием сообщаем, что наш коллега и друг сенатор Джон Томас О’Коннор найден сегодня утром мертвым в своем доме в Вашингтоне. После того как сенатор О’Коннор не явился на работу, начальник его команды, Николас Каппуано, поехал проверить сенатора к нему домой. Мистер Каппуано обнаружил сенатора мертвым. По требованию Городской полиции мы не разглашаем подробности смерти сенатора, только заверяем, что сделаем все, что в нашей власти, чтобы помочь расследованию. Последующая информация о расследовании будет исходить от полиции.
Мы достигнем успеха в нашей миссии обеспечения прохождения принципиально нового закона, над которым так много трудился сенатор О’Коннор, чтобы вынести закон на обсуждение в Сенат, и продолжим работу сенатора по вопросам помощи детям, семьям и старикам.
Наши сердца и молитвы с родителями сенатора, сенатором и миссис О’Коннорами, его братом Терри, сестрой Лизбет, зятем Ройсом, племянниками Эммой и Адамом. Похоронная церемония еще не утверждена, но о ней будет объявлено в ближайшие несколько дней. Мы просим проявить уважение к частной жизни семьи О’Конноров в эти трудные для них времена».
Ник одобрительно кивнул, прочел еще раз и повернулся к Сэм:
- Можно еще раз пробежаться с тобой?
- Конечно. – Она внимательно слушала, пока он читал вслух заявление. – На слух предусмотрели все.
- Насчет расследования все нормально?
- Да, отлично.
Ник перезвонил Кристине:
- Эй, заявление одобрено. Давай, выпускай.
Кристина ответила глубоким мучительным вздохом:
- Тогда все станет официально.
- Скажи, чтобы Тревор прочел еще разок, и выпускайте в свет. И никаких сомнений.
- Хорошо.
- Вы, ребята, проделали отличную работу. Спасибо.
- Самое трудное дело в моей жизни, - охрипшим голосом заметила она.
- Я понимаю.
- Итак, э-э, как прошло с родителями?
- Ужасно.
- То же самое с командой. Люди с трудом принимают новость.
- Я на обратном пути. Скоро приеду.
- Мы будем здесь на месте.
Ник отключился.
- Ты в порядке? – спросила Сэм.
- Со мной все хорошо, - сухо ответил он, все еще обозленный, что она так скоро заговорила об алиби с О’Коннорами.
- Я просто делаю свою работу.
- Работа у тебя отстой.
- Да, по большей части.
- Ты уже свыклась, что тебе то и дело приходится говорить людям, что их близкие убиты?
- Нет, и надеюсь, никогда не привыкну.
Им начало овладевать глубокое опустошение, и Ник откинул голову на спинку сидения.
- Я признателен, что ты сказала за меня. Я просто не мог собраться.
Сэм глянула на него:
- Ты правильно себя с ними вел.
Удивленный неожиданному комплименту, Ник выдавил слабую улыбку:
- Для меня это внове, уж точно.
- Ты с ними близок.
- Они мне как семья.
- А что думает по этому поводу твоя настоящая семья?
Когда они впервые встретились, у них не было времени обменяться историями жизни. Слишком были заняты тем, что срывали друг с друга одежду.
- Я мало общаюсь с семьей. Я родился, когда мои родители еще учились в старших классах, меня вырастила бабушка. Несколько лет назад она умерла.
- А твои родители?
- Они периодически появлялись в моей жизни, когда я был маленьким.
А сейчас?
- В общем, моя мать уже третий раз замужем и жила в Кливленде, когда я имел от нее известия последний раз, а это было пару лет назад. Отец женат на женщине младше меня, и у них близнецы-трехлетки. Он живет в Балтиморе. Я вижусь с ними время от времени, но его с трудом можно назвать отцом. Он ведь всего на пятнадцать лет меня старше.
Поскольку она молчала, Ник понял, что Сэм ждет продолжения рассказа.
- Я помню первые выходные, которые провел у О’Конноров. До этого я думал, что такие семьи существуют только в телевизоре. Они всегда казались слишком хороши, чтобы быть настоящими. Хотя все не так. Они реальные люди с настоящими проблемами и ошибками, но у них сильная вера в то, что нужно платить добром, в чувство долга перед обществом, так что невозможно, общаясь с ними хоть какое-то время, не пропитаться всем этим. Они полностью изменили мои жизненные планы.
- А чем ты собирался заниматься?
- Я подумывал о бухгалтерии или финансах, но после нескольких трапез за столом О’Конноров меня укусил политический жучок.
- Каков он? Грэхем?
- Он человек сложный, думающий и требовательный. Любит семью и предан стране. Неистовый патриот и верит в закон.
- Ты его уважаешь.
- Больше всех мужчин, которых когда-либо знал. Кроме его сына.
- Расскажи о Джоне.
Ник задумался на секунду, прежде чем ответить.
- Если его отец человек сложный, думающий и требовательный, то Джон - простой, забывчивый и бездеятельный. Но как и его отец, он любил свою семью, был предан стране и с гордостью служил народу Вирджинии. Взвалил на себя серьезные обязанности, но слишком серьезно они его не занимали.
- Тебе нравилось с ним работать?
- Мне нравилось быть с ним рядом и помогать достичь успеха. Но, с точки зрения политической перспективы, с ним было хлопот полон рот.
- Как так?
Ник помедлил с ответом, подумал и сказал:
- В настоящий момент моя главная цель - защитить его наследие и обеспечить, чтобы ему сохранили достоинство и положение, которое он заслужил как покойный сенатор.
- А моя цель - понять, кто его убил. Раз уж я собираюсь этим заняться, мне понадобится откровенность твоя и твоей команды. С вашей помощью я смогу действовать быстрее и эффективной. Мне нужно знать, каким он был.
Нику хотелось бы, чтобы тут не пахло ей, чтобы он не осознавал так ее присутствие. А больше всего желал, чтобы в
памяти так ярко не всплывала ночь, которую он провел, потерявшись в Сэм.
- Я был в бешенстве, - тихо произнес Ник.
- Когда? – озадаченно спросила она.
- По дороге, когда ехал к нему сегодня утром. Если бы он не был мертв, когда я добрался туда, то мог бы сам его прикончить.
- Ник…
В ее тоне звучало предостережение, напоминание, чтобы он не забывал, с кем говорит.
- Если ты хочешь знать, кем был Джон О’Коннор, то тот факт, что глава команды сенатора уже в который раз ехал вытащить его из постели, должен сказать все, что тебе нужно знать.
- Абсолютно все это мне не скажет, но хотя бы кое-что для начала.
Глава 5
Воспоминания Сэм о Нике Каппуано должны были бы с годами поблекнуть, но этого не произошло. Осталось какое-то сказочное впечатление после единственной ночи, которой не следовало столько для Сэм значить. Впрочем, она позабыла, как он на самом деле выглядит: его высокую фигуру за метр девяносто, широкие плечи, смуглую кожу, сильные руки, которые навсегда изменили ее представления, каким должен быть любовник, искрометный ум, холодную ауру самообладания, которая так заворожила Сэм при первой встрече.
И то, что рухнуло это самообладание, оказалось одним из лучших ее воспоминаний от проведенной с Ником ночи. Когда тот не позвонил, она задумалась, уж не напугался ли он их бурно начавшегося романа. Но сейчас, когда Сэм знала, что он звонил, что хотел тогда увидеться снова… это меняло всё.
- Можно спросить тебя кое о чем, что не имеет отношения к расследованию? – спросила она, когда они ехали кратчайшим путем через Дистрикт в «Уотергейт», где Ник оставил свою машину. По дороге они заметили несколько приспущенных государственных флагов в честь Джона. Новость выплыла наружу, и начался официальный траур.
- Конечно.
Сердце понеслось вскачь, когда Сэм задела рану, которую ошибочно считала затянувшейся давным-давно.
- Когда ты позвонил… после… той ночи… ты помнишь, кто тебе ответил у меня дома?
Ник пожал плечами:
- Какой-то парень. Наверно, один из соседей по квартире.
Уже заранее зная ответ, она спросила:
- Ты не поинтересовался, как его зовут? У меня в квартире было трое парней.
- Черт, не помню. Возможно, Пол.
- Питер?
- Да. Питер. Точно. Пару раз я с ним разговаривал.
Сэм сжала рулевое колесо так, что побелели костяшки пальцев. Ей захотелось завизжать со всей силы.
- Он был твоим бойфрендом?
- Не тогда, - процедила она сквозь стиснутые зубы.
- Позже?
- Он мой бывший муж.
- А! Ну тогда все становится понятно, - произнес Ник с ноткой горечи, которую Сэм очень хорошо понимала. В этот момент ей самой было еще горше. - Жаль, что ты не дала мне свой сотовый номер вместо домашнего.
- Тогда у меня был только служебный сотовый, а я никогда не использовала его в личных целях. – Они молчали, пока подъезжали к «Уотергейту». – Мне хотелось бы побеседовать с твоим персоналом с утра, - заявила она, не выключая мотора.
- Я обеспечу явку. – И продиктовал адрес здания «Харт Сенат Офис», где Сэм могла их найти.