Файл: Содержание предисловие переводчика введение i. Сфера индуистского тантризма.pdf

14 определенной и поддающейся локализации сферой, а затем заметили их всеобщий характер их распространения и, в конце концов, в наши дни иногда дошли до отрицания их специфичности. Но если внешний взгляд может быть оспариваем, все-таки имеется основание для такого взгляда на вещи: традиционная Индия, даже если ей было незнакомо понятие «тантризм», на протяжении веков признавала, как мы увидим, особый, тантрический характер отдельных текстов и обрядов, также как и отдельных форм божественного откровения.
А значит, бесспорно существует «проблема тантризма», и именно с ее изучения следует начать, затрагивая одновременно и терминологический вопрос: вопрос о слове «тантризм», а значит, каким образом именовать феномен, которому нам следует дать определение. Между тем, «дать определение» означает одновременно выделить, понять и дать название: дать название в сфере религии является существенной, даже основополагающей задачей.
«Великие боги родились из каламбура, являющегося разновидностью адюльтера», – сказал Поль Валери
1
Распространенность и разнообразие феномена тантризма делают нелегким его определение. Его текстовые источники – главным образом, на санскрите, но не только – образуют значительную массу, из которой, в действительности, известна лишь часть, хоть и немалая. Кроме того, эти тексты часто труднодоступны. В текстах, которые остается не только изучить, но также и открыть, возможно, содержатся сведения, открывающие новые перспективы. Наконец, тантрическая вселенная образует аспект индуизма, появившийся, без сомнения, около полутора тысячи лет назад, существующий до сих пор и очевидно развивавшийся на протяжении столетий. Возможно ли это воспринять и оценить надлежащим образом? В действительности в ходе исследований мы сталкиваемся со сферой, для истолкования которой предлагаются различные способы (мы это увидим), и стало быть, благоразумно ничего не утверждать категорически.
Некоторые опыты дефиниции
Как именовать тантрическую сферу или феномен? Во Франции, как правило, говорят о «тантризме». Но это слово чуждо традиционной Индии.
Его нет в санскрите. В Индии его встретишь, и еще достаточно редко, лишь в наши дни, и у авторов, воспринимающих западную терминологию и категории мышления. Живя в реальности того, что мы окрестили
«тантризмом», индийцы вплоть до наших дней никогда его не выделяли, чтобы превратить в особую категорию религиозной жизни, чтобы поместить его как особую специфическую целостность в рамках общей и широко охватывающей сферы индуизма. Это даже если они на протяжении долгого
1
Поль Валери (1871–1945) – французский поэт и философ. – Прим. пер.

15 времени проводили различие между тем, что является тантрическим, и тем, что, по меньшей мере, в теории не относится к таковому
1
Можно было бы здесь попутно напомнить, что также и термин
«индуизм» для обозначения безграничного разнообразия культов и практик вселенной религиозной жизни, развивавшейся в Индии на протяжении столетий на ведийской основе, равным образом чужд этой цивилизации. Как и термин «тантризм», он обозначает индийскую реальность с позиции внешнего наблюдателя: с позиции мусульманских завоевателей Индии и арабских путешественников (в частности, аль-Бируни
2
, а затем всех тех, кто последовал за ними). Как и слова «тантризм», в санскрите не существует слова «индус» – по крайней мере, его не было до XV или XVI вв.
3
, а появляется оно только благодаря присутствию мусульман. А что касается слова «индуизм», то оно появилось только во время британского правления в
XIX в. В равной степени понадобилось также влияние Запада, для того чтобы в наши дни в Индии религиозный национализм (также заимствованный у нас) провозглашает себя индуистским и создает даже понятие хиндутва,
«индуистскость», выражая то, что якобы является изначальной реальностью индийской родины. Что касается взгляда на Индию извне, можно было бы еще сказать, чтобы избавиться, наконец, от колонизаторского подхода (когда господствуют над другим, давая ему зависимое определение), что прежде всего именно европейские и американские индологи пытаются нынче деконструировать обобщающее представление об индуизме, видя в нем скорее совокупность родственных религий, а не единую религию с различными гранями, и настаивают на факте, что религии следует понимать в соответствии с их собственными категориями, а не в соответствии с нашими
4
. Таким образом, «Индия» это также название, прилагаемое извне к этому азиатскому субконтиненту: обречена ли Индия с самого начала обозначать себя только с позиции внешнего наблюдателя? Но вернемся к нашей теме.
Слово «тантризм» и прежде всего идея, что якобы существует феномен индийской религиозной жизни, который можно было бы обозначить таким словом, или что по меньшей мере будто бы имеется набор религиозных тантрических текстов и соответствующая среда, совершенно отличные от вселенной «нормального» индуизма (то, что на английском языке называется
1
Аскет-тантрик, таким образом, является вполне определимым типом в санскритской литературе.
2
Абу Рейхан Мухаммед аль-Бируни (973–1048) – персидский ученый-энциклопедист. В своем труде «Индия» (закончен в 1030 г.) представил детальное описание религиозной жизни, состояния наук, нравов и обычаев индийцев того времени. – Прим. пер.
3
См. на эту тему введение Гэвина Флада к книге: Blackwell Companion to Hinduism
(Oxford, 2003), изданием которой он руководил. Это очень хорошая работа.
4
Следуя нашим деконструкторским намерениям, мы могли бы напомнить также, что понятие религии является западным. Оно чуждо Индии, как и другим традиционным цивилизациям.

16 mainstream Hinduism
1
), происходят, стало быть, с Запада и имеют сравнительно недавнее происхождение. С исторической точки зрения вначале встречаются термины «тантра» и «тантрический». «Тантризм» появляется позже. Первое «европейское» упоминание о тантрах обнаруживается в пятом томе «Asiatic Researches», вышедшем в 1798 г. в
Калькутте. Первым западным исследователем тантр был Х.Х. Уилсон
2
, который упоминает их в 17-м томе своей работы «Sketch of the Religious Sects of the Hindus» (1832), где он все-таки не описывает как тантрические рассматриваемые им практики: он приписывает их «left-hand worshippers of the Goddess», «леворучным почитателям Богини». Уилсон замечает, что они весьма многочисленны среди шиваитов, что является точным и верным наблюдением. Представление, что в данном случае мы имеем дело с особой категорией текстов, появится лишь позже. Этой темой начинает заниматься
Эжен Бюрнуф
3
, посвятивший раздел своей работы «Introduction à l'histoire du
Bouddhisme indien» (1844) тантрам (буддийским). Здесь он со знанием дела подчеркивает их связи с шиваизмом – с тем, что он называет «нелепыми и непристойными шиваитскими обрядами». Но если мы обнаруживаем у него термин tantrika, то не находим слова тантризм. Оно не встречается также и позже у пионера тантрологических исследований сэра Джона Вудроффа
4
(использовавшего псевдоним Артур Авалон), кроме как в примечании к его книге «Shakti and Shakta» (1918), но как раз для того чтобы критиковать «the so-called tantricism»
5
. Как бы то ни было, именно в XIX в. западные востоковеды осознают существование в индуистской среде практик, отличных от практик брахманизма и классического индуизма, основывающихся на ведах и упанишадах, которые им были известны
(достаточно плохо) и которые, по их мнению, образовывали всю совокупность индийской метафизики и религии. Эти практики они обнаружили в текстах, большей частью носящих название «тантры».
Стало быть, они использовали этот термин (и прилагательное
«тантрический») для обозначения того, что казалось им нелепым собранием странных или отвратительных практик, связанных с культами многочисленных и часто вызывающих ужас божеств, а также причудливых построений. С того времени берет начало мнение, что все тантрическое чуждо тому, что является подлинной индийской религией и мыслью или в любом случае совершенно отлично от них. Представление, несомненно,
1
«Основное течение индуизма» (англ.). – Прим. пер.
2
Горас Гайман Уилсон (1786–1860) – английский индолог. Директор Королевского
Азиатского общества (1837). Перевел на английский язык ряд важных текстов, включая
Ригведу и Вишну-пурану. – Прим. пер.
3
Эжен Бюрнуф (1801
–
1852) – французский востоковед, крупнейший исследователь буддизма своего времени. – Прим. пер.
4
Джон Вудрофф (1865–1936) – английский востоковед-любитель, впервые обратившийся к серьезному изучению тантризма. Автор переводов множества тантрических текстов. –
Прим. пер.
5
«Так называемый тантризм» (англ.). – Прим. пер.

17 ошибочное, но это осознали только намного позднее. Этот предрассудок сохранялся на протяжении долгого времени и вместе с ним вошло в оборот слово «тантризм», которым пользуются до сих пор, хотя это и досадно.
Окончание «-изм» побуждает верить в существование особого религиозного течения, стоящего отдельно от индуистского ансамбля, отличного от индуизма вообще, в то время как в действительности ничего подобного не существовало: mainstream Hinduism полон тантрических элементов, он развился вместе с ними. Стало быть, по моему мнению, следовало бы, насколько это возможно, избегать использовать слово «тантризм». Но поскольку это слово получило во Франции распространение, невозможно целиком исключить его из употребления, при условии что оно обозначает аспект, тенденцию в рамках индуизма, а не отдельное религиозное течение – также как, например, янсенизм это не особая религия или секта, а способ истолковывать католичество и жить в соответствии с ним. В англосаксонском мире (чья терминология и ее использование очевидно важны в случае Индии) редко прибегают к термину tantrism или tantricism.
Скорее здесь используют (особенно в наши дни) термин «тантра», который удобен для англоязычных, но не для франкоязычных. Все это означает, что в этой книге, несмотря на ее заглавие, мы будем избегать насколько это возможно, слова «тантризм», чтобы говорить о тантрическом «феномене» или мире, и если мы им пользуемся, то лишь всегда в указанном смягченном смысле.
Как мы видим, существует не только неуверенность в обозначении феномена тантризма, но также и в отношении его природы и даже существования. Среди ориенталистов некоторые дошли даже до полного отрицания подлинного существования тантрической категории, эта позиция особенно защищаема в области буддизма
1
. Скорее в ограничительном, чем в негативном смысле французский индолог Жан Фийоза
2
, много занимавшийся темой шиваизма, написал
3
таким образом о тантризме, что он является только техническим, ритуальным аспектом религии, будь ли то она шиваитская, вишнуитская, буддийская или джайнская: трактат по религиозной архитектуре, добавил он, непременно будет тантрическим, это мнение в своей области не перестает быть верным, насколько, в частности, характерной чертой тантризма является, как мы увидим, распространение через ритуал. Эта точка зрения все же неверна, поскольку оставляет без внимания сферу идеологии. Между тем, кроме того что не бывает обряда без идеологии, существуют тантрические представления о божественном,
1
Именно это сделал Г.В. Гюнтер в своем исследовании «The Life and Teachings of Naropa»
(Boston, 1995), где он утверждал, что понятие тантризма было «probably one of the hariest notions and misconceptions the Western mind has evolved».
2
Жан Фийоза (1906–1982) – французский индолог, втце-президент Азиатского общества
(1970). Область интересов: философия, йога, медицина в Индии. – Прим. пер.
3
В рецензии, опубликованной в: Journal asiatique в 1968 г.

18 тантрический взгляд на мир и человеческое существо, которые важны для определения этого феномена.
То, что тантризм не образует ограниченную область индуистского мира, но является чем-то одновременно обособленным и рассеянным, можно было бы сказать, вездесущим в рамках индуизма, ныне допускают, я думаю, все специалисты, и это мнение имеет тенденцию быть, во всяком случае, должно было являться общепризнанным. Не существует индуизма (кроме достаточно редких исключений), лишенного всякого тантрического элемента. Луи Рену
1
, самый выдающийся из французских индологов ХХ в., писал таким образом: «Все последующие (вслед за Х в.) литературные свидетельства, которые появились, будучи лишены влияния тантризма, рискуют просто служить отражением квазиархеологического желания возродить древний индуизм»
2
. Но если именно только в наши дни эта истина была рассмотрена и подтверждена, ее иногда ощущали или предчувствовали и ранее. Таким образом Уилсон в 1832 г. уже отмечал вездесущность тантрических обрядов «среди всех слоев индусов». Именно это уже ближе к нам (но с тех пор прошел век) Артур Авалон (сэр Джон Вудрофф) старался сделать признанным своими разнообразными публикациями. В своем предисловии к книге «Принципы тантры», изданной в 1914 г., он написал следующие слова, которые все еще остаются в силе: «Средневековый индуизм (если использовать этот термин скорее неясный, чем удобный) был в значительной степени тантрическим. Такой же является и современная индийская ортодоксия. Тантра образовывала таким образом и она остается еще и в наши дни великую Мантру- и Садхана-шастру (священные книги)
Индии: она – основной, если не единственный источник некоторых наиболее важных представлений, являющихся определяющими для культа, образов божеств, инициации, йоги, главенства гуру и т.д.»
3
Если словесное выражение может вызвать удивление, суть сказанного не перестает быть в значительной степени верной. Можно было бы привести другие свидетельства, в частности, индийские, которые звучат таким же образом.
Впрочем, тем более затруднительно отыскать и неблагоразумно предположить формулировку общего значения, поскольку, как мы покажем в этой книге, если феномен Тантры в начале должен был носить ограниченный характер, а значит, поддаваться определению, в ходе столетий (достаточно рано, может быть) он приобрел двойной аспект. С одной стороны, имелись традиции или инициатические линии, доктрины и практики, иногда трансгрессивные, собственно тантрические, признанные и воспринимаемые в качестве таковых, и это вплоть до наших дней. С другой стороны, наряду с
1
Луи Рену (1896–1966) – французский индолог, автор многочисленных исследований в области языкознания, филологии, литературы, мифологии, религии и истории культуры, переводчик и комментатор важнейших священных текстов. – Прим. пер.
2
В книге: Études védiques et paninéennes. Vol. VI. 1960.
3
Мой перевод этого места из введения к «Principles of Tantra» (1914), p. 1. Эта огромная книга (1972 с.), перевод с санскрита, была переиздана в США в 2-х томах (2003, 2004).