ВУЗ: Не указан
Категория: Не указан
Дисциплина: Не указана
Добавлен: 29.11.2023
Просмотров: 1127
Скачиваний: 1
ВНИМАНИЕ! Если данный файл нарушает Ваши авторские права, то обязательно сообщите нам.
СОДЕРЖАНИЕ
Дж.К.Роулинг Гарри Поттер и Принц-полукровка
Глава 11. Гермиона приходит на помощь
Глава 16. Очень холодное рождество
Глава 18. Сюрпризы на день рождения
Глава 20. Ходатайство Лорда Волан-де-Морта
Глава 21. Непостижимая комната
Глава 25. Подслушанная прорицательница
— Ну, хорошо, — довольно мягко сказала профессор МакГонагалл, — ступайте в больничное крыло, Лианна, попросите у мадам Помфри успокоительное.
Когда Лианна ушла, профессор МакГонагалл повернулась к Гарри, Рону и Гермионе.
— Что случилось, когда Кэти прикоснулась к ожерелью?
— Она поднялась в воздух, — сказал Гарри, прежде чем Рон и Гермиона успели заговорить. — А потом начала кричать и упала на землю. Простите, профессор, можно мне поговорить с профессором Дамблдором?
— Директора не будет в школе до понедельника, Гарри, — сказала профессор МакГонагалл, явно удивленная его просьбой.
— Не будет в школе? — возмутился Гарри.
— Да, Поттер, не будет! — резко ответила профессор МакГонагалл. — Но вы, конечно, можете и мне изложить свои соображения по поводу этого ужасного происшествия!
Долю секунды Гарри молчал, не зная, на что решиться. Откровенничать с профессором МакГонагалл было трудно. Хотя Дамблдор во многих отношениях был пострашнее ее, он, как правило, с уважением относился к чужим теориям, какими бы безумными они ни были. Но ведь речь идет о жизни и смерти, сейчас не время переживать из-за того, что тебя могут высмеять.
— Я думаю, это Малфой дал Кэти ожерелье, профессор.
Рон, стоя рядом с ним, смущенно потер нос; по другую сторону Гермиона переступила с ноги на ногу, как будто ей хотелось отодвинуться от Гарри.
— Это очень серьезное обвинение, Поттер, — сказала профессор МакГонагалл после короткого молчания. — У вас есть доказательства?
— Нет, — сказал Гарри, — но...
Он рассказал о том, как Малфой у них на глазах заходил в лавку «Горбин и Бэрк» и как они подслушали его разговор с Горбином.
Когда он замолчал, профессор МакГонагалл посмотрела на него слегка озадаченно.
— Малфой принес что-то к «Горбину и Бэрку» для починки?
— Нет, профессор, он только хотел, чтобы Горбин ему рассказал, как починить какую-то вещь. С собой у него этого не было. Но дело не в том. Главное, он тогда еще что-то купил, и я думаю, это было ожерелье...
— Ты видел у Малфоя в руках такой же пакет, когда он выходил из лавки?
— Нет, профессор, он велел Горбину хранить его у себя...
— Гарри, — перебила Гермиона, — Горбин ведь спросил, не хочет ли Малфой забрать эту вещь с собой, а Малфой ответил «нет»...
— Само собой, он не хотел к ней прикасаться! — сердито сказал Гарри.
— Вообще-то он сказал: «Как я эту штуку потащу?», — напомнила Гермиона.
— Ясное дело, он бы выглядел глупо, если бы шел по улице с ожерельем, — вмешался Рон.
— Ах, Рон, — нетерпеливо воскликнула Гермиона, — оно было бы завернуто, так что к нему не нужно было прикасаться, и вполне можно было спрятать его под плащом, никто бы ничего не заметил! Я думаю, то, что он приобрел у Горбина, было или шумным, или очень большим, так что его невозможно было пронести незаметно. И потом, — продолжала она, повысив голос, чтобы Гарри не мог ее перебить, — я же спрашивала Горбина насчет ожере-лья, помните? Когда заходила разузнать, что такое он должен хранить для Малфоя. И Горбин мне назвал цену, он не сказал, что ожерелье уже продано...
— Конечно, не сказал, он, наверное, сразу догадался, что тебе нужно. И вообще, Малфой мог позже послать кого-нибудь за ожерельем...
Гермиона вне себя открыла рот, чтобы возразить.
— Довольно! — сказала профессор МакГонагалл. — Поттер, я ценю, что вы рассказали мне все это, но мы не можем обвинить мистера Малфоя только на том основании, что он посетил магазин, где продавалось ожерелье. Там, вероятно, побывали еще сотни людей...
— Вот и я говорю, — пробормотал Рон себе под нос.
— ...и, во всяком случае, в этом году введены настолько строгие меры безопасности, не думаю, что ожерелье могли пронести в школу без нашего ведома...
— Но...
— ...и кроме того, — сказала профессор МакГонагалл, как бы подводя итог дискуссии, — мистера Малфоя не было сегодня в Хогсмиде.
Гарри разинул рот, чувствуя себя так, будто из него выпустили весь воздух.
— Откуда вы знаете, профессор?
— Потому что он отбывал наказание у меня. Он уже два раза подряд не сдал мне домашнюю работу по трансфигурации. Одним словом, спасибо, что поделились со мной своими подозрениями, Поттер, — сказала она, шагнув к двери, — а сейчас мне нужно заглянуть в больничное крыло, узнать, как чувствует себя Кэти Белл. Всего хорошего.
Она открыла перед ними дверь. Делать нечего — все трое один за другим молча вышли в коридор.
Гарри злился на Рона с Гермионой за то, что они взяли сторону МакГонагалл, но не смог промолчать, когда они снова принялись обсуждать случившееся.
— Ну, как вы думаете, кому Кэти должна была передать ожерелье? — спросил Рон, когда они поднимались по лестнице в гриффиндорскую гостиную.
— Кто его знает, — сказала Гермиона. — Во всяком случае, этот человек чудом спасся. Открывая пакет, он наверняка прикоснулся бы к ожерелью.
— Мало ли кому его могли послать, — сказал Гарри. — Дамблдору — Пожиратели смерти были бы еще как рады от него избавиться. Он у них, наверное, цель номер один. Или Слизнорту — Дамблдор считает, что Волан-де-Морт очень хотел переманить его к себе, они небось недовольны, что он пошел работать к Дамблдору. Или...
— Или тебе, — тревожно сказала Гермиона.
— Вот мне как раз нет, — сказал Гарри. — Я же шел за Кэти от самого трактира, что ей стоило повернуться и отдать мне эту штуку? Было бы гораздо логичнее сделать это подальше от Хогвартса, ведь Филч всех обыскивает на входе и выходе. Не понимаю, почему Малфой велел ей нести пакет в замок?
— Гарри, Малфоя не было в Хогсмиде! — Гермиона в раздражении даже топнула ногой.
— Значит, у него был сообщник, — сказал Гарри. — Крэбб или Гойл... А может, еще какой-нибудь Пожиратель смерти, у Малфоя теперь наверняка есть дружки почище Крэбба и Гойла, раз он и сам...
Рон и Гермиона переглянулись, как будто говоря: «Бесполезно с ним спорить».
— Лабардан! — решительно произнесла Гермиона, остановившись перед портретом Полной Дамы.
Портрет повернулся на петлях, открывая проход в гриффиндорскую гостиную. Там было полно народу и пахло отсыревшей одеждой, как видно, многие вернулись из Хогсмида пораньше из-за мерзкой погоды. Но не было слышно испуганных голосов, разговоров и предположений — очевидно, никто еще не знал о том, что случилось с Кэти.
— Если подумать, покушение было проведено не очень-то умно, — сказал Рон, мимоходом вытряхнув какого-то первокурсника из удобного кресла у огня и усевшись туда сам. — В итоге проклятие даже не попало в замок. Не слишком надежный способ.
— Ты прав, — согласилась Гермиона, ногой спихнув Рона с кресла и жестом предложив первокурснику снова занять свое место. — Совершенно непродуманная попытка.
— А с каких это пор Малфой у нас стал великим мыслителем? — спросил Гарри.
Рон и Гермиона промолчали.
На следующий день Кэти забрали в больницу святого Мунго. К этому времени известие о том, что она угодила под проклятие, разнеслось по всей школе, хотя подробностей никто не знал. Похоже, только Гарри, Рону, Гермионе и Лианне было известно, что целью покушения была не Кэти.
— Ну, и Малфой, конечно, знает, — сказал Гарри Рону и Гермионе, которые упорно держались новой методики — притворялись глухими всякий раз, как Гарри заводил речь о своей теории «Малфой — Пожиратель смерти».
Гарри беспокоило, успеет ли Дамблдор вернуться в школу к вечеру понедельника, но, поскольку урока никто не отменял, он явился к директорскому кабинету ровно в восемь часов, постучал, и его пригласили войти. Дамблдор сидел у себя за столом и выглядел необыкновенно усталым, рука у него была все такая же черная и обожженная, но он улыбнулся Гарри и жестом предложил ему сесть. Омут памяти уже стоял на столе, отбрасывая на потолок серебряные блики.
— У вас тут хватало событий, пока меня не было, — сказал Дамблдор. — Насколько я понял, несчастный случай с Кэти произошел у тебя на глазах.
— Да, сэр. Как она?
— Все еще в тяжелом состоянии, хотя ей, можно сказать, повезло. По-видимому, она совсем чуть-чуть задела ожерелье, контакт произошел на очень маленьком участке кожи: у нее в перчатке была крошечная дырочка. Если бы она надела ожерелье или хотя бы взяла его в руки без перчаток, наступила бы смерть — скорее всего мгновенная. К счастью, профессор Снегг сумел остановить распространение проклятия...
— Почему он? — быстро спросил Гарри. — Почему не мадам Помфри?
— Что за дерзость! — раздался негромкий голос одного из портретов, и Финеас Найджелус Блэк, прапрадедушка Сириуса, поднял голову, которую прежде опустил на руки, притворяясь спящим. — Когда я был директором Хогвартса, ученикам не позволялось ставить под сомнение действия руководства.
— Да, благодарю, Финеас, — остановил его Дамблдор. — Гарри, профессор Снегг знает о Темных искусствах намного больше, чем мадам Помфри. Во всяком случае, мне каждый час присылают из больницы отчет о состоянии Кэти, и есть надежда, что со временем она полностью поправится.
— А где вы были в эти выходные, сэр? — спросил Гарри, подавив настойчивое ощущение, что он искушает судьбу, — ощущение, которое, видимо, разделял и Финеас Найджелус, судя по тому, что он тихонько зашипел сквозь зубы.
— Я предпочел бы пока не говорить об этом, — сказал Дамблдор. — Но в свое время я тебе расскажу.
— Расскажете? — в изумлении повторил Гарри.
— Думаю, что да, — ответил Дамблдор, достал из-за пазухи очередной флакон с серебристыми воспоминаниями и откупорил его движением волшебной палочки.
— Сэр, — нерешительно начал Гарри, — я в Хогсмиде встретил Наземникуса...
— О да, я уже знаю, что Наземникус крайне непочтительно обошелся с твоим наследством, — сказал Дамблдор, нахмурившись. — После вашего разговора у входа в «Три метлы» он залег на дно; подозреваю, он боится встретиться со мной. Во всяком случае, можешь быть уверен, что ему больше не удастся таскать вещи Сириуса.
— Этот шелудивый полукровка разворовывал наследие Блэков? — взъярился Финеас Найджелус и стремительно шагнул за раму — несомненно, отправился навестить другой свой портрет в доме номер двенадцать на площади Гриммо.
— Профессор, — заговорил Гарри после короткой паузы, — профессор МакГонагалл рассказывала вам, что я ей говорил после несчастного случая с Кэти? Насчет Драко Малфоя?
— Да, она рассказала мне о твоих подозрениях, — ответил Дамблдор.
— А вы...
— Я приму меры для тщательного расследования в связи со всеми, кто мог иметь отношение к происшествию с Кэти, — сказал Дамблдор. — Однако сейчас, Гарри, мы должны уделить внимание уроку.
Гарри почувствовал себя задетым. Если эти уроки так уж важны, почему между первым и вторым занятием такой большой промежуток? Но он не стал больше говорить о Малфое и молча смотрел, как Дамблдор выливает очередное воспоминание в Омут памяти и осторожно покачивает широкую каменную чашу, придерживая ее длинными пальцами.
— Ты, конечно, помнишь, что в предыдущий раз мы прервали повесть о прошлом лорда Волан-де-Морта в тот момент, когда красивый магл Том Реддл покинул свою волшебницу-жену Меропу и вернулся в фамильную усадьбу в Литтл-Хэнглтоне. Меропа осталась в Лондоне одна. Она ожидала ребенка, которому суждено было впоследствии сделаться лор-дом Волан-де-Мортом.
— Откуда вы знаете, что она была в Лондоне, сэр?
— Благодаря показаниям некоего Карактака Бэрка, — ответил Дамблдор. — По странному стечению обстоятельств, он стал одним из основателей того самого магазина, где было продано ожерелье, о котором мы только что говорили.
Когда Лианна ушла, профессор МакГонагалл повернулась к Гарри, Рону и Гермионе.
— Что случилось, когда Кэти прикоснулась к ожерелью?
— Она поднялась в воздух, — сказал Гарри, прежде чем Рон и Гермиона успели заговорить. — А потом начала кричать и упала на землю. Простите, профессор, можно мне поговорить с профессором Дамблдором?
— Директора не будет в школе до понедельника, Гарри, — сказала профессор МакГонагалл, явно удивленная его просьбой.
— Не будет в школе? — возмутился Гарри.
— Да, Поттер, не будет! — резко ответила профессор МакГонагалл. — Но вы, конечно, можете и мне изложить свои соображения по поводу этого ужасного происшествия!
Долю секунды Гарри молчал, не зная, на что решиться. Откровенничать с профессором МакГонагалл было трудно. Хотя Дамблдор во многих отношениях был пострашнее ее, он, как правило, с уважением относился к чужим теориям, какими бы безумными они ни были. Но ведь речь идет о жизни и смерти, сейчас не время переживать из-за того, что тебя могут высмеять.
— Я думаю, это Малфой дал Кэти ожерелье, профессор.
Рон, стоя рядом с ним, смущенно потер нос; по другую сторону Гермиона переступила с ноги на ногу, как будто ей хотелось отодвинуться от Гарри.
— Это очень серьезное обвинение, Поттер, — сказала профессор МакГонагалл после короткого молчания. — У вас есть доказательства?
— Нет, — сказал Гарри, — но...
Он рассказал о том, как Малфой у них на глазах заходил в лавку «Горбин и Бэрк» и как они подслушали его разговор с Горбином.
Когда он замолчал, профессор МакГонагалл посмотрела на него слегка озадаченно.
— Малфой принес что-то к «Горбину и Бэрку» для починки?
— Нет, профессор, он только хотел, чтобы Горбин ему рассказал, как починить какую-то вещь. С собой у него этого не было. Но дело не в том. Главное, он тогда еще что-то купил, и я думаю, это было ожерелье...
— Ты видел у Малфоя в руках такой же пакет, когда он выходил из лавки?
— Нет, профессор, он велел Горбину хранить его у себя...
— Гарри, — перебила Гермиона, — Горбин ведь спросил, не хочет ли Малфой забрать эту вещь с собой, а Малфой ответил «нет»...
— Само собой, он не хотел к ней прикасаться! — сердито сказал Гарри.
— Вообще-то он сказал: «Как я эту штуку потащу?», — напомнила Гермиона.
— Ясное дело, он бы выглядел глупо, если бы шел по улице с ожерельем, — вмешался Рон.
— Ах, Рон, — нетерпеливо воскликнула Гермиона, — оно было бы завернуто, так что к нему не нужно было прикасаться, и вполне можно было спрятать его под плащом, никто бы ничего не заметил! Я думаю, то, что он приобрел у Горбина, было или шумным, или очень большим, так что его невозможно было пронести незаметно. И потом, — продолжала она, повысив голос, чтобы Гарри не мог ее перебить, — я же спрашивала Горбина насчет ожере-лья, помните? Когда заходила разузнать, что такое он должен хранить для Малфоя. И Горбин мне назвал цену, он не сказал, что ожерелье уже продано...
— Конечно, не сказал, он, наверное, сразу догадался, что тебе нужно. И вообще, Малфой мог позже послать кого-нибудь за ожерельем...
Гермиона вне себя открыла рот, чтобы возразить.
— Довольно! — сказала профессор МакГонагалл. — Поттер, я ценю, что вы рассказали мне все это, но мы не можем обвинить мистера Малфоя только на том основании, что он посетил магазин, где продавалось ожерелье. Там, вероятно, побывали еще сотни людей...
— Вот и я говорю, — пробормотал Рон себе под нос.
— ...и, во всяком случае, в этом году введены настолько строгие меры безопасности, не думаю, что ожерелье могли пронести в школу без нашего ведома...
— Но...
— ...и кроме того, — сказала профессор МакГонагалл, как бы подводя итог дискуссии, — мистера Малфоя не было сегодня в Хогсмиде.
Гарри разинул рот, чувствуя себя так, будто из него выпустили весь воздух.
— Откуда вы знаете, профессор?
— Потому что он отбывал наказание у меня. Он уже два раза подряд не сдал мне домашнюю работу по трансфигурации. Одним словом, спасибо, что поделились со мной своими подозрениями, Поттер, — сказала она, шагнув к двери, — а сейчас мне нужно заглянуть в больничное крыло, узнать, как чувствует себя Кэти Белл. Всего хорошего.
Она открыла перед ними дверь. Делать нечего — все трое один за другим молча вышли в коридор.
Гарри злился на Рона с Гермионой за то, что они взяли сторону МакГонагалл, но не смог промолчать, когда они снова принялись обсуждать случившееся.
— Ну, как вы думаете, кому Кэти должна была передать ожерелье? — спросил Рон, когда они поднимались по лестнице в гриффиндорскую гостиную.
— Кто его знает, — сказала Гермиона. — Во всяком случае, этот человек чудом спасся. Открывая пакет, он наверняка прикоснулся бы к ожерелью.
— Мало ли кому его могли послать, — сказал Гарри. — Дамблдору — Пожиратели смерти были бы еще как рады от него избавиться. Он у них, наверное, цель номер один. Или Слизнорту — Дамблдор считает, что Волан-де-Морт очень хотел переманить его к себе, они небось недовольны, что он пошел работать к Дамблдору. Или...
— Или тебе, — тревожно сказала Гермиона.
— Вот мне как раз нет, — сказал Гарри. — Я же шел за Кэти от самого трактира, что ей стоило повернуться и отдать мне эту штуку? Было бы гораздо логичнее сделать это подальше от Хогвартса, ведь Филч всех обыскивает на входе и выходе. Не понимаю, почему Малфой велел ей нести пакет в замок?
— Гарри, Малфоя не было в Хогсмиде! — Гермиона в раздражении даже топнула ногой.
— Значит, у него был сообщник, — сказал Гарри. — Крэбб или Гойл... А может, еще какой-нибудь Пожиратель смерти, у Малфоя теперь наверняка есть дружки почище Крэбба и Гойла, раз он и сам...
Рон и Гермиона переглянулись, как будто говоря: «Бесполезно с ним спорить».
— Лабардан! — решительно произнесла Гермиона, остановившись перед портретом Полной Дамы.
Портрет повернулся на петлях, открывая проход в гриффиндорскую гостиную. Там было полно народу и пахло отсыревшей одеждой, как видно, многие вернулись из Хогсмида пораньше из-за мерзкой погоды. Но не было слышно испуганных голосов, разговоров и предположений — очевидно, никто еще не знал о том, что случилось с Кэти.
— Если подумать, покушение было проведено не очень-то умно, — сказал Рон, мимоходом вытряхнув какого-то первокурсника из удобного кресла у огня и усевшись туда сам. — В итоге проклятие даже не попало в замок. Не слишком надежный способ.
— Ты прав, — согласилась Гермиона, ногой спихнув Рона с кресла и жестом предложив первокурснику снова занять свое место. — Совершенно непродуманная попытка.
— А с каких это пор Малфой у нас стал великим мыслителем? — спросил Гарри.
Рон и Гермиона промолчали.
Глава 13. Неизвестный Реддл
На следующий день Кэти забрали в больницу святого Мунго. К этому времени известие о том, что она угодила под проклятие, разнеслось по всей школе, хотя подробностей никто не знал. Похоже, только Гарри, Рону, Гермионе и Лианне было известно, что целью покушения была не Кэти.
— Ну, и Малфой, конечно, знает, — сказал Гарри Рону и Гермионе, которые упорно держались новой методики — притворялись глухими всякий раз, как Гарри заводил речь о своей теории «Малфой — Пожиратель смерти».
Гарри беспокоило, успеет ли Дамблдор вернуться в школу к вечеру понедельника, но, поскольку урока никто не отменял, он явился к директорскому кабинету ровно в восемь часов, постучал, и его пригласили войти. Дамблдор сидел у себя за столом и выглядел необыкновенно усталым, рука у него была все такая же черная и обожженная, но он улыбнулся Гарри и жестом предложил ему сесть. Омут памяти уже стоял на столе, отбрасывая на потолок серебряные блики.
— У вас тут хватало событий, пока меня не было, — сказал Дамблдор. — Насколько я понял, несчастный случай с Кэти произошел у тебя на глазах.
— Да, сэр. Как она?
— Все еще в тяжелом состоянии, хотя ей, можно сказать, повезло. По-видимому, она совсем чуть-чуть задела ожерелье, контакт произошел на очень маленьком участке кожи: у нее в перчатке была крошечная дырочка. Если бы она надела ожерелье или хотя бы взяла его в руки без перчаток, наступила бы смерть — скорее всего мгновенная. К счастью, профессор Снегг сумел остановить распространение проклятия...
— Почему он? — быстро спросил Гарри. — Почему не мадам Помфри?
— Что за дерзость! — раздался негромкий голос одного из портретов, и Финеас Найджелус Блэк, прапрадедушка Сириуса, поднял голову, которую прежде опустил на руки, притворяясь спящим. — Когда я был директором Хогвартса, ученикам не позволялось ставить под сомнение действия руководства.
— Да, благодарю, Финеас, — остановил его Дамблдор. — Гарри, профессор Снегг знает о Темных искусствах намного больше, чем мадам Помфри. Во всяком случае, мне каждый час присылают из больницы отчет о состоянии Кэти, и есть надежда, что со временем она полностью поправится.
— А где вы были в эти выходные, сэр? — спросил Гарри, подавив настойчивое ощущение, что он искушает судьбу, — ощущение, которое, видимо, разделял и Финеас Найджелус, судя по тому, что он тихонько зашипел сквозь зубы.
— Я предпочел бы пока не говорить об этом, — сказал Дамблдор. — Но в свое время я тебе расскажу.
— Расскажете? — в изумлении повторил Гарри.
— Думаю, что да, — ответил Дамблдор, достал из-за пазухи очередной флакон с серебристыми воспоминаниями и откупорил его движением волшебной палочки.
— Сэр, — нерешительно начал Гарри, — я в Хогсмиде встретил Наземникуса...
— О да, я уже знаю, что Наземникус крайне непочтительно обошелся с твоим наследством, — сказал Дамблдор, нахмурившись. — После вашего разговора у входа в «Три метлы» он залег на дно; подозреваю, он боится встретиться со мной. Во всяком случае, можешь быть уверен, что ему больше не удастся таскать вещи Сириуса.
— Этот шелудивый полукровка разворовывал наследие Блэков? — взъярился Финеас Найджелус и стремительно шагнул за раму — несомненно, отправился навестить другой свой портрет в доме номер двенадцать на площади Гриммо.
— Профессор, — заговорил Гарри после короткой паузы, — профессор МакГонагалл рассказывала вам, что я ей говорил после несчастного случая с Кэти? Насчет Драко Малфоя?
— Да, она рассказала мне о твоих подозрениях, — ответил Дамблдор.
— А вы...
— Я приму меры для тщательного расследования в связи со всеми, кто мог иметь отношение к происшествию с Кэти, — сказал Дамблдор. — Однако сейчас, Гарри, мы должны уделить внимание уроку.
Гарри почувствовал себя задетым. Если эти уроки так уж важны, почему между первым и вторым занятием такой большой промежуток? Но он не стал больше говорить о Малфое и молча смотрел, как Дамблдор выливает очередное воспоминание в Омут памяти и осторожно покачивает широкую каменную чашу, придерживая ее длинными пальцами.
— Ты, конечно, помнишь, что в предыдущий раз мы прервали повесть о прошлом лорда Волан-де-Морта в тот момент, когда красивый магл Том Реддл покинул свою волшебницу-жену Меропу и вернулся в фамильную усадьбу в Литтл-Хэнглтоне. Меропа осталась в Лондоне одна. Она ожидала ребенка, которому суждено было впоследствии сделаться лор-дом Волан-де-Мортом.
— Откуда вы знаете, что она была в Лондоне, сэр?
— Благодаря показаниям некоего Карактака Бэрка, — ответил Дамблдор. — По странному стечению обстоятельств, он стал одним из основателей того самого магазина, где было продано ожерелье, о котором мы только что говорили.