Файл: А. С. Грибоедов Горе от ума Действующие лица.doc

Явление 19

Загорецкий, Графиня бабушка. Графиня бабушка
Что? что? уж нет ли здесь пошара?
Загорецкий
Нет, Чацкий произвел всю эту кутерьму.
Графиня бабушка
Как, Чацкого? кто свел в тюрьму?
Загорецкий
В горах изранен в лоб, сошел с ума от раны.
Графиня бабушка
Что? к фармазонам в клоб? Пошел он в пусурманы?
Загорецкий
Ее не вразумишь.
(Уходит.) Графиня бабушка
Антон Антоныч! Ах!

И он пешит, все в страхе, впопыхах.

Явление 20

Графиня бабушка и Князь Тугоуховский. Графиня бабушка.
Князь, князь! ох, этот князь, по палам, сам чуть

тышит!

Князь, слышали?
Князь
А-хм?
Графиня бабушка
Он ничего не слышит!

Хоть, мошет, видели, здесь полицмейстер пыл?
Князь
Э-хм?
Графиня бабушка
В тюрьму-та, князь, кто Чацкого схватил?
Князь
И-хм?
Графиня бабушка
Тесак ему да ранец,

В солтаты! Шутка ли! переменил закон!
Князь
У-хм?
Графиня бабушка
Да!.. в пусурманах он!

Ах! окаянный волтерьянец!

Что? а? глух, мой отец; достаньте свой рожок. Ох! глухота большой порок.

Явление 21

Те же и Xлёстова, София, Молчалин, Платон Михайлович, НатальяДмитриевна,Гра- финявнучка,Княгинясдочерьми, Загорецкий,Скалозуб, потом Фамусови многие другие.

Хлёстова
С ума сошел! прошу покорно! Да невзначай! да как проворно! Ты, Софья, слышала?
Платон Михайлович
Кто первый разгласил?
Наталья Дмитриевна
Ах, друг мой, все!
Платон Михайлович
Ну, все, так верить поневоле, А мне сомнительно.
Фамусов (входя)
О чем? о Чацком, что ли?

Чего сомнительно? Я первый, я открыл! Давно дивлюсь я, как никто его не свяжет! Попробуй о властях, и нивесть что наскажет!

Чуть низко поклонись, согнись-ка кто кольцом, Хоть пред монаршиим лицом,

Так назовет он подлецом!..
Хлёстова
Туда же из смешливых;

Сказала что-то я – он начал хохотать.
Молчалин

---

Мне отсоветовал в Москве служить в Архивах.
Графиня внучка
Меня модисткою изволил величать!
Наталья Дмитриевна

А мужу моему совет дал жить в деревне.
Загорецкий
Безумный по всему.
Графиня внучка
Я видела из глаз.
Фамусов
По матери пошел, по Анне Алексевне; Покойница с ума сходила восемь раз.
Xлёстова
На свете дивные бывают приключенья! В его лета с ума спрыгну́л!

Чай, пил не по летам.
Княгиня
О! верно…
Графиня внучка
Без сомненья.
Хлёстова
Шампанское стаканами тянул.
Наталья Дмитриевна
Бутылками-с, и пребольшими.
Загорецкий (с жаром)
Нет-с, бочками сороковыми.
Фамусов
Ну вот! великая беда,

Что выпьет лишнее мужчина!

Ученье – вот чума, ученость – вот причина, Что нынче, пуще, чем когда,

Безумных развелось людей, и дел, и мнений.

Хлёстова
И впрямь с ума сойдешь от этих, от одних От пансионов, школ, лицеев, как бишь их, Да от ланкарточных взаимных обучений.
Княгиня
Нет, в Петербурге институт

Пе-да-го-гический, так, кажется, зовут: Там упражняются в расколах и в безверьи Профессоры!! – у них учился наш родня

И вышел! хоть сейчас в аптеку, в подмастерьи. От женщин бегает, и даже от меня!

Чинов не хочет знать! Он химик, он ботаник, Князь Федор, мой племянник.
Скалозуб
Я вас обрадую: всеобщая молва,

Что есть проэкт насчет лицеев, школ, гимназий; Там будут лишь учить по-нашему: раз, два;

А книги сохранят так: для больших оказий.
Фамусов
Сергей Сергеич, нет! Уж коли зло пресечь: Забрать все книги бы да сжечь.
Загорецкий (с кротостию)
Нет-с, книги книгам рознь. А если б, между нами, Был ценсором назначен я,

На басни бы налег; ох! басни – смерть моя! Насмешки вечные над львами! над орлами! Кто что ни говори:

Хотя животные, а всё-таки цари.
Хлёстова
Отцы мои, уж кто в уме расстроен, Так всё равно, от книг ли, от питья ль; А Чацкого мне жаль.

По-христиански так; он жалости достоин; Был острый человек, имел душ сотни три.
Фамусов
Четыре.
Хлёстова
Три, сударь.
Фамусов
Четыреста.
Хлёстова
Нет! триста.
Фамусов
В моем календаре…
Хлёстова
Всё врут календари.
Фамусов
Как раз четыреста, ох! спорить голосиста!

---

Хлёстова
Нет! триста! – уж чужих имений мне не знать!
Фамусов
Четыреста, прошу понять.
Хлёстова
Нет! триста, триста, триста.

---

Явление 22

Те же все и Чацкий. Наталья Дмитриевна
Вот он.
Графиня внучка
Шш!
Все
Шш!
(Пятятся от него в противную сторону.) Хлёстова
Ну, как с безумных глаз

Затеет драться он, потребует к разделке!
Фамусов
О господи! помилуй грешных нас!
(Опасливо.)
Любезнейший! Ты не в своей тарелке.

С дороги нужен сон. Дай пульс. Ты нездоров.
Чацкий
Да, мочи нет: мильон терзаний Груди́ от дружеских тисков,

Ногам от шарканья, ушам от восклицаний, А пуще голове от всяких пустяков.
(Подходит к Софье.)
Душа здесь у меня каким-то горем сжата, И в многолюдстве я потерян, сам не свой. Нет! недоволен я Москвой.
Хлёстова
Москва, вишь, виновата.
Фамусов
Подальше от него.
(Делает знак Софии.)
Гм, Софья! – Не глядит!
София (Чацкому)
Скажите, что вас так гневит?
Чацкий
В той комнате незначащая встреча: Французик из Бордо, надсаживая грудь, Собрал вокруг себя род веча

И сказывал, как снаряжался в путь

В Россию, к варварам, со страхом и слезами; Приехал – и нашел, что ласкам нет конца; Ни звука русского, ни русского лица

Не встретил: будто бы в отечестве, с друзьями; Своя провинция. – Посмотришь, вечерком

Он чувствует себя здесь маленьким царьком; Такой же толк у дам, такие же наряды…

Он рад, но мы не рады. Умолк. И тут со всех сторон Тоска, и оханье, и стон.

Ах! Франция! Нет в мире лучше края! — Решили две княжны, сестрицы, повторяя Урок, который им из детства натвержён. Куда деваться от княжон! —

Я одаль воссылал желанья Смиренные, однако вслух,

Чтоб истребил господь нечистый этот дух Пустого, рабского, слепого подражанья;

Чтоб искру заронил он в ком-нибудь с душой, Кто мог бы словом и примером

Нас удержать, как крепкою вожжой, От жалкой тошноты по стороне чужой. Пускай меня отъявят старовером,

Но хуже для меня наш Север во сто крат

С тех пор, как отдал всё в обмен на новый лад — И нравы, и язык, и старину святую,

И величавую одежду на другую По шутовскому образцу:

Хвост сзади, спереди какой-то чудный выем, Рассудку вопреки, наперекор стихиям; Движенья связаны, и не краса лицу; Смешные, бритые, седые подбородки!

---

Как платья, волосы, так и умы коротки!.. Ах! если рождены мы всё перенимать, Хоть у китайцев бы нам несколько занять Премудрого у них незнанья иноземцев.

Воскреснем ли когда от чужевластья мод? Чтоб умный, бодрый наш народ

Хотя по языку нас не считал за немцев.

«Как европейское поставить в параллель С национальным? – странно что-то!

Ну как перевести мадам и мадмуазель? Ужли сударыня!!» – забормотал мне кто-то… Вообразите, тут у всех

На мой же счет поднялся смех.

«Сударыня! Ха! ха! ха! ха! прекрасно! Сударыня! Ха! ха! ха! ха! ужасно!!» — Я, рассердясь и жизнь кляня,

Готовил им ответ громовый; Но все оставили меня. —

Вот случай вам со мною, он не новый; Москва и Петербург – во всей России то, Что человек из города Бордо,

Лишь рот открыл, имеет счастье Во всех княжон вселять участье; И в Петербурге и в Москве,

Кто недруг выписных лиц, вычур, слов кудрявых, В чьей, по несчастью, голове

Пять, шесть найдется мыслей здравых, И он осмелится их гласно объявлять, —

Глядь…
(Оглядывается, все в вальсе кружатся с величайшим усердием. Старики разбрелись к карточнымстолам.)

Конец III действия
Действие IV

У Фамусова в доме парадные сени; большая лестница из второго жилья, к которой примыкают многие побочные из антресолей; внизу справа (от действующих лиц) выход на крыльцо и швейцарская ложа; слева, на одном же плане, комната Молчалина.

Ночь. Слабое освещение. Лакеи иные суетятся, иные спят в ожидании господ своих.

Явление 1

Графиня бабушка, Графиня внучка, впереди их Лакей. Лакей
Графини Хрюминой карета.
Графиня внучка (покуда ееукутывают)
Ну бал! Ну Фамусов! умел гостей назвать! Какие-то уроды с того света,

И не с кем говорить, и не с кем танцовать.
Графиня бабушка
Поетем, матушка, мне прафо не под силу, Когда-нибуть я с пала та в могилу.
(Обе уезжают.)

---