ВУЗ: Не указан
Категория: Не указан
Дисциплина: Не указана
Добавлен: 08.09.2024
Просмотров: 28
Скачиваний: 0
БИЛЕТ №23, ВОПРОС 1: Анализ основных тенденций развития кинорежиссуры в 70-е – 80-е годы на примере творчества 2-х – 3-х режиссеров по выбору (Л. Шепитько, Э. Климова, Г. Данелия, С. Соловьева, Г. Панфилова, А. Германа, К. Муратовой, С. Параджанова , В.Абдрашитова и др.)
Шепитько Лариса Ефимовна
Родилась 6 января 1938 г. в Артемовске Украинской ССР.
В 1963 г. окончила режиссерский факультет ВГИКа (мастерская А. Довженко, М. Чиаурели).
С 1961 г. — режиссер к/с "Киргизфильм", с 1964 г. — к/с "Мосфильм".
Заслуженный деятель искусств РСФСР (1974).
Погибла 2 июля 1979 г. в автомобильной катастрофе.
Режиссёрские работы:
1963 – “Зной”
сценарий: Иосиф Ольшанский, Чингиз Айтматов и др.
операторы: Юрий Сокол, Владимир Архангельский
1966 – “Крылья”
сценарий: Валентин Ежов, Наталья Рязанцева
оператор: Игорь Слабневич
в роялх: Майя Булгакова, Сергей Никоненко, Леонид Дьячков
1967 – “Начало неведомого века” (новелла “Родина электричества”)
1969 – “В тринадцатом часу ночи”
1971 – “Ты и я”
сценарий: Геннадий Шпаликов, Лариса Шепитько
оператор: Александр Княжинский
в ролях: Алла Демидова, Леонид Дьячков, Юрий Визбор, Наталья Бондарчук
1976 – “Восхождение”
сценарий: Юрий Клепиков, Лариса Шепитько, по повести Василя Быкова “Сотников”
оператор: Владимир Чухнов
в ролях: Борис Плотников, Владимир Гостюхин, Анатолий Солоницын
Л. Шепитько: «На одной из первых лекций Александра Петровича Довженко я впервые услышала слова, связанные с поэтическим начало кинематографа, что между кинематографом и поэзией есть одно общее начало – это образное мышление. Это путь, в первую очередь, к чувству человека, т.е. то, чем и должно заниматься искусство. Образное мышление каждого человека – уникальное и единственное. И в силу моего представления о том, как я вижу мир, я могу быть убедительна, потому что это моя точка зрения, это моё, может быть, не столь исключительное, но моё единственное видение мира. И когда я опираюсь на это видение, на собственное ощущение, тогда я могу быть понятна другим и интересна другим».
Валерий Фомин (киновед): «Её дорога заключалась в том, что она шла к самым глобальным вещам. В этом смысле она была единственной наследницей Довженко, он тоже был глобалист.»
о фильме «Ты и я» «Об этом почти наступившем времени застоя. Она хотела показать, что страна опускается на карачки. Что это тихое обуржуазивание мельчит людей, как от них ускользают высокие цели, как наиболее ещё живые и трепетные люди улавливают этот процесс, пытаются выскочить из него, спастись».
Первой ее самостоятельной режиссерской работой, по которой она защитила диплом, стал фильм «Зной» (1963), снятый в Киргизии по повести Чингиза Айтматова «Верблюжий глаз». Молодую постановщицу увлекло рассмотрение характера, сложенного прошлой эпохой: социалистического супермена, захваленного и уверовавшего в свою непогрешимость ударника. Этот герой по имени Абакир в фильме был более сложным и неоднозначным, нежели у Айтматова, где он лишь олицетворенная грубость и черствость. Ларису тогда интересовали социально-психологические причины очерствения этого человека, и она нашла таковые в непомерном захваливании, возвеличивании натуры душевно незрелой, сохранившей в глубине своей комплекс байской власти над слабым и подчиненным. Кемалю (Болотбек Шамшиев) семнадцать лет. После десятилетки он приехал в Анахай осваивать целину и попал в бригаду Абакира (Нурмахан Жантурин), где давно сложились определенные отношения, основанные на жесткой авторитарности бригадира. Кемаль со своей непосредственностью и молодым максимализмом нарушает это равновесие...Все симпатии фильма были на стороне Кемеля, неумелого и неуклюжего, хилого, но торжествующего в итоге моральную победу над богатырем Абакиром. Картина была встречена опытными знатоками кино с крайним удивлением. В удачном дебюте молодого режиссера Шепитько критики узрели пресловутую «мужскую руку», о которой потом писалось чуть ли не в каждой рецензии. В 1964 году фильм получил призы на Всесоюзном кинофестивале в Ленинграде и Большую премию симпозиума молодых кинематографистов на МКФ в Карловых Варах.
Cледующий ее фильм "Крылья" (1966) шел в ограниченном прокате. Но этот фильм стал не просто удачей – триумфом режиссера, открытием новой темы. Шепитько попыталась создать портрет поколения, искалеченного войной. Он повествовал о послевоенной судьбе бывшей летчицы Надежды Петрухиной. В мирное время она стала директором ремесленного училища. Прямолинейность и субъективная честность заводят ее в тупик во взаимоотношениях с собственной дочерью, учениками и друзьями. Высохшая, суровая, горластая тетка, вся жизнь которой осталась в прошлом, не может понять ни своих учеников, ни дочери. И только когда она вспоминает своего возлюбленного, погибшего на фронте, ее черты неуловимо смягчаются, и все то нерастраченное, милосердное, женское, что унесла с собой война, льется из ее выцветших глаз. "Крылья" были жестким и честным фильмом, но именно это и не понравилось "наверху". Слишком уж горестной представала в нем участь победителей, напрасно, казалось, прошагавших пол-Европы, пол-Земли.
Но больше всего не повезло третьему фильму Шепитько. Это была "Родина электричества" по повести Андрея Платонова. Фильм вместе с новеллами «Ангел» А. С. Смирнова и «Мотря» Г. С. Габая должен был войти в киноальманах «Начало неведомого века», задуманный к 50-летию Октябрьской революции. Здесь опять была любимая режиссером натура - высохшая киргизская степь, в которой призраками казались высохшие от голода герои. А еще Шепитько придумала снять этот фильм с помощью широкоугольного объектива: так возникало ощущение безбрежности пространства, увиденного словно бы сверху. Казалось, что "Родина электричества" снята с точки зрения Бога, печально поглядывающего на землю. Это была первая картина, в которой так отчетливо воплотилось религиозное видение мира Шепитько, сближающее ее стиль с минимализмом французского режиссера-экзистенциалиста Робера Брессона.
Но партийным бонзам и минимализм и экзистенциализм были до лампочки. Стоял 1967 год, оттепель шла к концу, Андрей Платонов опять попал под запрет. "Родину электричества" смыли, уничтожив все копии фильма.
Шепитько удалось довести до проката картину "Ты и я" по сценарию Геннадия Шпаликова. Сюжет: Вплотную подойдя к открытию в нейрохирургии, от которого зависело спасение многих людей, герой фильма (Пётр) бросает научную работу и своего лучшего друга и коллегу по эксперименту. Уезжает в Швецию. Спустя много лет недовольство собой заставляет его всё бросить и вернуться в Москву, где его не ждут и не принимают в научное сообщество, а лучший друг отказывается помочь, несмотря на мольбы жены Петра. Многочисленные встречи с разными людьми не помогают ему обрести мужество и преодолеть себя. Он так и не возвращается к брошенной когда-то научной работе.
Цензура изрезала фильм так, что первоначальный замысел стал практически неразличим. По словам Юрия Визбора, сыгравшего в фильме одну из главных ролей, это должна была быть "история двух людей, драма которых происходила оттого, что ради случайных и необязательных удач, ради престижных перспектив два талантливых ученых-медика отложили свой талант на время (как они полагали) и устремились в мир материально-деловых завоеваний. Мало того, что они стали духовными неудачниками,- они сделали несчастной и женщину, для одного из которых она была женой, для другого - вечной и тайной любовью. В этой истории не было счастливого конца, так обожаемого кинематографом. Это был фильм о расплате за одну, но самую существенную ошибку в жизни, о необратимости времени человеческой жизни, о тонком понимании таланта как предмета не только личного, но и общественного достояния».
(более подробно о фильме) Фильм весь состоит из тончайших параллелей, сцеплений и отголосков. Каждму тезису находится в фильме свой антитезис. Эпизод в цирке, являющийся кульминационным в развитии характера Саши (Ю. Визбор), перекликается с двумя моментами линии Петра. 1. Петр, блуждающий по живописному привокзальному рынку, «клюет» на приманку эдакой экзальтированной простушки (кровь с молоком), которая на поверку оказывается вполне добропорядочной супругой и матерью. Приняв чужие правила игры, Петр попадает в комичную ситуацию, испытывает некоторую неловкость, но отнюдь не уничижение, как это случилось с Сашей в цирке. 2. Неприкаянный Петр (Л. Дьячков), волею судеб оказавшийся в некоем забытом богом периферийном аэропорту, никак не может найти себе места среди спящих, жующих и озабоченных пассажиров. Но тут он замечает на поле летчиков, умывающихся из брандспойта, и спешит присоединиться к ним. Это умывание, в конце концов, заканчивается ребяческой шалостью, игрой: завладев брандспойтом, Петр с ног до головы окатывает холодной водой и тех, кто умывался с ним только что, и тех, кто томится от скуки под навесом аэровокзала. Здесь Петр уже сам навязывает окружающим правила игры. Ситуация тоже комичная, не уже с другим знаком: Петр выходит победителем. Два отношения к жизни нашли воплощение в образах Тани (девушки, которой Пётр оказал первую помощь после попытки самоубийства) и большеглазой, безнадежно больной девочки — образах, параллельных друг другу. Таня, еще не успевшая осознать всей полноты и радости бытия, но уже угораздившаяся пережить личную драму («От завтрева мне ожидать нечего, от послезавтрева — тоже»), безжалостно отказывается, от жизни и вскрывает себе вены. И девочка, которая уже почувствовала вкус к жизни во всех ее проявлениях, вынуждена прощаться с ней, ощущая каждую снежинку, каждый глоток морозного воздуха, и все еще оставлять себе толику надежды, что это не самые последние ее наслаждения. Одним из ключевых лейтмотивов фильма является тема спасения. Петр пытается спасти Сашу (неудачно) от потребительского отношения к жизни и Таню (удачно) — от отрицания жизни вообще. В результате Таня оказывается его оправданием, а Саша, вкупе с умирающей девочкой, — олицетворением его вины. «Да разве Вы убили кого-нибудь?» — спрашивает Петра Таня. «Да, — отвечает он. — И начал с себя, года три назад». Поистине, он «сам свой высший суд». Вмешательства авторов не требуется. Но надо ли спасать самого Петра? Что думают по этому поводу спасаемые им? «Не надо его спасать!» — убеждает «неспасенный» Саша Катю, жену Петра. «Загляните лучше в себя, — советует Петру «спасенная» Таня. — Видимо, в самый раз. Себя и спасайте. Если еще осталось что спасать». Таня, пожалуй, права. И самое трагичное в фигуре Петра — то, что помочь-то ему и некому, рассчитывать приходится только на самого себя.
Действие фильма «Восхождение» происходит во время Великой Отечественной войны в оккупированной немцами Белоруссии, зимой 1942 года. (далее – краткое содержание)
Двое партизан, кадровый военный Рыбак и бывший учитель Сотников, отправляются из леса в село на поиски продовольствия для своего отряда, в котором есть женщины и дети. Рыбак с Сотниковым приходят в дом к деревенскому старосте, который вынужден работать на немцев. Сотников хочет его расстрелять за предательство, но Рыбак ограничивается тем, что отбирает у старика овцу. На обратном пути партизаны натыкаются на немецкий патруль. В ходе перестрелки с полицаями Сотников ранит немца, который позже умирает, но сам получает ранение и пытается покончить с собой, чтобы не даться врагам живым. Рыбаку удаётся спасти его в последний момент. Он на себе выносит раненого Сотникова из леса и прячет в деревне, захваченной немцами. Полицаи находят их в доме Демчихи, матери троих детей, и вместе с ней увозят в тюрьму. По пути Рыбак думает о побеге, но мысль о расстреле посреди глубоких сугробов останавливает его. Следователь Портнов, бывший завклубом и руководитель детского хора, наедине допрашивает Сотникова, но тот отказывается даже назвать своё настоящее имя, несмотря на пытки раскалённым железом. Портнов даже обещает казнить Сотникова и задокументировать все так, как будто Сотников согласился стать коллаборационистом, но партизан все равно отказывается сотрудничать. Рыбак же с испугу рассказывает все, что знает: от местонахождении партизанского отряда до их с Сотниковым задания.Ночь пленники проводят в подвале, где с ними находятся Демчиха, девочка Бася Мейер — еврейка, которая не сказала следователю, кто её прятал, и староста, которого обвинили в помощи партизанам. Сотников в полузабытьи и уже смирился с мыслью о смерти, но Рыбак не теряет надежды спастись, считая, что можно согласиться на всё, что приказывают немцы, а потом убежать. Утром пленников выводит из подвала полицай Гаманюк, бывший уголовник, за которого когда-то в суде заступался муж Демчихи. Сотников пытается спасти людей, рассказывая Портнову свою биографию, но следователь безразличен. Рыбак на коленях молит о пощаде и соглашается вступить в полицию. Демчиха порывается рассказать фашистам, у кого пряталась Бася (девочка ночью назвала имя того человека), но староста останавливает её. В сопровождении отряда немецких солдат пленников уводят на возвышенность, где стоит виселица на пять человек. Демчиха слезно молит о пощаде, но староста Сыч просит её одуматься, и женщина успокаивается. Пленники обнимаются вчетвером, но их утаскивают на виселицу. До последнего момента Сотников смотрит вокруг и замечает в толпе подростка в будённовке без красной звезды, едва сдерживающего слёзы. Сотников улыбается ему, и в этот момент Рыбак выдёргивает из-под его ног полено, на котором тот стоял. После казни все возвращаются в деревню. Рыбак сначала думает о побеге, но мысль о расстреле вновь останавливает его. Уловив ненавидящие взгляды деревенских жителей и услышав оскорбления в свой адрес, Рыбак понимает, что сбежать ему уже некуда. Рыбак дважды пытается повеситься в сортире, но ему это не удается. Сначала срывается ремень, а потом петля оказывается слишком маленькой, чтобы просунуть туда голову. Гаманюк из-за двери торопит его, так как Рыбака ждет его новое начальство. Рыбак выходит из туалета и, будучи один во дворе, воет от осознания своего поступка и безысходности.