Файл: Соотношение права и закона (Право: понятие, сущность и признаки).pdf

Акты Правительства РФ подлежат официальному опубликованию в «Российской газете» и в «Собрании законодательства Российской Федерации» в течение десяти дней после их подписания [5, С. 187]. Нормативные акты Правительства, затрагивающие права, свободы и обязанности человека и гражданина, устанавливающие правовой статус федеральных органов исполнительной власти, а также организаций, вступают в силу одновременно на всей территории Российской Федерации по истечении семи дней со дня их опубликования.

Нормативные акты федеральных органов исполнительной власти обычно определяют порядок деятельности внутриведомственных отношений для органов, должностных лиц и работников учреждений и предприятий данного ведомства. В некоторых случаях федеральные органы исполнительной власти издают нормативные правовые акты, обязательные для исполнения всеми гражданами, должностными лицами и организациями. Они регулируют межотраслевые, межведомственные отношения. Эти акты обычно называют «надведомственными актами» [5, С. 188]. Например, нормативные правовые акты Министерства финансов, Министерства транспорта, Налоговой службы и ряда других органов. Помимо этих актов существуют так называемые межведомственные акты, которые регулируют межведомственные отношения, т.е. отношения, связанные с деятельностью только этих ведомств [29, С. 207].

Нормативные правовые акты органов местного самоуправления по вопросам их ведения обязательны для исполнения всеми расположенными на соответствующей территории предприятиями, учреждениями и организациями, независимо от формы собственности, а также должностными лицами и гражданами.

Порядок опубликования и вступления в силу нормативных актов органов местного самоуправления определяется уставом данной административно-территориальной единицы [3, С. 126].

Таким образом, закон – это акт, принимаемый представительной (законодательной) особом процессуальном или референдумом, высшей юридической регулирующий наиболее отношения общественной и жизни.

Актуальной остается проблема обеспечения соответствия нормативных правовых актов, принимаемых органами местного самоуправления, федеральному законодательству и законодательству субъекта в составе Российской Федерации. Хотя органы местного самоуправления не входят в систему органов государственной власти, местное самоуправление осуществляется в рамках действующего законодательства, и акты, принимаемые ими, должны соответствовать предписаниям законодательных актов органов государства. Это обеспечит осуществление законности на всей территории страны.

3. Проблема соотношения права и закона

3.1. Позитивистская (формально-догматическая) и генетическая (естественно-правовая) концепции

В российской юридической литературе наибольшее развитие получили две концепции соотношения закона и права: позитивистская (формально-догматическая) и генетическая (естественно-правовая) [27, С. 43]. Это касается как распространенности, т. е. количества сторонников той или иной концепции, так и глубины их теоретической разработки. С позитивистской точки зрения проблема соотношения закона и права разрешается уже на философском и понятийно-теоретическом уровнях. Вся информация, относящаяся к взаимосвязи данных явлений, изложена в марксистском определении права как воли господствующего класса, возведенной в закон. Из данного тезиса вытекает, что закон и право суть явления однородные, однопорядковые, и их сущностью служит классовая воля: если право является самой этой волей, то закон выступает в качестве ее определенного носителя, способа бытия, средства проведения в жизнь. Данным моментом обусловливаются и различия между правом и законом: первое есть содержание воли, второй – форма ее существования.

Марксистская юридическая наука в силу присущего ей пиетета по отношению к догмам «отцов-основателей» учения не внесла каких-либо существенных новшеств в данное чисто спекулятивное построение [22, С. 27].

Вполне естественно, что единосущностный характер права и закона обусловливает единство их нормативного содержания, что находит свое воплощение в принципе законности как требовании строгого и неукоснительного соблюдения при любых обстоятельствах предписаний действующих нормативных актов [7, С. 118].

Вместе с тем единство закона и права в рамках догматического подхода никогда не рассматривается как их идентичность: данные феномены выступают в качестве различных проявлений классово-волевой сущности – закон есть ее внешний момент, форма, право – внутренний, содержание. В чисто юридическом смысле это означает определение права как юридических норм, а закона – как их источника.

В связи с этим в рамках догматической концепции различию между законом и правом может быть придано как генетическое, так и регулятивное (социально-пространственное) значение [22, С. 28]. В генетическом плане разграничение между ними заключается в том, что исторически право всегда предшествует закону, поскольку оно возникает в отличающейся от последнего (обычно-правовой) форме, вне формального закрепления, без письменной фиксации и только в процессе эволюции развивается до письменного правового акта.

Регулятивный, источниковедческий аспект отличия закона от права с позитивистской точки зрения заключается в том, что действующее в настоящее время право фиксируется посредством целого ряда источников, одним из которых является закон. К праву также относятся санкционированный обычай, судебный прецедент, доктрина, корпоративные и религиозные нормы, однако все они расцениваются в качестве дополнительных, второстепенных источников права, которые и существуют только благодаря тому, что признаются самим законом.

При позитивистском подходе связь между законом и правом представлялась в качестве контролируемой и управляемой: в стране победившего социализма правовая политика основывалась на строго научных принципах, что обеспечивало точное воплощение социальной воли в содержании закона и права [7, С. 119]. Потому нормативно-содержательные различия между законом и правом возможны только в эксплуататорских обществах, где господствуют иррационализм, религиозная идеология, стихия частного интереса, где закон выражает волю господствующих классов, противоречащую интересам большинства населения, где принимаются законы, которые правящий класс и не собирается реализовывать [12, С. 42].

Другая концепция соотношения права и закона была разработана в рамках генетического, или естественно-правового, правопонимания; впоследствии она была воспринята сторонниками других подходов к праву и потому занимает в настоящее время господствующее положение в российской теории и философии права.

Естественно-правовая модель соотношения закона и права отличается в первую очередь тем, что данные явления рассматриваются как разноуровневые, качественно отличающиеся друг от друга. Естественное право имеет дозаконный характер, оно представляет собой феномен, имеющий объективное происхождение и воплощающий высшую и идеальную нормативность (по крайней мере, с точки зрения данной правовой ситуации) [7, С. 120]. Закон же выступает в качестве формального олицетворения, воплощения права, он детализирует право, придает последнему точность и определенность и делает пригодным к использованию в повседневной практике.

В зависимости от интерпретации сущности данной нормативности можно выделить несколько разновидностей современных естественно-правовых подходов к праву:

1) либертатно-юридический (право – мера свободы);

2) материалистический (право вырастает из объективных материальных отношений, прежде всего из отношений собственности);

3) номотетический (право есть закономерность социального бытия);

4) нравственный (право определяется как общечеловеческие принципы справедливости, равенства, гуманизма) [22, С. 29].

Вариации в данном случае не имеют никакого значения, поскольку они не затрагивают основной идеи, согласно которой право создается не человеком, законодателем, а самой природой человеческого общества и личности, и ввиду своих особенностей подлежит закреплению в законе, если же этого не происходит, естественное право выступает в качестве того единственного критерия и мерила, который позволяет оценить содержание предписаний закона, т. е. первейшим принципом, определяющим взаимоотношение закона и права, является приоритет и верховенство права [12, С. 43].

В соответствии с этим закон, не соответствующий праву, квалифицируется в качестве неправового, он отрицает право и не может быть признан в качестве правовой формы. В литературе указывается, что такое понимание права не ставит интуитивное право выше закона, а лишь позволяет определить степень выражения в законе идей справедливости. Хотя есть и другая точка зрения, согласно которой все действующее законодательство подлежит проверке в плане того, как оно отвечает принципу права, и судья не должен принимать решения на основе неправового закона [12, С. 44]. Потому в Конституции должен закрепляться не принцип законности, а принцип права.

Другое различие между правом и законом с позиций рассматриваемой доктрины проявляется в том, что закон как форма существования права одномерен по сравнению с правом, которое знает и иные формы своего существования, будучи формой общественного сознания [11, С. 216].

В соответствии с этим нормативно-содержательное различие между законом и правом будет существовать как их пространственное расхождение, так как законодательство лишь с определенной долей вероятности может выражать правовые нормы и содержать наряду с этим массу мнимых норм, являющих собой с точки зрения права узаконенный произвол. С другой стороны, право может выходить за пределы рамок закона и содержать нормы, еще не зафиксированные нормативно-правовым актом.

3.2. Социологическая концепция и интегративный подход

Определенными особенностями отличается изучение проблемы соотношения закона и права в рамках социологического (широкого) правопонимания. Социологическая концепция права, как выражение легального бунта времен позднего социализма, отличается негативизмом, двусмысленностью и ограниченностью [31, С. 7]. С одной стороны, ее вектор имеет четкую антидогматическую направленность, в связи с чем поддерживающие ее авторы разграничивают закон и право. Критически относясь к позитивизму, они подчеркивают, прежде всего, социально-пространственное несоответствие закона и права. Причем в качестве права иногда рассматривается вся совокупность общественных отношений, характеризующих фактическое положение индивидов и социальных групп. В данном случае исполняется одна из традиций социологического изучения права, свойственного XX столетию, довольно рельефно выраженная в зарубежной литературе [16, С. 21].

Но как только заходит речь о качественном различии между законом и правом, широкий подход незамедлительно демонстрирует эклектизм и отсутствие какого-либо методологического и концептуального единообразия. При этом одни юристы склонны рассматривать связь права и закона по естественно-правовому принципу и говорят о праве как выражении справедливости или естественно-историческом проявлении сущности права вообще.

Другие сторонники широкой трактовки права при изучении вопроса взаимодействия закона и права использовали позитивистскую модель.

В то же время воззрения ряда приверженцев социологического изучения права позволяют рассматривать право, в отличие от закона, как особым образом организованную нормативность, связанную с реальностью правовых норм, их специфическим влиянием на общественные отношения. Своеобразие данной нормативности выражается в том, что она носит не юридический, а фактический характер, представляет из себя тип объективно распространенного реального поведения и систему принятых обществом юридических ценностей, элементов правосознания. Оригинальностью и значительным творческим потенциалом отличается взгляд на нормативность права Н.И. Козюбры: в реальной жизни она неотделима от нормативности правосознания [10, С. 25]. С другой стороны, правовая нормативность включает в себя несколько уровней: принципы права, юридические нормы, конкретизирующие юридические нормы правоположения, вырабатываемые судебной, арбитражной, административной практикой, конкретные правоотношения.