Файл: Майерс Д. - Социальная психология.pdf

стереотипным представлениям (Bettencourt et al., 1997). Если
женщина резко говорит человеку, пытающемуся встать впереди
нее в очереди в кассу кинотеатра: «Не могли бы вы встать в
конец?», она может показаться более самоуверенной, нежели
мужчина, отреагировавший точно так же (Manis et al., 1988).
Когда компания

Price Waterhouse

, одна из ведущих

бухгалтерских компаний страны, отказала Энн Гопкинс в
повышении по службе, участие в процессе социального
психолога Сьюзн Фиске и её коллег помогло Верховному суду
США расценить этот отказ как проявление подобного
стереотипного мышления (Fiske et al., 1991). Гопкинс –
единственная женщина из 88 кандидатов на повышение – внесла
наибольший вклад в достижения компании и, по общему
мнению, была исключительно трудолюбивым и обязательным
человеком. Правда, были и такие, кто говорил, что ей не хватает
«хороших манер» и не грех поучиться ходить, разговаривать и
одеваться «более женственно»… Изучив материалы этого дела и
результаты исследований феномена стереотипов, Верховный
суд решил, что поощрять только «мужскую» настойчивость
значит действовать «на базе гендера»: «Наша цель не в том,
чтобы разбираться, женственна мисс Гопкинс или нет, а в том,
чтобы решить, связана ли негативная реакция партнеров на нее с
тем, что она – женщина. Работодатель, возражающий против
решительных действий женщины, служебное положение
которой требует их, загоняет её в невыносимую “Ловушку 22”
[«Ловушка 22» – название романа Дж. Хеллера. Синоним любой
ситуации, парадоксальность которой заключается в том, что
попавший в нее человек становится жертвой обстоятельств,
независимо от того, что он делает. –

Примеч. перев.

]: их лишают

работы и за решительные действия, и за их отсутствие».

РЕЗЮМЕ

Современный взгляд на предрассудки, возникший благодаря

недавним исследованиям, дает представление о том, каким
образом стереотипное мышление, лежащее в основе
предрассудков, становится «побочным продуктом» процесса

обработки информации – способом, к которому мы прибегаем,
чтобы упростить мир. Во-первых, распределение людей по
категориям преувеличивает однородность внутри каждой
группы и различия между разными группами. Во-вторых,
сильно отличающийся от окружающих индивид, например
единственный в большой группе людей представитель любого
меньшинства, привлекает к себе повышенное внимание. Такие
люди позволяют нам осознать различия, которые в иных
обстоятельствах остались бы незамеченными. Совпадение двух
неординарных событий – например, представитель
меньшинства, совершивший нестандартное преступление, –
способствует возникновению

иллюзорных взаимосвязей

между

принадлежностью людей к определенной группе и их
поведением. В-третьих, приписывание причин поведения
окружающих их диспозициям способно привести к
предвзятости, к

предрасположенности в пользу своей группы

: к

приписыванию причин негативного поведения членов чужой
группы их личностным чертам и к обесцениванию их
позитивных поступков. Порицание жертвы также является
следствием распространенной априорной веры в справедливое
устройство мира: мир устроен справедливо, а поэтому люди
имеют именно то, чего заслуживают.

У стереотипов есть как когнитивные источники, так и

когнитивные последствия. Направляя наши интерпретации и
нашу память, они приводят к тому, что мы «находим»
свидетельства в их пользу даже там, где их нет. Следовательно,
стереотипы живучи и с трудом поддаются модификации. В
наибольшей степени они проявляются, если сложились давно,
если касаются незнакомых людей и если выносятся решения
относительно целых групп. Стереотипы способны неявно влиять
на наши оценки поведения индивидов, даже если мы стараемся
отбросить групповые стереотипы при интерпретации поведения
людей, которых знаем.

ПОСТСКРИПТУМ АВТОРА

Можем ли мы победить предрассудки?

Социальные психологи больше преуспели в объяснении

предрассудков, чем в их искоренении. Поскольку предрассудки
– результат взаимодействия многих факторов, избавиться от них
нелегко. И тем не менее сейчас мы уже представляем себе,
какими методами можно их ослабить (об этих методах будет
рассказано в следующих главах): если неравенство статусов
рождает предрассудок, следует стремиться к созданию
отношений, в которых будут доминировать сотрудничество и
социальное равенство. Если мы знаем, что нередко
дискриминация основывается на предрассудке, значит, нужно
избавляться от дискриминации. Если предрассудки
поддерживаются социальными институтами, мы должны
лишить их этой поддержки (например, заставить средства
массовой информации пропагандировать межрасовое согласие).
Если кажется, что члены чужой группы отличаются от членов
нашей собственной группы больше, чем это есть на самом деле,
нужно сделать над собой усилие, чтобы персонифицировать её
членов.

За время, прошедшее после окончания Второй мировой

войны, многие из этих «противоядий» были использованы на
практике, и гендерные и расовые предрассудки на самом деле
стали менее распространенными явлениями. Исследования,
проведенные социальными психологами, помогли также
разрушить дискриминационные барьеры. «Нет никаких
сомнений в том, что мы сильно рисковали, выступая на стороне
Энн Гопкинс, – писала позднее Сьюзн Фиске. – Насколько нам
было известно, до нас никто не предъявлял суду,
рассматривающему дело о гендерной дискриминации,
результатов изучения стереотипов… Наш успех означал бы, что
они перекочевали с пыльных журнальных страниц в грязные
траншеи юридических баталий, где могут быть полезны. Наше
поражение могло травмировать клиента и нанести удар как по
репутации социальной психологии, так и по моей репутации
ученого. Когда я принимала решение, у меня не было никакой
уверенности в том, что наше выступление в Верховном суде
принесет успех» (Fiske, 1999).

Сейчас остается только наблюдать за тем, продолжатся ли эти

позитивные изменения и в наступившем веке… или антагонизм
вновь превратится в открытую враждебность, что при росте
населения и уменьшении ресурсов – вполне реальная опасность.

ГЛАВА 10. АГРЕССИЯ: ПРИЧИНЕНИЕ ВРЕДА ДРУГИМ

«Дорогой мистер Клинтон, сделайте так, чтобы в нашем

городе больше не убивали, – писал в 1994 г. президенту 9-
летний Джеймс Дарби из Нового Орлеана. – Людей убивают
насмерть, и я боюсь, что меня тоже убьют. Пожалуйста,
сделайте так, чтобы люди больше не умирали. Очень прошу Вас
об этом. Я знаю, что Вы можете это сделать. Сделайте. Я

снаю

[так в письме], что Вы можете. Ваш друг Джеймс». Через 10
дней Джеймс был убит выстрелом, раздавшимся из
проезжавшего мимо автомобиля.

Хотя предсказание Вуди Аллена о том, что «к 1990 г.

похищение людей станет основным видом социальных
контактов», и не сбылось, мир ужаснулся преступлениям с
применением насилия, которые были совершены в 1990-х гг.

– Жители Великобритании, потрясенные тем, что два 10-

летних мальчика забили до смерти Джеймса Балджера, 2-
летнего малыша, и тем, что в период с 1985 по 1995 г. число
преступлений, совершенных с применением насилия,
увеличилось на 84%, обсуждали причины всплеска жестокости в
обществе, которое когда-то славилось своей
добропорядочностью (

ABC

, 1995).

– Немцы, ставшие свидетелями зверств неонацистов над

иммигрантами из Турции, заговорили о том, что человеческие
ценности утрачивают свое былое значение.

– Летом 1994 г. в Руанде около 750 000 человек, в том числе

половина всех живших в стране представителей народности
тутси, стали жертвами кровавого геноцида (Staub, 1999).

– Из 12 300 женщин, принявших участие в опросе,

проведенном по заданию правительства Канады, 29%
утвердительно ответили на вопрос: «Подвергались ли вы
физическому или сексуальному насилию со стороны вашего
партнера?» (Rodgers, 1994).