ВУЗ: Не указан
Категория: Не указан
Дисциплина: Не указана
Добавлен: 16.10.2020
Просмотров: 1080
Скачиваний: 1
Может оказаться, что из всех связанных с правоотношением обстоятельств единственным обстоятельством, обладающим иностранной характеристикой, является выражение суммы платежа в иностранной валюте, заключение договора только на иностранном языке или с использованием иностранной проформы, заключение предварительного договора за границей (при заключении затем основного договора в России), доставка товара транзитом через иностранную территорию, расчеты между российскими контрагентами путем перевода денег в иностранный банк в России или за границей, участие в правоотношении российской фирмы - "дочки" иностранной компании и т.д.
В подобных случаях правило, установленное в п. 2 комментируемой статьи, служит прежде всего для оценки достаточности связи соответствующего правоотношения с иным, чем Россия, государством, чтобы допустить или не допустить выведение этого правоотношения из-под действия российского материального права. Если иностранные характеристики правоотношения не свидетельствуют о его реальной связи с иностранным государством, это правоотношение должно быть по принципу "наиболее тесной связи" подчинено российскому праву.
Наконец, в-третьих, правило, установленное в п. 2 комментируемой статьи, может иметь значение для применения коллизионной нормы и выбора на ее основе права конкретного государства в тех случаях, когда правоотношение осложнено несколькими иностранными элементами, имеющими разную государственную принадлежность. Подобные ситуации возникают при множественности лиц в правоотношении и в других случаях, когда правоотношение, осложненное не просто иностранным, а несколькими разнонациональными иностранными элементами, создает почву для одновременного применения к нему права нескольких государств, что в принципе нежелательно. Норму, установленную в п. 2 комментируемой статьи, можно рассматривать как создающую выход из этого положения путем применения коллизионной нормы, обеспечивающей действие права страны, с которой соответствующее отношение наиболее тесно связано.
15. Норма об "особенностях определения права, подлежащего применению международным коммерческим арбитражем" (абз. 2 п. 1 комментируемой статьи), не является чисто отсылочной, хотя и предусматривает, что эти особенности устанавливаются не ГК РФ, а другим законом.
Во-первых, эта норма, судя по отведенному ей месту в первом же пункте первой статьи разд. VI, явно отнесена законодателем к числу наиболее важных правил отечественного международного частного права.
Во-вторых, она введена в ГК РФ с целью установить возможность изъятия в комментируемую статью из предшествующего ей правила, определяющего сферу применения в пределах российской юрисдикции иностранного гражданского права ("гражданско-правовые отношения, осложненные иностранным элементом") и основания его применения - виды правовых актов (международные договоры РФ, Гражданский кодекс РФ и другие федеральные законы, признаваемые в России обычаи), в которых только и могут содержаться нормы о применимом иностранном праве. Из сопоставления и логического толкования обоих абзацев п. 1 комментируемой статьи следует, что это изъятие касается названных в его первом абзаце оснований применения иностранного права, притом не всех, а только ГК РФ и других федеральных законов. Иными словами, международный коммерческий арбитраж, определяя право, применимое к отношению, осложненному иностранным элементом, может быть не связан нормами, установленными на этот счет в ГК РФ и других федеральных законах.
В-третьих, в этой же норме, содержащейся в абз. 2 п. 1 комментируемой статьи, указаны известные пределы изъятия, которое может быть установлено Законом о международном коммерческом арбитраже: определение таким арбитражем применимого права не может быть полностью изъято из-под действия отечественного международного частного права, но может иметь предусмотренные этим Законом "особенности", хотя и существенные.
16. Законом о международном коммерческом арбитраже, отсылка к которому сделана в комментируемой статье, является Закон об арбитраже 1993 г.
Суть установленных этим Законом "особенностей определения права, подлежащего применению международным коммерческим арбитражем", состоит в том, что "при отсутствии какого-либо указания сторон (о выборе ими норм права, применимых к существу спора. - А.М.) третейский суд применяет право, определенное в соответствии с коллизионными нормами, которые он считает применимыми" <1>.
--------------------------------
<1> Международный коммерческий арбитраж является одним из двух видов третейских судов, существующих в России, и в Законе об арбитраже 1993 г. понятия "международный коммерческий арбитраж" и "третейский суд" употребляются как синонимы.
Отсюда следует, как уже указывалось, что, определяя применимое право, международный коммерческий арбитраж не связан коллизионными нормами Гражданского кодекса РФ и других российских федеральных законов. Но это не означает, что арбитраж может совершенно произвольно, не утруждая себя каким-либо обоснованием, выбрать применимое право, основываясь на любой известной в мире коллизионной норме. Закон об арбитраже 1993 г. требует, чтобы в арбитражном решении были "указаны мотивы, на которых оно основано" (п. 2 ст. 31), и, очевидно, такая важная часть решения, как определение применимого права, не может быть не мотивирована. Таким образом, определение арбитражем применимого права должно быть разумным и должно быть сделано профессионально, а не дилетантски и не по прихоти. "Эффективное и профессиональное решение международным арбитражем коммерческого спора, - по мнению А.С. Комарова, - включает в себя определение наиболее подходящей коллизионной нормы, что означает стремление к применению права, наиболее тесно связанного с договором, из которого возник спор" <1>.
--------------------------------
<1> Комментарий к части третьей Гражданского кодекса Российской Федерации / Под ред. А.Л. Маковского и Е.А. Суханова; Исслед. центр частного права. М., 2002. С. 317 (автор п. 8 комментария к ст. 1186 - А.С. Комаров).
Следует обратить внимание также на то, что первоисточником нормы, вошедшей в п. 2 ст. 28 Закона об арбитраже 1993 г., послужило правило Европейской конвенции о внешнеторговом арбитраже, принятой в Женеве 21 апреля 1961 г. (вступила в силу для СССР 7 января 1964 г.). Хотя приведенная норма Закона об арбитраже 1993 г. почти дословно совпадает в этой части с аутентичным русским текстом Европейской конвенции (п. 1 ст. VII), она значительно отличается от соответствующего английского текста Конвенции, в котором сказано, что арбитры "применяют свойственное существу отношений право (...shall apply the proper law...) согласно коллизионной норме, которую арбитры сочтут применимой" <1>.
--------------------------------
<1> Параллельный русский и английский тексты Европейской конвенции о внешнеторговом арбитраже 1961 г. см. в кн.: Карабельников Б.Р. Исполнение и оспаривание решений международных коммерческих арбитражей. Комментарий к Нью-Йоркской конвенции 1958 г. и главам 30 и 31 АПК РФ 2002 г. 3-е изд. М.: Статут, 2008. С. 479 - 498.
На практике международный коммерческий арбитраж, не нашедший оснований для применения коллизионных норм отечественного права и воспользовавшийся возможностью самому определить применимую коллизионную норму, скорее должен найти относящийся к существу дела коллизионный принцип, чем коллизионную норму какого-либо иностранного законодательства.
Дискреция в отношении выбора применимого коллизионного правила, предоставленная международному коммерческому арбитражу в комментируемой статье (абз. 2 п. 1) и Законом об арбитраже 1993 г. (п. 2 ст. 28), не освобождает его от соблюдения других норм российского международного частного права, в том числе исключающих или ограничивающих применение в пределах российской юрисдикции иностранного права (см. п. 6 настоящего комментария).
17. По точному смыслу Закона об арбитраже 1993 г. международный коммерческий арбитраж должен при разрешении спора прежде всего руководствоваться "нормами права, которые стороны избрали в качестве применимых к существу спора" (п. 1 ст. 28), и только при отсутствии такого выбора может определить применимую коллизионную норму (п. 2 ст. 28).
Установленная таким образом в Законе об арбитраже 1993 г. тесная связь между этими двумя правилами не означает, что право сторон выбрать применимые к их отношениям нормы, когда спор между ними рассматривается международным коммерческим арбитражем, также относится к "особенностям определения права, подлежащего применению" таким арбитражем, и, следовательно, это право сторон даже выпадает из-под действия российского международного частного права. Норма, содержащаяся в абз. 2 п. 1 комментируемой статьи, предусматривает возможность изъятия коллизионных правил из российских законов для международного коммерческого арбитража как органа, рассматривающего спор, но не для сторон ставшего предметом спора гражданско-правового отношения при использовании ими закрепленного и регламентированного в российском законодательстве принципа автономии воли.
18. Сфера действия содержащегося в Законе об арбитраже 1993 г. правила, дающего международному коммерческому арбитражу возможность самому определить применимую коллизионную норму (п. 2 ст. 28), определяется сферой действия этого Закона в сочетании с общей сферой действия разд. VI ГК РФ. Это означает, что такое право принадлежит:
а) арбитражу (третейскому суду), который является "международным коммерческим", т.е. правомочным в соответствии с его компетенцией рассматривать и разрешать споры, определенные в п. 2 ст. 1 Закона об арбитраже 1993 г., при условии, что спор вытекает из гражданско-правового отношения, осложненного иностранным элементом (см. абз. 1 п. 1 комментируемой статьи и п. 7 - 11 настоящего комментария);
б) международному коммерческому арбитражу, который в соответствии со ст. 2 Закона об арбитраже 1993 г. является "постоянно действующим арбитражным учреждением" (в частности, Международному коммерческому арбитражному суду и Морской арбитражной комиссии при Торгово-промышленной палате РФ) или образован "специально для рассмотрения отдельного дела" (арбитражу ad hoc);
в) международному коммерческому арбитражу, отвечающему изложенным требованиям, "если место арбитража находится на территории Российской Федерации" (п. 1 ст. 1 Закона об арбитраже 1993 г.).
Статья 1187. Квалификация юридических понятий при определении права, подлежащего применению
Комментарий к статье 1187
1. Юридическое толкование может быть определено как деятельность по установлению содержания правовых норм для их практической реализации.
Общеизвестно, что многие термины, используемые в законодательстве и доктрине, далеко не однозначны. Так, под договором подразумевается и юридический факт, и правоотношение, и документ. В ряде случаев одним и тем же термином в разных отраслях права обозначаются различные понятия.
Еще более сложная ситуация при сравнении понятий, содержащихся в праве разных государств. Например, во французском праве имущество является недвижимым либо по своей природе, либо в силу своего назначения, либо исходя из предмета, к которому оно относится. Соответственно к недвижимому имуществу относятся земельные участки, урожай зерновых на корню и не собранные с деревьев плоды, а также животные, предназначенные для обработки земли, земледельческие орудия, узуфрукт и земельные повинности и т.д. (ст. 517 - 526 ФГК) <1>. По российскому праву к недвижимости относятся земельные участки, участки недр и все, что прочно связано с землей, т.е. объекты, перемещение которых без несоразмерного ущерба их назначению невозможно, в том числе здания, сооружения, объекты незавершенного строительства, а также подлежащие государственной регистрации воздушные и морские суда, суда внутреннего плавания, космические объекты; законом к недвижимым вещам может быть отнесено и иное имущество (п. 1 ст. 130 ГК). Таким образом, понятие недвижимости во французском гражданском праве гораздо более широкое в сравнении с одноименным понятием в гражданском праве России (см. также комментарий к ст. 1213 ГК).
--------------------------------
<1> См. об этом: Французский Гражданский кодекс: Учебно-практич. комментарий. М.: Проспект, 2008. С. 244 - 248.
Такого рода различий множество. Разное содержание имеют такие понятия, как "место заключения договора", "место жительства", "форма сделки" и т.д. и т.п.
Не менее сложная ситуация, когда в разных государствах различается правовая природа норм, регулирующих однородные отношения. Хрестоматийным примером стала констатация того факта, что в большинстве государств исковая давность есть институт материального права, а в США, Великобритании и Финляндии - институт процессуального права <1>.
--------------------------------
КонсультантПлюс: примечание.
Учебник М.М. Богуславского "Международное частное право" включен в информационный банк согласно публикации - Юристъ, 2005 (5-е издание, переработанное и дополненное).
<1> См., например: Лунц Л.А. Курс международного частного права: В 3 т. М.: Спарк, 2002. С. 247 - 248; Богуславский М.М. Международное частное право: Учебник. 5-е изд., перераб. и доп. М.: Юристъ, 2004. С. 97.
2. Коллизионные нормы различных государств также различаются. Но, как неоднократно отмечалось в литературе, даже если бы существовали единообразные коллизионные правила, то решения судов разных стран при разрешении сходных споров все равно отличались бы вследствие различий в понятиях материального и процессуального права <1>.
--------------------------------
<1> См.: Лунц Л.А. Указ. соч. С. 249.
Таким образом, неизбежно явление, получившее наименование "скрытые коллизии" (или "конфликт квалификаций"). Конфликт квалификаций представляет собой несоответствие, а то и противоречия юридических понятий, существующих в разных государствах. Проблема конфликта квалификаций есть по существу вопрос толкования коллизионной нормы <1> (как объема, так и привязки).
--------------------------------
<1> См.: Там же. С. 263.
Результатом разрешения конфликта квалификаций является определение права, подлежащего применению в том или ином случае. В юридической литературе обосновываются различные способы (теории) квалификации, в той или иной мере апробированные практикой. К числу основных относятся теории, в соответствии с которыми квалификация должна осуществляться: а) по закону суда (lege fori); б) на основе права, которому подчинено существо отношения (lege causae); в) посредством обращения к общим для различных правовых систем автономным понятиям с использованием категорий сравнительного правоведения ("автономная" квалификация) <1>.
--------------------------------
<1> См.: Комментарий к части третьей Гражданского кодекса Российской Федерации / Под ред. А.Л. Маковского, Е.А. Суханова. С. 323. Здесь же - список литературы о способах квалификации.
3. Правил, подобных тем, что содержатся в комментируемой статье, ранее не существовало ни в советском праве, ни в праве Российской Федерации (хотя, конечно, соответствующие проблемы активно обсуждались в литературе).
В качестве общего правила избрана теория квалификации по закону суда (lege fori). При этом важно подчеркнуть, что речь идет пока только о квалификации юридических понятий при определении права, подлежащего применению, но не о квалификации понятий, используемых в дальнейшем, после определения права, подлежащего применению.
4. По общему правилу, установленному в рассматриваемой статье, толкование правовых понятий осуществляется в соответствии с российским правом.
Исключения могут устанавливаться законом (естественно, только федеральным законом (п. 2 ст. 3 ГК) либо международным договором (ч. 4 ст. 15 Конституции РФ, ст. 7 ГК)).