ВУЗ: Не указан
Категория: Не указан
Дисциплина: Не указана
Добавлен: 18.10.2020
Просмотров: 3115
Скачиваний: 1
Что же было делать Петру, решившему начать войну таких масштабов, но сравнению с которой Азовские походы казались мелкими инцидентами? Ожидать повышения налоговых доходов от нормального развития экономики? Вряд ли он дождался бы этого даже к концу своего царствования! И Петр поступает по старинке, так, как действовал его отец Алексей Михайлович. Вернувшись из Великого посольства, он предписывает начать перечеканку всей серебряной монеты, уменьшая ее вес, и выпуск мелкой разменной медной монеты. Эффект был быстрым, но кратковременным. Как бы то ни было, порча монеты позволяла Петру кое-как сводить концы с концами в первые годы войны против Швеции. Явный прогресс отмечался лишь в технике чеканки: Петр не зря посещал монетный двор в Тауэре.
Последовали и другие новшества. Примером может служить введение в январе 1699 года гербовой бумаги, изобретенной в Голландии еще в начале века. Отныне и в России любой документ — прошение, сделка о купле-продаже и т. д.— должен писаться на специальной, «орленой», бумаге, продававшейся по повышенной стоимости. С целью увеличения доходов принимались и другие меры вроде упорядочения сбора пошлины за регистрацию документов в приказах государственной печатью. Но главным нововведением явилась городская реформа 1099 года. Речь шла о ликвидации в городах административной и фискальной власти воевод и замене их городским выборным самоуправлением. Конечной целью реформы было поднятие благосостояния торгово-промышленного населения. Практически ее задача все та же — увеличение доходов казны путем упорядочения сбора прямых и косвенных налогов. Создание центрального органа всероссийского городского самоуправлении — Бурмистерской палаты, или Ратуши, означало появление главной государственной кассы, куда поступали сборы с городов всей страны и откуда они затем расходовались но указанию царя на общегосударственные нужды, главный образом на подготовку и ведение войны.
Война требовала не только денег, но и оружия: пушек, ружей, боеприпасов к ним, снаряжения для армии и флота. Сама Россия уже давно была не в состоянии обеспечить себя всем этим. Оружие приобреталось за границей, в основной в Голландии, а для его изготовления русскими ремесленниками использовалось железо, закупавшееся в Швеции. Оба эти источника еще до Северной войны оказались ненадежными. В Европе подготовка войны за испанское наследство вызвала резкое повышение цен на железо, оружие и другие военные материалы. Уже это обстоятельство поставило вопрос о необходимости усилить, а точнее говоря, заново создать военную промышленность в России. Перспектива неизбежного прекращения поставок шведского железа из-за предстоявшей войны против Швеции резко обострила эту проблему. И вот тогда Петр основывает мощную металлургическую промышленность на Урале. Он еще в 1697 году приказал начать там постройку доменных печей и пушечных литейных цехом. В 1698 году в Невьянске заложили первый такой завод, а уже в 1701 году он дал чугун. За этим заводом вступают в строй и другие. Война требовала не только металлургии. Поэтому основываются государственные фабрики по производству пороха, канатов, парусных тканей, сукна, кожи и др. За короткий срок в несколько лет возникает до 40 заводов. Бурное промышленное развитие России при Петре началось не на голом месте. Не только в городах, но и в деревнях трудилось множество ремесленников: кузнецов, ткачей, сапожников и других мастеров, продукция которых шла на рынок, их мастерские были довольно крупными. Так зарождались мануфактуры, распространившиеся затем в начале XVIII века. Здесь формировались русские квалифицированные рабочие, мастера и даже предприниматели, без которых Петр не смог бы создать столько заводов и фабрик. Пройдет время — ценой огромных жертв и решительных побед выход к морю будет завоеван. А расходы на подготовку и ведение войны окупятся приобретенными экономическими выгодами. Но до этого еще далеко, и русскому народу предстоит много лет идти путем тяжкого труда и суровых испытаний. Тем не менее дело было начато, и не только под влиянием впечатлений и раздумий Петра в ходе Великого посольства. Преобразование было ответом на требование объективного развития России, а Петр способствовал его резкому ускорению. Европейский опыт влиял лишь на выбор и определение методов изменений, их форм и темпов. Но сами по себе они были плодом собственного развития России.
Так происходило не только в экономике, но и в сфере государственного управления, которая также в это время, то есть в 1608—1700 годах, подвергается определенным изменениям. В преддверии тяжелой войны против Швеции Петру предстояло, выражаясь современным языком, пронести тотальную мобилизацию всех ресурсов страны. А государство, унаследованное им, оказалось для этого малопригодным. Расправившись с бунтовавшими стрельцами. Петр отвратил конкретную угрозу своей власти. Но надо было укрепить государство в том направлении, которое уже само собой зародилось в виде ранее проявившейся тенденции к абсолютизму. Формально царская власть являлась неограниченной. Земские соборы давно уже не созывались, Боярская дума играла консультативную роль. Ограничение царской власти шло не от Думы как таковой, а от могущества знатных боярских родов, соперничавших вокруг царя. Эта борьба кланов резко усиливалась в моменты смены царствования, когда Россия жила в атмосфере государственного переворота. Победившая партия оказывала затем влияние на царя, которого она выдвинула. Внешне такое положение сохранялось и в начале царствования Петра. В течение десяти лет, с 1689 года, со времени падения Софьи, ведал Посольским приказом и был, по выражению иностранцев, премьер-министром дядя царя, брат его матери Л. К. Нарышкин — человек, не блещущий деловитостью. Петр мирился с этим, пока не настало время для больших дел. Нарышкин, озабоченный лишь приращением своих огромных владений, не подходил для них. Особенно пагубно сказалось его правление на состоянии армии. Из-за него фактически полки «нового строя», заведенные еще при Алексее Михайловиче, были спущены на более легкий, русский строй. Приступив к созданию регулярной армии, Петр застал в полном расстройстве комплектование войска. После возвращения царя из-за границы Л. К. Нарышкин формально продолжает занимать свои посты, но фактически от главных дел его отстраняют. Весьма серьезные переговоры с представителями Дании и Польши, а также другие крупнейшие внешнеполитические мероприятия этого времени проходят без его ведома. А в феврале 1700 года издается официальный указ Петра о назначении главой Посольского приказа Ф. А. Головина, заслужившего в ходе Великого посольства полное доверие Петра своими дипломатическими талантами.
Но главным образом происходит не столько персональные, сколько структурные изменения в системе приказов, уточняются их функции. Эта система была порядком запутанна. До сих пор остается неясным даже их количество. Условно принято считать, что в 1699 году их было 44, а в 1700 году, после реорганизации,— 35. Частично устранена была путаница в делах приказов. До этого существовало немало парадоксов вроде того, например, что Посольский приказ занимался не только внешней политикой, но собирал налоги с некоторых городов и областей. А Сибирский приказ ведал не только управлением обширной территорией, но и устанавливал дипломатические отношения с государствами, граничившими с Сибирью.
Часть приказов ликвидируется в связи с исчезновением объекта управления. Так, кончил свое существование Стрелецкий приказ. В конце 1700 года, по смерти патриарха Адриана, закрывается Патриарший разряд. Централизация управления проявляется в объединении нескольких приказов общим руководством. Например, Ф. А. Головин кроме Посольского приказа ведал еще семью другими приказами. Отражением главного направления внешней и внутренней политики Петра служит появление новых приказов. Создание регулярной армии и флота привело к учреждению пяти новых приказов: Адмиралтейского, Военно-морского, Артиллерийского, Военного, Провиантского. Характерно также появление приказа Рудокопных дел. Резко возрастает роль Ратуши, действовавшей на правах приказа, оттеснившей на второй план приказ Большой казны.
В годы, непосредственно предшествующие Северной войне, продолжает функционировать Боярская дума. Она заседает и выносит свои «приговоры». Дума по-прежнему законодательствует и судит. Однако в списке ее решений в 1698 — 1700 годах нет ни одного важного нововведения, затрагивающего основы государственной деятельности. Бояре теперь, по существу, занимаются пустяками. В действительно серьезных делах единолично законодательствует сам Петр. Решение о создании регулярной армии, государственная реформа проводятся его именными указами. Царь перестает пополнять состав Думы, и она как бы вымирает естественной смертью. Здесь обнаруживается все та же авторитарно-абсолютистская тенденция.
Сложнее обстояло дело с другим важнейшим институтом тогдашней России — церковью. У Петра были основания считать духовенство потенциальной оппозицией его преобразовательной деятельности. Вспомним пресловутое завещание патриарха Иоакима. Поэтому Петр берет курс на ослабление влияния церкви. Мобилизуя все ресурсы страны, Петр не мог оставить без внимания огромные богатства, бесцельно, по его мнению, накоплявшиеся церковью. Сразу после Азовских походов, опустошивших царскую казну. Петр начинает постепенно усиливать контроль над церковным имуществом. Монастырям запрещается строить новые здания, платить жалование священнослужителям, владевшим поместьями. Он обязывает духовенство давать отчеты о своих доходах и расходах и отныне контролирует их. Отменяются многие привилегии духовенства. Но это было только началом. Воспользовавшись смертью патриарха Адриана в 1700 году, Петр реорганизует церковное управление. Вместо назначения нового патриарха он вводит должность местоблюстителя патриаршего престола, наделенного только духовными функциями. Затем учреждается Монастырский приказ во главе с боярином И. А. Мусиным-Пушкиным. Новый приказ берет в свои руки контроль над имуществом церкви. В результате с 1701 по 1710 год государство получило более миллиона рублей, что имело весьма существенное значение для покрытия дефицита бюджета, вызванного тяжелой войной. Речь идет, таким образом, о частичной секуляризации.
Нельзя не упомянуть еще об одном любопытном начинании Петра этих лет, опровергающем мнение некоторых историков о его якобы органической неприязни к любому проявлению систематизации. Он попытался обновить тогдашний русский свод законов — Уложение 1649 года. Для этой цели Петр в феврале 1700 года учреждает специальную комиссию из полусотни членов. Проект нового Уложения и даже проект манифеста о его введении в действие были подготовлены. Примечательно, что о созыве Земского собора, утвердившего Уложение 1649 года, на этот раз никто не заикнулся. Но трехлетний труд комиссии оказался ненужным, ибо новое Уложение так и не было введено в действие. Многие видят в этом таинственную загадку, тогда как дело объясняется просто. Всю свою реформаторскую работу этих лет Петр считал предварительной. Делалось только то, что относилось прямо или косвенно к решению главной, неотложной задачи — к войне, к укреплению безопасности, к национальному величию России. Предельная целеустремленность Петра не допускала ничего лишнего. Наиболее неотложным Петр считал ликвидацию не юридической, а военной, экономической, технической и культурной отсталости России.
На рубеже XVIII века начинается преобразовательная деятельность Петра в области культуры. Ни о чем так горячо, постоянно, настойчиво не мечтал Петр Великий, как о создании русской школы и русской науки. Его первое большое заграничное путешествие в этом отношении было для него особенно поучительно. В Англии Петр приказал Брюсу подготовить специальный доклад о состоянии там системы образования. Тогда же были приглашены преподавать в Россию профессор Фарварсон с двумя другими англичанами. Они и явились преподавателями учрежденной вскоре Навигацкой школы — первого русского светского учебного заведения, разместившегося в Сухаревой башне.
Нельзя сказать, что в Москве тогда совсем уж не нашлось бы грамотных людей. Существовала даже Славяно-греко-латинская академия, которая давала богословское образование. Но не такого рода знания требовались Петру, остро нуждавшемуся в инженерах, морских офицерах, медиках.
В дошедшей до нас записи беседы Петра с. патриархом Адрианом в октябре 1699 года запечатлены его мысли о том, какое образование он считал необходимым для России. Речь шла об обучении воинскому делу, инженерному и врачебному искусству. Однако надежды на церковь в данном вопросе были, конечно, тщетны. Непрерывно печатаются книги светского содержания. В 1699—1701 годах появились книги по истории, арифметике, астрономии, навигации, языкознанию и литературе. Продолжается практика посылки русских людей на учебу за границу, так же как и приглашение Иностранных специалистов на работу в Россию. Как уже говорилось, свыше тысячи их было нанято во время Великого посольства. В общем эта чрезвычайная мера оправдала себя, хотя и принесла немало разочарований.
В связи с началом преобразовательной деятельности Петра возникает проблема о роли иностранцев в этом деле. В свое время некоторые славянофилы обвиняли Петра в рабском и вредном подражании всему западному. С другой стороны, в зарубежной литературе до сих пор можно встретить утверждение, что всем своим прогрессом при Петре Россия обязана исключительно иностранцам. Обе эти вульгаризаторские версии далеки от истины. Действительно, Петр сам много и упорно учился у иностранцев. Он требовал этого и от своих подданных. Но всегда и во всем он проявлял при этом крайнюю осторожность и щепетильность: иностранных Специалистов использовали там и до тех пор, где и когда это казалось действительно необходимым. В целом же их действительная роль была далеко не решающей. Наиболее авторитетный французский историк, специалист по эпохе Петра профессор Роже Порталь пишет в одной из своих книг: «Россия самостоятельно медленно эволюционировала к прогрессу. Роль иностранцев, неотделимая от Политики Петра Великого, составляла дополнительный вклад, иногда очень ценный, который ускорял эту эволюцию, но не был определяющим». Роже Порталь подчеркивает, кроме того, что влияние иностранцев было наиболее значительным в первоначальном определении политики Петра, в период до начала войны против Швеции. Затем оно ослабевает, и Россия, особенно после Полтавы, начинает сама оказывать растущее влияние на Европу.
2 марта 1699 года умер адмирал Франц Яковлевич Лефорт. Петр искрение переживал утрату этого верного друга. 29 ноября того же года ушел из жизни другой замечательный соратник Петра — генерал Петр Иванович Гордон. Это были самые выдающиеся среди иностранцев участники петровских преобразований. Они оказали России, ставшей их второй родиной, важные услуги, исключительно высоко оцененные Петром. После них никто из иностранцев уже не был так близок к нему, не пользовался таким доверием. По мере того как Петр воспитывал русских специалистов, именно они занимали при нем все наиболее важные посты и выполняли его наиболее ответственные поручения. Однако это не может заслонить того факта, что до начала Северной войны наиболее выдающиеся из иностранцев серьезно помогли Петру в его политической ориентации, особенно в понимании дипломатической ситуации в тогдашней Европе.
Итак, «великий препараториум» Петра охватывал фактически все стороны русской жизни. Но если сам царь проявлял кипучую энергию, то иначе обстояло дело с обществом, которому предстояла такая резкая перестройка в отношении к государственной службе. Она касалась прежде всего дворянства, интересам которого новые замыслы Петра отвечали особенно непосредственно. Однако сами дворяне в массе своей этого не понимали. Вот как совершенно справедливо характеризует состояние дворянства В. О. Ключевский: «Это сословие очень мало было подготовлено проводить какое-либо культурное влияние. Это было собственно военное сословие, считавшее своею обязанностью оборонять отечество от внешних врагов, но не привыкшее воспитывать народ, практически разрабатывать и проводить в общество какие-либо идеи и интересы высшего порядка. Но ему суждено было ходом истории стать ближайшим проводником реформы, хотя Петр выхватывал подходящих дельцов и из других классов без разбора, даже из холопов. В умственном и нравственном развитии дворянство не стояло выше остальной народной массы и в большинстве не отставало от нее в несочувствии к еретическому Западу. Военное ремесло не развило в дворянстве ни воинского духа, ни ратного искусства».