Файл: Международное сотрудничество в космосе.pdf

61

россИйско-АМерИкАнское вЗАИМодействИе в косМосе

первых, не затрагиваются жизненно важные 

интересы  и,  во-вторых,  нет  непосредствен-

ной взаимосвязи с военной сферой. К этим 

сферам можно причислить: (1) систему пи-

лотируемой космонавтики; (2) лунные про-

граммы; (3) проекты изучения газовых пла-

нет; (4) венерианский проект. 

Помимо  исследовательских  проектов  у 

НАСА  и  Роскосмоса  есть  сферы  взаимо-

действия, которые тесно связаны с военно-

политическими проблемами. Речь, прежде 

всего,  идет  о  реанимации  программы  со-

вместного  наблюдения  за  пусками  балли-

стических ракет. Другой сферой сотрудни-

чества  может  стать  разработка  новых  по-

колений  ракетоносителей.  Технической 

основой  для  сотрудничества  может  стать 

подписанный в 2010 г. Договор СНВ-3. Он, 

в  частности,  предусматривает  двусторон-

ний  обмен  телеметрическими  данными, 

полученными  в  ходе  испытательных  пу-

сков.  Эти  данные  могут  повысить  совме-

стимость траекторий запусков ракетоноси-

телей  и  помочь  разработать  новые,  более 

выгодные, траектории их полетов.

Гипотетическими  направлениями  со-

трудничества  России  и  США  могут  стать 

космическая метеорология, а также снятие 

коллизий вокруг программ дистанционно-

го зондирования Земли (ДЗЗ). Особым на-

правлением  взаимодействия  должно  стать 

определение статуса МКС после 2020 года. 

Важной  сферой  кооперации  может  стать 

начало  переговоров  о  возможности  огра-

ниченного сотрудничества в области теле-

коммуникационных систем. 

Совершенно  очевидно,  что  России  сле-

дует  приложить  усилия  к  началу  проектов 

сотрудничества с НАСА по перспективным 

линиям изучения дальнего космоса.

3

Сотрудничество  с  США  остается  для 

России  одной  из  основных  зон  повышен-

ных военного и политико-стратегического 

рисков.  Борьба  за  ресурс  космического 

пространства с его уникальными и во мно-

гом не изученными свойствами и перспек-

тивами  освоения  в  наступившем  веке  в 

огромной  степени  будет  влиять  на  между-

народную конкуренцию и способность той 

или  иной  державы  оказывать  влияние  на 

мировые дела. Речь при этом идет о комп-

лексе показателей глобальных позиций го-

сударств  –  способности  защищать  себя  и 

безнаказанно  или  с  минимальными  поте-

рями наносить удары по другим, потенциа-

лу  экономических  и  финансовых  выгод, 

международном  престиже  и  связанным  с 

ним идеологическим влиянием. 

Магистральной  линией  глобальной  по-

литики  США  является  сохранение  безого-

ворочного  комплексного  лидерства  и  по-

зиций  превосходства  по  максимально  ши-

рокому  кругу  показателей  мощи.  Цель 

Вашингтона  в  сотрудничестве  с  Россией 

состоит  отчасти  в  желании  тем  или  иным 

способом  нарастить  ресурс  американской 

мощи  за  счет  приобщения  к  лучшим  рос-

сийским  достижениям  и  их  последующего 

освоения  и  модификации.  В  то  же  время 

Соединенные Штаты стремятся уменьшить 

вплоть до полной ликвидации «сектора не-

прозрачности»  в  космической  деятельно-

сти,  а  в  более  широком  смысле  –  в  сфере 

приложения  усилий  России  по  линии  со-

вершенствования  независимого  потенциа-

ла  креативной  деятельности  в  области 

науки и технологий, в том числе военных и 

пригодных для двойного применения. 

При оценке ситуации в области взаимо-

действия  обеих  держав  в  космосе  важно 

иметь  в  виду  несколько  обстоятельств  об-

щего  военно-стратегического  и  военно-

политического характера. Во-первых, Моск-

ва  и  Вашингтон  на  протяжении  многих  лет 

остаются  лидерами  космических  исследова-

ний.  В  начале  2010-х  годов,  как  и  в  1960-х, 

только  у  Соединенных  Штатов  и  России 

есть материально-техническая база для про-

ведения  полного  спектра  космических  ис-

следований. Последнее подразумевает семь 

обязательных  условий:  (1)  наличие  крупной 

спутниковой  группировки;  (2)  существова-

ние  развитой  системы  пилотируемых  и  не-

пилотируемых  полетов;  (3)  развертывание 

многоцелевой  группировки  спутников  на-

вигации, метеорологии, связи и телекомму-

никаций; (4) создание глобальной системы 

спутниковой  навигации  и  связи;  (5)  изу-

Андрей  БАйков,  Алексей  БоГАтУров,  Алексей  Фененко

62

чение  ближнего  и  дальнего  космоса  на 

ба зе долгосрочных комплексных программ; 

(6) построение пилотируемых орбитальных 

станций; (7) наличие потенциала для созда-

ния  военно-космических  систем,  включая 

противоспутниковое оружие. 

При  этом  потенциал  России  и  США  не 

симметричен.  Соединенные  Штаты  обла-

дают  превосходством  по  количеству  кос-

мических  аппаратов  и  объему  решаемых 

ими задач. Преобладание Вашингтона зак-

репляется  наличием  у  него  единственной 

в  мире  системы  глобальной  спутниковой 

навигации и связи NAVSTAR-GPS. Форси-

рованные попытки России развернуть ана-

логичную  систему  ГЛОНАСС,  ускорив-

шиеся  с  2007  года,  пока  нельзя  назвать  в 

полной  мере  успешными,  хотя  прогресс 

здесь очевиден.

Правда,  разрыв  российского  и  амери-

канского космических потенциалов сокра-

тился в 2011 году. Национальное агентство 

космических  исследований  США  (НАСА) 

закрыло  программу  полета  многоразовых 

космических  кораблей  «Space-Shuttle».  До 

конца 2010-х годов НАСА будет вынуждена 

совершать пилотируемые космические по-

леты к Международной космической стан-

ции (МКС) с опорой на российские косми-

ческие корабли типа «Союз». Тем не менее 

по количеству космических активов НАСА 

имеет превосходство над Россией.

Россия и США сохраняют отрыв от дру-

гих  космических  держав.  КНР,  получив 

доступ  к  российскому  технологическому 

ресурсу,  организовала  пилотируемый  кос-

мический полет (2003), запустила програм-

му  непилотируемого  исследования  Луны 

(2007)  и  испытала  противоспутниковое 

оружие (2007). Страны Латинской Америки 

начали создавать различные типы спутни-

ков,  а  Бразилия  (правда,  неудачно)  –  су-

борбитальный ракетоноситель. Государства 

Восточной  Азии,  Индия,  Австралия  и 

Новая Зеландия развивают ракетостроение 

и  производство  телекоммуникационных 

спутников.  Но  эти  проекты  пока  повторя-

ют достижения СССР и США 1960-х годов. 

Во-вторых,  космическая  деятельность 

России и США по-прежнему завязана на сис-

теме  взаимного  ядерного  сдерживания.  Во-

ен но-космические  системы  необходимы 

для  (1)  обеспечения  деятельности  систем 

предуп реждения  о  ракетном  нападении  

/СПРН/,  (2)  усовершенствования  балли-

стических  ракет,  (3)  наведения  ракетных 

носителей ядерного оружия /ЯО/ на цели и 

(4)  демонстрации  возможности  доставки 

ядерного  боезаряда  в  любую  точку  Земли. 

Развертывание глобальных систем спутни-

ковой навигации и связи позволяет создать 

неядерное  высокоточное  оружие,  способ-

ное  поражать  пусковые  установки  без  ис-

пользования  ЯО.  Развитие  систем  проти-

воракетной обороны (ПРО) повышает зна-

чимость  космических  исследований  для 

отработки возможности поражения косми-

ческих  объектов,  в  том  числе  –  посред-

ством  стыковки  космических  зондов. 

Особую роль играют проекты противоспут-

никового оружия: теоретически оно может 

парализовать  управление  стратегическими 

ядерными силами (СЯС) противника. 

Примечательно,  что  базовые  элементы 

международного  режима  космического 

взаимодействия,  сердцевину  которого  со-

ставляет именно российско-американский 

трек,  были  созданы  в  первой  половине 

1990-х  годов.  Тогда  Россия  и  США  пыта-

лись  реформировать  систему  взаимного 

ядерного  сдерживания.  3  фев раля  1992  г. 

президенты  Дж.  Буш-ст.  и  Б.Н.  Ельцин 

подписали  Кэмп-Дэвидскую  декларацию, 

провозгласившую  переход  к  стратегиче-

скому  партнерству  и  введение  «нулевого» 

полетного  задания  для  опе ра тивно-

развернутых пусковых установок. 

17  июня  1992  г.  президенты  России  и 

США  подписали  Вашингтонскую  хартию, 

провозгласившую  создание  общего  про-

странства  безопасности  «от  Ванкувера  до 

Владивостока». В пакете с ней был подпи-

сан  двусторонний  Договор  о  сотрудни-

честве в области исследования и использо-

вания  космического  пространства  в  мир-

ных  целях.  На  его  основе  были  запущены 

совместные  программы  «Мир-Шаттл», 

создание  ракетоносителей  «Стрела»  и 

«Рокот» посредством модернизации совет-

ских МБР SS-19 «Stilet» и РАМОС (Russian 

63

россИйско-АМерИкАнское вЗАИМодействИе в косМосе

American  Missile  Observation  Satellite). 

Последняя  предусматривала  отработку 

общей  системы  наблюдения  за  пусками 

баллистических  ракет.  Эти  программы 

были  своеобразным  инструментом  сниже-

ния  уровня  напряженности  в  ракетно-

космической сфере. 

По мере обострения проблем ПРО и мо-

дернизации ядерных потенциалов импульс 

к  российско-американскому  сотрудниче-

ству в космосе иссякал. После затопления 

космической  станции  «Мир»  (2001)  пре-

кратила  свое  действие  программа  «Мир-

Шаттл». В 2004 г. США свернули програм-

му  РАМОС  и  отказались  от  строительства 

общего  Центра  наблюдения  за  пусками 

баллистических  ракет.  Договор  СНВ-3 

(2010)  также  уменьшил  шансы  на  рос-

сийско-американское  сотрудничество  в 

кос мосе.  Документ  предусматривает  сни-

жение  стратегических  оперативно-раз вер-

нутых боезарядов до 1550 единиц у каждой 

из  сторон  и  не  решает  проблемы  ПРО. 

В преамбуле документа только зафиксиро-

вана взаимосвязь оборонительных и насту-

пательных  систем.  Низкие  потолки  сдер-

живания  повышают  опасность  нанесения 

контрсилового удара по СЯС и блокировки 

остаточного  потенциала  посредством  сис-

тем  стратегической  ПРО.  В  такой  ситуа-

ции  повышается  роль  инфор ма ци онно-

космических систем.

В-третьих,  Россия  и  США  по-прежнему 

опасаются быстрого отрыва в космосе про-

тивоположной стороны. Такой прорыв тео-

ретически  возможен  в  двух  областях. 

Первая  –  использование  программ  изуче-

ния дальнего космоса в интересах создаю-

щейся системы ПРО. Исследование планет 

Солнечной  системы  требует  наличия  тех-

нологий стыковки космических аппаратов, 

дистанционного зондирования и передачи 

данных  на  большие  расстояния.  Эти  тех-

нологии могут стать научным фундаментом 

для  создания  в  будущем  систем  стратеги-

ческой ПРО.

Вторая область – ликвидация американ-

ской  монополии  на  глобальную  систему 

спутниковой  навигации  и  связи.  Еще  в 

2004 г. бывший главнокомандующий сила-

ми  НАТО  в  Европе  американский  генерал 

Уэсли  Кларк  прогнозировал,  что  военное 

превосходство  США  закончится  при  рас-

пространении  противоспутникового  ору-

жия и развитии боевых лазеров, способных 

поражать  стратегическую  авиацию.  Такой 

сценарий  пока  блокирован  монополией 

Вашингтона  на  систему  NAVSTAR-GPS. 

Но  появление  альтернативных  систем  у 

других  стран  приведет  к  изменению  соот-

ношения  военных  возможностей:  прежде 

всего  –  за  счет  подрыва  монополии  Пен-

тагона на неядерное высокоточное оружие 

глобального  радиуса  действия.  В  этом 

смысле  Соединенные  Штаты  заинтересо-

ваны,  скорее,  в  неудаче,  чем  в  успехе,  по-

добных проектов России, КНР и стран ЕС. 

Отсюда  –  параллелизм  космических  про-

грамм  России  и  США.  Логика  взаимного 

ядерного  сдерживания  вынуждает  Москву 

и  Вашингтон  поддерживать  статус  госу-

дарств,  обладающих  полным  спектром 

космических  исследований.  Появление 

новой космической программы у России и 

Соединенных  Штатов  стимулирует  соот-

ветствующий  ответ  другой  стороны.  Обе 

страны воспроизводят в своих отношениях 

логику  советско-американской  «космиче-

ской гонки» 1960-х годов. 

В-четвертых,  Россия  и  США  используют 

опыт  друг  друга  в  организации  космических 

исследований.  После  успеха  Лунной  про-

граммы  США  (1969)  советские  эксперты 

объясняли  американское  преимущество 

наличием НАСА – автономной структуры, 

подчиненной  федеральному  правительст-

ву, независимой от министерства обороны 

и  занимающейся  исключительно  пробле-

мами  изучения  космического  простран-

ства.  В  первой  половине  1990-х  годов 

Россия попыталась реформировать косми-

ческую сферу по образцу НАСА. Военными 

проблемами  стал  заниматься  Главный 

центр  испытаний  и  применения  космиче-

ских  средств  (ГЦИП  КС)  военно-кос-

мических  сил.  Космическая  деятельность 

стала  достоянием  Федерального  косми-

ческого  агентства  (Роскосмоса),  в  подчи-

нении  которому  перешел  Центр  управле-

ния полетами.

Андрей  БАйков,  Алексей  БоГАтУров,  Алексей  Фененко

64

В  начале  2010-х  годов  и  российский 

опыт  оказался  востребованным  в  США. 

Прекращение  программы  пилотируемых 

космических полетов вынуждает НАСА ре-

формировать  Космический  центр  им.  Дж. 

Кеннеди.  Администрация  Б.  Обамы  наме-

рена  выделить  на  эту  реформу  1,9  млрд. 

долларов в течение ближайших пяти лет.

В-пятых,  Россия  и  Соединенные  Штаты 

с  недоверием  относятся  к  ракетно-кос ми-

ческому  сотрудничеству  другой  стороны  с 

третьими  странами.  Американские  воен-

ные  эксперты  обеспокоены  ростом  рос-

сийско-китайского  взаимодействия  в  кос-

мосе. В Вашингтоне полагают, что доступ к 

российскому  технологическому  ресурсу 

позволил  КНР  организовать  пилотируе-

мый  космический  полет  и  создать  проти-

воспутниковое  оружие.  Российско-ки тай-

ское  взаимодействие  видится  некоторым 

американским  экспертам  как  один  из  ва-

риантов российского «асимметричного от-

вета» на программу ПРО. 

Более  болезненно  США  воспринимают 

партнерство России с союзниками Вашинг-

тона.  Администрация  У.  Клинтона  забло-

кировала  российско-японское  соглашение 

1993 г. о сотрудничестве в области исследо-

вания  космического  пространства  в  мир-

ных  целях.  В  начале  2000-х  годов  админи-

страция  Дж.  Буша-младшего  не  допустила 

российско-австралийского  партнерства  по 

строительству космодрома на о. Рождества. 

В 2006–2009 годах Белый дом предотвратил 

переговоры  Новой  Зеландии  с  Россией  о 

партнерстве  по  разработке  суборбитально-

го ракетоносителя «Atea». После серии ава-

рий южнокорейских суборбитальных носи-

телей  в  2009–2010  годах  США  осторожно 

подталкивают  Сеул  к  прекращению  кон-

трактов с Роскосмосом. В Вашинг тоне опа-

саются,  что  Москва  пытается  (1)  получить 

чувствительную с военной точки информа-

цию  о  ракетных  потенциалах  союзников 

США и (2) размыть систему американских 

союзов  безопасности,  которые  позволяют 

Соединенным  Штатам  отчасти  контроли-

ровать ракетный потенциал союзников. 

Россия,  в  свою  очередь,  опасается,  что 

под видом партнерства в космической сфере 

Соединенные Штаты пытаются втянуть дру-

гие  страны  в  сотрудничество  по  ПРО. 

Недовольство  Москвы  вызвало  Токий ское 

соглашение 2004 года, по условиям которо-

го США передали Японии системы страте-

гической  и  тактической  ПРО  на  условиях 

доступа к ним американских специалистов. 

Совместные проекты НАСА и Европейского 

космического агентства (ЕКА) по изучению 

дальнего  космоса  могут  стать  техническим 

заделом для создания космического эшело-

на «ЕвроПРО». Уско рившиеся с 2010 г. пе-

реговоры о ракетно-космическом партнер-

стве  США  со  странами  АСЕАН  (прежде 

всего – Вьетнамом и Таиландом) могут соз-

дать  дополнительную  напряженность  в  от-

ношениях этих стран с КНР, а, косвенно, и 

с  Россией.  В  качестве  инструмента  давле-

ния  на  Москву  американская  сторона 

периоди чески  использует  ссылку  на 

«Гаагский  кодекс»  2002  года.  Вашингтон 

утверждает, что Москва нарушает его клю-

чевое  положение:  партнерство  в  области 

изучения  космоса  не  должно  вести  к  рас-

пространению ракетных технологий. 

Ракетно-космическое  сотрудничество  с 

третьими  странами  может  быть  использо-

вано  США  для  создания  политических 

трудностей России. В ноябре 2010 г. адми-

нистрация Б. Обамы фактически возобно-

вила  деятельность  военно-политического 

альянса  АНЗЮС

3

.  В  американских  и  ав-

стралийских СМИ появились сообщения о 

возможности  привлечения  России  к  мо-

дернизации  ракетно-космических  потен-

циалов  Австралии  и  Новой  Зеландии.  Эти 

сведения  были  негативно  встречены  как 

американским,  так  и  китайским  руковод-

ством.  Из  Пекина  сигнализировали,  что 

подобные действия Москвы будут считать-

ся как идущие вразрез с духом с российско-

китайского договора 2001 года. 

3 

4  ноября  2010  г.  президент  сША  и  премьер-министр  новой  Зеландии  подписали  веллингтон-

скую декларацию о возобновлении военного партнерства. 8 ноября 2010 г. лидеры сША и Австралии 

парафировали  договор  о  сотрудничестве  в  области  исследования  и  использования  космического 

прост ранства в мирных целях. 

65

россИйско-АМерИкАнское вЗАИМодействИе в косМосе

Американские  и  российские  космические 

программы  2000-х  годов  были  важным  ком-

понентом  системы  ядерного  сдерживания  и 

глобальной стабильности. В 2002 г. админи-

страция Дж. Буша-мл. заявила о переходе к 

новой  структуре  стратегической  триады: 

(1) ударные наступательные системы (ядер-

ные  и  конвенциональные);  (2)  оборони-

тельные  системы  (ПРО,  ПВО  и  средства 

гражданской  обороны)  и  (3)  обновленная 

инфраструктура  с  завязкой  на  инфор ма-

ционно-космические  системы.  14  января 

2004  г.  президент  США  Дж.  Буш-мл.  под 

предлогом ответа на ракетно-космический 

прорыв  КНР  выдвинул  новую  программу 

космических исследований НАСА. 

Реализация этих программ была призва-

на  закрепить  отрыв  США  от  других  стран 

по  всему  спектру  космических  исследова-

ний. Вашингтон также мог отработать ин-

фраструктуру для космического компонен-

та  стратегической  ПРО  и  противоспутни-

кового оружия. Задачей принятой в 2006 г. 

Национальной  космической  политики 

США  было  обеспечение  согласованности 

исследовательских  программ  НАСА  с  на-

чатым  в  2002  г.  проектом  развертывания 

системы стратегической ПРО. 

Пришедшая  к  власти  в  2009  г.  админи-

страция  Барака  Обамы  сменила  глобаль-

ные  военно-стратегические  приоритеты. 

В  2010  г.  Белый  дом  принял  концепцию 

«минимального  сдерживания»  (minimal 

deterrence),  предусматривавшую  сокраще-

ние СЯС на 75%, а также развитие систем 

стратегической и тактической ПРО. 

1 февраля 2010 г. Б. Обама принял реше-

ние  о  прекращении  лунной  программы 

НАСА, включая проект «Созвездие». 15 ап-

реля 2010 г. президент США объявил о воз-

можности  создания  облегченной  версии 

«Созвездия» для осуществления пилотиру-

емых полетов к Луне и/или крупным асте-

роидам.  Новыми  приоритетами  НАСА 

были  объявлены  развитие  передовых  тех-

нологий  (прежде  всего  –  средств  дозап-

равки),  роботизированных  систем,  тяже-

лых  ракет-носителей,  систем  изучения 

планет  и  Солнца.  Проекты  администра-

ции Б. Обамы были призваны создать ин-

фраструктуру  для  систем  ПРО  «заатмос-

ферного перехвата»

4

.

Российские  космические  программы 

были  отчасти  ответом  на  ракетно-косми-

ческие исследования США. 14 июля 2006 г. 

правительство  РФ  приняло  концепцию 

развития  российской  пилотируемой  кос-

монавтики,  которая  предусматривает  поэ-

тапное  создание  промышленной  транс-

портной  космической  системы,  освоение 

околоземного  пространства,  Луны  и,  воз-

можно,  организацию  полётов  на  Марс. 

Российские  приоритеты  деятельности  в 

космосе предполагают:

– завершение  развертывания  системы 

ГЛОНАСС;

– совершение  общих  с  НАСА  и  ЕКА 

пилотируемых  полетов  к  Международной 

космической станции (МКС);

– создание  перспективной  пилотируе-

мой транспортной системы;

– создание  ракеты-носителя  модульно-

го типа «Ангара»;

– картографирование  Луны  непилоти-

руемыми космическими аппаратами в рам-

ках проекта «Луна Глоб»;

– изучение Марса посредством непило-

тируемой станции «Фобос-грунт»;

– развитие  программы  «Марс-500»  по 

подготовке пилотируемого полета к Марсу 

с  участим  Европейского  космического 

агентства (ЕКА);

– подготовка зонда «Венера-Д», предна-

значенного для изучения Венеры по образ-

цу  американской  станции  «Магеллан» 

(1989-1994);

– ведение переговоров с ЕКА о запуске 

совместных программ изучения спутников 

Юпитера  посредством  непилотируемых 

космических аппаратов;

4 

Международная федерация аэронавтики установила границу космического пространства и атмос-

феры в 100 км. однако сША не признают этого разделения: вашингтон разделяет космос и атмосфе-

ру  по  типу  используемого  аппарата.  Про  «заатмосферного  перехвата»  (high  altitude)  поражает  цели 

выше линии в 100 км, но по американской градации проходит как Про твд. Поэтому ее условно име-

ную «Про заатмосферного перехвата»