ВУЗ: Не указан
Категория: Не указан
Дисциплина: Не указана
Добавлен: 19.10.2020
Просмотров: 2056
Скачиваний: 2
Глобализация — такая как она есть сейчас — для России несовместима с жизнью и равнозначна «всемирному потопу»: Море заливает Сушу, что означает «конец Суши».
Из этого вытекает совершенно однозначное отношение к глобализации: Россия как геополитическая реальность обязана противостоять глобализации, сопротивляться установлению однополярной американской гегемонии, оппонировать универсализации «западных» (по сути «талассократических», «морских») ценностей.
Совершенно неверно представлять глобализацию как объективный процесс. В человеческой истории нет ничего абсолютно объективного. Общество строит свое настоящее и будущее на основании выбора, мышления и воли. Человек отличается от зверей и природных явлений тем, что он является существом моральным, то есть способным всегда и в любой ситуации сказать тому или иному процессу, явлению и событию «да» или «нет». «Цивилизация Моря» или «цивилизация Суши» — это вопрос ценностного выбора. Конечно, выбор делается не отдельным человеком и не на пустом месте. Это выбор общества на основе истории и традиций, на основе культуры и сложившихся культурных установок. Вместе с тем на практике сплошь и рядом борьба состоит в том, чтобы навязать выбор, сделанный одним обществом, другим обществам, которые его не делали, выбрали нечто иное или пока колеблются в выборе. Культурный империализм часто сопровождает прямой силовой колониализм, основанный на военном завоевании, а иногда и сопровождается им. Так решается спор между сторонниками «hard power» и «soft power» (Дж. Най ). Первые считают, что важнее всего силовая гегемония (интересы), вторые — что культурная (ценности). Но, по сути, в результате эти позиции сходятся: глобализация (как «жесткая», так и «мягкая») ведет к одному и тому же результату — к победе «цивилизации Моря». Общества основанные на иных принципах (традиционные, иерахизированные, религиозные, автократические или социалистические общества)
подлежат постепенной трансформации в сторону либерально-демократических норм. Это может происходить через военное вторжение (Сербия, Ирак, Афганистан), цветные революции (Грузия, Украина, Тунис) или через постепенное втягивание в контекст глобализации и построения глобального гражданского общества.
Ни тот, ни другой сценарий (с опорой на «hard power» или на «soft power») неприемлем для России. Включаясь в глобализацию, Россия заведомо соглашается на геополитическую капитуляцию. При этом принятие западных ценностей («цивилизация Моря») столь же разрушительно для российской идентичности, как и прямое следование американским стратегическим интересам.
Россия будет сама собой в XXI веке только в том случае, если она сумеет уклониться от глобализации, отстоять свою теллурократическую идентичность, свой суверенитет, оригинальность своего исторического и социологического облика.
Но отвержение глобализации это лишь половина дела. Кроме этого необходимо предложить положительную позитивную альтернативу. Недостаточно отвергнуть глобализацию, как это делают антиглобалисты. Вместо нового мирового порядка и гегемонии Запада они предлагают лишь «новый мировой хаос», подыгрывая глобалистам и своей безответственностью, экстремизмом и хулиганством лишь подчеркивая «серьезность», «со-зидательность» и «дисциплинированность» глобалистов.
Реальную альтернативу глобализму надо искать в другом месте. Ею может быть только многополярность.
Многополярность в стратегических документах Российской Федерации и ее семантический саботаж
Многополярность есть альтернативный глобализации проект. Многополярность исходит из базового принципа, что необходимо сохранить разные цивилизации, а не подверстать их все под одну — западную и талассократичсекую.
Очень важно заметить, что многополярность провозглашена основой национальной стратегии современной России. Но на это мало обращают внимание. Геополитическое развитие теории многополярности, наполнение ее содержанием постоянно пробуксовывает. Обоснованных и содержательных дискуссий относительно сущности многополярности, ее философских и цивилизационных предпосылках, о стратегиях и тактиках построения многополярного мира в нашем обществе практически не ведется.
Складывается парадоксальная картина: Российская Федерация кладет в основу своей Оборонной доктрины и Концепции Национальной Безопасности принцип многополярности, но при этом совершенно не уточняет ни значение термина, ни содержание концепта, не говоря уже о разработке теорий многополярности. Складывается впечатление, что принципиальная декларация многополярности подвергается изнутри систематическому саботажу. Россия провозгласила ориентацию на многополярный мир, но не пояснила, что имеется в виду.
На мой взгляд, это происходит из-за существенного влияния агентов глобализма, атлантизма и Запада в российском обществе. Здесь не место подробно развивать генеалогию прозападных либеральных сетей в современном российском обществе: они дали о себе знать в последние периоды СССР, поднялись к вершинам власти в эпоху распада Советского Союза и стали основной прозападного, ликвидаторского режима Ельцина. При Путине они несколько маргинализировались, но в последнее время снова активизируются и претендуют на выработку основного стратегического курса России во внутренней и внешней политике (ИНСОР). Инерция перестройки и 1990-х, часть российской олигархической элиты, интегрированной в мировую систему, космополитический и либеральный сегмент в российских СМИ и образовательных структурах составляют питательную среду для сетей «цивилизации Моря» в самом центре heartland^. Это геополитическая «пятая
колонна» и эффективное орудие «soft power» по блокированию геополитического возрождения России. Именно из этих кругов исходят регулярные попытки отказаться от принципа многополярности, признать однополярность и глобализм, а когда им это не удается, обессмыслить тезис о многополярности или превратить его в нечто несостоятельное и бессодержательное.
Многополярность как концепт
Если отвлечься от привычной размытости и неопределенности в трактовке многополярности в современной России (строго говоря, никакой трактовки вообще не существует), можно на основании принципов российской геополитики выделить несколько признаков, определяющих в самых общих чертах сущность этого концепта.
Многополярность как концепт складывается из следующих фундаментальных моментов:
1) Отказ от однополярной глобализации и развенчание претензий Запада на универсальность его ценностей.
Это предполагает в первую очередь систематическое философское усилие, которое показало бы ограниченность и внутренний этноцентризм, присущие западноевропейской, а в ХХ веке и американской культуре в самых ее основаниях. Западное общество исторически складывалось как общество, отождествлявшее свои ценности, идеалы, нормативы и принципы с универсальными. Начиная с IX века, Западная Европа постепенно размежевывалась со своими греческими корнями, создавая особую романо-германскую социокультурную систему, уже претендующую на универсализм и монополию на истину. Через средневековую схоластику, продолжившую эту линию, Западная Европа постепенно продолжила тот же самый подход и в философии Нового времени, заменив универсальность католической церкви на универсальность демократии, свободы, либерализма, а после Канта — «гражданского общества». Сами ценности, социальные и политические формы менялись, но
убежденность Запада в том, что именно европейское общество обладает монополией на истину, сохранялась и сохраняется по сей день. В этом проявляется культурный империализм и культурный расизм Запада, убежденного в том, что только западное общество является венцом цивилизации, а все остальные типы культур призваны ему подражать, его имитировать и ему следовать под страхом остаться вне «цивилизованного мира».
Такую претензию Запада на универсализм жестко критиковали русские философы-славянофилы, а еще более последовательно и глубоко — евразийцы 1920-х годов. И на самом Западе постоянно раздавались протесты против таких претензий на универсализм — от Шпенглера и Бергсона до Ф. Боаса, М. Мос-са и К.Леви-Стросса . Начиная с 1980-х годов, философы-постмодернисты подвергли «универсализм» уничтожающей критике, показав, что все претензии Нового времени на демократию, равенство и толерантность есть завуалированные формы контроля, репрессивного подавления и исключения «другого».
Многополярность начинается именно с этого философского удара по убежденности западной цивилизации (геополитически — «цивилизации Моря») в том, что их ценности являются высшими, а их общество служит единственным образцом для подражания. Модернизация, осмысленная как вестернизация, должна быть отброшена на глубинном философском уровне. Поэтому многополярность должна начинаться с философской установки на плюрализм цивилизационных ценностей, культур, обществ, политических и религиозных форм. В основе всего должна лежать многополярная философия, высшим принципом которой является позитивное понимание различий, признание права на существование «другого» и отказ от расистских моделей оценки тех или иных социальных форм как низших или высших.
В этом вопросе русская философия может быть важнейшим подспорьем наряду с западными критиками «Заката Европы», социологами, этнологами, антропологами, постмодернистами. Не менее важно обратиться к философам стран Азии или иных