Файл: Kalyatin_Pavlova_Kommentarii_k_Postanovleniyu_Plenuma_5-29-1.docx
ВУЗ: Не указан
Категория: Не указан
Дисциплина: Не указана
Добавлен: 08.11.2020
Просмотров: 965
Скачиваний: 1
Это должно быть учтено при подготовке решения по делу, чтобы не возникли сложности с его исполнением.
Помимо решения юридической судьбы самого ненормативного акта суд вправе обязать Роспатент совершить соответствующие действия, включая (при необходимости) повторное рассмотрение заявления или возражения лица.
На практике суды нередко широко толкуют это разъяснение. Примером может быть спор между ЗАО "Объединенная система моментальных платежей" и Роспатентом. Решением Арбитражного суда г. Москвы признано недействительным решение Роспатента, которым оставлено в силе решение экспертизы об отказе в регистрации в качестве товарного знака изобразительного обозначения. Роспатент с этим решением не согласился. По его мнению, способами защиты нарушенного права заявителя должны являться отмена решения Роспатента и восстановление положения, существовавшего до принятия оспариваемого решения Роспатента, - обязание Роспатента повторно рассмотреть возражение заявителя на решение экспертизы с учетом Решения суда и сделанных им выводов. Суд апелляционной инстанции признал, что установление обязанности Роспатента зарегистрировать товарный знак является обязанностью "совершить соответствующие правоустанавливающие действия", кроме того, он отметил, что следование позиции Роспатента приведет к ситуации, когда регистрация товарного знака будет зависеть от волеизъявления Роспатента. В данном случае для восстановления нарушенного права заявителя необходимо обязать Роспатент зарегистрировать товарный знак <1>. Кассационная инстанция поддержала эту позицию <2>. Сходные решения принимались и в других делах <3>.
--------------------------------
<1> Постановление Девятого апелляционного арбитражного суда от 13 августа 2009 г. N 09АП-13292/2009.
<2> Постановление Федерального арбитражного суда Московского округа от 20 ноября 2009 г. N КА-А40/11506-09.
<3> См., например: Постановление Федерального арбитражного суда Московского округа от 22 февраля 2011 г. N КА-А40/341-11.
Решение суда общей юрисдикции направляется в Роспатент, который должен не позднее чем в течение месяца со дня получения решения сообщить об исполнении решения как суду, так и гражданину.
Важно заметить, что срок для ответа в данном случае предписан законом (ч. 3 ст. 258 ГПК РФ), поэтому он не может быть изменен в судебном решении.
В отличие от этого решение арбитражного суда об оспаривании ненормативных правовых актов подлежит немедленному исполнению, если иные сроки не установлены в решении суда. Ненормативный акт, признанный недействительным, не подлежит применению с даты принятия решения арбитражного суда.
Комментируемый пункт Постановления также указывает на возможность обязать Роспатент аннулировать патент или регистрацию товарного знака в случае, если предметом рассмотрения является решение Роспатента об отказе в признании недействительным патента или предоставления правовой охраны товарному знаку. Однако следует иметь в виду, что патенты на изобретение, полезную модель или промышленный образец могут быть признаны недействительными и самим решением суда (п. 3 ст. 1398 ГК РФ).
В случае неисполнения требований, установленных в решении, в том числе в части информирования суда о совершенных действиях, должностное лицо Роспатента и Роспатент в целом могут быть привлечены к установленной законодательством ответственности. В частности, на них можно наложить штраф, предусмотренный ст. 17.15 КоАП.
Пункт 54 комментируемого Постановления содержит три важных разъяснения. Во-первых, исходя из того, что аннулирование действия патента или предоставление охраны товарному знаку осуществляется с обратной силой - с даты подачи соответствующей заявки (см., например, п. 4 ст. 1398 ГК РФ), перестают рассматриваться в качестве нарушений действия третьих лиц по использованию соответствующих объектов, совершенные в период действия исключительного права на изобретение, полезную модель, промышленный образец или товарный знак. Причем это правило работает независимо от того, была уже предъявлена претензия такому лицу или нет.
В случае если в дальнейшем действие патента будет восстановлено, лица, использовавшие изобретение, полезную модель или промышленный образец либо сделавшие приготовления к этому в период, когда патент не действовал, будут иметь ограниченное (без возможности расширить объем использования) право использования этих объектов в дальнейшем - право послепользования (п. 3 ст. 1400 ГК РФ).
Во-вторых, поясняется, что можно оспаривать действительность патентов и предоставление охраны товарным знакам даже после прекращения действия исключительного права, например, с целью освободиться от ответственности за использование таких объектов в прошлом.
В-третьих, признание действия сделок, заключенных до момента признания недействительным патента или предоставления правовой охраны товарному знаку, в исполненной части относится не только к лицензионным договорам, о которых прямо говорит ГК РФ (п. 4 ст. 1398 и п. 5 ст. 1513), но и к любым иным сделкам, куда прежде всего нужно отнести договоры об отчуждении исключительного права, а также договоры залога. Несмотря на прекращение исключительного права, признание указанных сделок очень важно. Так, все платежи, произведенные по договорам, будут признаны действительными. Соответственно, будут признаваться и гарантии, предусмотренные такими договорами, в частности, относящиеся к действительности предоставленных прав, возможна ответственность за нарушение договора в исполненной части и т.д. Однако все эти положения могут применяться только к действиям, осуществленным до момента признания патента недействительным. Неисполненные обязанности прекращают свое действие.
Пункт 55 является логическим продолжением предыдущего. Следует обратить внимание, что в комментируемом Постановлении проводится различие между моментом признания патента недействительным (согласно п. 54 комментируемого Постановления решение о признании недействительным патента или предоставления правовой охраны товарному знаку вступает в силу со дня его принятия) и моментом аннулирования патента (день подачи заявки). Исходя из этого, фраза "соответственно, с момента признания патента недействительным заключенные лицензионные договоры прекращают свое действие" указывает на момент полного прекращения действия лицензионных договоров, но не решает вопрос о действии договоров в неисполненной части в предыдущий период, а здесь определяющим является момент аннулирования патента. Таким образом, вступление в силу решения об аннулировании патента или предоставления правовой охраны товарному знаку означает, что в неисполненной части договор считается прекращенным с момента заключения, но полностью прекращается в момент признания патента (или предоставления правовой охраны товарному знаку) недействительным.
Такое разграничение позволяет по-разному подходить к платежам, которые уже уплачены по договору и которые только надлежит осуществить.
Поскольку платежи, совершенные до признания недействительным патента или предоставления правовой охраны товарному знаку, признаются действительными (ведь они произведены в период действия договора), они не могут рассматриваться в качестве неосновательного обогащения. При этом не стоит вопрос о том, какой срок предоставления права охватывал соответствующий платеж, поэтому плательщик не может истребовать платежи даже в том случае, когда они были осуществлены за будущий период времени, в который, как выяснилось впоследствии, патент (или право на товарный знак) уже не действовал.
В то же время, поскольку в остальной части договоры прекращаются с момента их заключения, то в случае, если платеж произведен не был, истребовать его нельзя даже за период, в который патент (или право на товарный знак) действовал. Но если на момент признания патента недействительным уже вступило в законную силу судебное решение о взыскании определенных неуплаченных лицензионных платежей, то такое решение подлежит исполнению в полном объеме <1>.
--------------------------------
<1> Постановление Семнадцатого апелляционного арбитражного суда от 18 марта 2011 г. N 17АП-1271/2011-ГК.
Стоит заметить, что конституционность п. 4 ст. 1398 ГК РФ, определяющей последствия признания недействительным патента для существующих лицензионных договоров, была предметом рассмотрения Конституционного Суда РФ. Суд, рассмотрев указанную норму в совокупности с данным пунктом комментируемого Постановления, пришел к выводу: "Такое регулирование направлено на поиск баланса интересов лицензиата и лицензиара после признания патента недействительным, а, следовательно, положение пункта 4 статьи 1398 ГК Российской Федерации не может расцениваться как нарушающее конституционные права заявителей" <1>.
--------------------------------
<1> Определение Конституционного Суда РФ от 1 марта 2011 г. N 269-О-О.
Пункт 56 комментируемого Постановления касается разграничения компенсации причиненных убытков и компенсации как вида вознаграждения.
Устанавливая способы защиты исключительных прав, ст. 1252 ГК РФ указывает среди прочего на возможность требовать от нарушителя вместо возмещения убытков выплаты компенсации, причем в этом случае правообладателю не надо доказывать размер причиненных убытков. Это первый тип компенсации. Однако эта компенсация, как указывает п. 3 ст. 1252 ГК РФ, может взыскиваться только "в случаях, предусмотренных настоящим Кодексом для отдельных видов результатов интеллектуальной деятельности или средств индивидуализации". В отношении объектов патентного права такого указания нет, что означает невозможность для правообладателя требовать от нарушителя вместо возмещения убытков уплаты компенсации <1>.
--------------------------------
<1> В проекте изменений в ГК РФ эту ситуацию предлагается изменить.
В то же время в гл. 72 ГК РФ, посвященной патентному праву, компенсации упоминаются несколько раз, включая подп. 8 п. 1 ст. 1406, где судам предоставляется право рассматривать среди прочего споры о компенсациях. Постановление поясняет, что в данной норме речь идет о компенсации как виде вознаграждения, и называет случаи, к которым эта норма относится <1>.
--------------------------------
<1> В случае принятия проекта изменений в ГК РФ подп. 8 п. 1 ст. 1406 ГК РФ утратит силу, а возможность требовать от нарушителя выплаты компенсации вместо возмещения убытков появится и в гл. 72. Соответственно, данное разъяснение более не должно будет применяться к правоотношениям сторон, возникшим до принятия этого закона.
Право на секрет производства (ноу-хау)
Пункт 57 Постановления касается вопроса определения действия гл. 75 ГК РФ и Федерального закона от 29 июля 2004 г. N 98-ФЗ "О коммерческой тайне" применительно к секретам производства (ноу-хау). Если гл. 75 ГК РФ устанавливает порядок правовой охраны этих объектов (т.е. определяет, какие права и в отношении каких объектов предоставляются), то Федеральный закон "О коммерческой тайне" определяет, какие действия должны быть осуществлены для того, чтобы действовали права, предусмотренные гл. 75 ГК РФ <1>.
--------------------------------
<1> Согласно проекту изменений в ГК РФ режим коммерческой тайны станет лишь одним из возможных вариантов охраны, при которых может существовать право на секрет производства.
Сохранение информации, составляющей секрет производства в тайне, является одним из необходимых условий действия исключительного права на него. В связи с этим для правообладателя большой проблемой является обязанность раскрытия в тех или иных случаях секрета производства уполномоченным государственным органам и должностным лицам. Пункт 1 ст. 1472 ГК РФ устанавливает обязанность нарушителя исключительного права на секрет производства возместить убытки, причиненные нарушением (если иная ответственность не предусмотрена законом или договором). В качестве примеров нарушителей указанная статья ГК РФ приводит лицо, неправомерно получившее сведения, составляющие секрет производства, разгласившее или использовавшее эти сведения, а также лицо, обязанное сохранять конфиденциальность секрета производства в силу договора об отчуждении исключительного права или лицензионного договора либо наличия трудовых отношений. Во избежание сомнений комментируемое Постановление разъясняет, что таким нарушителем будет считаться и публично-правовое образование в случае разглашения информации органом, получившим доступ к такой информации. По этой причине правообладатель будет вправе предъявлять требование о возмещении убытков непосредственно к Российской Федерации либо субъекту РФ или муниципальному образованию (в зависимости от того, какой орган или должностное лицо информацию разгласили).
Право на фирменное наименование
Пункты 58 и 58.1. До вступления в действие части четвертой ГК РФ российское законодательство предусматривало необходимость регистрации фирменного наименования (п. 4 ст. 54 ГК РФ). Однако самостоятельной процедуры такой регистрации так и не было создано, фирменное наименование просто вносилось в реестр при регистрации юридического лица. Часть четвертая ГК РФ согласно Парижской конвенции по охране промышленной собственности от 20 марта 1883 г. изменила подход, определив, что осуществляется регистрация не фирменного наименования, а юридического лица, что означает отсутствие необходимости отдельно регистрировать фирменное наименование. Соответственно, исключительное право на фирменное наименование будет возникать в силу регистрации самого субъекта, а не непосредственно такого фирменного наименования. Как поясняется в Постановлении, фирменное наименование охраняется с даты регистрации юридического лица. Конечно, если фирменное наименование меняется, то право на него возникнет только после регистрации изменений учредительных документов, а не с даты регистрации субъекта.
Но отсутствие обязанности регистрировать фирменное наименование не означает, что лицо может вообще обойтись без него. Фирменное наименование является обязательным атрибутом коммерческой организации, без него такое лицо существовать не может, поэтому фиксация в учредительных документах определенного фирменного наименования является обязательной.
Строго говоря, необходимым является наличие только полного фирменного наименования на русском языке. Наряду с ним коммерческая организация может приобрести право на сокращенное фирменное наименование на русском языке, а также на соответствующие фирменные наименования на иностранных языках и языках народов Российской Федерации (п. 1 ст. 1474 ГК РФ). Не вполне удачное выражение, использованное в комментируемом пункте Постановления, не должно толковаться как запрет для коммерческой организации иметь несколько фирменных наименований (полных и сокращенных) на разных языках (при буквальном толковании данного пункта оказалось бы невозможным иметь любое фирменное наименование на иностранном языке, так как формально это было бы уже второе фирменное наименование, что прямо противоречило бы п. 1 ст. 1474 ГК РФ). При этом следует заметить, что указанная статья ГК РФ употребляет выражения "сокращенные фирменные наименования" и "фирменные наименования на языках народов Российской Федерации и иностранных языках" во множественном числе <1>. Представляется, что речь должна идти только об ограничении числа фирменных наименований в отношении каждого из указанных видов.
--------------------------------
<1> Проект изменений в ГК РФ содержит более конкретизированную формулировку: "Юридическое лицо вправе иметь также одно полное и (или) одно сокращенное фирменное наименование на любых языках народов Российской Федерации и (или) иностранных языках".