Файл: 1.doc

Социальная политика. Социальная структура

© 2006 г.

Н.Е. ТИХОНОВА

РЕСУРСНЫЙ ПОДХОД КАК НОВАЯ ТЕОРЕТИЧЕСКАЯ ПАРАДИГМА В СТРАТИФИКАЦИОННЫХ ИССЛЕДОВАНИЯХ

ТИХОНОВА Наталья Евгеньевна - доктор социологических наук, зам. директора Ин­ститута социологии РАН, профессор ГУ ВШЭ.

Качественный скачок в изменении состояния российского общества, своего рода мирная революция, пережитая им в последние два десятилетия, подходит к своему за­вершению. По крайней мере с точки зрения изменения типа социальной структуры [1] общества наступает период относительно спокойного эволюционного развития. А это значит, что пришло время анализа итогов прошедшего периода, выявления реальной социальной структуры современного российского общества.

Однако решение данной задачи упирается в критерии выделения тех или иных со­циальных групп в качестве структурообразующих элементов общества. Учитывая, что социальной дифференциации посвящено огромное количество литературы, я, ра­зумеется, не претендую даже на беглый обзор предлагавшихся в истории изучения стратификации исследовательских парадигм [2]. Ограничусь лишь очень краткой ха­рактеристикой двух основных, без которых невозможно понять ни логику возникно­вения, ни эвристические возможности ресурсного подхода, которому, собственно, и посвящена данная статья.

Основными, применительно к проблематике социальной стратификации, являют­ся подходы, родоначальниками которых выступили, с одной стороны, Карл Маркс, с другой - Макс Вебер. Идеи этих двух гигантов социологической мысли и до сих пор во многом определяют развитие социологии. Причем их учения не противоречат друг другу, как это порой пытаются представить, напротив, скорее являются взаимодопол­няющими, поскольку создавались для решения принципиально разных научных задач.

Маркс разрабатывал свою стратификационную концепцию для целей анализа про­тиворечий, лежащих в основе развития общества, и сосредотачивал внимание прежде всего на отношениях полярных классов - рабочих и капиталистов. Различие между ними было связано, по его мысли, с особенностями объектов собственности этих классов, один из которых выступал собственником капитала, другой - способности к труду.

Что же касается Макса Вебера, то для адекватного понимания его концепции стра­тификации надо учитывать, что его молодость пришлась не на бурные 40-е, как у

Работа выполнена при поддержке индивидуального исследования гранта ГУ-ВШЭ 2005 г. "Роль раз­личных типов капитала в формировании новой системы стратификации российского общества".

Маркса, а на спокойные 80-е годы XIX века. Капитализм в этот период уже прочно утвердился в Германии, а классовые противоречия стали почти банальностью для лю­бого ученого, изучавшего общество. Зато эпоха Вебера приобрела черту, не менее яр­ко отличавшую ее от предшествовавшего периода, - мир в это время перестает вос­приниматься как нечто безграничное. Приходит и утверждается в общественном со­знании понимание множественности цивилизаций и культур, имеющих разные системы ценностей. Резко растет доля работников умственного труда.

Этот новый мир, нуждавшийся в осмыслении, был достаточно стабилен, но сло­жен, многолик, многогранен, и именно это, а не оставшиеся позади бурные процессы утверждения капиталистических отношений, диктовали свои требования всякому, кто попытался бы выделить основные социальные группы, составлявшие общество на этом этапе его развития. Естественно, что для Вебера на первый план выходит уже не диалектика развития самого общества в ходе разрешения противоречий, дошедших до стадии антагонистических, а множественность социальных различий вообще, куль­турных - в особенности. В центре его внимания - не развитие, а различия, не произ­водство, а культура.

Однако социальные позиции Вебера, как и Маркса - это не столько конструкты для построения модели социальной структуры общества, сколько факторы, в конеч­ном счете, определяющие социальные действия индивидов. Поэтому особый акцент Вебер делал на то, что представители одного класса [3] имеют обычно сходные стили поведения и жизненные шансы, обусловливающие стратегии действий выходцев из соответствующих классов, а также на осознание своей идентичности, влияющей на их социальные действия.

В последующие сто с липшим лет для понимания социальной структуры обществ индустриального и позднеиндустриального типа было сделано очень много. При этом неомарксисты не только начали анализировать взаимоотношения классов, но и пыта­ются описать каждый из них (задача, которую Маркс перед собой не ставил), а неове-берианцы стали уделять все большее внимание зависимости классов друг от друга, взаимоотношениям между собой. Исследовательские задачи и наборы критериев вы­деления социальных классов в рамках этих двух подходов по-прежнему различны. В число критериев стратификации, соответственно, входили: в марксистской традиции -отношение к собственности, включая ее наличие, характер (производственная - не­производственная); объект (земля, фабрика, финансовые средства, рабочая сила и т.д.); объем. Впоследствии эти индикаторы были дополнены позициями, занимаемы­ми в системе контроля над собственностью, а не только владения ею.

В веберианской традиции - экономическое положение (собственность, доход, обра­зование/квалификация); статус (престижность занимаемого положения в рамках данной культурной традиции); особенности культуры (мировоззрения, стиля жизни и т.п.), позволяющие определить жизненные шансы представителей различных клас­сов. Впоследствии эти показатели были дополнены объемом и характером властных полномочий, характером труда, особенностями договорных отношений при найме и т.д.

Таким образом, конвергенция двух этих подходов происходила прежде всего за счет пересмотра роли критерия властных полномочий. В неомарксистском подхо­де власть из "функции" собственности, ее производной, превратилась в самостоя­тельный критерий стратификации. Возросла значимость этого критерия и в вебе­рианской традиции, что отразило новые явления в жизни самого общества, прежде всего - возрастание роли государства и значимости управленческих функций. Это, и все большее усложнение методологии исследований, свидетельствовало о том, что у представителей обеих научных школ возникало понимание неадекватности тради­ционных парадигм изучения стратификации современному этапу развития обще­ства, плавно переходящему от позднеиндустриального к постиндустриальному (в дру­гих теоретических и терминологических традициях - от раннелиберального к поздне-либеральному, от модерна к постмодерну и т.д.).

28

29