ВУЗ: Не указан
Категория: Не указан
Дисциплина: Не указана
Добавлен: 02.04.2021
Просмотров: 5489
Скачиваний: 27
Кое в чем взгляды СССР и США совпадали. Во-первых, обе державы были настроены
помешать возрождению сильной Японии. Во-вторых, они стремились избежать
соприкосновения сфер своей прямой военно-политической заинтересованности и были
склонны к логике создания буферных государств – например, в Корее. В-третьих,
сходным было отношение к общему союзнику, Китаю, под руководством Чан Кайши:
Москва и Вашингтон были готовы поддерживать китайское правительство при условии,
что оно будет уважать интересы СССР и США в Китае. СССР обнаруживал свою
заинтересованность в Маньчжурии и Синьцзяне, а США были озабочены созданием
благоприятных условий для морской торговли с Китаем. При этом Вашингтон
рассматривал Китай как основу будущего регионального порядка, демократическую
державу, способную занять место, которое прежде занимала Япония.
В результате советско-американского союзничества военных лет и приязненных
отношений между И.В.Сталиным и президентом Ф.Д.Рузвельтом вплоть до смерти
последнего образ Советского Союза в США имел положительную окраску, которая
сохранялась и в первые годы президентства Г.Трумэна, хотя на подход нового президента
к восточноазиатским делам влияло распространенное в его окружении мнение о том, что в
Европе СССР получил в результате войны неоправданно много. Интересы СССР и США
совпадали не во всем. Но и взаимно исключающими в Восточной Азии они стали не сразу.
Отношения СССР и США были конкурентными. Но в них присутствовал элемент
партнерства, если его чертами считать обоюдную терпимость и стремление к
компромиссу.
Логика конфронтации, как симметричного противопоставления каждому шагу одной
стороны «зеркально отраженного» контршага другой, закрепилась в восточноазиатских
делах лишь к началу 50-х годов. В этом смысле регион «отставал» от Европы, так как
сверхдержавы считали свои интересы на Дальнем Востоке относительно
второстепенными по сравнению с европейскими.
К содержанию главы
Политика ведущих держав в вопросах мирного
урегулирования с Японией
В июле 1945 г., когда И.В.Сталин ознакомился с проектом общего приказа № 1
главнокомандующего союзными войсками на Дальнем Востоке генерала Дугласа
Макартура о принятии капитуляции японских войск, он предложил, чтобы в зону
советской оккупации были включены не только северная часть Кореи и Маньчжурия, но
также Курильские острова и японский остров Хоккайдо. Но пожелания Москвы были
учтены только в отношении Курил. Собственно японская территория целиком вошла в
американскую зону. {♦} Вашингтон принял на себя ответственность за предупреждение
угрозы со стороны Японии в будущем. Но он сделал и заявку на превращение архипелага
в зону особых интересов США, подобную той, которую Советский Союз создавал для
себя в Восточной Европе.
В 1945-1947 гг. штаб оккупационных войск под руководством Д.Макартура инициировал
демократические реформы в Японии. Была демонтирована репрессивная машина,
заложены основы парламентской демократии, ограничена база военного производства. В
1947 г. вступила в силу новая конституция, закрепившая отказ Японии от войны как
средства решения международных споров. Это была первая в мире «мирная конституция»
такого рода. За ее основу был принят проект, разработанный в американском штабе
оккупационных войск с участием самого Д.Макартура. В стране были проведены важные
меры по демократизации образования и ликвидации довоенных крупных держательских
компаний (дзайбацу), выступавших опорой милитаризма. Новая конституция повлекла за
собой либерализацию политической жизни Японии. В обществе усилились
нейтралистские настроения. Подобно тому, как это случилось в Европе, выросло влияние
легализованных левых партий – социалистической и коммунистической. На этой волне
весной 1947 г. к власти в стране впервые в японской истории пришло коалиционное
правительство во главе с социалистом Тэцу Катаяма.
Подобные изменения соответствовали стабилизации ситуации на Дальнем Востоке, так
как они снижали вероятность восстановления в Японии милитаристского,
полутоталитарного режима. Политические преобразования в стране отчасти отвечали и
интересам СССР, для которого существование сильной и антисоветской Японии
представляло серьезную угрозу. Но Советский Союз опасался превращения Японии в базу
американского присутствия и не отказывался от надежд на нейтрализацию Японии и
удаление из нее американских войск.
При таком повороте событий США в силу географической удаленности не могли бы
эффективно реагировать на изменения ситуации в АТР, и СССР, благодаря своей близости
и военным возможностям, мог превратиться в регионального гегемона. Поэтому
американская администрация была заинтересована в закреплении своего присутствия на
Дальнем Востоке. Поскольку для США основным средством проецирования мощи в
регионе были военно-морские силы, внимание американской стороны было
сосредоточено на островной и прибрежной зонах. В этом смысле контроль над Японией,
как в первой половине XX в. – обладание Филиппинами, давал Соединенным Штатам
преимущество, которое компенсировало их геополитическую слабость как страны не-
азиатской.
Вашингтон нервозно реагировал на усиление позиций японских социалистов, в чьей
программе содержалась идея «невооруженного нейтралитета», то есть нейтрализации
Японии и ее невхождения в военные союзы и блоки. Рост левых настроений
приписывался влия-{♦}нию советского коммунизма, хотя успех социалистов был связан с
антивоенными настроениями, естественными для побежденной страны. В конце 40-х
годов в условиях американской оккупации подъем национализма в самых разнообразных
формах был зримой чертой политической жизни Японии, а характерный для японского
общества настрой на нейтрализм («неприсоединение») был ни чем иным, как выражением
этого национализма во внешней политике.
Рост влияния левых сил в Японии после 1945 г. был параллелен сходной тенденции в
Европе. Но его пик (весна-лето 1947 г.) пришелся на время, когда во Франции и Италии
левые были уже исключены из правительств. В Европе это было сделано в политическом
смысле некорректно. Хотя коммунисты были отстранены от власти после того, как на
выборах победили консерваторы, на сам исход голосования повлияли обещания США
предоставить европейским странам экономическую помощь по «плану Маршалла» в
случае формирования в них антилевых режимов. Так или иначе, стабилизация ситуации в
Западной Европе на консервативной основе была достигнута при использовании
экономических методов.
С влиянием левых в Японии Д.Макартур тоже стал бороться, сочетая административные
ограничения против коммунистов и левых вообще с оказанием Японии экономической
помощи. Одновременно (летом 1947 г.) им был поставлен вопрос о прекращении режима
оккупации, заключении мирного договора и передаче в руки японского правительства
всей полноты власти. Был подготовлен проект мирного договора, с которым были
ознакомлены союзники – СССР, Британия и Китай. Однако возникли неразрешимые
противоречия по вопросу о процедуре голосования при обсуждении и доработке этого
документа. США настаивали на принятии решений простым большинством голосов, а
СССР и Китай добивались предоставления каждой из великих держав права вето.
В США стали с тревогой думать о том, что после вывода американских войск слабая
Япония может попасть под влияние СССР, если экономическая ситуация в стране будет
неудовлетворительной. В 1948 г. Дж.Кеннан, ставший к тому времени руководителем
Управления внешнеполитического планирования США, совершил поездку в Токио, по
возвращении из которой выступил за свертывание реформ и разработку мер для
сохранения военного присутствия США на Японских островах после прекращения
оккупации. Речь шла о создании американских баз и о возможности допустить
ограниченное перевооружение Японии. До завершения этой работы вопрос о мирном
договоре предлагалось отложить.
Разногласия между СССР и США в японском вопросе к тому времени были очевидны.
Еще с первых послевоенных лет оказалось, что все вопросы управления оккупированной
Японией решались штабом американских войск независимо от союзников.
Дальневосточная комиссия, состоявшая из 11 членов и заседавшая в Вашингтоне, могла
давать советы Главнокомандующему, но не имела права {♦} ему приказывать. Правда, в
Токио находился Союзный совет для Японии в составе США, СССР, Великобритании и
Китая. Но его решения принимались консенсусом, и именно поэтому работа Совета была
хронически парализована, чем пользовался Д.Макартур, действуя самостоятельно.
К содержанию главы
Гражданская война в Китае и дестабилизация
восточноазиатской подсистемы
Положение в Японии беспокоило И.В.Сталина меньше, чем ситуация в Китае. Именно
«китайский вопрос» грозил стать источником нестабильности в регионе. Во-первых,
единого правительства в Китае, как и перед войной не было. Правда, прояпонский
марионеточный режим Ван Цзинвэя больше не существовал. Свергнут был и
императорский режим Маньчжоу-го в отторгнутой от Китая Маньчжурии. Но власть
правительства Чан Кайши, которое официально признавалось великими державами в
качестве законного общекитайского, по-прежнему не распространялась на всю
территорию страны. Ее не было в Маньчжурии, где ситуацию контролировали советские
военные власти, принимавшие капитуляцию японских частей Квантунской армии. Не
было у Чан Кайши прочных позиций и в северо-западных районах Китая – провинции
Синьцзян, населенной тюркскими народами (уйгурами, казахами, киргизами и др.).
Еще власть Чан Кайши не признавалась в так называемых Освобожденных районах Китая,
где в годы войны власть взяли военные отряды коммунистов под руководством лидера
компартии Мао Цзэ-дуна (их «столицей» был г. Яньань). Коммунисты и правительство
Чан Кайши находились в неприязненных отношениях. СССР оказывал помощь и Чан
Кайши, и Мао Цзэдуну. Считалось, что при определенных обстоятельствах Москва может
отказаться от признания правительства Чан Кайши и установить дипломатические
отношения с режимом коммунистов как с законным правительством Китая.
В Маньчжурии с 1932 г. существовало марионеточное образование «Маньчжоу-го». Это
новообразование, по сути дела, оккупированное Японией, числилось независимой
государственной единицей (командующий дислоцированными на ее территории
японскими вооруженными силами считался послом Токио при дворе императора Пу И),
извне оно могло восприниматься японским владением. США его не признавали и считали
Маньчжурию частью Китая. Юридически позиция Москвы в маньчжурском вопросе была
более двусмысленной. Советский Союз, согласно советско-японскому Пакту о
нейтралитете 1941 г., считал Маньчжурию хотя и не частью Японской империи, но и не
частью Китая. Москва признавала «особые интересы» Японии в Маньчжоу-го, что на
практике было близко к согласию считать это образование входящим в состав японских
владений.
Чан Кайши опасался, что проблема Маньчжурии для советской стороны будет созвучна
вопросу о разделе Японской империи, а не вопросу о территориальном единстве Китая.
Гоминьдановцы допус-{♦}кали, что И.В.Сталин попытается негласно договориться с
США о разведении интересов Москвы и Вашингтона в Китае, как это де-факто было
сделано в Германии, которую разделили на восточный и западные секторы. Ведь если бы
США и СССР в самом деле согласились на подобный раздел в отношении сфер влияния
на «постяпонском» пространстве, то Советский Союз мог «уступить» Соединенным
Штатам острова Японского архипелага, оставив за собой Маньчжурию как часть бывших
японских материковых владений. Американские дипломатические агенты в Москве, судя
по документам, приписывали советской стороне такие намерения.
Контроль над Маньчжурией был на самом деле важен для Москвы. Позиции СССР в
Приморье считались уязвимыми из-за того, что единственной транспортной магистралью,
связывавшей советский Дальний Восток и главную военно-морскую базу СССР на Тихом
океане во Владивостоке с европейской частью страны, была старая Транссибирская
железная дорога. Она шла вдоль границ СССР с Китаем и Монголией, и в случае войны ее
было трудно защищать. Путь к Владивостоку через Маньчжурию, по Китайско-Восточной
железной дороге, которую СССР был вынужден передать Японии в 30-х годах, был
гораздо короче. Если бы Москва смогла вернуть себе контроль над КВЖД, распространив
его к тому же на железнодорожные ветки, отходящие от КВЖД к незамерзающим портам
Порт-Артур и Дайрен на побережье Восточно-Китайского моря (где СССР также
стремился получить в аренду старые российские военно-морские базы), то Советский
Союз получил бы крупные стратегические преимущества с точки зрения обеспечения
безопасности своих дальневосточных территорий. Кроме того, поставки промышленного
и сельскохозяйственного сырья из Маньчжурии могли бы улучшить снабжение советского
Дальнего Востока, где и в те времена ощущались экономические трудности.
Исторически Маньчжурия была базой японской угрозы, без обладания которой Япония не
могла бы рассчитывать на ведение большой войны на материке. Советский Союз уделял
первоочередное внимание закреплению своих позиций в этом районе, сосредоточившись
на заключении договора об отношениях с Китаем. В июле 1945 г. в Москве проходили
советско-китайские переговоры о его подготовке. Соединенным Штатам было важно,
чтобы Советский Союз подключился к боевым действиям против Японии на материке.
Кроме того, США добивались согласия на вступление Китая в Совет безопасности ООН в
качестве постоянного члена. Сам Чан Кайши стремился заручиться признанием со
стороны СССР территориальной целостности Китая, то есть подтверждением его прав на
Маньчжурию и другую провинцию – Синьцзян, где власть китайского центрального
правительства была почти номинальной, тем более что значительная часть территории
этого района, населенного тюркскими народами, была с октября 1944 г. охвачена
восстанием, руководители которого не скрывали намерения создать независимую {♦} от
Китая Восточно-Туркестанскую республику. СССР негласно оказывал поддержку
синьцзянским мусульманам.
Советский Союз не соглашался начать войну против Японии до того, как договор с
Китаем определит гарантии его интересов в Маньчжурии. 10 августа 1945 г. советско-
китайский договор был заключен. СССР официально признал принадлежность Синьцзяна
и Маньчжурии Китаю. В результате обмена нотами, который был совершен после
подписания договора, китайская сторона обязалась признать независимость Внешней
Монголии (которая по советско-китайскому договору 1925 г. формально считалась частью
Китая) в случае, если на референдуме монгольское население выскажется за
независимость. Советский Союз, как и предполагалось, снова приобрел право на
эксплуатацию КВЖД, а кроме того – получил те же права и в отношении Южно-