ВУЗ: Не указан
Категория: Не указан
Дисциплина: Не указана
Добавлен: 10.11.2023
Просмотров: 272
Скачиваний: 1
ВНИМАНИЕ! Если данный файл нарушает Ваши авторские права, то обязательно сообщите нам.
– Да, Ваше Величество. Мы не могли её больше держать, и мы не знали, кто она.
– Надо было знать, – сказал король, – это видно сразу. Всякому, кто не различит принцессы, стоило бы выколоть глаза.
– Вот именно, – сказала королева.
Пастух с женой промолчали, не зная, что тут ответить.
– Ну хорошо, не узнали, – продолжил король, – а почему вы её не привели? В указе сказано: «Всех детей».
– Мы не слыхали об указе, Ваше Величество.
– Надо было слышать, – возразил король. – Я издаю указы, вы – читаете. В конце концов, на бронзовых воротах, золотыми буквами...
– Ваше Величество, бедный пастух не может оставить стадо и идти за сотни миль, чтобы посмотреть, что висит на воротах. Мы не знали ни об указе, ни о том, что принцесса пропала.
– Надо было знать, – повторил король. Пастух сдержался.
– Ах, что там! – подхватила королева. – Главное, вы её мучили!
Она слышала от Агнес, как принцесса была одета, и представила себе множество разных унижений и обид. Этого жена пастуха, которая всё время молчала, вынести не смогла.
– Ваше Величество, – сказала она, – если б я её не подобрала, она бы давно умерла и лежала без погребения. Я отнесла её на руках...
«Почему "на руках"? – думал король. – На чём ещё она могла её нести?»
– Ты одела её в лохмотья, – сказала королева.
– Я одела её в платья моей дорогой Агнес! – вскричала жена пастуха, разражаясь слезами. – И вот что за это получаю!
– Что ты сделала с её одеждой? Продала?
– Сожгла, Ваше Величество. Она не годилась и нищенке. Да сквозь дыры можно было увидеть чуть ли не всё тело!
– Жестокая женщина! – вскричала королева, тоже заливаясь слезами. – Говорить такое матери!
– Я её всему учила, – плакала жена пастуха, – и убирать...
– Убирать! Моя бедная доченька!
– ... и картошку чистить, и...
– Картошку! Господи Боже!
– ... чистить хозяину башмаки.
– Чистить башмаки! О моё несчастное дитя! Как же её белые ручки?!
Король не обращал внимания на эту перепалку, но гладил свой скипетр, словно меч, который вот-вот вынет из ножен. Наконец он спросил:
– Мне одно важно, где она сейчас?
Пастух не ответил, он уже сказал всё, что знал.
– Ты убил её! – взревел король. – Я прикажу тебя пытать, пока не признаешься, а потом замучить до смерти. Такого негодяя...
– Вы обвиняете меня в преступлений? – возмутился пастух.
– Да, – отвечал король, – а сейчас обвинит и свидетель. Эй, приведите девчонку!
Пока они ждали, никто не проронил ни слова. Король раздулся от ярости; королева прикрыла платком пылающее лицо. Пастух и его жена недоуменно глядели в пол.
Розамунда едва удерживалась, но стала уже такой мудрой, что понимала – надо потерпеть.
Наконец дверь отворилась, и стражник ввёл смертельно бледную Агнес.
Жена пастуха вскрикнула и бросилась к ней. Пастух тоже направился к дочери, но помедленнее.
– Доченька! – кричала счастливая мать. – Агнес!
– Какая наглость! – заорал король. – Моя служанка – дочь таких родителей?! Они способны на всё. Всех троих – на дыбу! Воды не давать, мучить до тех пор, пока все суставы не выскочат.
Солдаты двинулись к несчастным, но что это? Перед ними встала девочка в лохмотьях и, сияя красотой, кинулась к жене пастуха.
– Не трогайте её! – взмолилась она. – Это моя добрая хозяйка!
Жена пастуха видела только свою Агнес и оттолкнула принцессу. Тогда та, чуть не плача, обернулась к пастуху и обняла его, а он схватил её на руки, не отводя глаз от дочери.
– Что это значит? – вскричал король, поднимаясь. – Откуда взялась эта замарашка? Уведите её вместе с ними.
Но принцесса спрыгнула на пол и, прежде чем кто-нибудь смог вмешаться, взбежала по ступенькам трона, а там, словно белочка, взлетела прямо в объятия короля.
Все застыли, кроме трёх крестьян, те ничего и не заметили. Жена пастуха причитала над дочкой, Агнес не смела поднять глаз, пастух молча смотрел на них обеих. Король, онемев от удивления, тщетно пытался вырваться из объятий замарашки, пока она сама не перебежала к королеве.
Та крикнула:
– Уберите эту наглую тварь!
Но принцесса, не помня себя от радости, сбежала с помоста и взяла за руки своих прежних хозяев.
Глава семнадцатая
МУДРАЯ ЖЕНЩИНА ВОЗВРАЩАЕТСЯ ВО ДВОРЕЦ
Принцесса смотрела на короля и королеву, а они смотрели на неё, и лица их медленно менялись. Она стала другой, гораздо лучше, узнать её сразу было трудно; но они не узнавали её так долго по злобе, гордыне и несправедливости.
Глядя на неё, они поднялись, словно вот-вот к ней кинутся, но всё же не кинулись, боясь совершить ошибку.
– Розамунда! – сказала наконец королева. – Моя дорогая!
– Моя любимая дочь? – спросил король.
Они ступили на верхнюю ступеньку. Их остановил властный голос. На королей не кричат, и они застыли во гневе, но дальше не пошли.
Сквозь толпу, заполнившую зал, медленно шла Мудрая Женщина. Все расступались перед ней, пока она не встала у помоста.
– Несчастные! – сказала она очень тихо, только для них. – Я забрала вашу дочь, когда она была достойна таких родителей, и возвращаю, когда они её недостойны. Вы не узнали её, но как иначе? Ваши души слепы. Что ж, пусть ослепнет и тело, пока они не прозреют.
Сказав это, она откинула плащ, и от сверканья её снежно-белого платья, прекрасного лица, ясных глаз король и королева ослепли.
Розамунда увидела, как они дёрнулись, заметались, сели на ступени. Она поняла, что их настигла кара, и подбежала, чтобы понять, в чём дело. Схватив одну руку отца, другую – матери, принцесса воскликнула:
– Папа! Мама! Я попрошу, чтобы она простила вас!
– Я ничего не вижу! – кричали они тем временем. – Темно! Совсем темно!
Оставив их, Розамунда сбежала в зал и упала на колени.
– Простите их! Простите, пожалуйста! – молила она.
Мудрая Женщина склонилась к ней и тихо сказала:
– Подожди. А пока – служи им, как я тебе служила. Приведи их ко мне, я приму их.
Розамунда поднялась и снова подошла к родителям, которые сидели, словно безглазые статуи, у подножья пустых тронов. Она села между ними и молча взяла их за руки.
Надо сказать, теперь Мудрую Женщину мало кто видел. Скинув плащ, она почти для всех исчезла. Её видела одна служанка, увидел на мгновенье пастух, а больше никто – ни жена пастуха, ни Агнес, хотя та ощущала какой-то жар, словно от раскалённой печи.
Когда Розамунда села на ступени, Мудрая Женщина подняла и надела плащ. Тут все увидели её, а бедная Агнес почувствовала, что между ней и жаркими лучами встало влажное облако.
– Что до вас, – сказала Мудрая Женщина пастуху и его жене, – вы достаточно наказаны. Вы не учили дочь слушаться вас, и она стала рабой своих прихотей. Вы пресмыкались, когда надо заставить; хвалили, когда надо промолчать; ласкали, когда надо наказать; запугивали вместо укора. Перед вами – плод вашей глупости. В этой девочке – ваша вина и ваша кара. Так идите же домой и живите рядом с тем малодушным, несчастным созданием, которое вы зовёте дочерью. Червь уже точит её сердце, кое-что она поняла. Когда будет очень трудно, приходите ко мне.
– Госпожа моя, – спросил пастух, – можно ли мне уйти с вами?
– Да, – отвечала Мудрая Женщина.
– Муж! Хозяин! – возопила его жена. – Как же мы пойдем одни? Как мы без тебя управимся?
– Я помогу вам, – сказала женщина. – Король велел привести вас, он вас и отведёт. Но муж твой с тобой не будет. Он и не смог бы.
Жена пастуха взглянула на мужа и увидела, что он спит. Она звала его, дёргала – всё тщетно.
Мудрая Женщина тем временем обернулась к Розамунде.
– Дитя моё, – сказала она, – я всегда буду близко. Приходи, как только захочешь. Приводи отца с матерью.
Розамунда улыбнулась и поцеловала ей руку, но родителей не оставила. Они тоже крепко спали.
Мудрая Женщина взяла пастуха за руку и повела за собой.
Вот и вся моя история. В ней много смыслов, а сколько – разберитесь сами. Если вам покажется, что у неё нет конца, я скажу вам, что не бывает оконченных историй. Конечно, я мог бы немало рассказать вам о каждом из наших героев, но и того, что есть, будет много для тех, кто читает лишь разумом, и достаточно для тех, кто задумается и вздохнёт, закрывая книгу.
___________________
Золотой ключ
Перевод с англ. К. Королев
Жил да был мальчик. Он любил сидеть в сумерках у огня и слушать истории, которые рассказывала ему двоюродная бабушка.
Однажды она поведала, что если он достигнет того места, где конец радуги упирается в землю, то найдет золотой ключ.
– А на что он годится? – спросил мальчик. – Что отпирает этот ключ?
– Никто не знает, – ответила старушка. – Тому, кто отыщет ключ, придется самому разбираться: что, как и для чего.
– Раз он золотой, – проговорил мальчик, – значит, за него можно выручить много денег.
– Чем продавать его, лучше уж вообще не находить, – отозвалась бабушка.
Мальчик отправился в постель и, заснув, всю ночь видел во сне золотой ключ.
Конечно, бабушкины истории, в том числе и о золотом ключе, можно было бы назвать небылицами; однако домик, в котором жила со своим внуком старушка, стоял на границе Волшебной страны. За ее пределами отыскать место, где радуга касается земли, вовсе невозможно, ибо радуга, ревниво оберегая золотой ключ, постоянно перепрыгивает то туда, то сюда. Но в Волшебной стране все иначе, чем в нашем мире. И то, что здесь ни мгновения не пребывает в покое, там зачастую замирает в неподвижности. Вот почему пожилая дама, рассказывая о золотом ключе, вовсе не морочила голову своему внуку.
– А кто-нибудь находил этот ключ? – полюбопытствовал как-то вечером мальчик.
– Разумеется. Сдается мне, его когда-то нашел твой отец.
– Мой отец? И что же он сделал?
– Не знаю. Сам он не заговаривал об этом, а я не спрашивала.
– А ключ показывал?
– Нет, не показывал.
– Как же получается, что всякий раз появляется новый ключ?
– Не знаю. Получается – и все.
– А может, ключ скатывается по радуге прямо с неба?
– Может, и так.
Летним вечером мальчик ушел в свою комнату, встал у окна и принялся разглядывать лес, что тянулся вдоль границы Волшебной страны. Он вплотную подступал к бабушкиному саду – сюда даже проникло несколько лесных деревьев. Лес тянулся к востоку от домика, и в лучах заходящего солнца макушки деревьев отливали то золотом, то багрянцем. Все деревья в лесу были древними, поэтому нижние ветки у многих начисто отсутствовали; лучи солнца проскальзывали в самую глубь леса, и мальчику, который обладал острым зрением, казалось, будто он смотрит сквозь деревья. Могучие стволы, алые в сиянии солнца, возвышались друг за другом и издали казались подобиями каменных колоннад. Глядя на деревья, мальчик вдруг почувствовал, что те ожидают его, что им просто необходимо сообщить ему что-то очень важное. Однако он проголодался, а потому решил, прежде чем выйти из дома, дождаться ужина.