Файл: Хэл Страус Джерольд Крейсман я ненавижу тебя, только не бросай меня. Пограничные личности и как их понять.rtf

Но она еще не могла провозгласить полную победу. Как старший офицер, она приказывала разным сторонами своей личности построиться перед ней и заключала, что они не могут идти в бой без объединяющего намерения. Элизабет – ядро ее существа – все еще боялась перемен, любви и успеха, все еще напрасно искала безопасности, все еще бежала от своих отношений. Путь к принятию себя должен был стать гораздо труднее, чем она себе представляла.

Через несколько недель Элизабет покинула больницу и продолжила амбулаторное лечение. По мере ее прогресса отношения с мужем стали ухудшаться. Но вместо того, чтобы винить себя, как она обычно делала, она попробовала разрешить противоречия и остаться с ним. Она дистанцировалась от нездоровых контактов с членами семьи. Она сформировала более положительную самооценку. Она начала ходить на курсы в колледж и прекрасно с ними справлялась, получая академические награды. Она спала, спрятав под подушку свою первую награду, как в детстве. Затем она поступила в юридическую школу и получила заслуженное звание лучшей студентки. Она выстроила новые отношения как с мужчинами, так и с женщинами и обнаружила, что ей в них комфортно, даже если она не контролирует все сама. Она стала более удовлетворена своей женственностью.

Понемногу Элизабет начала излечиваться. Она почувствовала, как «занавес поднимается». Она сравнивала это ощущение с поиском ценного антикварного предмета на темном захламленном чердаке – она знала, что он где-то здесь, но не видела его из-за беспорядка. Когда она наконец его заметила, она не могла до него добраться, потому что он был «похоронен под кучей ненужного мусора». Но ей то и дело удавалось разглядеть четкий путь к этому объекту, как будто бы на краткий миг комнату освещала вспышка молнии.

Эти вспышки были слишком краткими. Старые сомнения вздымались, как страшные лица в комнате ужасов в парке аттракционов. Часто ей казалось, будто она взбирается по эскалатору, идущему вниз, поднимаясь на одну ступеньку, только чтобы уехать назад на две. Ее все еще тянуло недооценивать себя и признавать свои достижения заслугой других. Но ее первая реальная проблема – получение статуса адвоката – была почти настоящей. Пять лет назад она бы не смогла даже заговорить об учебе, не то что поступить куда-то. Тембр ее депрессий начал меняться: депрессия из-за неудач эволюционировала, как она сама заметила, в страх успеха.

Рост и перемены

«Перемены – это реально тяжелая работа!» – часто говорила Элизабет. Они требуют осознанного отхода от нездоровых ситуаций и готовности выстраивать здоровые основы. Они предполагают необходимость справляться с резким нарушением давно устоявшегося равновесия.

---

Как и эволюция по Дарвину, индивидуальные изменения происходят практически незаметно, методом проб и ошибок. Индивид неявно противится мутации. Он может жить в болоте, но это его болото; он знает, где в нем прячутся аллигаторы, что скрывается во всех топях и трясинах. Покинуть это болото – значит вступить в неизвестность и, возможно, упасть в еще более опасное болото.

Для пограничной личности, мир которой так явно разделен на черное и белое, перемены кажутся еще более угрожающими. Она может цепляться за какую-то крайность из страха потерять контроль и упасть в бездну другой крайности. Например, пограничный анорексик голодает из страха, что еда – даже маленькая кроха – приведет к полной утрате контроля и неизбежному ожирению.

Страх пограничной личности перед переменами затрагивает еще и базовое недоверие к своим «тормозам». Более здоровым людям эти психологические тормоза позволяют постепенно переходить от пика настроения или определенного поведения к плавной остановке в «серой зоне» ската. Опасаясь, что эта тормозная система не выдержит, пограничная личность считает, что не сможет остановиться и продолжит выходить из-под контроля до самого конца.

Какими бы постепенными ни были перемены, они требуют модификации автоматических рефлексов. Пограничный человек находится в ситуации, сильно напоминающей игру «Заставь меня моргнуть» или «Заставь меня засмеяться», где ребенок храбро сражается с желанием моргнуть или засмеяться, пока второй машет рукой или строит смешные рожицы. Такие рефлексы, сформировавшиеся на протяжении долгих лет, могут быть скорректированы только сознательным и мотивированным усилием.

Взрослые иногда сталкиваются с такими испытаниями воли. Мужчина, столкнувшийся со злой лающей собакой в незнакомом районе, сопротивляется автоматическому рефлексу убежать от опасности. Он понимает, что, если побежит, собака, скорее всего, догонит его и тогда будет представлять еще бо́льшую угрозу. Вместо этого он поступает прямо противоположным (и обычно более благоразумным) образом – стоит не двигаясь, позволяя собаке обнюхать его, а затем медленно идет дальше.

Психологические перемены требуют от человека ограничить контрпродуктивные автоматические рефлексы и приучить себя к осознанному и волевому выбору других вариантов, которые отличаются от рефлекса и даже противопоставляются ему. Иногда такие новые способы вести себя кажутся пугающими, но обычно они позволяют более эффективно справляться с ситуацией. Элизабет и ее психиатр отправились в долгий путь к ее переменам в ходе регулярных еженедельных индивидуальных сеансов. Первоначальные встречи фокусировались на том, чтобы обезопасить Элизабет. Также рассматривались когнитивные техники и различные предположения. На протяжении нескольких недель Элизабет противилась рекомендации врача начать прием антидепрессантов, но, согласившись, она вскоре отметила значительное улучшение настроения.

---

Начало перемен: самооценка

В случае с пограничной личностью перемены предполагают скорее настройку, чем полную реконструкцию. В разумных планах диет для потери веса, которые почти всегда противостоят порывам сбросить много кило за короткий срок, лучшие результаты достигаются плавно и неспешно. Так же и перемены в пограничном человеке лучше инициировать постепенно, сначала внося лишь небольшие корректировки, и начинать следует с самооценки: перед составлением нового курса человек должен понимать свое текущее положение и осознавать, в каком направлении будут продолжаться модификации.

Представьте личность как серию пересекающихся линий, каждая из которых представляет ту или иную черту характера (рис. 10.1). Крайние проявления каждой черты расположены на концах линии, а середина – в центре. Например, на линии «добросовестность на работе» один конец может отражать обсессивную одержимость или «трудоголизм», а другой – «безответственность» или «апатию»; в середине будет промежуточное положение – «спокойный профессионализм». На линии «забота о внешности» один конец может означать «нарциссическое внимание к внешнему виду», а второй – «абсолютную незаинтересованность». Для идеальной личности рисунок выглядел бы как спицы совершенно круглого колеса, пересекающиеся приблизительно в середине.

Конечно, никто не бывает полностью «отцентрированным» все время. Важно идентифицировать каждую линию, по которой необходимы изменения, и определить позицию индивида на этой линии по отношению к середине. Затем ему нужно понять, как близко к середине он хочет подобраться, – это и составляет суть процесса изменений. За исключением крайних концов, ни одно положение не является по умолчанию «лучшим» или «худшим». Смысл здесь заключается в том, чтобы узнать себя (определить свое положение на линии) и двигаться в адаптивном направлении.


Рис. 10.1. Личность как серия пересекающихся линий
Например, если мы изолируем линию «забота о других» (рис. 10.2), один ее конец («самопожертвование ради заботы») представляет собой точку, где беспокойство об интересах других мешает заботиться о себе; такой человек полностью посвящает себя другим, чтобы быть полезным. Эту позицию можно воспринимать как своего рода эгоистичный альтруизм, потому что «забота» таких людей основана на подсознательной личной заинтересованности. На другом конце («мне плевать») располагается человек, который едва ли обращает внимание на других и действует только в собственных интересах. В середине находится своеобразная точка равновесия – сочетание заботы о других и о своих потребностях. Человек, чьи показатели сочувствия находятся в средней зоне, признает, что помочь другим можно, только сперва позаботившись о собственных первостепенных потребностях, – это своего рода альтруистический эгоизм.

---

Рис. 10.2. Линия черты личности «забота о других»
Перемены происходят тогда, когда человек обретает понимание, с помощью которого может объективно осознать свое место на этой линии и затем компенсировать недостающие черты, корректируя поведение так, чтобы оно приближалось к центру. Индивид, который реалистично определяет свою текущую позицию в левой стороне от середины, постарается чаще говорить другим «нет» и в целом будет пытаться проявлять больше настойчивости. Тот, кто видит себя справа от центра, попытается компенсировать свое поведение, выбирая такой образ действий, который будет принимать во внимание потребности других. Эта позиция отражает наставления древнего ученого Гиллеля: «Если не я за себя, то кто за меня? А если я только за себя, то кто я? И если не сейчас, то когда?»

Конечно, никто не сохраняет «срединную позицию» постоянно; свою позицию на линии нужно корректировать, балансируя чаши весов, когда одна из них слишком сильно склоняется вниз.
Претворение изменений в жизнь

Для истинных перемен недостаточно отдельных попыток скорректировать автоматические рефлексы; здесь необходимо заменить старое поведение новыми моделями, которые в итоге станут такими же естественными и комфортными, как и прежние. Это значит не просто тихо прокрасться мимо враждебной собаки, а подружиться с ней и вывести ее на прогулку.

На ранних стадиях такие перемены обычно вызывают дискомфорт. Представьте себе игрока в теннис, который решает, что его ненадежный удар слева требует отработки. И вот он начинает серию занятий, чтобы улучшить свой удар. Техники, которые он разучивает, поначалу дают плохие результаты. Новый стиль не так комфортен для него, как старый удар. Игрок борется с искушением вернуться к привычной технике. И только после продолжительной практики он сможет истребить плохие привычки и укоренить более эффективный и в итоге более удобный навык. Так же и психологические перемены требуют формирования новых рефлексов на замену старым. Только после упорной практики такая замена может быть эффективной, комфортной и, следовательно, постоянной.
Как научиться хромать

Если путешествие в тысячу миль начинается с одного шага, то путешествие пограничной личности через дебри исцеления начинается с одного хромого шажка. Перемены – это великая война для людей с ПРЛ, и она дается им куда тяжелее, чем другим, из-за уникальных черт их расстройства. Расщепление и отсутствие объектной константности (см. главу 2) сочетаются и образуют угрожающую баррикаду на пути к доверию к себе и другим, а также к установлению комфортных взаимоотношений.

---

Чтобы инициировать перемены, пограничная личность должна вырваться из рамок парадокса: чтобы принять себя и других, ей нужно научиться доверять, но доверять другим на самом деле значит для начала доверять себе, то есть своему восприятию окружающих. Пограничная личность также должна научиться принимать их последовательность и надежность – а это нелегкая задача для того, кто, словно маленький ребенок, полагает, что другие «исчезают», покидая комнату. Элизабет в самом начале лечения сказала своему психиатру: «Когда я вас не вижу, мне кажется, что вы вообще не существуете».

Как человек с травмированной ногой, пациент с ПРЛ должен научиться хромать. Если он останется прикованным к постели, его мышцы атрофируются и ослабнут; если он попытается слишком интенсивно тренироваться, он еще сильнее повредит себе. Вместо этого ему нужно учиться хромать на травмированной ноге, перенося на нее достаточно веса, чтобы она постепенно окрепла, но не слишком много, чтобы не перенапрячь ее и не помешать заживлению (то есть терпеть несильную, переносимую боль). Аналогично и исцеление пограничного человека требует умеренного давления, которое он будет оказывать на себя сам, чтобы двигаться дальше. По мере того как терапия Элизабет прогрессировала, когнитивные интервенции уступили место более психодинамическому подходу, где внимание фокусировалось скорее на связи между ее прошлым опытом и поведением в настоящем. Во время этого перехода интервенции психотерапевта сходили на нет, а Элизабет брала на себя ответственность за все бо́льшую часть терапии.
Оставить прошлое позади

Как и у большинства людей, видение мира у пограничной личности формируется детским опытом, в котором семья служит микрокосмом вселенной. Но люди с ПРЛ, в отличие от здоровых, не могут с легкостью отделиться от других членов семьи, как и отделить свою семью от остального мира.

Не будучи способной увидеть мир глазами взрослого, пограничная личность продолжает воспринимать жизнь, как ребенок, с присущими детям интенсивными эмоциями и категоричными взглядами. Когда маленького ребенка наказывают или ругают, он считает себя несомненно плохим; ему никогда не придет в голову, что у мамы просто был плохой день. По мере взросления здоровый ребенок видит расширяющийся мир более сложным и менее догматичным. Пограничная же личность остается ребенком в теле взрослого.

---