Файл: Спрос на трудовые ресурсы исторические, экономические и политические аспекты.docx
ВУЗ: Не указан
Категория: Не указан
Дисциплина: Не указана
Добавлен: 01.12.2023
Просмотров: 104
Скачиваний: 1
ВНИМАНИЕ! Если данный файл нарушает Ваши авторские права, то обязательно сообщите нам.
, регулировать технологическую и информационную инфраструктуру, но и применительно к каждому индивиду, например защищая его от цензуры или от неправомерного оборота его персональных данных (примером на таком уровне является европейский GDPR). Важным условием цифрового суверенитета является обеспечение нейтральности цифровых и медиаплатформ. В зависимости от предметных свойств платформы нейтральность может достигаться путем обеспечения недискриминационного доступа к платформе для сторонних цифровых сервисов или посредством ограничения функционала платформы лишь агрегацией и модерацией контента (а не его цензуры и расчистки). Немаловажно и то, насколько законные и прозрачные схемы сбора и монетизации персональных данных и иной информации выстраивают платформы.
На сервисах сетевого видеохостинга возможны и другие дискриминационные практики. Так, важным является появление видеоконтента на главной странице (в виде персонализированных рекомендаций), в ряде разделов, а также в результатах поиска. Отвечающие за это алгоритмы непрозрачны: благодаря их настройке сервис имеет возможность регулировать, какой именно видеоконтент просмотрит зритель. Это еще одна площадка для возможных злоупотреблений.
Непрозрачность условий соглашения сервиса и недостаточная регламентация его работы помимо риска злоупотреблений несет экономическую опасность и возможна в том числе из-за доминирующего положения сервиса на рынке и отсутствия у пользователей альтернатив. Проблему необходимо решать методами антимонопольного регулирования.
Ч. 1 ст. 10 Закона о защите конкуренции «запрещает любые действия или бездействие доминанта, результатом которых являются или могут являться недопущение, ограничение, устранение конкуренции и (или) ущемление интересов других лиц в сфере предпринимательской деятельности либо неопределенного круга потребителей».
ФАС России уже фиксировала случаи злоупотребления доминирующим положением на цифровых рынках, два из них заслуживают особого внимания. Первый — действия Apple по установлению правила, согласно которому компания могла отклонить и не допустить в App Store любое приложение стороннего разработчика по любой причине. Суд посчитал, что совокупность действий цифрового гиганта существенно ухудшила функциональность приложений родительского контроля сторонних разработчиков (дело «"Лаборатория Касперского" и Apple»).
Во втором случае ФАС признала неправомерными действия Google по навязыванию предустановки совместно с Google Play иных продуктов Google, поиска Google по умолчанию, соблюдения запрета на предустановку приложений, продуктов иных разработчиков (дело «"Яндекс" и Google»).
Конкретные действия по блокировке аккаунтов, видеоконтента или дискриминация в системе рекомендаций могут квалифицироваться как нарушения отдельных пунктов ч. 1 ст. 10 Закона о защите конкуренции. При этом антимонопольному органу не придется доказывать, что такие действия привели к негативным последствиям.
Как уже было замечено, важным условием цифрового суверенитета является обеспечение нейтральности цифровых платформ и медиа. В декабре прошлого года ART DE LEX начал системный проект с региональной общественной организацией «Центр интернет-технологий» (РОЦИТ) по мониторингу нарушений принципа нейтральности медиаплатформами (как зарубежными, так и отечественными). Это позволяет оценить масштаб нарушений и в отдельных случаях принять меры по защите нарушенных прав участников рынка. Ранее РОЦИТ направил в ФАС России заявление о злоупотреблении Google своим доминирующим положением на рынке социального сетевого видеохостинга.
14.«Застойный» сектор экономики и мировая стагнация
«Эпоха застоя»4 – это термин, использованный Михаилом Горбачевым, для описания экономики, политики, социальной жизни советского государства, когда во главе СССР стояли такие государственные деятели, как Леонид Ильич Брежнев (1964–1982), Юрий Владимирович Андропов (1982–1984) и Константин Устинович Черненко (1984–1985)5 . Застойный этап в истории СССР (1964– 1985) всегда интересовал как отечественных исследователей, так и простых советских граждан. Определенный интерес к этому периоду проявляется и в современной западной исторической науке, особенно в США и Англии. Одним из главных направлений изучения данной эпохи является экономика. Основоположником изучения экономической политики эпохи застоя стал британский историк, писатель, академик Роберт Джон Сервис6 . Он много писал об истории Советского Союза, особенно он проявлял интерес кпериоду, начинающемуся с Великой Октябрьской революции и завершающемуся смертью И. Сталина. Его наиболее известными работами стали биографии: Владимира Ленина, Иосифа Сталина и Льва Троцкого1 . Роберт Сервис, автор книги «История современной России: от Николая II до Путина» [1, с. 427], утверждает, что с увеличением затруднений в развитии промышленности и в экономической сфере в целом трудовая дисциплина работников ухудшалась, чему власть продуктивно не решалась препятствовать из-за курса на полную ликвидацию безработицы. Как писал в своей работе британский историк, «этот курс послужил причиной того, что на предприятиях тяжелой промышленности работали много непрофессиональных и малоэффективных рабочих и руководства» [1, с. 417]. Экономика СССР в эти
годы была одной из самых ведущих, а по производству «металла, добычи “черного золота” и газа, минералитов и сельхозмашин» находились на первом месте на планете [1, с. 397]. Автор уделяет много внимания проблемам аграрного сектора экономики. Опираясь на имеющиеся доказательства, он делает вывод о необходимости ликвидации колхозов и совхозов [1, с. 412]. Еще одну проблему советской экономики Сервис видит в ее статике [1, с. 407], утверждая, что отказ от реформ становится главной причиной «политической катастрофы» [1, с. 409]. Другим известным исследователем данной эпохи является английский специалист по истории Советского Союза2 и России РичардСаква3 . В своей фундаментальной книге «Взлет и падение Советского Союза: 1917–1991»4 [2] автор рассматривает проблемы эпохи Брежнева, как следствие проблем всей послевоенной экономической политики СССР. Со времен руководства Н. С. Хрущева темпы роста экономики начали стремительно замедляться, пока они полностью не остановились при следующих руководителях советской страны. Саква считает, что причиной стагнации было увеличение доли малопрофессиональной рабочей силы, что привело к падению продуктивности промышленности и увеличению производственного брака, а также понижению трудовой дисциплины. Далее исследователь отмечает, что отказ от реформ приводит к стагнации, и делает вывод, что без активного и деятельного руководства «советский социализм имел тенденцию снова впадать в застой» [2, с. 339].
Англо-канадский тандем историков Эдвина Бекона и Марка Сэндла5 , авторов известного исследования «Пересмотр Брежнева» [3], обращает внимание на тот факт, что никакой стагнации в брежневский период управления страной в советской экономике не было. Развитие промышленности, в так называемой эпохе «застоя», при Л. Брежневе было столь же динамичным, как развитие промышленности в послевоенный период, но это развитие было замедленно, когда Юрий Андропов, а впоследствии Константин Черненко возглавили страну и партию [3, р. 38].
В 1980 г. на Западе стал известен текст письма публикации академика А. Д. Сахарова Л. И. Брежневу о том, что рост расходов на вооруженные силы тормозит экономический рост. Американский ученый Дэйв Майкл Котс и канадский журналист Фред Вейр2 в своем труде «Революция сверху: распад советской системы» [9] решили проанализировать это заявление. В своем исследовании они доказали, что вливание в ВПК громадных средств во время «застоя» не является главной причиной экономической стагнации, поскольку военные расходы в СССР исторически были высокими (17% ВНП в 1950 г.), и она росла наравне с экономическим ростом, ранее не дестабилизируя экономику. Работа известного историка Николя Верта3 «История Советского государства. 1900–1991» [10] посвящена описанию событий, произошедших в России, охватывает период с 1900 по 1991 г. В своем исследовании Верт дает достаточно объективную оценку многих событий российской истории, в частности, и периода «застоя». Автор анализирует причины, которые привели к исчезновению с политической карты мира такого мощного государства, каким являлся СССР. Н. Верт пытается раскрыть основания того, почему такая грандиозная по идеям задача реконструкции общества по построению социализма и коммунизма потерпела поражение.
Следует отметить, что в англо-саксонской исторической науке вопросам развития экономики в СССР уделяется достаточно большое внимание. Выводы, сделанные зарубежными исследователями, не всегда совпадают с заключениями отечественных авторов. Устойчивость экономики в СССР «застойного» периода многие иностранные исследователи объясняют нефтяным бумом 1970-х гг. По их мнению, эта ситуация лишала представителей власти страны мотивации к изменению хозяйственной и общественной жизни. Следует отметить, что в 1980 г. Советский Союз занимал первое место в Европе и второе место в мире по объемам производства промышленности и сельского хозяйства. Однако в экономике все больше проявлялись отрицательные тенденции, наблюдалось отставание от капиталистических стран в технике и технологиях. К негативным явлениям можно отнести: неуклонное снижение темпов роста, стагнация в экономике; крайне низкой была эффективность использования сырьевых ресурсов; отставание от Запада в развитии наукоемких отраслей, в частности, положение в вычислительной технике; одной из главных проблем экономики СССР был товарный дефицит в стране. Нарастание кризиса подводило к пониманию необходимости проведения реформ в экономической сфере.
15.Выход из экономической стагнации: подходы различных экономических школ
В конце XIX века, в ответ на идеи Маркса, появилась Австрийская научная школа во главе с Карлом Менгером. Представители австрийской школы выделили, что причиной «кризиса перепроизводства» являются «ошибочные инвестиции». В книге Ротбарда Мюррея «Человек, экономика и государство с властью и рынком» определяется, что доступное кредитование выступает в качестве ресурса для быстрого расширения производства. В случае, когда завышаются будущие доходы или занижаются ожидаемые расходы, мы склонны необоснованно завышать плановую прибыль. На фоне максимизации прибыли будущих периодов возникают «ошибочные инвестиции», в частности за счёт кредитных средств под низкий ссудный процент. Низкая ставка кредита приводит к «кредитной экспансии», получается, что доступность кредита появляется как для производителей товаров и услуг, так и для потребителей – повышается платёжеспособный спрос [3, с. 995–996]. Склонность к сбережениям сокращается и происходит трата как собственных, так и заёмных средств со стороны потребителей, а со стороны предпринимателей наблюдается рост цен и расширение производства. В какой-то момент происходит перенасыщение товарами и услугами, падение цен, сокращение производства, а значит и сокращение трудовых ресурсов. В итоге мы имеем тотальную закредитованность тех, кто обеспечивал предложение и тех, кто обеспечивал спрос. Согласно данной теории выделяют три этапа: бум, кризис и депрессия. Австрийская научная школа разделяет позицию, согласно которой искусственные попытки правительства «улучшить» общественные институты, как правило, обречены на неудачу, и уж тем более нельзя придумать и реализовать некое «общество», более совершенное, чем существующее [4, с. 9]. Представители австрийской школы выделяли одной из ключевых проблем кризиса – неопределенность. В рамках теории денег, на которой тоже основывается теория экономических циклов, австрийская научная
школа выделяет банки и Центральные банки, как негативный фактор. В частности Ротбард указывает, что банковская система вытесняет фидуциарные деньги [4, с. 23]. В 1930 г. теория бизнес-цикла австрийской школы отождествлялась с теорией Мизеса-Хайека. Работа Мизеса «Теория денег и фидуциарных средств обращения» посвящена теории цикла. Согласно теории цикла, стремление максимально удовлетворить потребности людей выступает в качестве основной цели функционирования экономической системы. Удовлетворение потребностей осуществляется посредством увеличения предложения, то есть экспансии производства потребительских товаров. Отказ от текущего потребления создает возможность направления высвободившихся ресурсов на совершенствование методов производства, в будущем это способно привести к росту его потенциала. Увеличение объема фидуциарных средств в экономике по сравнению с доверенными банкам сбережениями вкладчиков и собственными средствами происходит, в виде «производства» кредитных денег [4, с. 28]. Далее запускается механизм увеличения спроса на первичные факторы производства (труд, земля, капитал), который запускает рост доходов домашних хозяйств, а это, в свою очередь увеличивает потребление. Мизес указывал, что фидуциарный кредит снижает банковскую ставку процента по сравнению с естественной ставкой, что стимулирует инвестиционную активность. В данном случае инвестиционная активность не является положительным фактором, если она обеспечена фидуциарными деньгами, так как инвестируются проекты, не являвшиеся прибыльными до кредитной экспансии, но именно экспансия позволяет им реализовываться. Мизес такие инвестиции называет ошибочными. Поскольку дополнительные инвестиции еще не привели к увеличению выпуска, то в этой ситуации просто увеличивается потребительская цена. Но проблема заключается не сколько в цене, а в отвлечении комплиментарных трудовых ресурсов. Неоклассическая экономическая теория в вопросе кризисных явлений центральное место отвела психологической теории цикла. Альфред Маршалл, как представитель неоклассиков, отличился от современников отсутствием значительного интереса к кризисным явлениям. Тем не менее, Маршал считал, что факторы нестабильности конкурентной экономики берут своё начало в природе психологических явлений [5]. Развитие идеи последовало в трудах Уильяма Джевонса, который полагал, что циклы экономических кризисов напрямую связаны со сменой настроений уныния, оптимизма, ажиотажа, разочарования и паники [6], то есть обладают психологической природой. Психологи- ческая теория цикла в дальнейшем разработана Артуром Пигу, который полагал, что ошибочные производственные капиталовложения связаны, прежде всего, с «оптимистичными» личными ожиданиями предпринимателя на фоне отсутствия корректной информации о конъектуре рынка. Поскольку ожидания предпринимателей не соответствуют фактической величине дохода (фактический доход существенно ниже ожидаемого) наступает сокращение производства и инвестиций. Ситуация осложняется, когда инвестиции обеспечены кредитными средствами. Кризис перепроизводства наступает в результате кумулятивного эффекта ошибочных инвестиций по причине завышенных ожиданий предпринимателей [7]. В дальнейшем психологическая теория цикла становится составной частью кейнсианской концепции. Анализируя взгляды институционалистов, стоит выделить представителей социально-психологического направления и институционально-статистического. Торстейн Веблен, представитель социально-психологического направления, в теории благосостояния указал: «Непосредственной причиной кризиса является реальный разрыв между капитализацией предыдущей стадии, на основе которой кредиторы принимают залог, и
На сервисах сетевого видеохостинга возможны и другие дискриминационные практики. Так, важным является появление видеоконтента на главной странице (в виде персонализированных рекомендаций), в ряде разделов, а также в результатах поиска. Отвечающие за это алгоритмы непрозрачны: благодаря их настройке сервис имеет возможность регулировать, какой именно видеоконтент просмотрит зритель. Это еще одна площадка для возможных злоупотреблений.
Непрозрачность условий соглашения сервиса и недостаточная регламентация его работы помимо риска злоупотреблений несет экономическую опасность и возможна в том числе из-за доминирующего положения сервиса на рынке и отсутствия у пользователей альтернатив. Проблему необходимо решать методами антимонопольного регулирования.
Ч. 1 ст. 10 Закона о защите конкуренции «запрещает любые действия или бездействие доминанта, результатом которых являются или могут являться недопущение, ограничение, устранение конкуренции и (или) ущемление интересов других лиц в сфере предпринимательской деятельности либо неопределенного круга потребителей».
ФАС России уже фиксировала случаи злоупотребления доминирующим положением на цифровых рынках, два из них заслуживают особого внимания. Первый — действия Apple по установлению правила, согласно которому компания могла отклонить и не допустить в App Store любое приложение стороннего разработчика по любой причине. Суд посчитал, что совокупность действий цифрового гиганта существенно ухудшила функциональность приложений родительского контроля сторонних разработчиков (дело «"Лаборатория Касперского" и Apple»).
Во втором случае ФАС признала неправомерными действия Google по навязыванию предустановки совместно с Google Play иных продуктов Google, поиска Google по умолчанию, соблюдения запрета на предустановку приложений, продуктов иных разработчиков (дело «"Яндекс" и Google»).
Конкретные действия по блокировке аккаунтов, видеоконтента или дискриминация в системе рекомендаций могут квалифицироваться как нарушения отдельных пунктов ч. 1 ст. 10 Закона о защите конкуренции. При этом антимонопольному органу не придется доказывать, что такие действия привели к негативным последствиям.
Как уже было замечено, важным условием цифрового суверенитета является обеспечение нейтральности цифровых платформ и медиа. В декабре прошлого года ART DE LEX начал системный проект с региональной общественной организацией «Центр интернет-технологий» (РОЦИТ) по мониторингу нарушений принципа нейтральности медиаплатформами (как зарубежными, так и отечественными). Это позволяет оценить масштаб нарушений и в отдельных случаях принять меры по защите нарушенных прав участников рынка. Ранее РОЦИТ направил в ФАС России заявление о злоупотреблении Google своим доминирующим положением на рынке социального сетевого видеохостинга.
14.«Застойный» сектор экономики и мировая стагнация
«Эпоха застоя»4 – это термин, использованный Михаилом Горбачевым, для описания экономики, политики, социальной жизни советского государства, когда во главе СССР стояли такие государственные деятели, как Леонид Ильич Брежнев (1964–1982), Юрий Владимирович Андропов (1982–1984) и Константин Устинович Черненко (1984–1985)5 . Застойный этап в истории СССР (1964– 1985) всегда интересовал как отечественных исследователей, так и простых советских граждан. Определенный интерес к этому периоду проявляется и в современной западной исторической науке, особенно в США и Англии. Одним из главных направлений изучения данной эпохи является экономика. Основоположником изучения экономической политики эпохи застоя стал британский историк, писатель, академик Роберт Джон Сервис6 . Он много писал об истории Советского Союза, особенно он проявлял интерес кпериоду, начинающемуся с Великой Октябрьской революции и завершающемуся смертью И. Сталина. Его наиболее известными работами стали биографии: Владимира Ленина, Иосифа Сталина и Льва Троцкого1 . Роберт Сервис, автор книги «История современной России: от Николая II до Путина» [1, с. 427], утверждает, что с увеличением затруднений в развитии промышленности и в экономической сфере в целом трудовая дисциплина работников ухудшалась, чему власть продуктивно не решалась препятствовать из-за курса на полную ликвидацию безработицы. Как писал в своей работе британский историк, «этот курс послужил причиной того, что на предприятиях тяжелой промышленности работали много непрофессиональных и малоэффективных рабочих и руководства» [1, с. 417]. Экономика СССР в эти
годы была одной из самых ведущих, а по производству «металла, добычи “черного золота” и газа, минералитов и сельхозмашин» находились на первом месте на планете [1, с. 397]. Автор уделяет много внимания проблемам аграрного сектора экономики. Опираясь на имеющиеся доказательства, он делает вывод о необходимости ликвидации колхозов и совхозов [1, с. 412]. Еще одну проблему советской экономики Сервис видит в ее статике [1, с. 407], утверждая, что отказ от реформ становится главной причиной «политической катастрофы» [1, с. 409]. Другим известным исследователем данной эпохи является английский специалист по истории Советского Союза2 и России РичардСаква3 . В своей фундаментальной книге «Взлет и падение Советского Союза: 1917–1991»4 [2] автор рассматривает проблемы эпохи Брежнева, как следствие проблем всей послевоенной экономической политики СССР. Со времен руководства Н. С. Хрущева темпы роста экономики начали стремительно замедляться, пока они полностью не остановились при следующих руководителях советской страны. Саква считает, что причиной стагнации было увеличение доли малопрофессиональной рабочей силы, что привело к падению продуктивности промышленности и увеличению производственного брака, а также понижению трудовой дисциплины. Далее исследователь отмечает, что отказ от реформ приводит к стагнации, и делает вывод, что без активного и деятельного руководства «советский социализм имел тенденцию снова впадать в застой» [2, с. 339].
Англо-канадский тандем историков Эдвина Бекона и Марка Сэндла5 , авторов известного исследования «Пересмотр Брежнева» [3], обращает внимание на тот факт, что никакой стагнации в брежневский период управления страной в советской экономике не было. Развитие промышленности, в так называемой эпохе «застоя», при Л. Брежневе было столь же динамичным, как развитие промышленности в послевоенный период, но это развитие было замедленно, когда Юрий Андропов, а впоследствии Константин Черненко возглавили страну и партию [3, р. 38].
В 1980 г. на Западе стал известен текст письма публикации академика А. Д. Сахарова Л. И. Брежневу о том, что рост расходов на вооруженные силы тормозит экономический рост. Американский ученый Дэйв Майкл Котс и канадский журналист Фред Вейр2 в своем труде «Революция сверху: распад советской системы» [9] решили проанализировать это заявление. В своем исследовании они доказали, что вливание в ВПК громадных средств во время «застоя» не является главной причиной экономической стагнации, поскольку военные расходы в СССР исторически были высокими (17% ВНП в 1950 г.), и она росла наравне с экономическим ростом, ранее не дестабилизируя экономику. Работа известного историка Николя Верта3 «История Советского государства. 1900–1991» [10] посвящена описанию событий, произошедших в России, охватывает период с 1900 по 1991 г. В своем исследовании Верт дает достаточно объективную оценку многих событий российской истории, в частности, и периода «застоя». Автор анализирует причины, которые привели к исчезновению с политической карты мира такого мощного государства, каким являлся СССР. Н. Верт пытается раскрыть основания того, почему такая грандиозная по идеям задача реконструкции общества по построению социализма и коммунизма потерпела поражение.
Следует отметить, что в англо-саксонской исторической науке вопросам развития экономики в СССР уделяется достаточно большое внимание. Выводы, сделанные зарубежными исследователями, не всегда совпадают с заключениями отечественных авторов. Устойчивость экономики в СССР «застойного» периода многие иностранные исследователи объясняют нефтяным бумом 1970-х гг. По их мнению, эта ситуация лишала представителей власти страны мотивации к изменению хозяйственной и общественной жизни. Следует отметить, что в 1980 г. Советский Союз занимал первое место в Европе и второе место в мире по объемам производства промышленности и сельского хозяйства. Однако в экономике все больше проявлялись отрицательные тенденции, наблюдалось отставание от капиталистических стран в технике и технологиях. К негативным явлениям можно отнести: неуклонное снижение темпов роста, стагнация в экономике; крайне низкой была эффективность использования сырьевых ресурсов; отставание от Запада в развитии наукоемких отраслей, в частности, положение в вычислительной технике; одной из главных проблем экономики СССР был товарный дефицит в стране. Нарастание кризиса подводило к пониманию необходимости проведения реформ в экономической сфере.
15.Выход из экономической стагнации: подходы различных экономических школ
В конце XIX века, в ответ на идеи Маркса, появилась Австрийская научная школа во главе с Карлом Менгером. Представители австрийской школы выделили, что причиной «кризиса перепроизводства» являются «ошибочные инвестиции». В книге Ротбарда Мюррея «Человек, экономика и государство с властью и рынком» определяется, что доступное кредитование выступает в качестве ресурса для быстрого расширения производства. В случае, когда завышаются будущие доходы или занижаются ожидаемые расходы, мы склонны необоснованно завышать плановую прибыль. На фоне максимизации прибыли будущих периодов возникают «ошибочные инвестиции», в частности за счёт кредитных средств под низкий ссудный процент. Низкая ставка кредита приводит к «кредитной экспансии», получается, что доступность кредита появляется как для производителей товаров и услуг, так и для потребителей – повышается платёжеспособный спрос [3, с. 995–996]. Склонность к сбережениям сокращается и происходит трата как собственных, так и заёмных средств со стороны потребителей, а со стороны предпринимателей наблюдается рост цен и расширение производства. В какой-то момент происходит перенасыщение товарами и услугами, падение цен, сокращение производства, а значит и сокращение трудовых ресурсов. В итоге мы имеем тотальную закредитованность тех, кто обеспечивал предложение и тех, кто обеспечивал спрос. Согласно данной теории выделяют три этапа: бум, кризис и депрессия. Австрийская научная школа разделяет позицию, согласно которой искусственные попытки правительства «улучшить» общественные институты, как правило, обречены на неудачу, и уж тем более нельзя придумать и реализовать некое «общество», более совершенное, чем существующее [4, с. 9]. Представители австрийской школы выделяли одной из ключевых проблем кризиса – неопределенность. В рамках теории денег, на которой тоже основывается теория экономических циклов, австрийская научная
школа выделяет банки и Центральные банки, как негативный фактор. В частности Ротбард указывает, что банковская система вытесняет фидуциарные деньги [4, с. 23]. В 1930 г. теория бизнес-цикла австрийской школы отождествлялась с теорией Мизеса-Хайека. Работа Мизеса «Теория денег и фидуциарных средств обращения» посвящена теории цикла. Согласно теории цикла, стремление максимально удовлетворить потребности людей выступает в качестве основной цели функционирования экономической системы. Удовлетворение потребностей осуществляется посредством увеличения предложения, то есть экспансии производства потребительских товаров. Отказ от текущего потребления создает возможность направления высвободившихся ресурсов на совершенствование методов производства, в будущем это способно привести к росту его потенциала. Увеличение объема фидуциарных средств в экономике по сравнению с доверенными банкам сбережениями вкладчиков и собственными средствами происходит, в виде «производства» кредитных денег [4, с. 28]. Далее запускается механизм увеличения спроса на первичные факторы производства (труд, земля, капитал), который запускает рост доходов домашних хозяйств, а это, в свою очередь увеличивает потребление. Мизес указывал, что фидуциарный кредит снижает банковскую ставку процента по сравнению с естественной ставкой, что стимулирует инвестиционную активность. В данном случае инвестиционная активность не является положительным фактором, если она обеспечена фидуциарными деньгами, так как инвестируются проекты, не являвшиеся прибыльными до кредитной экспансии, но именно экспансия позволяет им реализовываться. Мизес такие инвестиции называет ошибочными. Поскольку дополнительные инвестиции еще не привели к увеличению выпуска, то в этой ситуации просто увеличивается потребительская цена. Но проблема заключается не сколько в цене, а в отвлечении комплиментарных трудовых ресурсов. Неоклассическая экономическая теория в вопросе кризисных явлений центральное место отвела психологической теории цикла. Альфред Маршалл, как представитель неоклассиков, отличился от современников отсутствием значительного интереса к кризисным явлениям. Тем не менее, Маршал считал, что факторы нестабильности конкурентной экономики берут своё начало в природе психологических явлений [5]. Развитие идеи последовало в трудах Уильяма Джевонса, который полагал, что циклы экономических кризисов напрямую связаны со сменой настроений уныния, оптимизма, ажиотажа, разочарования и паники [6], то есть обладают психологической природой. Психологи- ческая теория цикла в дальнейшем разработана Артуром Пигу, который полагал, что ошибочные производственные капиталовложения связаны, прежде всего, с «оптимистичными» личными ожиданиями предпринимателя на фоне отсутствия корректной информации о конъектуре рынка. Поскольку ожидания предпринимателей не соответствуют фактической величине дохода (фактический доход существенно ниже ожидаемого) наступает сокращение производства и инвестиций. Ситуация осложняется, когда инвестиции обеспечены кредитными средствами. Кризис перепроизводства наступает в результате кумулятивного эффекта ошибочных инвестиций по причине завышенных ожиданий предпринимателей [7]. В дальнейшем психологическая теория цикла становится составной частью кейнсианской концепции. Анализируя взгляды институционалистов, стоит выделить представителей социально-психологического направления и институционально-статистического. Торстейн Веблен, представитель социально-психологического направления, в теории благосостояния указал: «Непосредственной причиной кризиса является реальный разрыв между капитализацией предыдущей стадии, на основе которой кредиторы принимают залог, и