Файл: Фридрих Энгельс АнтиДюринг. Диалектика природы (сборник).pdf

Скачать файл (4,53Мб)

Заказать решение

ВУЗ: Не указан

Категория: Не указан

Дисциплина: Не указана

Добавлен: 02.12.2023

Просмотров: 152

Скачиваний: 5

ВНИМАНИЕ! Если данный файл нарушает Ваши авторские права, то обязательно сообщите нам.

Фридрих Энгельс
Анти-Дюринг. Диалектика
природы (сборник)
Серия Библиотека всемирной литературы (Эксмо)»
Текст предоставлен правообладателем
http://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=23662137
Энгельс, Фридрих. Анти-Дюринг ; Диалектика природы Издательство
«Э»; Москва 2017
ISBN 978-5-699-94737-9
Аннотация
В этот сборник включены два произведения Фридриха
Энгельса – «Анти-Дюринг» и Диалектика природы. «Анти-
Дюринг» стал одним из основополагающих произведений в советской философии. Состоит из трех частей впервой Энгельс размышляет о соперничестве материалистической философии и идеалистической, во второй – развивает экономическую теорию
Маркса, а третью посвящает социализму как результату развития общества. В Диалектике природы Энгельс ставил задачу обобщить достижения в области естествознания и отыскать диалектические законы, которые руководят естественным ходом природы

Содержание
Предисловие
10
Анти-дюринг
39
Предисловия к трем изданиям
42
I
42
II
48
III
62
Введение
64
I. Общие замечания. Что обещает г-н Дюринг
85
Отдел первый. Философия. Подразделение. Априоризм. Мировая схематика
109
V. Натурфилософия. Время и пространство. Натурфилософия. Космогония, физика,
химия
137
VII. Натурфилософия. Органический мир. Натурфилософия. Органический мир
(окончание)
174
IX. Мораль и право. Вечные истины. Мораль и право. Равенство. Мораль и право. Свобода и необходимость. Диалектика. Количество и качество

XIII. Диалектика. Отрицание отрицания. Заключение
298
Отдел второй. Политическая экономия. Предмет и метод. Теория насилия. Теория насилия (продолжение. Теория насилия (окончание. Теория стоимости. Простой и сложный труд. Капитал и прибавочная стоимость. Капитал и прибавочная стоимость
(окончание)
422
IX. Естественные законы хозяйства.
Земельная рента. Из Критической истории»
453
Отдел третий. Социализм. Исторический очерк. Очерк теории. Производство. Распределение. Государство, семья, воспитание
615
Диалектика природы[231]
640
Набросок общего плана[232]
641
Набросок частичного плана[242]
645
Статьи и главы
646
Введение[243]
646

Старое предисловие к «Анти-Дюрингу». О
диалектике1 Естествознание в мире духов[281]
699
Диалектика[302]
720
Основные формы движения[309]
731
Мера движения. – Работа[322]
762
Приливное трение. Кант и Томсон – Тейт
789
Теплота[351]
800
Электричество[356]
808
Роль труда в процессе превращения обезьяны в человека[399]
906
Заметки и фрагменты
931
Из истории науки
931
Воззрение древних на природу
934
Различие положения в конце Древнего мира (ок. 300 г) ив конце Средневековья
(в 1453 г.)
942
Из области истории. – Изобретения
944
Из области истории[423]
946
Опущенное из «Фейербаха»[428]
951
Естествознание и философия
961
Диалектика
979
а) Общие вопросы диалектики.
Основные законы диалектики
979
б) Диалектическая логика и теория познания. О Границах познания
Формы движения материи. Классификация наук
1038
О механическом понимании природы[552]
1054
Математика
1065
О прообразах математического бесконечного в действительном мире[567]
1081
Механика и астрономия
1092
Медлер. Неподвижные звезды[574]
1095
Физика
1102
Химия
1127
Биология
1129
Мориц Вагнер. Спорные вопросы естествознания, Названия и оглавления связок[646]
1162
Материалы к «Анти-Дюрингу»
1165
Из подготовительных работ к «Анти-
Дюрингу»[649]
1165
Тактика пехоты и ее материальные основы[687]
1210
Добавления к тексту «Анти-Дюринга»,
сделанные Энгельсом в брошюре Развитие социализма от утопии к науке»[691]
1224
Примечания, указатели
1246
Указатель содержания связок Диалектики природы
Хронологический указатель глав и фрагментов Диалектики природы»[698]
1257
Указатель имен
1264
А
1264
Б
1266
В
1270
Г
1273
Д
1278
Е
1281
Ж
1282
З
1283
Й
1284
К
1285
Л
1291
М
1295
Н
1299
О
1301
П
1302
Р
1304
С
1307
Т
1310
У
1312
Ф
1313
X
1315
Ц
1316
Ч
1317

Ш
1318
Э
1320
Ю
1321
Я
1322
Литературные и мифологические персонажи
1323
Указатель цитируемой и упоминаемой литературы
1326
Указатель периодических изданий
Фридрих Энгельс
Анти-Дюринг. Диалектика
природы (сборник Издание на русском языке, оформление. ООО
«Издательство Э, 2017

Предисловие
«Анти-Дюринг» и Диалектика природы – два главных произведения Энгельса, созданные в период с 1873 по год. Отдельные добавления к ним были сделаны Энгельсом уже после смерти Маркса, те. после 1883 года важнейшим из них является предисловие ко второму изданию Ан- ти-Дюринга», написанное в 1885 году.
Десятилетие 1873–1883 гг. было периодом быстрого, но сравнительно мирного развития капитализма. Вместе стем к этому времени в истории капиталистического способа производства наметился существенный перелом. Для передовых промышленных стран Европы е и е годы XIX века были высшей, предельной ступенью развития свободной конкуренции. Мировой экономический кризис 1873 г. вызвал усиленный рост монополистических объединений. Начался период перехода от домонополистического капитализма к капитализму монополистическому, завершившийся на рубеже и XX веков.
Крупнейшим событием всемирной истории, положившим начало новому периоду освободительной борьбы пролетариата, явилась Парижская коммуна (1871). Опыт этой первой практической попытки установить диктатуру пролетариата показал, что безмассовой пролетарской партии успешное осуществление пролетарской революции невозможно
На первый план выдвинулась задача образования таких партий в отдельных странах.
Особенно быстрое развитие капитализма и особенно резкие противоречия, вызванные этим развитием, имели место в Германии после ее победы во Франко-прусской войне и последовавшего затем завершения политического объединения страны. Сюда после падения Парижской коммуны переместился центр европейского революционного движения.
Здесь возникла первая массовая пролетарская партия.
Среди различного рода враждебных марксизму идеологических течений в Германии наиболее явными стали взгляды немецкого идеолога Е. Дюринга, представлявшие собой смесь различного рода материалистических, идеалистических, позитивистских, экономических воззрений. В отличие от прежних противников марксизма, выступавших преимущественно против его политических принципов, Дюринг подверг нападкам все составные части марксизма и выступил с претензией на создание новой всеобъемлющей системы философии, политической экономии и социализма.
Дюрингианство стало распространяться еще до 1875 г.
среди части членов немецкой Социал-демократической рабочей партии (эйзенахцев). С 1875 г, после объединения эй- зенахцев и лассальянцев в единую Социалистическую рабочую партию Германии, когда эйзенахцы сделали ряд принципиальных уступок лассальянцам, – опасность дюрингиан- ства стала особенно значительной
Даже некоторые влиятельные деятели партии склонялись к тому, чтобы принять новоявленное «социалистическое»
учение. В условиях, когда партия еще не вполне овладела принципами научного социализма, а рабочее движение еще не вполне освободилось от влияния различных форм до- марксовского, утопического социализма, – это было реальной угрозой. Дело шло о теоретических основах немецкой рабочей партии, о судьбе передового отряда международного рабочего движения. Необходимо было защитить, развить и популяризировать учение Маркса.
Энгельс счел своим партийным долгом взять на себя защиту и пропаганду в рядах молодой партии принципов марксизма. В течение двух лет (1876–1878) Энгельс создает труд под названием Переворот в науке, произведенный господином Евгением Дюрингом» («Анти-Дюринг»), в котором он подверг уничтожающей критике взгляды Дюринга и вместе стем дал цельное изложение основ марксистской теории. Сначала 1877 г. до середины 1878 г. труд этот печатался в центральном органе социал-демократической партии.
Маркс принял непосредственное участие в создании Ан- ти-Дюринга». Он не только активно содействовал принятию
Энгельсом решения выступить против дюрингианства и полностью одобрил намеченный Энгельсом замысел всего произведения. Он оказал деятельную помощь Энгельсу в собирании необходимого материала, ознакомился со всей работой в рукописи, а главу, посвященную критике взглядов Дю-

ринга на историю политической экономии, написал сам. Вот почему «Анти-Дюринг», от начала и до конца, выражает точку зрения двоих – Энгельса и Маркса.
Хотя дюрингианство и представляло собой определенную опасность, однако само по себе оно едва ли заслуживало той основательной критики, которой Энгельс подверг его в своей книге. К такой подробной критике Энгельса побудили две причины. Во-первых, Дюринг был типичным представителем той псевдонауки итого вульгарного демократизма, которые получили тогда широкое распространение и среди социалистов, особенно среди оппортунистически настроенной социал-демократической интеллигенции, оказывавшей влияние и на рабочих. Необходимо было излечить рабочее движение от этой детской болезни. Во-вторых, критика системы Дюринга, изложенной в трех толстых томах, давала возможность противопоставить ей в систематическом виде положения марксистской теории по всем основным проблемам философии, политической экономии и социализма.
«Всеобъемлющая система моего противника, – писал Эн- гельс во введении к английскому изданию Развития социализма от утопии к науке, – давала мне повод изложить в полемике с ним взгляды Маркса и мои на все эти разнообразные предметы, ипритом в гораздо более связном виде, чем это приходилось делать когда-либо прежде. Отрицательная критика дюрингианства превращалась в положительное изложение марксизма. Тем самым читатели «Анти-Дюринга»

получали возможность всесторонне ознакомиться с марксизмом, изучить его и усвоить.
Впоследствии, имея ввиду эту особенность «Анти-Дю- ринга, Энгельс отмечал, что скука, неизбежная при полемике с незначительным противником, не помешала этой попытке дать энциклопедический очерк нашего понимания философских, естественнонаучных и исторических проблем оказать свое действие (К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч, изд, т. XXVII, стр. 371).
«Анти-Дюринг» действительно явился подлинной энциклопедией марксизма. Здесь дано всестороннее изложение всех трех составных частей учения Маркса и Энгельса: диалектического и исторического материализма, политической экономии, теории научного коммунизма.
Книга Энгельса явилась своеобразным итогом развития марксизма затри десятилетия – от его возникновения все- редине х годов вплоть до середины х годов XIX века. Эта книга содержала в концентрированном виде все то,
чего достиг за это время марксизм в области теории. Эн- гельс применил здесь выработанный Марксом и им метод материалистической диалектики. Энгельс широко использовал весь свой огромный арсенал познаний в области философии, политической экономии, истории, свои многолетние естественнонаучные и военные исследования, то блестящее полемическое мастерство, которое Маркс и Энгельс постоянно совершенствовали еще со времени их совместной работы над Святым семейством и Немецкой идеологией».
В своей книге Энгельс широко использовали популяризировал материал I тома Капитала и отдельные положения еще неопубликованной тогда Критики Готской программы Маркса.
В «Анти-Дюринге» Энгельс не только защитил, но и существенно развил марксизм. Он дал здесь классическую формулировку основных положений и разработал ряд принципиальных вопросов марксистской теории.
«Анти-Дюринг» – прежде всего философское произведение. Основным содержанием книги Энгельса является борьба за последовательный, диалектический материализм. Либо последовательный до конца материализм, либо ложь и путаница философского идеализма, – вот та постановка вопроса, которая дана в каждом параграфе «Анти-Дюринга»» (В.
И. Ленин. Соч, 4 изд, т. 14, стр. В «Анти-Дюринге» Энгельс сформулировали обосновал важнейший тезис материализма о том, что единство мира состоит в его материальности. Развивая диалектическое учение о неразрывности материи и движения, Энгельс дал здесь классическое определение Движение есть способ существования материи. В этой работе получила развитие и материалистическая интерпретация пространства и времени Основные формы всякого бытия суть пространство и время».
Здесь Энгельс с классической ясностью определил также
и предмет материалистической диалектики как науки Диалектика есть наука о всеобщих законах движения и развития природы, человеческого общества и мышления».
Во введении к своему труду Энгельс изложил марксистскую концепцию основных периодов истории философии,
показал закономерность смены различных методов, господствовавших на основных этапах развития философии наивная диалектика древности – метафизика XVII–XVIII веков идеалистическая диалектика классической немецкой философии материалистическая диалектика марксизма. Эн- гельс дал принципиальное решение проблемы соотношения формальной логики и диалектики развил основные законы диалектики разработал такую важнейшую проблему теории познания, как соотношение абсолютной и относительной истины, а также наметил отправные идеи теории отражения,
развитые впоследствии Лениным в целостную теорию.
На огромном фактическом материале Энгельс показывает, как применение диалектико-материалистического метода позволяет разрешать сложнейшие проблемы естественных и общественных наук. Существенно обогащая диалектико-ма- териалистическое понимание природы и истории, Энгельс рассматривает такие проблемы, как сущность, возникновение и развитие жизни соотношение экономики и политики роль насилия в истории возникновение классов проблема социального равенства соотношение свободы и необходимости происхождение и сущность государства мораль и
право как надстройки происхождение и сущность религии;
материальные основы военного дела и многие другие вопро- сы.
В экономической части книги Энгельс подробно определяет предмет политической экономии, проводит различение между политической экономией в узком ив широком смысле, показывает исторический характер этой науки развивает идеи Маркса о диалектике производства, обмена и распределения, подчеркивая при этом примат производства. Энгельс дает здесь очерк экономического учения Маркса при этом он особо выделяет марксистское понимание стоимости, простого и сложного труда, капитала и прибавочной стоимости.
В написанной Марксом главе освещаются некоторые важные проблемы истории политической экономии ив частности, исчерпывающим образом выясняется смысл Экономической таблицы Ф. Кенэ.
В связи с критикой псевдосоциалистических взглядов
Дюринга, Энгельс вскрывает полное – экономическое, политическое и умственное – банкротство буржуазии, доказывает, что ее господство стало непреодолимым препятствием на пути дальнейшего развития производительных сил, разоблачает попытки идеализировать явления государственного капитализма, выдать их заявления социалистические. Энгельс характеризует основные черты экономики коммунистического общества, уделяя особое внимание ее планомерности;
формулирует основной экономический закон коммунистического общества Распределение будет регулироваться интересами производства, развитие же производства больше всего стимулируется таким способом распределения, который позволяет всем членам общества как можно более всесторонне развивать, поддерживать и проявлять свои способности. Он раскрывает механизм производства и распределения при коммунизме, обосновывает неизбежность перехода от косвенного регулирования их через посредство стоимости к прямому регулированию путем учета времени,
необходимого для производства того или иного продукта.
Энгельс показывает необходимость рационального размещения производительных сил и уничтожения противоположности между городом и деревней. Наконец, он подробно анализирует здесь характер труда при коммунизме.
В «Анти-Дюринге» Энгельс показал, что материалистическое понимание истории и диалектический метод явились теоретическими предпосылками для исследования и познания законов капиталистического способа производства, что созданные Марксом материалистическое понимание истории и теория прибавочной стоимости явились фундаментом научного коммунизма, что благодаря этим открытиям завершилось превращение социализма из утопии в науку. В третьей части своего труда Энгельс дал развернутое изложение истории и теории научного коммунизма.
Энгельс развил здесь марксистское положение о том, что научный коммунизм есть теоретическое выражение пролетарского движения, и, основываясь на достигнутых марксизмом результатах исследования господствующих в капиталистическом обществе антагонизмов, дал научное обоснование неизбежности крушения капитализма и победы социалистической революции. Опираясь на материалистическое понимание истории, Энгельс вскрывает основное противоречие капитализма – противоречие между производительными силами и производственными отношениями, между общественным характером производства и частной формой присвоения. Это противоречие проявляется как противоположность между организацией производства на каждом отдельном предприятии и анархией производства во всем обществе, как антагонизм между пролетариатом и буржуазией.
Оно находит разрешение в пролетарской революции. Пролетариат берет власть в свои руки и превращает средства производства в общественную собственность.
Раскрывая закономерности перехода от капитализма к коммунизму, Энгельс научно предсказывает ряд основных черт будущего, коммунистического общества. Он подчеркивает, что с переходом средств производства в руки социалистического государства и утверждением новых, исключающих эксплуатацию человека человеком, производственных отношений анархия в производстве заменяется планомерной организацией производства в масштабе всего общества.
Начинается беспрерывное, постоянно ускоряющееся развитие производительных сил. На этой основе исчезает калечащее человека разделение труда. Все члены общества принимают участие в производительном труде труд превращается из тяжелого бремени в первую жизненную потребность.
Исчезает противоположность между умственными физическим трудом, между городом и деревней. Уничтожаются классовые различия и отмирает государство. На место управления лицами становится управление вещами и руководство производственными процессами. Коренным образом изменяется семья. Воспитание соединяется с трудом.
Исчезает религия. Люди становятся действительными и сознательными хозяевами общества, а вследствие этого и господами природы. Человечество совершает скачок из царства необходимости в царство свободы. Энгельс предвидит в будущем небывалый научный, технический и общественный прогресс. Развивая эту мысль в Диалектике природы, он предсказывает, что в новую историческую эпоху сами люди,
а вместе сними все отрасли их деятельности, ив частности естествознание, сделают такие успехи, что это совершенно затмит все сделанное до сих пор».
Работа Энгельса печаталась в виде серии статей в центральном органе Социал-демократической партии – газете (Вперед. Здесь ее читали тысячи. Письма многих лиц Марксу и Энгельсу свидетельствуют о том мощном резонансе, который имела публикация «Анти-Дюрин- га уже в это время. Сразу после завершения публикации в газете «Анти-Дюринг» был издан отдельной книгой, которая затем еще дважды переиздавалась при жизни Энгельса.
Три главы книги Энгельс переработал в отдельную брошюру под названием Развитие социализма от утопии к науке».
Эта брошюра, которую Маркс охарактеризовал как «введение
в научный социализм, еще при жизни Энгельса была переведена на все основные европейские языки, и таким путем идейное содержание «Анти-Дюринга» стало достоянием самых широких масс.
Публикация «Анти-Дюринга» вызвала яростное озлобление врагов марксизма. В 1877 г. на съезде социал-демократи- ческой партии дюрингианцы пытались добиться прекращения публикации работы Энгельса. В 1878 г. после введения исключительного закона против социалистов книга Энгельса в Германии была запрещена. Но вопреки всем противодействиям книга Энгельса выполнила свою историческую миссию. В труде Ленина Материализм и эмпириокритицизм»
получило дальнейшее развитие не только теоретическое содержание книги Энгельса, но и то полемическое мастерство,
с которым она написана.
Произведение Энгельса сохраняет свое значение. Еще за несколько лет до начала работы над «Анти-Дюрингом» Эн- гельс приступил к созданию большого труда под названием
«Диалектика природы. В течение трех лет (1873–1876) Эн- гельс собрал значительный материал и успел написать введение к этому труду. Покончив с критикой дюрингианства,
Энгельс снова вернулся к работе над Диалектикой природы. Начался решающий этап в разработке диалектико-ма- териалистического понимания природы – этап, который подводил итог многолетним занятиям Маркса и Энгельса в области естествознания.
На протяжении ряда десятилетий XIX века развитие капиталистического способа производства, его производительных сил, стимулировало бурное развитие техники и естествознания, особенно тех разделов последнего, которые более или менее непосредственно были связаны с потребностями производства.
Начало и особенно середина XIX века ознаменовались целым рядом выдающихся открытий и достижений в математике, астрономии, физике, химии, биологии. Устанавливались новые факты и законы, создавались новые гипотезы и теории, возникали новые отрасли науки.
Наиболее выдающимися вехами этого триумфального шествия естественных наук были – как показал Энгельс – три великих открытия клеточная теория, закон сохранения и превращения энергии, дарвинизм. В 1838–1839 гг. М. Я.
Шлейден и Т. Шванн установили тождество растительной и животной клеток, доказали, что клетка является основной структурной единицей организма, и создали целостную клеточную теорию строения организмов тем самым было доказано единство всего органического мира. В 1842–1847 гг.
Р. Майер, Дж. П. Джоуль, У. Р. Гров, Л. А. Кольдинг и Г.
Гельмгольц открыли и обосновали закон сохранения и превращения энергии тем самым вся природа предстала как непрерывный процесс превращения одной формы универсального движения материи в другую. В 1859 г. вышел в свет основной труд Ч. Дарвина О происхождении видов путем естественного отбора, завершивший развитие эволюционных идей за целое столетие и явившийся фундаментом всей современной биологии. Философское значение этих открытий заключалось в том, что они в наиболее концентрированном виде вскрывали диалектический характер процессов природы. С середины XIX века развитие естествознания приняло характер подлинной революции. Однако оно осложнялось противоречием между диалектической природой нового естественнонаучного материала и метафизическим методом, господствовавшим среди естествоиспытателей. Необходимо было философски обобщить важнейшие достижения естествознания второй трети XIX века и развить диалекти- ко-материалистическое понимание природы.
Так как Маркс был целиком поглощен работой над своим главным трудом – Капиталом, то за решение этих новых теоретических задач, выдвинутых всем ходом развития естественных наук, взялся Энгельс. Практические возможности для этого сложились после того, как Энгельс освободился от работы в манчестерской фирме и переселился в Лондон. Однако в связи с Франко-прусской войной, Парижской коммуной и деятельностью в Интернационале Энгельс только сначала г. смог уделить основное внимание теоретическим
исследованиям.
Интерес Маркса и Энгельса к проблемам естествознания не был ни случайным, ни временным. Начиная от юношеского письма Маркса отцу, где он сообщает о своих занятиях естествознанием, вплоть до последних лет жизни, когда Маркс пишет самостоятельные работы по математике, можно проследить, как расширяются и углубляются его естественнонаучные занятия. Аналогичную эволюцию можно наблюдать и у Энгельса.
Основоположники марксизма, создавая целостное мировоззрение, не только критически переработали достижения предшествовавших им философии, политической экономии, социалистических и коммунистических учений, они неизбежно должны были обобщить и основные достижения современного им естествознания, без чего невозможно было придать материализму новую, диалектическую форму.
«Маркс и я, – писал Энгельс в предисловии к второму изданию «Анти-Дюринга», – были едва лине единственными людьми, которые спасли из немецкой идеалистической философии сознательную диалектику и перевели ее в материалистическое понимание природы и истории. Но для диалектического и вместе стем материалистического понимания природы необходимо знакомство с математикой и естествознанием Высокую оценку роли естественных наук дал Маркс, когда в подготовительных работах к Капиталу, относящихся
кг, он отметил, что естествознание образует основу всякого знания».
Глубокий интерес к естественным наукам проявляли в равной степени и Маркс, и Энгельс. Но между ними существовало своеобразное разделение труда. Маркс глубже знал математику, а также историю техники и агрохимию вместе стем он занимался физикой, химией, биологией, геологией,
анатомией и физиологией в отличие от Энгельса он больше изучал математику и прикладное естествознание. Энгельс глубже знал физику и биологию вместе стем он занимался математикой, астрономией, химией, анатомией и физиологией в отличие от Маркса он больше изучал теоретическое естествознание.
Уже в работах Маркса и Энгельса, относящихся к периоду становления марксизма, те. дог, имеются многочисленные факты, свидетельствующие об их серьезном внимании к развитию и достижениям естествознания и техники.
Однако в этот период Маркс и Энгельс еще не приступили к специальным занятиям естественными науками.
Маркс впервые начинает такие занятия в 1851 г, когда он возобновил свои исследования в области политической экономии и с целью углубленного изучения технологии и агрономии стал специально заниматься историей техники и агрохимией. Впоследствии результаты этих занятий были использованы в главе о машинах в I томе Капитала и при разработке теории земельной ренты в III томе Капитала. В
х годах начал заниматься отдельными проблемами естественных науки Энгельс.
Непосредственно приступив к написанию первого варианта будущего Капитала, Маркс входе этой работы пришел к тому выводу, что ему необходимо специально заняться математикой. С 1858 г. начинаются его занятия алгеброй, затем аналитической геометрией, дифференциальными интегральным исчислением. Впоследствии эти занятия приобретают самостоятельное значение. В это же время Энгельс начинает изучать физику и физиологию с целью использовать достижения этих наук, в частности клеточную теорию и учение о превращении энергии, для дальнейшего развития диалектики. Мощным стимулом в изучении Марксом и Энгель- сом естествознания послужило появление в конце 1859 гос- новного труда Дарвина. Энгельс прочитал книгу Дарвина впервые же дни после ее появления. Маркс, читая ее в конце г, в письме Энгельсу дал классическое определение того значения, которое имело для марксизма великое открытие Дарвина Эта книга дает естественно-историческую основу нашим взглядам (К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч, 1 изд.,
т. XXII, стр. 551). В последующие годы круг естественнонаучных интересов Маркса и Энгельса значительно расширяется. Они изучают биологию, анатомию, физиологию, астрономию, физику, химию и другие науки.
Важнейший этап в естественнонаучных занятиях Маркса и Энгельса начался в 1873 г. и продолжался до смерти
Маркса в 1883 году. В этот период Маркс и Энгельс, продолжая расширять и углублять свои естественнонаучные исследования, приступают к созданию самостоятельных работ.
Маркс создает важнейшую часть своих математических рукописей, в которой он поставил своей задачей дать диалектическое обоснование дифференциального исчисления. Норе- шающая роль в естественнонаучной области принадлежит в этот период работам Энгельса – его Диалектике природы».
После смерти Маркса Энгельс уже не имел возможности заниматься естествознанием систематически. Однако в ряде своих работ этого последнего периода он использовал как результаты своих прежних исследований, таки новые данные естествознания.
Таким образом, в то время, когда Энгельс в 1878 г, разделавшись с Дюрингом, приступал к написанию глав Диалектики природы, он мог уже опираться на многолетний опыт изучения всего комплекса естественных наук.
Задача, которую Энгельс ставил перед собой при работе над Диалектикой природы, сформулирована в предисловии к второму изданию «Анти-Дюринга»: Дело шло о том,
чтобы и на частностях убедиться в той истине, которая в общем не вызывала у меня никаких сомнений, а именно, что в природе сквозь хаос бесчисленных изменений прокладывают себе путь те же диалектические законы движения, которые ив истории господствуют над кажущейся случайностью событий, для меня дело могло идти не о том, чтобы внести диалектические законы в природу извне, а о том, чтобы отыскать их в ней и вывести их из нее. Таким образом,
задача состояла в том, чтобы вскрыть объективную диалектику в природе, а тем самым обосновать необходимость сознательной материалистической диалектики в естествознании, изгнать из него идеализм, метафизику и агностицизма также и вульгарный материализм, дать диалектико-матери- алистическое обобщение важнейших результатов развития естествознания и тем самым обосновать всеобщность основных законов материалистической диалектики.
Для этой цели Энгельс мобилизовал огромный фактический материал. Он использовал в общей сложности около ста трудов крупнейших естествоиспытателей, в том числе по математике – книгу Ш. Боссю, по астрономии – И. Г. Медле- ра и А. Секки, по физике – Р. Майера, Г. Гельмгольца, У. Р.
Грова, У. Томсона, Р. Клаузиуса, К. Максвелла, Г. Видемана и Т. Томсона, по химии – А. Наумана, Г. Э. Роско и К. Шор- леммера, по биологии – Ч. Дарвина, Э. Геккеля, ГА. Ни- колсона; журнал «Nature» (Природа. К сожалению, в силу целого ряда обстоятельств, Энгельс не смог использовать такие менее известные тогда, но исторически не менее важные исследования, как труды Ломоносова, Лобачевского, Римана, Бутлерова, работы Максвелла по теории электромагнитного поля.
Несмотря на то что Диалектика природы осталась незаконченной и отдельные составные части ее имеют характер
предварительных набросков и отрывочных заметок, это произведение представляет собой связное целое, объединенное общими основными идеями и единым стройным планом.
В Диалектике природы Энгельс на обширном материале истории естествознания, особенно – периода от эпохи
Возрождения до середины XIX века, показал, что развитие естествознания обусловлено в конечном счете потребностями практики, производства. Впервые в истории марксизма
Энгельс всесторонне исследовал здесь вопрос о взаимоотношении философии и естествознания, выявил их неразрывную связь и доказал, что в естествознании, благодаря его собственному развитию, метафизическая концепция стала невозможной, что возврат к диалектике совершается бессознательно, поэтому противоречиво и медленно, что диалектика, освобожденная от гегелевского мистицизма, становится абсолютной необходимостью для естествознания»,
и поставил перед естественниками задачу сознательно овладеть диалектическим методом.
Энгельс развивает основные положения диалектического материализма о материи и движении, пространстве и времени конкретизирует определение диалектики, формулирует три основных закона диалектики и показывает, что диалектические законы являются действительными законами развития природы и, значит, имеют силу также и для теоретического естествознания».
Стержневой идеей Диалектики природы является классификация форм движения материи и соответственно этому классификация наук, изучающих эти формы движения. Низшая форма движения – это простое перемещение, высшая мышление. Основные формы, изучаемые естественными науками механическое, физическое, химическое и биологическое движение. Каждая низшая форма движения переходит посредством диалектического скачка в высшую форму. Каждая высшая форма движения содержит в себе как подчиненный момент низшую форму, ноне сводится к ней. На основе этого учения о формах движения материи Энгельс строит диалектико-материалистическую классификацию естественных наук, где каждая из наук анализирует отдельную форму движения или ряд связанных между собой и переходящих друг в друга форм движения».
Опираясь на эту стержневую идею, Энгельс последовательно рассматривает диалектическое содержание математики, механики, физики, химии, биологии. При этом в математике он выделяет проблему кажущейся априорности математических абстракций, в астрономии – проблему происхождения и развития Солнечной системы, в физике – учение о превращении энергии, в химии – проблему атомистики,
в биологии – проблему происхождения и сущности жизни,
клеточную теорию, дарвинизм. Переход от естествознания к истории общества образует разработанная здесь Энгельсом трудовая теория происхождения человека.
Рассматривая все эти проблемы, Энгельс не ограничивается простой констатацией того или иного естественнонаучного открытия, но, применяя диалектико-материалисти- ческий метод, по-новому интерпретирует важнейшие достижения естествознания. Так, например, говоря о значении открытия Р. Майера и других ученых, установивших закон сохранения энергии, Энгельс подчеркивает, что специфически новым в этом открытии была именно формулировка абсолютного закона природы любая форма движения способна и вынуждена превращаться в любую другую форму движения. Энгельс обогащает понимание закона сохранения энергии, выдвигая положение о том, что энергия неуничтожи- ма не только в количественном, но ив качественном отношении, что в бесконечной вселенной ни одна из форм движения, превращаясь в другие формы движения, не может совершенно исчезнуть как таковая. Или, говоря о всемир- но-историческом значении открытия Дарвина, Энгельс вместе стем указывает, что Дарвин отвлекался от причин изменения организмов, подвергает критике одностороннее представление, абсолютизирующее борьбу за существование»,
подчеркивает роль среды в развитии организмов и роль обмена веществ каких определяющей функции.
Применяя диалектико-материалистический метод, Эн- гельс решает ряд проблем современного ему естествознания,
намечает пути дальнейшего развития науки и предвосхищает некоторые из ее позднейших завоеваний. Так, например,
Энгельс решил вопрос о двоякой мере движения анализируя противоречия современного ему учения об электричестве, он предвосхитил теорию электролитической диссоци- ации.
В отличие от большинства современных ему ученых Эн- гельс защищает и развивает мысль о сложности атомов:
«Атомы отнюдь не являются чем-то простым, не являются вообще мельчайшими известными нам частицами вещества. Энгельс гениально предвидел существование частиц,
являющихся аналогами математических бесконечно малых величин различных порядков. Современное учение острое- нии материи подтвердило и продолжает подтверждать взгляды Энгельса относительно сложности атома и его неисчерпаемости. Точно также, развивая понимание материи как единства притяжения и отталкивания, Энгельс указал на принципиальную возможность существования такого вида материи, которая – говоря языком современной физики – не имеет массы покоя, что и подтвердили открытия XX века.
В Диалектике природы Энгельс впервые сформулировал свое определение жизни Жизнь есть способ существования белковых тел. Это определение явилось отправным пунктом в исследовании вопроса о происхождении и сущности жизни.
Одной из крупнейших заслуг Энгельса является разработка трудовой теории антропогенеза. В блестящем очерке
«Роль труда в процессе превращения обезьяны в человека»
Энгельс с непревзойденным мастерством выясняет решающую роль труда, производства орудий в формировании физического типа человека ив образовании человеческого общества, показывая, как из обезьяноподобного предка в результате длительного исторического процесса развилось качественно отличное от него существо – человек.
Во всех отраслях науки Энгельс поддерживает, выдвигает на первый план и развивает дальше передовые воззрения и теории. В частности, он высоко оценивает научный подвиг великого русского ученого Д. И. Менделеева, создавшего Периодическую систему химических элементов. Вместе стем Энгельс решительно борется с теми представлениями, которые уже не соответствовали новейшим достижениям науки и тормозили дальнейший прогресс исследования.
Так, например, он подвергает глубокой критике гипотезу Р.
Клаузиуса – У. Томсона – Й. Лошмидта о так называемой
«тепловой смерти вселенной. Энгельс показывает, что эта модная гипотеза противоречит правильно понятому закону сохранения и превращения энергии. Принципиальные положения Энгельса о неуничтожимости движения не только в количественном, но и качественном смысле и о невозможности, в связи с этим, тепловой смерти вселенной наметили путь, по которому пошло дальнейшее развитие передового естествознания.
Вскрывая диалектику природы, Энгельс на протяжении всего своего труда ведет непримиримую борьбу против различного рода антинаучных тенденций среди представителей
естествознания – против вульгарного материализма, метафизики, идеализма и агностицизма, против одностороннего эмпиризма и механицизма, спиритизма и иных влияний.
Само собой разумеется, что за прошедшие десятилетия бурного развития всех естественных наук отдельные частности Диалектики природы и, прежде всего, тот фактический материал, на который опирался Энгельс, – не могли не устареть. Устарела, например, космогоническая гипотеза
Канта – Лапласа, из которой исходил Энгельс. Окончательно отвергнута механическая гипотеза эфира. Установлено,
что скорость электрического тока не может превышать скорости света. Однако все это не затрагивает существа Диалектики природы. Общая методология и общая концепция этой книги сохраняют и будут сохранять свое непреходящее значение.
Главное в Диалектике природы – это ее метод, материалистическая диалектика. Энгельс с необычайной силой показал здесь роль теоретического мышления, роль метода в познании мира. Презрение к диалектике не остается безнаказанным, ибо без теоретического мышления невозможно связать между собой хотя бы два факта природы или уразуметь существующую между ними связь, а диалектика как рази является единственным, в высшей инстанции, методом мышления, соответствующим теперешней стадии развития естествознания».
В Диалектике природы более полно, чем в других произведениях основоположников марксизма, разработаны такие проблемы и категории диалектики, как причинность,
необходимость и случайность, классификация форм суждения, соотношение индукции и дедукции, роль гипотезы как формы развития естествознания и многие другие.
Даже ив незавершенном виде это гениальное произведение поражает богатством и глубиной своего теоретического содержания. Диалектика природы представляет новый этап в развитии диалектического материализма. Здесь Эн- гельс существенно развил материализм и диалектику и наметил путь к решению основных проблем современного ему естествознания.
Энгельсу не удалось завершить работу над Диалектикой природы. После смерти Маркса на плечи Энгельса легли все обязанности по изданию рукописей Маркса и по руководству международным рабочим движением. После смерти
Энгельса рукопись Диалектики природы в течение тридцати лет лежала под спудом в архивах германской социал-де- мократии. Впервые она была издана в Советском Союзе в году.
Некоторые положения Диалектики природы стали известны читателю уже в последней четверти XIX века благодаря тому, что Энгельс использовал их в ряде своих опубликованных произведений, и прежде всего в таких, как
«Анти-Дюринг», Людвиг Фейербах и конец классической немецкой философии и введение к английскому изданию
Развития социализма от утопии к науке».
Идеи «Анти-Дюринга» и Диалектики природы получили дальнейшее развитие в труде В. И. Ленина Материализм и эмпириокритицизм, где было дано философское обобщение того огромного естественнонаучного материала, который накопился к началу XX века. Эти идеи были развиты далее в Философских тетрадях Ленина ив его программной статье О значении воинствующего материализма. Ленин не знал Диалектики природы, но, опираясь на созданный Марксом и Энгельсом диалектический материализм, он в целом ряде принципиальных вопросов пришел к тем же выводами развил дальше те положения, которые Энгельс сформулировал в Диалектике природы».
Развитие естествознания в XX веке подтвердило и обогатило созданное Марксом и Энгельсом диалектико-материа- листическое понимание природы. В области физики открытия Планка – Бора – де Бройля явились естественнонаучным обоснованием диалектического положения о единстве прерывности и непрерывности материи. Теория относительности Эйнштейна конкретизировала положения Энгельса о материи, движении, пространстве и времени. Современная теория элементарных частиц блестяще оправдывает положения Энгельса и Ленина о неисчерпаемости атома и электрона. С таким же успехом подтвердились выводы диалектического материализма ив области биологии. На примере кибернетики и многих вновь возникших отраслей естествознания, таких как физическая химия, биохимия, геофизика,
космическая биология и другие, полностью подтвердилось и подтверждается предсказание Энгельса о том, что именно на стыках различных наук надо ожидать наибольших достижений Печатаемые в настоящем томе произведения Энгельса даются в основном в том составе, в котором они давались вот- дельных изданиях «Анти-Дюринга» (1945–1957 гг.) и Диалектики природы (1941–1955 гг.). В отличие от прежних русских изданий «Анти-Дюринга», где в квадратных скобках были даны те добавления, которые Энгельс сделал в брошюре Развитие социализма от утопии к науке, ноне включил в соответствующий текст «Анти-Дюринга», – в настоящем издании эти добавления приводятся в разделе Материалы к «Анти-Дюрингу» в конце тома. Из «Приложений»
к «Анти-Дюрингу» исключены те части, которые самим Эн- гельсом были отнесены к Диалектике природы – они даются только в тексте Диалектики природы. Весь остальной текст Приложений включен в раздел Материалы к Ан- ти-Дюрингу».
В конце Диалектики природы помещены составленные
Энгельсом названия и оглавления связок, в которых дошла до нас рукопись этого труда
При работе над текстом «Анти-Дюринга» были выявлены и исправлены некоторые опечатки и описки, вкравшиеся в третье немецкое издание этого произведения. При работе над текстом Диалектики природы в отдельных местах была уточнена расшифровка рукописи Энгельса, были восстановлены две последние строчки этого фрагмента, отсутствовавшие в старой фотокопии. В перевод Диалектики природы были внесены отдельные уточнения

1 2 3 4 5 6 7 8 9 ... 42

Анти-дюринг

1
«Анти-Дюринг» – под таким названием вошел в историю классический труд Ф. Энгельса Переворот в науке, произведенный господином Евгением
Дюрингом».//Произведение Энгельса возникло как непосредственный результат идеологической борьбы в социал-демократической партии Германии.//Впервые
Маркс и Энгельс обратили внимание на работы Дюринга в связи с рецензией
Дюринга на первый том Капитала Маркса, которая была опубликована в декабре 1867 г. в журнале «Erganzungs-blatter», т. III, вып. 3. В ряде писем Маркса и Энгельса, особенно за январь – март 1868 г, нашло отражение то критическое отношение к Дюрингу, которое у них сложилось уже в это время.//В середине х годов влияние Дюринга среди социал- демократов стало весьма значительным. Наиболее активными дюрингианцами оказались Э. Бернштейн, И. Мост, Ф. В. Фриче. Кратковременное влияние дюрингианства испытал на себе даже А. Бебель. В марте 1874 г. в центральном органе Социал-демократической рабочей партии (так называемых эйзенахцев)
газете «Volksstaat» были анонимно опубликованы две его статьи о Дюринге под названием Новый коммунист. В связи с этим Маркс и Энгельс обратились с резким протестом к редактору газеты В. Либкнехту.//К началу г. распространение дюрингианства приняло опасные размеры. Этому особенно способствовали второе издание книги Дюринга Критическая история политической экономии и социализма (вышло в свет в ноябре 1874 г) и издание его книги Курс философии (последний выпуск вышел в свет в феврале 1875 г. В этих работах Дюринг, провозгласивший себя приверженцем социализма, выступил с особенно резкими нападками на марксизм. Это побудило Либкнехта обратиться к Энгельсу, в письмах от 1 февраля и 21 апреля гс прямым предложением выступить против Дюринга на страницах. В октябре 1875 гг. Либкнехт послал Энгельсу отвергнутую газетой хвалебную заметку А. Энса о Дюринге, а в мае 1876 г. – аналогичную статью И. Моста.//Уже в феврале 1876 г. Энгельс счел необходимым публично выступить против Дюринга. Энгельс сделал это в своей статье Прусская водка в германском рейхстаге, опубликованной в газете «Volksstaat» (см. настоящее издание, т. 19, стр. Усиление дюрингианства, распространение его среди части членов только что объединившейся Социалистической рабочей партии
Германии (основана на съезде в Готе в мае 1875 г) вынудило Энгельса прервать свою работу над Диалектикой природы, чтобы дать отпор новоявленному
«социалистическому» учению и отстоять марксизм как единственно верное мировоззрение пролетарской партии.//Это решение было принято в конце мая года. Энгельс в письме Марксу от 24 мая 1876 г. высказывает намерение подвергнуть критике писания Дюринга. В ответном письме от 25 мая Маркс решительно поддерживает это намерение. Энгельс сразу же принимается за работу и уже 28 мая в письме Марксу он намечает общий план и характер своего труда.//Энгельс работал над «Анти-Дюрингом» в течение двух лет – с конца мая до начала июля 1878 года.//Первый отдел книги был написан в основном с сентября 1876 по январь 1877 года. Он был опубликован в виде серии статей под названием Переворот в философии, произведенный господином Евгением
Дюрингом» в газете «Vorwarts» в январе – мае 1877 г. (№ 1, 3. I; № 2, 5.I; № 3,
7.I; № 4, 10.I; № 5, 12.I; № 6, 14.I; № 7, 17.I; № 10, 24.I; № 11, 26.I; № 17, 9.II;
№ 24, 25.II; № 25, 28.II; № 36, 25.III; № 37, 28.III; № 44, 15.IV; № 45, 18.IV; № 49,
27.IV; № 50, 29.IV; № 55, 11.V; № 56, 13.V). В этот отдел входили и первые две главы, которые впоследствии, начиная с первого отдельного издания книги, были выделены в самостоятельное общее введение ко всем трем отделам.//Второй отдел книги был написан в основном с июня по август 1877 года. Последняя, глава этого отдела, касающаяся истории политической экономии, была написана
Марксом: первая часть главы – до начала марта, а вторая часть, посвященная разбору Экономической таблицы Кенэ, – до начала августа 1877 года. Второй отдел был опубликован под названием Переворот в политической экономии,
произведенный господином Евгением Дюрингом» в Научном приложении ив Приложении к газете «Vorwarts» в июле – декабре 1877 г. (№ 87, 27.VII; № 93,
10.VIII; № 96, 47.VIII; № 105, 7.IX; № 108, 14.IX; № 127, 28.X; № 130, 4.XI;
№ 139, 28.XI; № 152, Третий отдел книги был написан в основном с августа 1877 по апрель 1878 года. Он был опубликован под названием
«Переворот в социализме, произведенный господином Евгением Дюрингом»
в Приложении к газете «Vorwarts» в мае – июле 1878 г. (№ 52, 5.V; № 61,
26.V; № 64, 2.VI; № 75, 28.VI; № 79, Публикация «Анти-Дюринга»
вызвала ожесточенное сопротивление дюрингианцев. На очередном партийном съезде в Готе 27–29 мая 1877 гони предприняли попытку добиться запрещения публиковать работу Энгельса в центральном органе партии. Не без их влияния
«Анти-Дюринг» печатался в газете с большими перерывами.//В июле 1877 г.
первый отдел работы Энгельса был издан в Лейпциге отдельной брошюрой под названием Переворот в науке, произведенный господином Евгением Дюрингом.
I. Философия. В июле 1878 г. там же отдельной брошюрой были изданы второй и третий отделы под названием Переворот в науке, произведенный господином Евгением Дюрингом. II. Политическая экономия. Социализм».
Одновременно, около 8 июля 1878 гс предисловием Энгельса вышло первое отдельное издание всей книги под названием F. Engels. «Herrn Eugen Duhring’s
Umwalzung der Wissenschaft. Philosophie. Politische Oekonoinie. Sozialismus».
Leipzig, 1878 (Ф. Энгельс. Переворот в науке, произведенный господином
Евгением Дюрингом. Философия. Политическая экономия. Социализм».
Лейпциг, 1878). В последующих немецких изданиях книга выходила под тем же названием, но без подзаголовка Философия. Политическая экономия.
Социализм». Второе издание книги вышло в Цюрихе в 1886 году. Третье,
просмотренное и дополненное издание вышло в Штутгарте в 1894 году это было последнее прижизненное издание «Анти-Дюринга».//Название книги Энгельса иронически перефразирует название работы Дюринга «Carey’s Umwalzung der Volkswirtschaftslehre und Socialwissenschaft» (Переворот в учении о народном хозяйстве и асоциальной науке, произведенный Кэри»), которая была издана в Мюнхене в 1865 году. В этой работе Дюринг превозносил вульгарного экономиста Кэри, являвшегося, по существу, его учителем в области политической экономии.//В конце октября 1878 г, после введения в
Германии исключительного закона против социалистов, «Анти-Дюринг», как и другие работы Энгельса, был запрещен.//В 1880 г. по просьбе П. Лафарга
Энгельс переработал три главы «Анти-Дюринга» (I главу Введения и I и главы третьего отделав самостоятельную популярную брошюру, вышедшую сперва подзаголовком Утопический социализм и научный социализма затем подзаголовком Развитие социализма от утопии к науке. Брошюра эта еще при жизни Энгельса была переведена наряд европейских языков и получила широкое распространение среди рабочих. Последнее прижизненное немецкое (четвертое) издание этой брошюры было выпущено в Берлине в году. Брошюра отличается от соответствующих глав «Анти-Дюринга»
по расположению материала, содержит дополнительные вставки и кое-какие изменения по сравнению с текстом «Анти-Дюринга».//В России еще при жизни
Энгельса переводы некоторых глав «Анти-Дюринга» получили самое широкое распространение. В августе 1879 г. в журнале Критическое Обозрение № была напечатана рецензия Н. Зибера на книгу Энгельса, содержавшая переводы целых страниц из «Анти-Дюринга». В ноябре того же года в журнале «Слово»
была опубликована большая статья Зибера Диалектика в ее применении к науке, представлявшая собой сокращенный перевод первого отдела и трех глав третьего отдела «Анти-Дюринга»; продолжение статьи не последовало из- за цензурных препятствий. В 1884 г. в Женеве в переводе В. Засулич вышло русское издание Развития социализма от утопии к науке в приложении к брошюре был дан перевод трех глав о теории насилия из второго отдела «Анти-
Дюринга». Существовало несколько нелегальных изданий частичных переводов
«Анти-Дюринга» на русский язык. Первый русский перевод «Анти-Дюринга»,
однако с целым рядом цензурных купюр, был издан в Петербурге в 1904 г.
под названием Философия, Политическая экономия, Социализм (Переворот в науке, произведенный Дюрингом)». Полный перевод на русский язык был издан в Петербурге в 1907 г. под названием «Анти-Дюринг (Переворот в науках,
совершенный г. Дюрингом)».

ПЕРЕВОРОТ В НАУКЕ, ПРОИЗВЕДЕННЫЙ
ГОСПОДИНОМ ЕВГЕНИЕМ ДЮРИНГОМ
1
Написано Ф. Энгельсом в сентябре 1876 – июне 1878 г.
Напечатано в газете «Vorwarts» с 3 января 1877 по 7 июля г.
Издано отдельной книгой в Лейпциге в 1878 г.
Печатается по тексту издания 1894 г.
Перевод с немецкого
Предисловия к трем изданиям
I
Предлагаемая работа отнюдь не есть плод какого-либо
«внутреннего побуждения. Напротив.
Когда три года тому назад г-н Дюринг, в качестве адепта социализма и одновременно его реформатора, внезапно бросил вызов своему веку, мои друзья в Германии стали обращаться ко мне с настойчивой просьбой, чтобы я критически осветил эту новую социалистическую теорию в тогдашнем центральном органе социал-демократической партии –
«Volksstaat»
3
. Они считали это крайне необходимым, чтобы Энгельс использует здесь ставшее крылатым место из драмы Шиллера «Дон
Карлос», действие I, явление Мой страх пропал – плечо к плечу с тобой//Я
брошу вызов моему столетью».
3
«Der Volksstaat» (Народное государство) – центральный орган немецкой
Социал-демократической рабочей партии (эйзенахцев), издавался в Лейпциге со 2 октября 1869 по 29 сентября 1876 г. (сначала два раза в неделю, с июля г. – три раза. Газета выражала взгляды представителей революционного течения в рабочем движении Германии. За свои смелые революционные выступления газета подвергалась постоянным правительственными полицейским преследованиям. Состав ее редакции непрерывно менялся в связи с арестами редакторов, но общее руководство газетой оставалось в руках В. Либкнехта. Значительную роль в газете играл А. Бебель, заведовавший издательством Маркс и Энгельс поддерживали тесный контакт с редакцией газеты, на ее страницах систематически печатались их статьи. Придавая большое значение дея-

не дать столь молодой еще и только что окончательно объединившейся партии нового повода к сектантскому расколу и к замешательству. Они могли лучше, чем я, судить о положении дел в Германии я был обязан, следовательно, им верить. К тому же обнаружилось, что новообращенный был принят одной частью социалистической печати с сердечностью, которая, правда, относилась только к доброй воле г- на Дюринга, нов тоже время давала основания думать, что эта часть партийной печати, именно ввиду доброй воли г-на
Дюринга, готова добровольно принять на веру заодно и дю- ринговскую доктрину. Нашлись даже люди, которые уже собирались распространять эту доктрину в популярной форме среди рабочих. И, наконец, г-н Дюринг и его маленькая секта пустили вход все ухищрения рекламы и интриги, чтобы принудить «Volksstaat» занять решительную позицию по отношению к выступившему с такими громадными претензиями новому учению.
Несмотря на все это, прошел целый год, пока я смог решиться отложить в сторону другие работы и приняться за этот кислый плод. А плод этот был такого свойства, что, от- тельности «Volksstaat», Маркс и Энгельс внимательно следили за ней и критиковали ее за отдельные промахи и ошибки, выправляли линию газеты, которая благодаря этому была одной из лучших рабочих газет х годов XIX
века.//С 1 октября 1876 г. по решению Готского съезда 1876 г. вместо газет и «Neuer Sozialdemokrat» (Новый социал-демократ») стал издаваться единый центральный орган Социалистической рабочей партии Германии газета «Vorwarts» (Вперед. Газета была закрыта 27 октября 1878 г. после введения исключительного закона против социалистов
ведав его, пришлось поневоле съесть его целиком. К тому же он был не только очень кислый, но и изрядной величины. Новая социалистическая теория выступила как конечный практический результат некоторой новой философской системы. Нужно было поэтому исследовать ее во внутренней связи этой системы, а вместе стем подвергнуть разбору и самоё эту систему. Нужно было последовать за гном Дю- рингом в ту обширную область, где он толкует о всех возможных вещах и еще кое о чем сверх того. Так возник ряд статей, которые печатались сначала г. в лейпцигском, преемнике газеты «Volksstaat», и предлагаются здесь в связном виде.
Таким образом, характер самого предмета принудил критику к такой обстоятельности, которая крайне непропорциональна научному содержанию этого предмета, те. содержанию дюринговских сочинений. Впрочем, еще два других соображения могут оправдать эту обстоятельность. С одной стороны, она дала мне возможность в положительной форме развить в весьма различных затрагиваемых здесь областях знания мое понимание вопросов, имеющих в настоящее время общий научный или практический интерес. Это имело место в каждой отдельной главе, и как бы мало это сочинение ни преследовало цель противопоставить системе г- на Дюринга другую систему, все же, надо надеяться, от читателя не ускользнет внутренняя связь в выдвинутых мной воззрениях. У меня уже теперь имеется достаточно доказательств, что в этом отношении мой труд оказался не совсем бесплодным.
С другой стороны, «системосозидающий» г-н Дюринг не представляет собой единичного явления в современной немецкой действительности. С некоторых пор системы космогонии и натурфилософии вообще, системы политики, политической экономии и т. д. растут в Германии, как грибы после дождя. Самый ничтожный доктор философии, даже студиоз, не возьмется за что-либо меньшее, чем создание целой системы. Подобно тому как в современном государстве предполагается, что каждый гражданин способен судить обо всех тех вопросах, по которым ему приходится подавать свой голос подобно тому как в политической экономии исходят из предположения, что каждый потребитель является основательным знатоком всех тех товаров, которые ему приходится покупать для своего жизненного обихода, – подобно этому теперь считается, что ив науке следует придерживаться такого же предположения. Свобода науки понимается как право человека писать обо всем, чего он не изучали выдавать это за единственный строго научный метод. А г-н
Дюринг представляет собой один из характернейших типов этой развязной псевдонауки, которая в наши дни в Германии повсюду лезет на передний план и все заглушает грохотом своего высокопарного пустозвонства. Высокопарное пустозвонство в поэзии, в философии, в политике, в политической экономии, в истории, высокопарное пустозвонство с кафедры и трибуны, высокопарное пустозвонство везде, высокопарное пустозвонство с претензией на превосходство иглу- бокомыслие, в отличие от простого, плоско-вульгарного пустозвонства других наций, высокопарное пустозвонство как характернейший и наиболее массовый продукт немецкой интеллектуальной индустрии, с девизом дешево, да гнило, совсем как другие немецкие фабрикаты, рядом с которыми оно, к сожалению, не было представлено в Филадельфии
4
Даже немецкий социализм – особенно со времени благого примера, поданного гном Дюрингом, – весьма усердно промышляет в наши дни высокопарным пустозвонством ивы- двигает разных субъектов, кичащихся наукой, в области которой они действительно так ничему и не научились»
5
Мы имеем здесь дело с детской болезнью, которая свидетельствует о начинающемся переходе немецкого студиоза на сто 10 мая 1876 г. в связи со столетием со дня основания США в Филадельфии открылась шестая всемирная промышленная выставка. Среди сорока стран, представленных на ней, была и Германия. Однако назначенный германским правительством в качестве председателя немецкого жюри директор берлинской промышленной академии профессор ФР ло вынужден был признать, что германская промышленность значительно отстает от промышленности других стран и что она руководствуется принципом дешево, да гнило. Это заявление вызвало многочисленные отклики в печати. Газета «Volksstaat», в частности, напечатала в июле – сентябре ряд статей, посвященных этому скандальному факту Получившая широкое хождение фраза так ничему и не научились содержится водном из писем французского адмирала де Пана. Иногда ее приписывают
Талейрану. Сказана была по адресу роялистов, которые оказались неспособны извлечь какие-либо уроки из французской буржуазной революции конца века
рону социал-демократии и неотделима от этого процесса, но наши рабочие при своей замечательно здоровой натуре несомненно ее преодолеют.
Не по моей вине я вынужден был следовать за гном Дю- рингом в такие области, где в лучшем случае я могу выступать лишь в качестве дилетанта. В таких случаях я по большей части ограничивался тем, что противопоставлял ложным или сомнительным утверждениям моего противника верные и неоспоримые факты. Так я поступал в юридической области ив некоторых вопросах естествознания. В других случаях дело шло об общих воззрениях, относящихся к теоретическому естествознанию, следовательно, дело шло о той сфере, в которой и специалисту-естествоиспытателю приходится выходить за рамки своей специальности и переходить в смежные области, где он, по признанию г-на Вир- хова, является таким же полузнайкой, как и мы, прочие смертные. Надеюсь, что и мне будет оказано то снисхождение в отношении небольших неточностей и неловкостей в выражениях, которое в таких случаях оказывают друг другу представители различных специальностей.
Когда я заканчивал это предисловие, мне попалось нагла- за составленное гном Дюрингом объявление книгоиздательства о выходе в свет нового руководящего сочинения г Энгельс имеет ввиду выступление Р. Вирхова нам съезде немецких естествоиспытателей и врачей в Мюнхене 22 сентября 1877 года. См. R. Virchow.
«Die Freiheit der Wissenschaft im modernen Staat». Berlin, 1877; S. 13 (P. Вирхов.
«Свобода науки в современном государстве. Берлин, 1877, стр. 13).

на Дюринга Новые основные законы рациональной физики и химии. Вполне сознавая недостаточность своих знаний в области физики и химии, я все же думаю, что знаю достаточно нашего г-на Дюринга, и потому, даже не видя названного сочинения, могу предсказать, что установленные в нем законы физики и химии по своей несуразности или тривиальности достойны того, чтобы занять место рядом с прежними законами политической экономии, мировой схематики и т. д, открытыми гном Дюрингом и разобранными в моем сочинении, и что сконструированный гном Дюрингом ри- гометр, или инструмент для измерения очень низких температур, послужит не для измерения температур, высоких или низких, а единственно только для измерения невежественной заносчивости г-на Дюринга. Лондон 11 июня 1878 г.

1 2 3 4 5 6 7 8 9 ... 42

II
Для меня явилось неожиданностью, что настоящее сочинение должно выйти новым изданием. Объект его критики в настоящее время уже почти забыт само оно не только печаталось частями для многих тысяч читателей в лейпцигском за 1877 и 1878 гг., но появилось и отдельным изданием в большом количестве экземпляров. Кого же еще может интересовать то, что я писал несколько лет назад о г-не
Дюринге?
В первую очередь я обязан этим, надо полагать, тому обстоятельству, что это произведение было тотчас после издания исключительного закона против социалистов запрещено в Германской империи, как и почти все другие мои работы, находившиеся тогда еще в обращении. Для всякого,
кто не закоснел окончательно в наследственных бюрократических предрассудках стран Священного союза, было ясно,
каков будет результат этой меры двойной и тройной сбыт запрещенных книг, выставляющий напоказ бессилие берлинских господ, которые, издавая запрещения, не могут провести их в жизнь. В самом деле, благодаря любезности имперского правительства мои небольшие работы появляются в большем количестве изданий, чем я могу осилить у меня нет Исключительный закон против социалистов был введен правительством
Бисмарка при поддержке большинства рейхстага 21 октября 1878 г. в целях борьбы против социалистического и рабочего движения. Этот закон поставил соци- ал-демократическую партию Германии в нелегальное положение были запрещены все организации партии, массовые рабочие организации, социалистическая и рабочая печать, конфисковывалась социалистическая литература, социал-демо- краты подвергались репрессиям. Однако социал-демократической партии, которая при активной помощи Маркса и Энгельса сумела преодолеть и оппортунистические, и ультралевые элементы в своих рядах, удалось за время действия исключительного закона, правильно сочетая нелегальную работу с использованием легальных возможностей, значительно укрепить и расширить свое влияние в массах. Под давлением массового рабочего движения исключительный закон был отменен 1 октября 1890 года. Оценку этого закона Энгельсом см. в статье
«Бисмарк и германская рабочая партия Священный союз – консервативное объединение европейских монархов, основанное в 1815 г. царской Россией, Австрией и Пруссией для подавления революционных движений в отдельных странах и сохранения там феодально-монар- хических режимов

времени просматривать как следует их текст, и я вынужден большей частью просто перепечатывать их.
К этому присоединяется, однако, еще и другое обстоятельство. Подвергаемая здесь критике система г-на Дю- ринга охватывает очень широкую теоретическую область, и это вынудило и меня следовать за ним повсюду и противопоставлять его взглядам свои собственные. Отрицательная критика стала благодаря этому положительной полемика превратилась в более или менее связное изложение диалектического метода и коммунистического мировоззрения,
представляемых Марксом и мной, – изложение, охватывающее довольно много областей знания. Это наше миропонимание, впервые выступившее перед миром в Нищете философии Маркса ив Коммунистическом манифесте, пережило более чем двадцатилетний инкубационный период,
пока с появлением Капитала оно не стало захватывать с возрастающей быстротой все более и более широкие круги
9
В настоящее время оно вызывает к себе большое внимание и имеет последователей не только в Европе, но и далеко за ее пределами, во всех странах, где, с одной стороны, имеются пролетарии, ас другой – бесстрашные ученые-теоретики.
Таким образом, существует, по-видимому, публика, интересующаяся существом дела настолько, чтобы ради положи КВ г. Манифест Коммунистической партии был переиздан под заглавием Коммунистический манифест».//К.
Marx. «Das Kapital». Bd. I, Hamburg, 1867.

тельного содержания книги примириться с полемикой против дюринговских положений, которая теперь стала уже во многих отношениях беспредметной.
Замечу мимоходом, что так как излагаемое в настоящей книге миропонимание в значительнейшей своей части было обосновано и развито Марксом и только в самой незначительной части мной, то для нас было чем-то само собой разумеющимся, что это мое сочинение не могло появиться без его ведома. Я прочел ему всю рукопись перед тем, как отдать ее в печать, а десятая глава отдела, трактующего о политической экономии (Из Критической истории, написана Марксом, и только по внешним соображениям мне пришлось, к сожалению, несколько сократить ее. Таков уж был издавна наш обычай помогать друг другу в специальных об- ластях.
Настоящее новое издание представляет собой, за исключением одной главы, перепечатку – в неизмененном виде первого издания. С одной стороны, у меня не было времени для основательного пересмотра его, как бы я сам ни желал изменить кое-что в изложении. Дело в том, что на мне лежит долг подготовить к печати оставшиеся рукописи Маркса, а это гораздо важнее, чем все прочее. Кроме того, совесть моя восстает против каких-либо изменений текста. Сочинение мое – полемическое, и я считаю, что по отношению к своему противнику я обязан не исправлять ничего там, где он ничего не может исправить. Я мог бы только претендовать

направо выступить с возражениями на ответ г-на Дюринга.
Но я не читали без особой надобности не стану читать того,
что г-н Дюринг писал по поводу моей полемики теоретические счеты с ним я покончил. К тому же ятем более должен соблюдать по отношению к нему все правила чести, принятые в литературной борьбе, что после начала публикования моей работы Берлинский университет поступил с ним постыдно несправедливо. Правда, университет был за эта достаточно наказан. Университет, который идет на то, чтобы,
при известных всем обстоятельствах, лишить г-на Дюринга свободы преподавания, не вправе удивляться, если ему, при столь же известных всем обстоятельствах, навязывают г-на
Швенингера
10
Единственная глава, в которой я позволил себе сделать Дюринг (сгон был приват-доцентом Берлинского университета, ас г. – доцентом в частном женском лицеев своих сочинениях, начиная с г, выступал с резкими нападками на университетских профессоров. Так,
например, уже в первом издании Критической истории общих принципов механики гон обвинил Г. Гельмгольца в намеренном замалчивании работ
Р. Майера. Дюринг выступил также срезкой критикой университетских порядков. За эти свои выступления Дюринг подвергся преследованиям со стороны реакционной профессуры. По инициативе университетских профессоров в 1876 гон был лишен возможности читать лекции в женском лицее. Во втором издании истории механики (1877 г) ив книжке о женском образовании (1877 г) Дюринг повторил свои обвинения в еще более резкой форме. В июле 1877 г. по требованию философского факультета он был лишен права преподавания в университете. Увольнение Дюринга вызвало шумную кампанию протеста со стороны его сторонников этот акт произвола встретил осуждение ив широких демократических кругах.//Э. Швенингер, который с 1881 г. являлся личным врачом Бисмар- ка, в 1884 г. был назначен профессором Берлинского университета

добавления пояснительного характера, это вторая глава третьего отдела Очерк теории. Здесь, где речь идет исключительно об изложении одного из основных пунктов защищаемого мной воззрения, мой противник не может сетовать на меня зато, что я старался писать более популярно и делал кое-какие дополнения. К тому же для этого имелся и внешний повод. Три главы книги (первую главу «Введения»
и первую и вторую главы третьего отдела) я переработал в самостоятельную брошюру для моего друга Лафарга, стем чтобы издать ее во французском переводе, и после того как французское издание послужило основой для итальянского и польского, я выпустил немецкое издание под названием
«Развитие социализма от утопии к науке. Эта брошюра в течение нескольких месяцев выдержала три издания и появилась также в русском и датском переводах. Во всех этих Первоначально французский перевод работы Энгельса, сделанный Лафар- гом, под названием «Socialisme utopique et socialisme scientifique» (Утопический социализм и научный социализм, был опубликован в журнале «Revue socialiste» №№ 3–5 в марте – мае 1880 года отдельное издание брошюры вышло в Париже в том же году. Польское издание брошюры вышло в Женеве в 1882, а итальянское – в Беневенто в 1883 году. Первое немецкое издание работы, под названием (Развитие социализма от утопии к науке, вышло в Хоттингене-Цюрихе в стереотипные второе и третье – там же в 1883 году. На русском языке работа
Энгельса была впервые опубликована, под названием Научный социализм, в нелегальном журнале Студенчество № 1 в декабре 1882 года отдельное издание брошюры, под названием Развитие научного социализма, было выпущено группой Освобождение труда в Женеве в 1884 году. Перевод на датский язык был издан в Копенгагене в 1885 году

изданиях дополнена была только указанная выше глава, и с моей стороны было бы педантизмом при новом издании оригинала связывать себя первоначальным текстом, раз существует позднейший текст его, ставший международным.
То, что мне хотелось бы еще изменить, относится главным образом к двум пунктам. Во-первых, к первобытной истории человечества, ключ к пониманию которой Морган дал нам только в 1877 году. Но так как с тех поря имел случай в своей книге Происхождение семьи, частной собственности и государства (Цюрих, 1884)
13
использовать ставший мне доступным за это время материал, то достаточно будет указания на эту более позднюю работу.
А во-вторых, мне хотелось бы изменить ту часть, которая трактует о теоретическом естествознании. Здесь много неуклюжего в изложении, и кое-что можно было бы выразить в настоящее время более ясно и определенно. И если я не считаю себя вправе вносить в данном случае улучшения, то именно поэтому я обязан подвергнуть здесь критике самого себя.
Маркс и я были едва лине единственными людьми, которые спасли из немецкой идеалистической философии сознательную диалектику и перевели ее в материалистическое по Энгельс имеет ввиду основной труд Л. Г. Моргана Древнее общество, или
Исследование линий человеческого прогресса от дикости через варварство к цивилизации, изданный в Лондоне в 1877 году F. Engels. «Der Ursprung der Familie, des Privateigenthums und des Staats».
Hottingen-Zurich, 1884. См. настоящее издание, т. 21, стр. 23—178.

нимание природы и истории. Но для диалектического и вместе стем материалистического понимания природы необходимо знакомство с математикой и естествознанием. Маркс был основательным знатоком математики, но естественными науками мы могли заниматься только нерегулярно, урывками, спорадически. Поэтому, когда я, покинув коммерческое дело и переселившись в Лондон, приобрел необходимый для этого досуг, то, насколько это для меня было возможно,
подверг себя в области математики и естествознания процессу полного линяния, как выражается Либих
15
, ив течение восьми лет затратил на это большую часть своего времени. Как разв самый разгар этого процесса линяния мне пришлось заняться так называемой натурфилософией г-на Дю- ринга. Поэтому, если мне иной раз не удается подобрать надлежащее техническое выражение и если я вообще несколько неповоротлив в области теоретического естествознания,
то это вполне естественно. Нос другой стороны, сознание того, что я еще недостаточно овладел материалом, сделало Энгельс прекратил работу в манчестерской торговой фирме 1 июля 1869 г.
и переселился в Лондон 20 сентября 1870 года Во введении к своей основной работе по агрохимии Ю. Либих, говоря о развитии своих научных взглядов, замечает Химия делает невероятно быстрые успехи, и химики, желающие поспевать за ней, находятся в состоянии непрерывного линяния. Старые перья, негодные для полета, выпадают из крыльев, но взамен их вырастают новые, и полет становится мощнее и легче. См. J. Liebig. «Die
Chemie in ihrer Anwendung auf Agri-cultur und Physiologie». 7. Aufl., Braunschweig,
1862, Th. I, S. 26 (Ю. Либих. Химия в приложении к земледелию и физиологии изд, Брауншвейг, 1862, ч. I, стр. 26).

меня осторожным никому не удастся найти у меня действительных прегрешений против известных в то время фактов,
а также и неправильностей в изложении принятых в то время теорий. В этом отношении только один непризнанный великий математик письменно жаловался Марксу, будто я дерзновенно затронул честь V–1 Само собой разумеется, что при этом моем подытожива- нии достижений математики и естественных наук дело шло о том, чтобы и на частностях убедиться в той истине, которая в общем не вызывала у меня никаких сомнений, а именно,
что в природе сквозь хаос бесчисленных изменений прокладывают себе путь те же диалектические законы движения,
которые ив истории господствуют над кажущейся случайностью событий, – те самые законы, которые, проходя красной нитью и через историю развития человеческого мышления, постепенно доходят до сознания мыслящих людей. Законы эти были впервые развиты всеобъемлющим образом,
но в мистифицированной форме, Гегелем. И одним из наших стремлений было извлечь их из этой мистической формы и ясно представить во всей их простоте и всеобщности.
Само собой разумеется, что старая натурфилософия, – как бы много действительно хорошего в ней ни было и сколько бы плодотворных зачатков она ни содержала, – не могла нас Имеется ввиду письмо немецкого социал-демократа Г. В. Фабиана Марксу от 6 ноября 1880 г. (ср. письма Энгельса Каутскому от 11 апреля 1884 г, Берн- штейну от 13 сентября 1884 г. и Зорге от 3 июня 1885 года. О V–1 Энгельс говорит в XII главе первого отдела «Анти-Дюринга».

удовлетворить. Как это более подробно показывается в настоящей книге, натурфилософия, особенно в ее гегелевской форме, грешила в том отношении, что она не признавала у природы никакого развития во времени, никакого следования одного за другим, а признавала только сосуществование одного рядом с другим. Такой взгляд коренился, с одной стороны, в самой системе Гегеля, которая приписывала прогрессивное историческое развитие только духу, с другой же стороны – в тогдашнем общем состоянии естественных наук. Таким образом, Гегель в этом случае оказался значительно позади Канта, который своей небулярной теорией уже выдвинул положение о возникновении солнечной системы, а открытием замедляющего влияния морских приливов на вращение Земли указал на неизбежную гибель этой системы. Наконец, для меня дело могло идти не о том, чтобы внести диалектические законы в природу извне, а о том,
чтобы отыскать их в ней и вывести их из нее.
Однако выполнить это систематически ив каждой отдельной области представляет гигантский труд. Дело не только в том, что подлежащая овладению область почти необъятна, но ив том, что само естествознание во всей этой области охвачено столь грандиозным процессом радикального преобразования, что за ним едва может уследить даже тот,
кто располагает для этого всем своим свободным временем О небулярной гипотезе Канта см. примечание О кантовской теории приливного трения см. в Диалектике природы главу Приливное трение

Между тем, с тех пор, как умер Карл Маркс, все мое время было поглощено более настоятельными обязанностями, и я должен был поэтому прервать свою работу в области естествознания. В данный момент я вынужден ограничиться набросками, содержащимися в предлагаемой работе, и ждать в будущем случая, который позволил бы мне собрать и опубликовать добытые результаты, – быть может, вместе состав- шимися после Маркса рукописями по математике, имеющими в высшей степени важное значение
18
Но может статься, что прогресс теоретического естествознания сделает мой труд, в большей его части или целиком, излишним, так как революция, к которой теоретическое естествознание вынуждается простой необходимостью систематизировать массу накопляющихся чисто эмпирических открытий, должна даже самого упрямого эмпирика все более и более подводить к осознанию диалектического характера процессов природы. Прежние неизменные противоположности и резкие, непереходимые разграничительные линии все более и более исчезают. С тех пор, как было достигнуто сжижение последних истинных газов, как было установлено, что тело может быть приведено в такое состояние, в котором капельножидкая и газообразная формы неразличимы, – агрегатные состояния потеряли последний Речь идет о Диалектике природы Энгельса и о математических рукописях
Маркса. Рукописи Маркса по математике, объемом свыше 1000 листов, относятся к концу х – началу х годов XIX века частично они были опубликованы в журнале Под знаменем марксизма, 1933, № 1, стр. 15–73.

остаток своего прежнего абсолютного характера. Когда кинетической теорией газов было установлено, что в совершенных газах квадраты скоростей, с которыми движутся отдельные газовые молекулы, обратно пропорциональны, при одинаковой температуре, молекулярному весу, – теплота тоже перешла прямо в разряд таких форм движения, которые поддаются измерению непосредственно как формы движения.
Если еще десять лет тому назад новооткрытый великий основной закон движения понимался лишь как закон сохранения энергии, лишь как выражение того, что движение не может быть уничтожено и создано, те. понимался только с количественной стороны, то это узкое, отрицательное выражение все более вытесняется положительным выражением в виде закона превращения энергии, где впервые вступает в свои права качественное содержание процесса истирается последнее воспоминание о внемировом творце. Теперь уже ненужно проповедовать как нечто новое, что количество движения (так называемой энергии) не изменяется, когда оно из кинетической энергии (так называемой механической силы) превращается в электричество, теплоту, потенциальную энергию положения и т. д, и обратно мысль эта служит добытой раз навсегда основой гораздо более содержательного отныне исследования самого процесса превращения, того великого основного процесса, в познании которого находит Энгельс имеет ввиду работы английского физика Т. Эндрюса (1869), французского физика Л. П. Кайете и швейцарского физика Р. П. Пикте (1877).

свое обобщение все познание природы. Ас тех пор, как биологию стали разрабатывать в свете эволюционной теории, в области органической природы также начали исчезать одна за другой застывшие разграничительные линии классификации с каждым днем множатся почти неподдающиеся классификации промежуточные звенья, более точное исследование перебрасывает организмы из одного класса в другой, и отличительные признаки, ставшие почти символом веры, теряют свое безусловное значение мы знаем теперь, что существуют млекопитающие, кладущие яйца, и если подтвердится сообщение, то существуют и птицы, ходящие на четырех ногах. Если уже много лет назад Вирхов вынужден был вследствие открытия клетки разложить единство животного индивида на федерацию клеточных государств, – что имело скорее прогрессистский, чем естественнонаучный и диалектический характер, – то понятие животной (а следователь Имеются ввиду в первом случае – утконос, во втором, – очевидно археоптерикс Согласно концепции Р. Вирхова, изложенной в его книге Целлюлярная патология, первое издание которой вышло в 1858 г, – животный индивид распадается на ткани, ткани – на клеточные территории, клеточные территории на отдельные клетки, так что в конечном счете животный индивид представляет собой механическую сумму отдельных клеток (см. R. Virchow. «Die
Cellularpathologie». 4. Aufl., Berlin, 1871, S. Говоря о «прогрессистском» характере этой концепции, Энгельс намекает на принадлежность Вирхова к немецкой буржуазной прогрессистской партии, одним из основателей и видных деятелей которой был Вирхов. Эта партия была организована в июне 1861 года. В ее программе были выставлены, в частности, такие требования, как объединение
Германии под главенством Пруссии и осуществление принципа местного само

но, и человеческой) индивидуальности становится еще гораздо более сложным в результате открытия белых кровяных клеток, амебообразно передвигающихся в организме высших животных. Между тем именно эти, считавшиеся непримиримыми и неразрешимыми, полярные противоположности, эти насильственно фиксированные разграничительные линии и отличительные признаки классов и придавали современному теоретическому естествознанию его ограничен- но-метафизический характер. Центральным пунктом диалектического понимания природы является уразумение того, что эти противоположности и различия, хотя и существуют в природе, но имеют только относительное значение, и что, напротив, их воображаемая неподвижность и абсолютное значение привнесены в природу только нашей рефлексией. К диалектическому пониманию природы можно прийти, будучи вынужденным к этому накопляющимися фактами естествознания но его можно легче достигнуть, если к диалектическому характеру этих фактов подойти с пониманием законов диалектического мышления. Во всяком случае естествознание подвинулось настолько, что оно не может уже избежать диалектического обобщения. Но оно облегчит себе этот процесс, если не будет забывать, что результаты, в которых обобщаются данные его опыта, суть понятия и что искусство оперировать понятиями не есть нечто врожденное и не дается вместе с обыденным, повседневным сознанием,
управления.

а требует действительного мышления, которое тоже имеет за собой долгую эмпирическую историю, столь же длительную,
как и история эмпирического исследования природы. Когда естествознание научится усваивать результаты, достигнутые развитием философии в течение двух с половиной тысячелетий, оно именно благодаря этому избавится, с одной стороны, от всякой особой, вне его и над ним стоящей натурфилософии, с другой – от своего собственного, унаследованного от английского эмпиризма, ограниченного метода мышления. Лондон 23 сентября 1885 г.

III
Настоящее новое издание, за исключением некоторых очень незначительных стилистических изменений, является перепечаткой предыдущего. Только водной главе, десятой главе второго отдела (Из Критической истории, я позволил себе сделать существенные добавления, исходя из следующих соображений.
Как уже упомянуто в предисловии ко второму изданию,
все существенное в этой главе принадлежит Марксу. В ее первой редакции, предназначенной для газетной статьи, я вынужден был значительно сократить рукопись Маркса и как разв тех частях, где критика дюринговских положений отступает на задний план по сравнению с изложением собственных взглядов Маркса в области истории политической
экономии. Между тем именно эта часть рукописи еще ив настоящее время представляет величайший и непреходящий интерес. Я считаю своим долгом привести как можно более полно и дословно те рассуждения Маркса, в которых он отводит таким людям, как Петти, Норс, Локк, Юм, подобающее им место в процессе возникновения классической политической экономии еще более необходимым я считаю привести данное Марксом объяснение Экономической таблицы»
Кенэ, этой загадки сфинкса, которая оставалась неразрешимой для всей современной политической экономии. Напротив, то, что относилось исключительно к произведениям г- на Дюринга, я опустил, насколько это было возможно без нарушения общей связи изложения.
В заключение я могу выразить свое полное удовлетворение по поводу того, что взгляды, отстаиваемые в настоящем сочинении, получили со времени предыдущего его издания широкое распространение в общественном сознании научных кругов и рабочего класса – ипритом во всех цивилизованных странах мира.
Лондон, 23 мая 1894 г.
Ф. Энгельс

Введение. Общие замечания
Первая статья «Анти-Дюринга» в газете «Vorwarts» от января 1877 года Современный социализм по своему содержанию является прежде всего результатом наблюдения,
с одной стороны, господствующих в современном обществе классовых противоположностей между имущими и неимущими, наемными рабочими и буржуа, ас другой – царящей в производстве анархии. Но по своей теоретической форме он выступает сначала только как дальнейшее и как бы более последовательное развитие принципов, выдвинутых великими французскими просветителями XVIII века
22
Как всякая новая теория, социализм должен был исходить прежде всего из накопленного до него идейного материала,
хотя его корни лежали глубоко в экономических фактах.
Великие люди, которые во Франции просвещали головы для приближавшейся революции, сами выступали крайне революционно. Никаких внешних авторитетов какого бы тони было рода они не признавали. Религия, понимание природы, общество, государственный строй – все было подвергнуто самой беспощадной критике все должно было предстать перед судом разума и либо оправдать свое существование, либо отказаться от него. Мыслящий рассудок стал единственным мерилом всего существующего. Это было время,
когда, по выражению Гегеля, мир был поставлен наголову, сначала в том смысле, что человеческая голова и те по В черновом наброске Введения это место было дано в следующей редакции Современный социализм, хотя он по существу дела возник из наблюдения существующих в обществе классовых противоположностей между имущими и неимущими, рабочими и эксплуататорами, но по своей теоретической форме он выступает сначала как более последовательное, дальнейшее развитие принципов,
выдвинутых великими французскими просветителями XVIII века, – ведь первые представители этого социализма, Морелли и Мабли, также принадлежали к числу просветителей. – Ред К этому месту Энгельс в Развитии социализма от утопии к науке дает приложения, которые она открыла посредством своего мышления, выступили с требованием, чтобы их признали основой всех человеческих действий и общественных отношений, а затем ив том более широком смысле, что действительность,
противоречившая этим положениям, была фактически перевернута сверху донизу. Все прежние формы общества и государства, все традиционные представления были признаны неразумными и отброшены как старый хлам мир до сих пор руководился одними предрассудками, и все прошлое достойно лишь сожаления и презрения. Теперь впервые взошло солнце, и отныне суеверие, несправедливость, привилегии и угнетение должны уступить место вечной истине, вечной справедливости, равенству, вытекающему из самой природы, и неотъемлемым правам человека.
Мы знаем теперь, что это царство разума было нечем иным, как идеализированным царством буржуазии, что вечная справедливость нашла свое осуществление в буржуазной юстиции, что равенство свелось к гражданскому равенству перед законом, а одним из самых существенных прав человека провозглашена была буржуазная собственность. Государство разума, – общественный договор Руссо
24
, – оказа- мечание, в котором приводится соответствующая цитата из произведения Геге- ля Философия истории, ч. IV, отд. III, гл. 3. См. G. W. F. Hegel. «Vorlesungen uber die Philosophie der Geschichte»; Werke, Bd. IX, 2. Aufl., Berlin, 1840, S. 535–
536 (Г. В. Ф. Гегель. Лекции по философии истории Сочинения, т. IX, 2 изд.,
Берлин, 1840, стр. 535–536).
24
Согласно теории Руссо, первоначально люди жили в условиях естественно
лось и могло оказаться на практике только буржуазной демократической республикой. Великие мыслители XVIII века, также как и все их предшественники, не могли выйти из рамок, которые им ставила их собственная эпоха.
Но наряду с противоположностью между феодальным дворянством и буржуазией существовала общая противоположность между эксплуататорами и эксплуатируемыми, богатыми тунеядцами и трудящимися бедняками. Именно это обстоятельство и дало возможность представителям буржуазии выступать в роли представителей не какого-либо отдельного класса, а всего страждущего человечества. Более того. Буржуазия с момента своего возникновения была обременена своей собственной противоположностью капиталисты не могут существовать без наемных рабочих, и соответственно тому, как средневековый цеховой мастер развивался в современного буржуа, цеховой подмастерье и внецехо- вой поденщик развивались в пролетариев. И хотя в общем го состояния, где все были равны. Возникновение частной собственности и развитие имущественного неравенства обусловило переход людей из естественного в гражданское состояние и привело к образованию государства, основанного на общественном договоре. Однако в дальнейшем развитие политического неравенства приводит к нарушению общественного договора и к возникновению нового состояния бесправия. Устранить это последнее призвано разумное государство, основанное на новом общественном договоре.//Эта теория развита в сочинениях Руссо: «Discours sur l'origine et les fondemens de l'inegalite parmi les hommes». Amsterdam, 1755 (Рассуждение о происхождении и основаниях неравенства между людьми. Амстердам, 1755) и «Du contract social; ou, Principes du droit politique». Amsterdam, 1762 (Об общественном договоре, или Принципы политического права. Амстердам, 1762).

и целом буржуазия в борьбе с дворянством имела известное право считать себя также представительницей интересов различных трудящихся классов того времени, тем не менее при каждом крупном буржуазном движении вспыхивали самостоятельные движения того класса, который был более или менее развитым предшественником современного пролетариата. Таково было движение Томаса Мюнцера вовремя Реформации и Крестьянской войны в Германии, левел- леров
25
– вовремя великой английской революции, Бабёфа вовремя великой французской революции. Эти революционные вооруженные выступления еще не созревшего класса сопровождались соответствующими теоретическими выступлениями таковы в XVI и XVII веках утопические изображения идеального общественного строя, а в XVIII веке уже прямо коммунистические теории (Морелли и Мабли).
Требование равенства не ограничивалось уже областью политических права распространялось на общественное положение каждой отдельной личности доказывалась необхо-
25
Энгельс имеет ввиду истинных левеллеров» (истинных уравнителей»),
или диггеров (копателей) – представителей крайнего левого течения в период английской буржуазной революции XVII века. Диггеры, выражавшие интересы беднейших слоев деревни и города, выдвигали требование ликвидации частной собственности на землю, пропагандировали идеи примитивного уравнительного коммунизма и пытались осуществить их на практике путем коллективной распашки общинных земель Энгельс имеет ввиду прежде всего произведения представителей утопического коммунизма – Т. Мора (Утопия, издано в 1516 г) и Т. Кампанеллы (Город Солнца, издано в 1623 г
димость уничтожения не только классовых привилегий, но и самих классовых различий. Аскетически суровый, спартанский коммунизм был первой формой проявления нового учения. Потом явились три великих утописта Сен-Си- мон, у которого рядом с пролетарским направлением сохраняло еще известное значение направление буржуазное, Фурье и Оуэн, который в стране наиболее развитого капиталистического производства и под впечатлением порожденных им противоположностей разработал свои предложения по устранению классовых различий в виде системы, непосредственно примыкавшей к французскому материализму.
Общим для всех троих является то, что они не выступают как представители интересов исторически порожденного к тому времени пролетариата. Подобно просветителям, они хотят освободить все человечество, а не какой-либо определенный общественный класс. Как и те, они хотят установить царство разума и вечной справедливости но их царство, как небо от земли, отличается от царства разума у просветителей. Буржуазный мир, построенный сообразно принципам этих просветителей, также неразумен и несправедлив и поэтому должен быть также выброшен на свалку, как феодализм и все прежние общественные порядки. Истинный разум и истинная справедливость до сих пор не господствовали в мире только потому, что они небыли еще надлежащим образом познаны. Не было просто того гениального человека,
который явился теперь и который познал истину. Что он теперь появился, что истина познана именно теперь, – это вовсе не является необходимым результатом общего хода исторического развития, неизбежным событием, а представляет собой просто счастливую случайность. Этот гениальный человек мог бы с таким же успехом родиться пятьсот лет тому назад и тогда он избавил бы человечество от пяти веков заблуждений, борьбы и страданий.
Этот способ понимания глубоко характерен для всех английских, французских и первых немецких социалистов,
включая Вейтлинга. Социализм для них всех есть выражение абсолютной истины, разума и справедливости, и стоит только его открыть, чтобы он собственной силой покорил весь мира так как абсолютная истина не зависит от времени,
пространства и исторического развития человечества, то это уже дело чистой случайности, когда и где она будет открыта.
При этом абсолютная истина, разум и справедливость опять- таки различны у каждого основателя школы особый вид абсолютной истины, разума и справедливости у каждого основателя школы обусловлен опять-таки его субъективным рассудком, жизненными условиями, объемом познаний и степенью развития мышления. Поэтому при столкновении подобных абсолютных истин разрешение конфликта возможно лишь путем сглаживания их взаимных противоречий. Из этого не могло получиться ничего, кроме некоторого рода эклектического среднего социализма, который действительно господствует до сих пор в головах большинства социали-

стов-рабочих Франции и Англии. Этот эклектический социализм представляет собой смесь из более умеренных критических замечаний, экономических положений и представлений различных основателей сект о будущем обществе, смесь, которая допускает крайне разнообразные оттенки и которая получается тем легче, чем больше ее отдельные составные части утрачивают в потоке споров, как камешки в ручье, свои острые углы и грани. Чтобы превратить социализм в науку, необходимо было прежде всего поставить его на реальную почву.
Между тем рядом с французской философией XVIII века и вслед за ней возникла новейшая немецкая философия, нашедшая свое завершение в Гегеле. Ее величайшей заслугой было возвращение к диалектике как высшей форме мышления. Древнегреческие философы были все прирожденными, стихийными диалектиками, и Аристотель, самая универсальная голова среди них, уже исследовал существеннейшие формы диалектического мышления. Новая философия, хотя ив ней диалектика имела блестящих представителей (например, Декарт и Спиноза), напротив, все более и более погрязала, особенно под влиянием английской философии, в так называемом метафизическом способе мышления, почти исключительно овладевшем также французами XVIII века В черновом наброске Введения это место было сформулировано следующим образом Древнегреческие философы были все прирожденными, стихийными диалектиками, и Аристотель, Гегель древнего мира, уже исследовал суще- ственнейшие формы диалектического мышления. – Ред
по крайней мере в их специально философских трудах. Однако вне пределов философии в собственном смысле слова они смогли оставить нам высокие образцы диалектики;
припомним только Племянника Рамо» Дидро
28
и Рассуждение о происхождении неравенства между людьми Рус- со. – Остановимся здесь вкратце на существе обоих методов мышления нам еще придется более подробно заняться этим вопросом.
Когда мы подвергаем мысленному рассмотрению природу или историю человечества или нашу собственную духовную деятельность, то перед нами сперва возникает картина бесконечного сплетения связей и взаимодействий, в которой ничто не остается неподвижными неизменным, а все движется, изменяется, возникает и исчезает. Этот первоначальный, наивный, но по сути дела правильный взгляд на мир был присущ древнегреческой философии и впервые ясно выражен Гераклитом: все существует ив тоже время не существует, так как все течет все постоянно изменяется,
все находится в постоянном процессе возникновения и исчезновения. Несмотря, однако, на то, что этот взгляд верно схватывает общий характер всей картины явлений, он все же Диалог Д. Дидро Племянник Рамо» («Le neveu de Rameau») был написан около 1762 г. и впоследствии дважды перерабатывался автором. Впервые он был издан, в немецком переводе Гёте, в Лейпциге в 1805 году. Подлинное французское издание было осуществлено в книге «Oeuvres inedites de Diderot». Paris,
1821 (Неизданные произведения Дидро». Париж, 1821), вышедшей в свет фактически в 1823 году
недостаточен для объяснения тех частностей, из которых она складывается, а пока мы не знаем их, нам неясна и общая картина. Чтобы познавать эти частности, мы вынуждены вырывать их из их естественной или исторической связи и исследовать каждую в отдельности по ее свойствам, по ее особым причинами следствиями т. д. В этом состоит прежде всего задача естествознания и исторического исследования,
т. е. тех отраслей науки, которые по вполне понятным причинам занимали у греков классических времен лишь подчиненное место, потому что грекам нужно было раньше всего другого накопить необходимый материал. Начатки точного исследования природы получили дальнейшее развитие впервые лишь у греков александрийского периода, а затем, в средние века, у арабов. Настоящее же естествознание начинается только со второй половины XV века, и с этого времени оно непрерывно делает все более быстрые успехи. Разложение природы на ее отдельные части, разделение различных процессов и предметов природы на определенные классы, исследование внутреннего строения органических тел по их многообразным анатомическим формам – все это было основным условием тех исполинских успехов, которые бы Александрийский период развития науки относится ко времени от III века дон. э. по VII век н. э. Он получил свое название от египетского города Александрии
(на побережье Средиземного моря, являвшегося одним из крупнейших центров международных хозяйственных сношений того времени. В александрийский период получил большое развитие ряд наук математика и механика (Евклид и Архимед, география, астрономия, анатомия, физиология и др
ли достигнуты в области познания природы за последние четыреста лет. Но тот же способ изучения оставил нам вместе стем и привычку рассматривать вещи и процессы природы в их обособленности, вне их великой общей связи, ив силу этого – не в движении, а в неподвижном состоянии,
не как существенно изменчивые, а как вечно неизменные,
не живыми, а мертвыми. Перенесенный Бэконом и Локком из естествознания в философию, этот способ понимания создал специфическую ограниченность последних столетий метафизический способ мышления.
Для метафизика вещи и их мысленные отражения, понятия, суть отдельные, неизменные, застывшие, раз навсегда данные предметы, подлежащие исследованию один после другого и один независимо от другого. Он мыслит сплошными неопосредствованными противоположностями, речь его состоит из да – да, нет – нет что сверх того, то от лукавого. Для него вещь или существует, или не существует, и точно также вещь не может быть самой собой ив тоже время иной. Положительное и отрицательное абсолютно исключают друг друга причина и следствие по отношению друг к другу тоже находятся в застывшей противоположности. Этот способ мышления кажется нам на первый взгляд вполне приемлемым потому, что он присущ так называемому здравому человеческому рассудку. Но здравый человеческий рассудок, весьма почтенный спутник в четырех стенах Библия, Евангелие от Матфея, глава 5, стих 37.

своего домашнего обихода, переживает самые удивительные приключения, лишь только он отважится выйти на широкий простор исследования. Метафизический способ понимания, хотя и является правомерными даже необходимым в известных областях, более или менее обширных, смотря по характеру предмета, рано или поздно достигает каждый раз того предела, за которым он становится односторонним,
ограниченным, абстрактными запутывается в неразрешимых противоречиях, потому что за отдельными вещами он не видит их взаимной связи, за их бытием – их возникновения и исчезновения, из-за их покоя забывает их движение,
за деревьями не видит леса. В обыденной жизни, например,
мы знаем и можем суверенностью сказать, существует ли то или иное животное или нет, но при более точном исследовании мы убеждаемся, что это иногда в высшей степени сложное дело, как это очень хорошо известно юристам, которые тщетно бились над тем, чтобы найти рациональную границу, за которой умерщвление ребенка в утробе матери нужно считать убийством. Невозможно точно также определить и момент смерти, так как физиология доказывает, что смерть есть не внезапный, мгновенный акта очень длительный процесс. Равным образом и всякое органическое существо в каждое данное мгновение является тем же самыми не тем же самым в каждое мгновение оно перерабатывает получаемые им извне вещества и выделяет из себя другие вещества, в каждое мгновение одни клетки его организма отмирают, другие образуются по истечении более или менее длительного периода времени вещество данного организма полностью обновляется, заменяется другими атомами вещества. Вот почему каждое органическое существо всегда тоже и, однако, не тоже. При более точном исследовании мы находим также, что оба полюса какой-нибудь противоположности например, положительное и отрицательное – столь же неотделимы один от другого, как и противоположны, и что они, несмотря на всю противоположность между ними,
взаимно проникают друг в друга. Мы видим далее, что причина и следствие суть представления, которые имеют значение, как таковые, только в применении к данному отдельному случаю но как только мы будем рассматривать этот отдельный случай в его общей связи совсем мировым целым,
эти представления сходятся и переплетаются в представлении универсального взаимодействия, в котором причины и следствия постоянно меняются местами то, что здесь или теперь является причиной, становится там или тогда следствием и наоборот.
Все эти процессы и все эти методы мышления не укладываются в рамки метафизического мышления. Для диалектики же, для которой существенно то, что она берет вещи и их умственные отражения в их взаимной связи, в их сцеплении,
в их движении, в их возникновении и исчезновении, – такие процессы, как вышеуказанные, напротив, лишь подтверждают ее собственный метод исследования. Природа является
пробным камнем для диалектики, и надо сказать, что современное естествознание доставило для такой пробы чрезвычайно богатый, с каждым днем увеличивающийся материал и этим материалом доказало, что в природе все совершается в конечном счете диалектически, а не метафизически. Но так как и до сих пор можно по пальцам перечесть естествоиспытателей, научившихся мыслить диалектически, то этот конфликт между достигнутыми результатами и укоренившимся способом мышления вполне объясняет ту безграничную путаницу, которая господствует теперь в теоретическом естествознании и одинаково приводит в отчаяние как учителей,
так и учеников, как писателей, таки читателей.
Итак, точное представление о вселенной, о ее развитии и о развитии человечества, равно как и об отражении этого развития в головах людей, может быть получено только диалектическим путем, при постоянном внимании к общему взаимодействию между возникновением и исчезновением, между прогрессивными изменениями и изменениями регрессивными. Именно в этом духе и выступила сразу же новейшая немецкая философия. Кант начал свою научную деятельность с того, что он превратил Ньютонову солнечную систему, вечную и неизменную, – после того как был однажды дан пресловутый первый толчок, – в исторический процесс в процесс возникновения Солнца и всех планет из вращающейся туманной массы. При этом он уже пришел к тому выводу, что возникновение Солнечной системы предполагает и ее будущую неизбежную гибель. Спустя полстолетия его взгляд был математически обоснован Лапласом, а еще полустолетием позже спектроскоп доказал существование в мировом пространстве таких раскаленных газовых масс различных степеней сгущения
31
Свое завершение эта новейшая немецкая философия нашла в системе Гегеля, великая заслуга которого состоит в том, что он впервые представил весь природный, исторический и духовный мир в виде процесса, те. в беспрерывном движении, изменении, преобразовании и развитии, и сделал попытку раскрыть внутреннюю связь этого движения и раз Небулярная гипотеза Канта, согласно которой Солнечная система развилась из первоначальной туманности (лат. nebula – туман, изложена в его сочинении und Leipzig, 1755 (Всеобщая естественная история и теория неба, или Опыт изложения устройства и механического происхождения всего мироздания по принципам Ньютона. Кенигсберг и Лейпциг, 1755). Книга была издана анонимно.//Гипотеза Лапласа об образовании Солнечной системы была впервые изложена в последней главе его сочинения du systeme du monde». Т. I–II, Paris, l'an IV de la Republique Francaise
(1796) (Изложение системы мира. Тт. I–II, Париж, IV год Французской республики. В последнем подготовленном при жизни Лапласа, шестом издании книги, вышедшем уже после смерти автора, в 1835 г, изложение гипотезы было дано в виде последнего, VII примечания к сочинению.//Существование в мировом пространстве раскаленных газовых масс, подобных первоначальной туманности, которая предполагалась небулярной гипотезой Канта – Лапласа, спектроскопическим путем доказал в 1864 г. английский астроном УХ ггинс,который широко применил в астрономии созданный в 1859 гг. Кирхгофом и
Р. Бунзеном спектральный анализ. Энгельс использовал здесь книгу А. Секки
«Солнце» (см. A. Secchi. «Die Sonne». Braunschweig, 1872, S. 787, 789–790.

вития
32
. С этой точки зрения история человечества уже перестала казаться диким хаосом бессмысленных насилий, в равной мере достойных – перед судом созревшего ныне философского разума – лишь осуждения и скорейшего забвения она, напротив, предстала как процесс развития самого человечества, и задача мышления свелась теперь к тому,
чтобы проследить последовательные ступени этого процесса среди всех его блужданий и доказать внутреннюю его закономерность среди всех кажущихся случайностей.
Для нас здесь безразлично, что Гегель не разрешил этой задачи. Его историческая заслуга состояла в том, что он поставил ее. Задача же эта такова, что она никогда не может быть разрешена отдельным человеком. Хотя Гегель, наряду с
Сен-Симоном, был самым универсальным умом своего времени, но он все-таки был ограничен, во-первых, неизбежными пределами своих собственных знаний, а во-вторых, знаниями и воззрениями своей эпохи, точно также ограничен В черновом наброске Введения гегелевская философия характеризуется следующим образом Гегелевская система была последней, самой законченной формой философии, поскольку философия мыслится как особая наука, стоящая над всеми другими науками. Вместе с ней потерпела крушение вся философия.
Остались только диалектический способ мышления и понимание всего природного, исторического и интеллектуального мира как мира бесконечно движущегося, изменяющегося, находящегося в постоянном процессе возникновения и исчезновения. Теперь не только перед философией, но и перед всеми науками было поставлено требование открыть законы движения этого вечного процесса преобразования в каждой отдельной области. Ив этом заключалось наследие, оставленное гегелевской философией своим преемникам. – Ред
ными в отношении объема и глубины. Но к этому присоединилось еще третье обстоятельство. Гегель был идеалист, т. е.
для него мысли нашей головы былине отражениями, более или менее абстрактными, действительных вещей и процессов, а, наоборот, вещи и развитие их были для Гегеля, лишь воплотившимися отражениями какой-то идеи, существовавшей где-то еще до возникновения мира. Тем самым все было поставлено наголову, и действительная связь мировых явлений была совершенно извращена. И как бы верно и гениально ни были схвачены Гегелем некоторые отдельные связи явлений, все же многое ив частностях его системы должно было по упомянутым причинам оказаться натянутым, искусственным, надуманным, словом – извращенным. Гегелевская система как таковая была колоссальным недоноском, но зато и последним в своем роде. А именно, она еще страдала неизлечимым внутренним противоречием с одной стороны, ее существенной предпосылкой было воззрение на человеческую историю как на процесс развития, который по самой своей природе не может найти умственного завершения в открытии так называемой абсолютной истины нос другой стороны, его система претендует быть именно завершением этой абсолютной истины. Всеобъемлющая, раз навсегда законченная система познания природы и истории противоречит основным законам диалектического мышления, но это,
однако, отнюдь не исключает, а, напротив, предполагает, что систематическое познание всего внешнего мира может делать гигантские успехи с каждым поколением.
Уразумение того, что существующий немецкий идеализм совершенно ложен, неизбежно привело к материализму, но,
следует заметить, непросто к метафизическому, исключительно механическому материализму XVIII века. В противоположность наивно революционному, простому отбрасыванию всей прежней истории, современный материализм видит в истории процесс развития человечества и ставит своей задачей открытие законов движения этого процесса. Как у французов XVIII века, таки у Гегеля господствовало представление о природе, как о всегда равном себе целом, движущемся в одних и тех же ограниченных кругах, свечными небесными телами, как учил Ньютон, и с неизменными видами органических существ, как учил Линней; в противоположность этому представлению о природе современный материализм обобщает новейшие успехи естествознания, согласно которым природа тоже имеет свою историю во времени, небесные тела возникают и исчезают, как и все те виды организмов, которые при благоприятных условиях населяют эти тела, а круговороты, поскольку они вообще могут иметь место, приобретают бесконечно более грандиозные размеры.
В обоих случаях современный материализм является по существу диалектическими не нуждается больше нив какой философии, стоящей над прочими науками. Как только перед каждой отдельной наукой ставится требование выяснить свое место во всеобщей связи вещей и знаний о вещах, ка
кая-либо особая наука об этой всеобщей связи становится излишней. И тогда из всей прежней философии самостоятельное существование сохраняет еще учение о мышлении и его законах – формальная логика и диалектика. Все остальное входит в положительную науку о природе и истории.
Но в то время как указанный переворот в воззрениях на природу мог совершаться лишь по мере того, как исследования доставляли соответствующий положительный материал для познания, – уже значительно раньше совершились исторические события, вызвавшие решительный поворот в понимании истории. В 1831 г. в Лионе произошло первое рабочее восстание в период с 1838 по 1842 г. первое национальное рабочее движение, движение английских чартистов, достигло своей высшей точки. Классовая борьба между пролетариатом и буржуазией выступала на первый план в истории наиболее развитых стран Европы, по мере того,
как там развивались, с одной стороны, крупная промышленность, ас другой – недавно завоеванное политическое господство буржуазии. Факты все с большей и большей наглядностью показывали всю лживость учения буржуазной политической экономии о тождестве интересов капитала и труда, о всеобщей гармонии и о всеобщем благоденствии народа как следствии свободной конкуренции. Невозможно уже В черновом наброске Введения далее следовало Во Франции лионское восстание 1834 г. также провозгласило борьбу пролетариата против буржуазии.
Английские и французские социалистические теории приобрели историческое значение и не могли не вызвать отзвуки критику также ив Германии, хотя там
было не считаться со всеми этими фактами, равно как и с французскими английским социализмом, который являлся их теоретическим, хотя и крайне несовершенным, выражением. Но старое, еще не вытесненное, идеалистическое понимание истории не знало никакой классовой борьбы, основанной на материальных интересах, и вообще никаких материальных интересов производство и все экономические отношения упоминались лишь между прочим, как второстепенные элементы истории культуры. Новые факты заставили подвергнуть всю прежнюю историю новому исследованию, и тогда выяснилось, что вся прежняя история была историей борьбы классов, что эти борющиеся друг с другом общественные классы являются в каждый данный момент продуктом отношений производства и обмена, словом – экономических отношений своей эпохи следовательно, выяснилось, что экономическая структура общества каждой данной эпохи образует ту реальную основу, которой и объясняется в конечном счете вся надстройка, состоящая из правовых и политических учреждений, равно как и из религиозных, философских и иных воззрений каждого данного историческо- производство едва лишь начинало выходить из рамок мелкого хозяйства. Теоретический социализм, образовавшийся теперь не столько в Германии, сколько среди немцев, должен был, следовательно, импортировать весь свой материал Ред Уже в первое немецкое издание Развития социализма от утопии к науке) Энгельс внес существенное уточнение, сформулировав данное положение следующим образом вся прежняя история, за исключением первобытного состояния, была историей борьбы классов
го периода. Тем самым идеализм был изгнан из своего последнего убежища, из понимания истории, было дано материалистическое понимание истории и был найден путь для объяснения сознания людей из их бытия вместо прежнего объяснения их бытия из их сознания.
Но прежний социализм был также несовместим с этим материалистическим пониманием истории, как несовместимо было с диалектикой и с новейшим естествознанием понимание природы французскими материалистами. Прежний социализм, хотя и критиковал существующий капиталистический способ производства и его последствия, но он не мог объяснить его, а следовательно, исправиться с ним, – он мог лишь просто объявить его никуда негодным. Но задача заключалась в том, чтобы, с одной стороны, объяснить неизбежность возникновения капиталистического способа производства в его исторической связи и необходимость его для определенного исторического периода, а поэтому и неизбежность его гибели, ас другой – в том, чтобы обнажить также внутренний, до сих пор еще нераскрытый характер этого способа производства, так как прежняя критика направлялась больше на вредные последствия, чем на само капиталистическое производство. Это было сделано благодаря открытию прибавочной стоимости Было доказано, что присвоение неоплаченного труда есть основная форма капиталистического способа производства и осуществляемой им эксплуатации рабочих что даже в том случае, когда капиталист покупает рабочую силу по полной стоимости, какую она в качестве товара имеет на товарном рынке, он все же выколачивает из нее стоимость больше той, которую он заплатил за нее, и что эта прибавочная стоимость в конечном счете и образует ту сумму стоимости, из которой накапливается вру- ках имущих классов постоянно возрастающая масса капитала. Таким образом, было объяснено, как совершается капиталистическое производство и как производится капитал.
Этими двумя великими открытиями – материалистическим пониманием истории и разоблачением тайны капиталистического производства посредством прибавочной стоимости мы обязаны Марксу Благодаря этим открытиям социализм стал наукой, и теперь дело прежде всего в том, чтобы разработать ее дальше во всех ее частностях и взаимо- связях.
Приблизительно так обстояли дела в области теоретического социализма и ныне покойной философии, когда г-н
Евгений Дюринг с изрядным шумом выскочил на сцену и возвестило произведенном им полном перевороте в философии, политической экономии и социализме.
Посмотрим же, что обещает нам г-н Дюринг и как он выполняет свои обещания. Что обещает г-н Дюринг
Ближайшее отношение к нашему вопросу имеют следующие сочинения г-на Дюринга – его Курс философии»,
«Курс политической и социальной экономии и Критическая история политической экономии и социализма. Для начала нас интересует главным образом его первое сочине- ние.
На первой же странице г-н Дюринг возвещает о себе, что он тот, кто выступает с притязанием на представительство этой силы (философии) для своего времени и для ближайшего обозримого развития»
36
Он провозглашает себя, таким образом, единственным истинным философом настоящего времени и «обозримого»
будущего. Кто расходится с гном Дюрингом, тот расходится с истиной. Немало людей, еще до г-на Дюринга, думали осе- бе в таком же духе, но, за исключением Рихарда Вагнера, он,
пожалуй, первый, кто, нисколько не смущаясь, говорит так о самом себе. Ипритом истина, о которой у него идет речь ЕЕ. Дюринг. Курс философии как строго научного мировоззрения и жизнеформирования». Лейпциг,
1875).//Е. Dühring. «Cursus der National – und Socialokonomie einschliesslich der
Hauptpunkte der Finanzpolitik». 2. AufL, Leipzig, 1876 (Е. Дюринг. Курс политической и социальной экономии, включая основные вопросы финансовой политики изд, Лейпциг, 1876). Первое издание книги вышло в Берлине в 1873 го- ду.//Е. Dühring. «Kritische Geschichte der Nationalӧkonomie und des Socialismus».
2. AufL, Berlin, 1875 (Е. Дюринг. Критическая история политической экономии и социализма. 2 изд, Берлин, 1875). Первое издание книги вышло в Берлине в 1871 году Курсив во всех цитатах из сочинений Дюринга принадлежит Энгельсу. – Ред
это – окончательная истина в последней инстанции».
Философия г-на Дюринга есть естественная система, или философия действительности Действительность мыслится в этой системе таким способом, который исключает всякое поползновение к какому-либо мечтательному и субъективно ограниченному представлению о мире».
Таким образом, философия эта такого свойства, что она выводит г-на Дюринга заграницы его личной, субъективной ограниченности, которых он сам не может отрицать. Это, разумеется, необходимо, чтобы он мог устанавливать окончательные истины в последней инстанции, хотя мы все еще не уразумели, как должно совершиться это чудо.
Эта естественная система знания, самого по себе ценного для духа, установила основные формы бытия, нисколько не жертвуя глубиной мысли. Со своей действительно критической точки зрения она предлагает нашему вниманию элементы действительной философии, сообразно с этим направленной на действительность природы и жизни философии, которая не признаёт никакого просто видимого горизонта, нов своем производящем мощный переворот движении развертывает все земли и все небеса внешней и внутренней природы Эта система есть новый способ мышления, и его результаты представляют собой своеобразные в самой основе выводы и воззрения системосо- зидающие идеи твердо установленные истины. Здесь мы имеем перед собой труд, который должен черпать свою силу в концентрированной инициативе (чтобы сие ни означало исследование, проникающее до самых корней коренную науку строго научное понимание вещей и людей…
работу мысли, всесторонне пронизывающую свой предмет…
творческое
развертывание предпосылок и выводов, доступных власти мысли нечто абсолютно фундаментальное».
В экономическо-политической области он не только дает нам исторически и систематически охватывающие предмет труды, из которых исторические работы вдобавок отмечены еще моей историографией в высоком стиле и которые в экономической науке проложили пути к творческим поворотам, но, кроме того, он заканчивает собственным, вполне разработанным социалистическим планом будущего общества, который представляет собой практический плод ясной и до последних корней проникающей теории, а потому этот план является столь же непогрешимыми едино-спасающим, как и философия г-на Дюринга; ибо
«только в той социалистической системе, которую я охарактеризовал в моем Курсе политической и социальной экономии, истинно собственное может занять место только кажущейся и предварительной или же насильственной собственности. И с этим должно сообразоваться будущее.
Этот букет восхвалений, который г-н Дюринг преподносит гну Дюрингу, легко мог бы быть увеличен в десять раз.
Но приведенного достаточно, чтобы уже теперь возбудить в читателе некоторые сомнения относительно того, действительно ли он имеет дело с философом или же всего лишь с – мы должны, однако, просить читателя отложить свой приговор до более подробного ознакомления с вышеотмеченной способностью проникновения до последних корней.
Мы даем этот букет только для того, чтобы показать, что перед нами необыкновенный философ и социалист, высказывающий просто свои мысли и предоставляющий истории решить вопрос об их ценности, а совершенно необыкновенное существо, претендующее не менее как на папскую непогрешимость человек, едино-спасающее учение которого приходится просто-напросто принять, если не желаешь впасть в преступнейшую ересь. Таким образом, мы отнюдь не имеем здесь дело с одной из тех работ, какими изобилует социалистическая литература всех стран, в последнее время и немецкая, – работ, где люди разного калибра самым искренним образом стараются уяснить себе вопросы, для разрешения которых у них, быть может, не хватает, в большей или меньшей степени, материала в этих работах, каковы бы ни были их научные и литературные недостатки, заслуживает уже признания их социалистическая добрая воля. Напротив,
г-н Дюринг преподносит нам положения, которые он провозглашает окончательными истинами в последней инстанции,
рядом с которыми всякое иное мнение объявляется, стало быть, уже заранее ложным. Обладатель исключительной истины, г-н Дюринг обладает также единственным строго научным методом исследования, рядом с которым все другие
методы ненаучны. Либо он прав, и тогда перед нами величайший гений всех времен, первый сверхчеловек, ибо человек этот совершенно непогрешим либо он неправ, ив таком случае, каков бы ни был наш приговор, всякая благожелательная снисходительность к гну Дюрингу, принимающая во внимание его возможные добрые намерения, была бы все- таки для него смертельнейшим оскорблением.
Когда обладаешь окончательной истиной в последней инстанции и единственно строгой научностью, то, само собой разумеется, приходится питать изрядное презрение к прочему заблуждающемуся и непричастному к науке человечеству. Нас не должно поэтому удивлять, что г-н Дюринг говорит о своих предшественниках крайне пренебрежительно и что его проникающая до корней основательность смилостивилась лишь над немногими великими людьми, в виде исключения возведенными самим гном Дюрингом в это зва- ние.
Послушаем сначала его мнение о философах:
«Лишенный всяких честных убеждений Лейбниц этот лучший из всех возможных философствующих придворных Кант еще с грехом пополам может быть терпим, но после него все пошло вверх дном появился дикий бреди столь же нелепый, как и пустой вздор ближайших эпигонов, в особенности неких Фихте и Шеллинга… чудовищные карикатуры невежественной натурфилософической галиматьи после
кантовские чудовищности и горячечные фантазии, которые увенчал некий Гегель». Этот последний говорил на гегелевском жаргоне и распространял гегелевскую заразу»
посредством своей вдобавок еще и по форме ненаучной манеры и своих неудобоваримых идей».
Естествоиспытателям достается не меньше, но из них назван по имени только Дарвин, и поэтому мы вынуждены ограничиться им одним:
«Дарвинистская полупоэзия и фокусы с метаморфозами,
с их грубо чувственной узостью понимания и притупленной способностью различения По нашему мнению, специфический дарвинизм, из которого, разумеется, следует исключить построения Ламарка, представляет собой изрядную дозу зверства, направленного против человечности».
Но хуже всего достается социалистам. За исключением разве только Луи Блана, самого незначительного из всех, все они грешники и не заслуживают славы, которую им воздавали предпочтительно перед гном Дюрингом (или хотя бы на втором месте после него. И не только сточки зрения истины или научности – нет, но и сточки зрения личного характера. За исключением Бабёфа и некоторых коммунаров г, все они небыли мужами. Три утописта окрещены социальными алхимиками. Из них Сен-Симон трети- руется еще снисходительно, поскольку ему делается только упрек в экзальтированности, причем с соболезнованием отмечается, что он страдал религиозным помешательством
Зато, когда речь заходит о Фурье, то г-н Дюринг совершенно теряет терпение, ибо Фурье обнаружил все элементы безумия идеи, которые, вообще, скорее всего можно найти в сумасшедших домах самые дикие бредни порождения безумия Невыразимо нелепый Фурье, эта детская головка, этот идиот – вдобавок даже и не социалист в его фаланстере
37
нет и кусочка рационального социализма, это уродливое построение, сфабрикованное по обычному торговому шаблону».
И, наконец:
«Тот, для кого эти отзывы (Фурье о Ньютоне) «… представляются еще недостаточными, чтобы убедиться, что в имени Фурье и во всем фурьеризме истинного только и есть,
что первый слог (fou – сумасшедший, тот сам подлежит
зачислению в какую-либо категорию идиотов».
Наконец, Роберт Оуэн имел тусклые и скудные идеи…
его столь грубое в вопросе о морали мышление несколько трафаретных идеек, выродившихся в нелепость противоречащий здравому смыслу и грубый способ понимания…
ход идей Оуэна едва ли заслуживает серьезной критики…
его тщеславие и т. д.
Если, таким образом, г-н Дюринг чрезвычайно остроумно характеризует утопистов по их именам Сен-Симон –
37
Фаланстеры – дворцы, в которых, согласно представлениям французского социалиста-утописта Ш. Фурье, должны были жить и работать члены производ- ственно-потребительских ассоциаций в идеальном социалистическом обществе
saint (блаженный, Фурье – fou (сумасшедший, Анфантен –
enfant (ребяческий, то остается только прибавить Оуэн увы о weh!] и целый, очень значительный период в истории социализма попросту разгромлен при помощи четырех слов. А если кто в этом усомнится, тот сам подлежит зачислению в какую-либо категорию идиотов».
Из суждений Дюринга о позднейших социалистах мы,
краткости ради, извлечем только относящиеся к Лассалю и
Марксу.
Лассаль:
«Педантически-крохоборческие попытки популяризации дебри схоластики чудовищная смесь общей теории и пустяковых мелочей гегельянское суеверие без формы и смысла отпугивающий пример свойственная ему ограниченность важничание ничтожнейшим хламом наш иудейский герой памфлетный писака…
заурядный… внутренняя шаткость воззрений на жизнь и мир».
Маркс:
Узость взглядов его труды и результаты сами по себе, те. рассматриваемые чисто теоретически, не имеют длительного значения для нашей области (критической истории социализма, а в общей истории духовных течений должны быть упомянуты самое большее как симптомы влияния одной отрасли новейшей сектантской схоластики…
бессилие концентрирующих и систематизирующих способностей хаос мыслей и стиля, недостойные аллюры языка…
англизированное тщеславие одурачивание дикие концепции, которые в действительности являются лишь ублюдками исторической и логической фантастики вводящий в заблуждение оборот личное тщеславие мерзкие приемчики гнусно шуточки и прибауточки с претензией на остроумие китайская ученость философская и научная отсталость».
И так далее итак далее, ибо все приведенное выше, – это тоже лишь небольшой, наскоро собранный букет из дюрин- говского цветника. Само собой разумеется, что в данный момент мы еще совершенно не касаемся того, насколько являются окончательными истинами в последней инстанции эти любезные ругательства, которые при некоторой воспитанности не должны были бы позволить гну Дюрингу находить
что бы тони было мерзкими гнусным. Точно также мы пока еще остерегаемся, чтобы у нас как-нибудь не вырвалось сомнение в коренной основательности этих любезностей г- на Дюринга, так как в противном случае нам, быть может,
запрещено было бы даже выбрать ту категорию идиотов, к которой мы принадлежим. Мы сочли только своим долгом,
с одной стороны, дать пример того, что г-н Дюринг называет
«образцами деликатного и истинно скромного способа выражения, ас другой – констатировать, что для г-на Дюринга негодность его предшественников есть нечто столь же твердо установленное, как его собственная непогрешимость. Засим мы в самом глубоком благоговении умолкаем перед этим величайшим гением всех времен если, конечно, все обстоит
именно так
Отдел первый. Философия. Подразделение. Априоризм
Философия, – погну Дюрингу, – есть развитие высшей формы осознания мира и жизни, а в более широком смысле она обнимает принципы всякого знания и воли. Везде,
где человеческое сознание имеет дело с каким-либо рядом познаний или побуждений или же с какой-нибудь группой форм существования, – принципы всего этого должны быть предметом философии. Эти принципы представляют собой простые – или предполагаемые до сих пор простыми – элементы, из которых может быть составлено все многообразное содержание знания и воли. Подобно химическому составу тел, общее устройство вещей также может быть сведено к основным формами основным элементам. Эти последние элементы или принципы, будучи раз найдены, имеют значение не только для всего того, что непосредственно известно и доступно, но также и для неизвестного и недоступного нам мира. Таким образом, философские принципы составляют последнее дополнение, в котором нуждаются науки, чтобы стать единой системой объяснения природы и человеческой жизни. Кроме основных форм всего существующего, философия имеет только два настоящих объекта исследования
а именно – природу и человеческий мир. Таким образом,
для упорядочения нашего материала совершенно непринужденно получаются три группы, а именно всеобщая мировая схематика, учение о принципах природы и, наконец, учение о человеке. В этой последовательности заключается вместе стем известный внутренний логический порядок ибо формальные принципы, имеющие значение для всякого бытия,
идут впереди, а те предметные области, к которым эти принципы должны применяться следуют за ними в той градации,
в какой одна область подчинена другой.
Вот что утверждает г-н Дюринг – и почти сплошь в дословной передаче.
Стало быть, речь идет у него о принципах выведенных измышления а не из внешнего мира, о формальных принципах, которые должны применяться к природе и человечеству, с которыми должны, следовательно, сообразоваться природа и человек.
Но откуда берет мышление эти принципы Из самого себя Нет, ибо сам г-н Дюринг говорит область чисто идеального ограничивается логическими схемами и математическими формами (последнее, как мы увидим, вдобавок неверно. Но ведь логические схемы могут относиться только к
формам мышления здесь же речь идет только о формах бытия, о формах внешнего мира, а эти формы мышление никогда не может черпать и выводить из самого себя, а только из внешнего мира. Таким образом, все соотношение оказывается прямо противоположным принципы – не исходный пункт исследования, а его заключительный результат;
эти принципы не применяются к природе и к человеческой истории, а абстрагируются из них не природа и человечество сообразуются с принципами, а, наоборот, принципы верны лишь постольку, поскольку они соответствуют природе и истории. Таково единственно материалистическое воззрение на предмета противоположный взгляд г-на Дюрин- га есть идеалистический взгляд, переворачивающий вверх ногами действительное соотношение, конструирующий действительный мир из мыслей, из предшествующих миру и существующих где-то от века схем, теней или категорий, точь- в-точь как это делает некий Гегель.
Действительно, сопоставим Энциклопедию Гегеля
38
и все ее горячечные фантазии с дюринговскими окончательными истинами в последней инстанции. У г-на Дюринга мы имеем, во-первых, всеобщую мировую схематику, которая у
Гегеля называется логикой Затем мы имеем у обоих применение этих схем – соответственно, логических категорий – к природе, что дает философию природы наконец, примене-
38
G. W. F. Hegel. «Encyclopadie der philosophischen Wissenschaften im
Grundrisse». Heidelberg, 1817 (Г. В. Ф. Гегель. Энциклопедия философских наук в сжатом очерке. Гейдельберг, 1817). Это произведение состоит из трех частей) логика, 2) философия природы, 3) философия духа.//При работе над
«Анти-Дюрингом» и Диалектикой природы Энгельс пользовался работами Ге- геля преимущественно в издании Сочинений, осуществленном после смерти Ге- геля его учениками (см. Указатель цитируемой и упоминаемой литературы
ние их к человечеству – то, что Гегель называет философией духа. Таким образом, внутренний логический порядок»
дюринговской последовательности приводит нас совершенно непринужденно обратно к Энциклопедии Гегеля,
из которой этот порядок заимствован с верностью, способной тронуть до слез вечного жида гегелевской школы – профессора Михелета в Берлине
39
Так бывает всегда, когда сознание, мышление берется вполне натуралистически, просто как нечто данное, заранее противопоставляемое бытию, природе. В таком случае должно показаться чрезвычайно удивительным то обстоятельство, что сознание и природа, мышление и бытие, законы мышления и законы природы до такой степени согласуются между собой. Но если, далее, поставить вопрос, что же такое мышление и сознание, откуда они берутся, то мы увидим, что они – продукты человеческого мозга и что сам человек – продукт природы, развившийся в определенной среде и вместе с ней. Само собой разумеется в силу этого,
что продукты человеческого мозга, являющиеся в конечном Вечным жидом гегелевской школы Энгельс называет Михелета, по-види- мому, за его неизменную приверженность поверхностно понятому гегельянству.
Так, в 1876 г. Михелет начал издавать пятитомную Систему философии, общая структура которой воспроизводила план Энциклопедии Гегеля. См. С. L.
Michelet. «Das System der Philosophie als exacter Wissenschaft enthaltend Logik,
Naturphilosophie und Geistesphilosophie». Bd. 1–5, Berlin, 1876–1881 (КЛ. Ми- хелет. Система философии как точной науки, содержащая логику, философию природы и философию духа. Тт. 1–5, Берлин, О Вечном жиде см.
Указатель имен (литературные и мифологические персонажи
счете тоже продуктами природы, не противоречат остальной связи природы, а соответствуют ей
40
Но г-н Дюринг не может позволить себе такой простой трактовки вопроса. Ведь он мыслит не только от имени человечества, что уже само по себе было бы немаловажным делом, а от имени сознательных и мыслящих существ всех небесных тел.
В самом деле, было бы принижением основных форм сознания и знания, если бы мы, прибавив к ним эпитет человеческие, захотели отвергнуть или хотя бы только взять под сомнение их суверенное значение и безусловное право на истину».
Таким образом, дабы не появилось подозрение, что на каком-нибудь другом небесном теле дважды два составляет пять, г-н Дюринг лишает себя права называть мышление
«человеческим» и вынужден поэтому оторвать его от единственной реальной основы, на которой мы его находим, т. е.
от человека и природы. Вследствие этого г-н Дюринг безнадежно тонет в такой идеологии, которая превращает его в эпигона того самого Гегеля, которого он обозвал эпигоном. Впрочем, нам еще не раз придется приветствовать г- на Дюринга на других небесных телах.
Само собой понятно, что на такой идеологической основе В 1885 г. при подготовке второго издания «Анти-Дюринга» Энгельс предполагал дать к этому месту примечание, набросок которого (О прообразах математического бесконечного в действительном мире) он отнес впоследствии к материалам Диалектики природы
невозможно построить никакого материалистического учения. Мы увидим впоследствии, что г-н Дюринг вынужден неоднократно подсовывать природе сознательный образ действий, те. попросту говоря – бога.
Впрочем, у нашего философа действительности были еще и другие мотивы к тому, чтобы основу всей действительности перенести из мира действительного в мир идей. Ведь наука об этой всеобщей мировой схематике, об этих формальных принципах бытия, – ведь именно она-то и составляет основу философии г-на Дюринга. Если схематику мира выводить не из головы, а только при помощи головы из действительного мира, если принципы бытия выводить из того, что есть, – то для этого нам нужна не философия, а положительные знания о мире и о том, что в нем происходит то, что получается в результате такой работы, также не есть философия, а положительная наука. Нов таком случае весь том г-на Дюринга оказался бы не более, как даром потраченным трудом.
Далее, если ненужно больше философии как таковой, тоне нужно и никакой системы, даже и естественной системы философии. Уразумение того, что вся совокупность процессов природы находится в систематической связи, побуждает науку выявлять эту систематическую связь повсюду, как в частностях, таки в целом. Но вполне соответствующее своему предмету, исчерпывающее научное изображение этой связи, построение точного мысленного отображения мировой системы, в которой мы живем, остается как для нашего времени, таки на все времена делом невозможным. Если бы в какой-нибудь момент развития человечества была построена подобная окончательно завершенная система всех мировых связей, как физических, таки духовных и исторических, тотем самым область человеческого познания была бы завершена, и дальнейшее историческое развитие прервалось бы с того момента, как общество было бы устроено в соответствии с этой системой, – а это было бы абсурдом,
чистой бессмыслицей. Таким образом, оказывается, что люди стоят перед противоречием с одной стороны, передними задача – познать исчерпывающим образом систему мира в ее совокупной связи, ас другой стороны, их собственная природа, как и природа мировой системы, не позволяет им когда-либо полностью разрешить эту задачу. Но это противоречие не только лежит в природе обоих факторов, мира и людей, оно является также главным рычагом всего умственного прогресса и разрешается каждодневно и постоянно в бесконечном прогрессивном развитии человечества совершенно так, как, например, известные математические задачи находят свое решение в бесконечном ряде или непрерывной дроби. Фактически каждое мысленное отображение мировой системы остается ограниченным, объективно – историческими условиями, субъективно – физическими иду- ховными особенностями его автора. Но г-н Дюринг заранее объявляет свой способ мышления таким, который исключает какое бы тони было поползновение к субъективно ограниченному представлению о мире. Мы уже видели раньше,
что г-н Дюринг вездесущ, присутствуя на всех возможных небесных телах. Теперь мы видим также, что они всеведущ.
Он разрешил последние задачи науки и таким образом наглухо заколотил для всей науки дверь, ведущую в будущее.
Подобно основным формам бытия, г-н Дюринг считает также возможным вывести всю чистую математику непосредственно из головы, априорно, те. не прибегая к опыту,
который мы получаем из внешнего мира.
В чистой математике, – утверждает г-н Дюринг, – разум имеет дело с продуктами своего собственного свободного творчества и воображения понятия числа и фигуры представляют собой достаточный для нее и создаваемый ею самой объект, и потому она имеет значение, независимое от
особого
опыта и от реального содержания мира».
Что чистая математика имеет значение, независимое от
особого
опыта каждой отдельной личности, это, конечно,
верно, но тоже самое можно сказать о всех твердо установленных фактах любой науки и даже о всех фактах вообще.
Магнитная полярность, состав воды из водорода и кислорода, тот факт, что Гегель умер, а г-н Дюринг жив, – все это имеет значение независимо от моего опыта или опыта других отдельных личностей, даже независимо от опыта г-на
Дюринга, когда последний спит сном праведника. Но совершенно неверно, будто в чистой математике разум имеет дело
только с продуктами своего собственного творчества и воображения. Понятия числа и фигуры взяты не откуда-нибудь, а только из действительного мира. Десять пальцев, на которых люди учились считать, те. производить первую арифметическую операцию, представляют собой все, что угодно, только не продукт свободного творчества разума. Чтобы считать,
надо иметь не только предметы, подлежащие счету, но обладать уже и способностью отвлекаться при рассматривании этих предметов от всех прочих их свойств кроме числа, а эта способность есть результат долгого, опирающегося на опыт,
исторического развития. Как понятие числа, таки понятие фигуры заимствованы исключительно из внешнего мира, а не возникли в голове из чистого мышления. Должны были существовать вещи, имеющие определенную форму, и эти формы должны были подвергаться сравнению, прежде чем можно было прийти к понятию фигуры. Чистая математика имеет своим объектом пространственные формы и количественные отношения действительного мира, стало быть весьма реальный материал. Тот факт, что этот материал принимает чрезвычайно абстрактную форму, может лишь слабо затушевать его происхождение из внешнего мира. Но чтобы быть в состоянии исследовать эти формы и отношения в чистом виде, необходимо совершенно отделить их от их содержания, оставить это последнее в стороне как нечто безразличное таким путем мы получаем точки, лишенные измерений, линии, лишенные толщины и ширины, разные a и b, x

и y, постоянные и переменные величины, и только в самом конце мы доходим до продуктов свободного творчества и воображения самого разума, а именно – до мнимых величин.
Точно также выведение математических величин друг из друга, кажущееся априорным, доказывает не их априорное происхождение, а только их рациональную взаимную связь.
Прежде чем прийти к мысли выводить форму цилиндра извращения прямоугольника вокруг одной из его сторон, нужно было исследовать некоторое количество реальных прямоугольников и цилиндров, хотя бы ив очень несовершенных формах. Как и все другие науки, математика возникла из практических потребностей людей из измерения площадей земельных участков и вместимости сосудов, из счисления времени и из механики. Но, как и во всех других областях мышления, законы, абстрагированные из реального мира, на известной ступени развития отрываются от реального мира, противопоставляются ему как нечто самостоятельное,
как явившиеся извне законы, с которыми мир должен сообразоваться. Так было с обществом и государством, так, а не иначе, чистая математика применяется впоследствии к миру, хотя она заимствована из этого самого мира и только выражает часть присущих ему форм связей, – и как раз только
поэтому
и может вообще применяться.
Подобно тому как г-н Дюринг воображает, что из математических аксиом, которые т с чисто логической точки зрения не допускают обоснования, да и не нуждаются в нем
можно без всякой примеси опыта вывести всю чистую математику, а затем применить ее к миру, – точно также он воображает, что он в состоянии сначала создать из головы основные формы бытия, простые элементы всякого знания, аксиомы философии, из них вывести всю философию, или мировую схематику, и затем высочайше октроировать эту свою конституцию природе и человечеству. К сожалению, природа вовсе не состоит из мантёйфелевских пруссаков 1850 га человечество состоит из них лишь в самой ничтожной ча- сти.
Математические аксиомы представляют собой выражения крайне скудного умственного содержания, которое математике приходится заимствовать у логики. Их можно свести к следующим двум. Целое больше части. Это положение является чистой тавтологией, ибо взятое в количественном смысле представление часть уже заранее относится определенным образом к представлению целое, а именно так, что часть непосредственно означает, что количественное целое состоит из нескольких количественных частей. Оттого, что так называемая аксиома вполне определенно это констатирует, мы ни на шаг не подвинулись вперед. Эту тавтологию можно да Намек на рабскую покорность пруссаков, принявших конституцию, которая была октроирована (дарована) королем 5 декабря 1848 г. одновременно с разгоном прусского Учредительного собрания. Конституция, в выработке которой принимал участие реакционный министр Мантёйфель, была окончательно одобрена Фридрихом-Вильгельмом IV 31 января 1850 года
же до известной степени доказать рассуждая так целое есть то, что состоит из нескольких частей часть есть то, что, будучи взято несколько раз, составляет целое следовательно,
часть меньше целого, – причем пустота содержания еще резче подчеркивается пустотой повторения. Если две величины порознь равны третьей, то они равны между собой. Как доказал уже Гегель, это положение представляет собой заключение, за правильность которого ручается логика, – которое, стало быть, доказано, хотя и вне области чистой математики. Прочие аксиомы о равенстве и неравенстве представляют собой только логическое развитие этого заключения.
На этих тощих положениях нив математике, нигде бы тони было в другой области далеко не уедешь. Чтобы подвинуться дальше, мы должны привлечь реальные отношения,
отношения и пространственные формы, отвлеченные от действительных тел. Представления о линиях, поверхностях, углах, многоугольниках, кубах, шарах и т. д. – все они отвлечены от действительности, и нужна изрядная доза идеологической наивности, чтобы поверить математикам, будто первая линия получилась от движения точки в пространстве, первая поверхность – от движения линии, первое тело – от движения поверхности и т. д. Даже язык восстает против этого См. Гегель. Энциклопедия философских наука также Наука логики, кн. III, отд. I, гл. 3, параграф о четвертой фигуре умозаключения наличного бытия, и отд. III, гл. 2, параграф о теореме
Математическая фигура трех измерений называется телом solidum по-латыни, следовательно – даже осязаемым телом, и, таким образом, она носит название, взятое отнюдь не из свободного воображения ума, а из грубой действитель- ности.
Но к чему все эти пространные рассуждения После того как г-н Дюринг на страницах 42 и 43 43
вдохновенно воспел независимость чистой математики от эмпирического мира, ее априорность, ее оперирование продуктами свободного творчества и воображения ума, он на странице 63 заявляет:
«Легко упускают из виду, что эти математические элементы (число, величина, время, пространство и геометрическое движение) идеальны только по своей форме Абсолютные
величины,
какого бы рода они ни были, представляют собой поэтому нечто совершенно эмпирическое Однако математические схемы допускают такую характеристику, которая
обособлена
от опыта и тем не менее является достаточной»,
что более или менее применимо ко всякой абстракции, ново- все не доказывает, что последняя абстрагирована не из действительности. В мировой схематике чистая математика возникла из чистого мышления в натурфилософии она – нечто совершенно эмпирическое, взятое из внешнего мира и затем обособленное. Чему же мы должны верить В первом отделе «Анти-Дюринга» все такого рода ссылки на страницы относятся к книге Дюринга Курс философии

1 2 3 4 5 6 7 8 9 ... 42

Смотрите также файлы

Биохимия нервной ткани.pptx

Котел паровой мзк7АГ.docx

Группа Дипломная работа Автоматизированная система управления процессом конвертирования в цветной металлургии Пояснительная записка Зав кафедрой.doc

Вакансии в муниципальных образовательных организациях города Ульяновска.doc

Данной работы была выбрана не случайно, так как она актуальна в современной спортивной жизни подростков.docx

Файл: Фридрих Энгельс АнтиДюринг. Диалектика природы (сборник).pdf

Смотрите также файлы

Информация

Списки файлов

Дополнительно