ВУЗ: Не указан
Категория: Не указан
Дисциплина: Не указана
Добавлен: 04.12.2023
Просмотров: 819
Скачиваний: 2
ВНИМАНИЕ! Если данный файл нарушает Ваши авторские права, то обязательно сообщите нам.
Интеграция психологии имеет еще один аспект, обозначенный в одной из работ Н.Пезешкиана следующим образом: «Психологии просто не существует без религии или без жизненной философии. Когда бы мы ни пытались определить предмет психологии, т.е. человеческую сущность, мы применяем, чаще всего не замечая этого, стандарты, извлеченные из определенной жизненной философии. Например, человек рассматривается как машина, реагирующая на определенные импульсы, или как существо,
7
обладающее потребностями, которые можно постоянно контролировать с помощью социальных норм. Он рассматривается как продукт наследственности, как обладатель свободной воли или как продукт окружающей среды. Мы обращаемся с человеком согласно тому, как мы его рассматриваем. Одно это делает необходимым для нас распознавание философского и религиозного фона нашего образа человека» [147, с. 93].
Таким образом, для того чтобы стать действительной наукой о всеобщем и сущностном, релевантной эволюции психической жизни всего вида homo sapiens, психологии еще предстоит решить труднейшую методологическую задачу синтезирования существующих научных школ и направлений, задачу подлинной интеграции своего предмета и, следовательно, самой себя как научной дисциплины. Сегодняшняя психология — это конгломерат психологии, которые с помощью индуктивного метода, отталкиваясь от изучения той или иной частной конкретизации психической жизни человека, пытаются перейти к формулированию всеобщих закономерностей психической жизни человеческого вида в целом.
История (а точнее, предыстория) психологии представляется нам не чем иным, как чередованием попыток выведения всеобщего из частного. Ассоцианизм, психоанализ, бихевиоризм, геш-тальтпсихология, персонализм и все их современные аналоги стремились и по сей день стремятся создать психологическую науку на путях построения объяснительных принципов, конструируемых по законам логического (эмпирического) обобщения конкретных и частных знаний. Данный путь построения научной психологии, по которому развивались основные психологические школы и направления, можно назвать позитивистским или натуралистическим. На этом пути мировая психология добилась значительных успехов в изучении, систематизации и обобщении всего эмпирического многообразия фактов, явлений и их взаимосвязей в психической жизни человека. Аналитически расчленяя структуру исследуемого, психология
изучила и описала огромное число специфических, частных феноменов. Однако при этом оказалось, что ни один из объяснительных принципов, ни одно из обобщений, сформулированных психологами в ходе такого натуралистического изучения психики человека: от «ассоциации» и «либидо» до «гештальта» и «предметной деятельности», не может вместить в себя всего многообразия научных данных, не может стянуть все более и более расходящиеся «швы здания психологической науки» (А.Н.Леонтьев). Несмотря на все усилия теоретиков, психология продолжает буквально тонуть в собственных знаниях, не может осуществить прорыв от частного знания к всеобщему, из плана феноменологии частичного человека в план онтологии его сущности.
8
На наш взгляд, лишь в рамках двух направлений в мировой психологии была намечена принципиально иная методология построения психологической науки как науки о всеобщем, о психике человека вообще. В 20-е гг. в СССР марксистская психология приступила к разработке идеи о сущности человека как совокупности общественных отношений [9, 35]. В 50-е гг. в США гуманистическая психология также отказалась от анализа компонентов психической жизни дезинтегрированного человека, предприняла попытку по-своему понять сущность человека и содействовать его целостному развитию [12].
То общее, что мы видим в этих двух столь разных по времени возникновения и идеологическим основаниям психологических течениях, заключается в стремлении интегрировать психологию не на основе обобщения отчужденного от человека психологического з н а н и я, а на основе достижения человеком гуманистического идеала. Если теоретическое обобщение (объяснительный принцип) функционирует в науке как логическая скрепа, как средство причинного объяснения и предсказания некоторого (каждый раз ограниченного, частного) круга психических явлений, состояний и процессов, то идеал (даже в его коммунистической версии) осуществляет интегрирующую функцию совершенно иначе: идеал также позволяет объяснить (точнее, понять и осмыслить) и предсказать (точнее, актуализировать и стимулировать) любое конкретное, частное проявление (момент) психической жизни человека, но при этом он выступает как всеобщая цель психического развития, как его телеологическая причина.
И марксистская, и гуманистическая психологии исходят из сходного тезиса: психическое развитие вида homo sapiens есть целостный процесс (вне зависимости от того, будет ли он рассматриваться как общественно-исторический или же организмический по своей природе), и этот процесс имеет некоторую общую цель (вне зависимости от того, будет ли она рассматриваться как «всесторонне и гармонично развитая личность» или «целостно функционирующий человек»). Именно эта цель является тем идеалом, к которому закономерно стремится развитие каждого человеческого существа независимо от разного рода ограничений, налагаемых на него его конкретной и специфичной половой, расовой, культурной, этнической и прочей принадлежностью.
И психологи-марксисты, и психологи-гуманисты рассматривают развитие психики человека как закономерный процесс. Причем закономерный характер этого процесса определяется не столько его объективностью и детерминированностью, сколько его самодетерминированностью и телеологичностью. Различие этих подходов (на наш взгляд, непринципиальное) заключается в том, что психологи-марксисты (Л.С.Выготский, А.Н.Леонтьев, С.Л.Рубинштейн, Л.Сэв и др.) в своих работах акцентировали внимание
9
преимущественно на культурно-исторических и филогенетических аспектах (условия, детерминанты, механизмы) психического развития, тогда как представители гуманистической психологии (А.Маслоу, А.Менегетти, Р.Мэй, К.Роджерс и др.) акцентировали свое внимание главным образом на психолого-организми-ческих, онто- и актуалгенетических аспектах личностного роста. Однако и в том и в другом случае интеграция психологии как науки рассматривалась не как результат совершенствования и обобщения отчужденного от человека психологического знания, но как результат интеграции самого человека, результат преодоления депривации его базальных потребностей (А. Маслоу), дезинтегрированное™ его Я (К.Роджерс), как результат «реинтеграции» его деятельности, сознания и личности (А. Н.Леонтьев), преодоления его частичности и отчужденности от родовой сущности (С. Л. Рубинштейн). В логике данной работы мы сознательно абстрагируемся от рассмотрения марксистской критики в адрес гуманистической психологии (лейтмотив этой в значительной степени идеологической критики на протяжении уже многих десятилетий складывается из двух главных «нот»: абстрактности и антропоцентризма) [1, 5, 48]. Эта особая тема требует специального и тщательного анализа многочисленных и плохо систематизированных источников как в отечественной, так и в зарубежной психологии. Для нас важен другой аспект — вычленение сходства марксистской и гуманистической психологии, общности их целей и задач.
В рамках этих двух психологических течений сама задача построения психологии как науки о человеке приобретала совершенно особый, новый смысл. Решение этой задачи виделось не в построении системы обобщенного, взаимосвязанного и непротиворечивого знания о психической жизни человека, а в обнаружении и устранении тех препятствий, которые встречаются на пути реализации человеком гуманистического идеала, реализации им своей собственной природы и сущности. По словам С.Л.Рубинштейна, «гуманизм марксизма связан (и в психологии тоже. — А. О.) с решением проблемы отчуждения и его преодоления...» [35, с. 379]. Как бы продолжая ту же мысль, Л.Сэв указывал: «...самая высокая задача, которая стоит перед психологией личности... заключается... в обнаружении общих корней и частных психологических форм ограничения расцвета личности в данном обществе и в нахождении возможностей уничтожения (там, где это зависит от психологии) такого ограничения» [38, с. 514].
Примечательно также, что представителями рассматриваемых психологических течений гуманистический идеал понимается не как идеал отдельной социальной группы, отдельного сообщества людей, но как всеобщий идеал, т.е. как конечная цель («омега») социального и индивидуального развития и одновременно как
10
исходный пункт («альфа») этого развития — родовая сущность всех людей и реальное, подлинное, аутентичное Я каждого конкретного человека. Именно поэтому содержательные описания этого идеала у марксистов и гуманистов фактически совпадают: и те и другие видят в нем целостную и свободную, гармонично и всесторонне развитую, актуализировавшую свой творческий потенциал, открытую жизненному опыту и аутентичную личность человека.
Более чем вековая история развития научной натуралистической психологии, ориентированной на знание, достаточно убедительно, на наш взгляд, свидетельствует о тщетности усилий, направленных на выработку всеобщих категорий, о невозможности выхода за рамки каждый раз ограниченных, частных объяснительных принципов и, следовательно, о бесперспективности построения на этом пути психологии как подлинной науки. Вместе с тем сравнительно короткая история развития научных течений, ориентированных на идеал, показывает, что даже при самых крайних, буквально противоположных исходных основаниях психологи с необходимостью приходят к весьма сходным (если не идентичным) представлениям о всеобщей цели личностного развития. Иначе говоря, в процессе развития натуралистической психологии даже при условии одних и тех же исходных посылок психологи оказываются со временем все более и более разобщенными, изолированными друг от друга (что прекрасно иллюстрируется процессами дивергентного развития и распада научных школ), тогда как в ходе развития психологии, ориентированной на идеал, напротив, даже совершенно разные исходные основания (научные, методологические, идеологические) не препятствуют сближению научных позиций. Знание как самоцель разъединяет психологов, знание как средство достижения гуманистического идеала служит их сближению.
Конечно, можно сказать, что нравственные и этические установки психологов всегда были и остаются гуманистическими a priori. Человек, его личность всегда рассматривались представителями психологической науки как высшие ценности, как цели индивидуального и общественного развития, по отношению к которым все прочие достижения человечества (наука, гражданское общество, экономика, государство и т.д.) выступают лишь в качестве средств. Действительно, на протяжении всей истории развития психологической мысли (и в Древнем мире, и в Средние века, и в эпоху Возрождения, и в Новое время) можно проследить эволюцию гуманистической традиции [48].