ВУЗ: Не указан
Категория: Не указан
Дисциплина: Не указана
Добавлен: 06.12.2023
Просмотров: 633
Скачиваний: 16
ВНИМАНИЕ! Если данный файл нарушает Ваши авторские права, то обязательно сообщите нам.
(кит. лу). Названия жанров трудно адекватно перевести на русский язык, поскольку прямой перевод иероглифов, входящих в наименование, не дает представление об особенностях данного жанра (например, поэтический жанр чольгу буквально переводится как «оборванные строфы», акпу – «музыкальная палата»). Эти термины требуют объяснения с непременным привлечением иллюстративного материала. В настоящее время опубликовано много переводов и исследований по китайской поэзии, поэтому все необходимые сведения можно почерпнуть из этих специальных работ.
Общие представления о китайском стихосложении даны в данной работе ниже, в разделах, посвященных корейской поэзии на китайском языке. Такого же рода замечания относятся и к жанровым показателям прозы: разъяснения можно найти в главах, рассказывающих о корейских «повестях» и «романах». Эти жанровые обозначения обычно ставили после названия произведения, независимо от того, на каком языке они написаны. При этом надо обратить внимание на то, что названия произведений и поэзии, и прозы, как правило, записывали на китайском языке. Следует заметить, что китайские знаки сохранялись в названиях сочинений традиционной литературы вплоть до ХХ в., а подчас их можно увидеть и в современной прозе. Конечно, за многие века появилось множество произведений, больших и маленьких, разных по содержанию, но каждое из них непременно помечено традиционным китайским обозначением жанра. Западные и российские исследователи, как правило, игнорируют эту особенность литературы и распределяют ее произведения по своим привычным жанрам.
Чтобы не вносить путаницу в принятую российским корееведением систему жанров, в данной работе название жанра, обозначенного в соответствии с терминологией нашего литературоведения, сопровождается транскрипцией корейского жанрового жанра. Заметим, что произведения корейской поэзии на родном языке не были включены ни в китайскую, ни в европейскую систему жанров, они сохранили корейские жанровые названия, например, сичжо (короткие стихотворения), или каса (стихи большого объема, типа поэм), хотя записывались эти названия с помощью китайских иероглифов.
После рассказа о каждом периоде предложен список литературы на русском и западно-европейских языках, куда включены переводы произведений и монографии, посвященные памятникам словесности данной эпохи. Китайская цивилизация принесла в Корею конфуцианство и даосизм. Через Китай пришел и буддизм. Иноземные учения вступали в
контакт с местными культурными представлениями, которые были воплощены в мифах и ритуалах. Возможно, общность древних корней корейской и континентальной культурной помогла прорасти и прижиться на местной корейской почве конфуцианству и буддизму. К тому же, буддизм не только «прижился», но и стал хранителем текстов корейской традиционной культуры. Стараниями буддийских наставников были записаны древние ритуальные песни, мифы и предания. В результате образовался «культурный сплав», который и сформировал своеобразный облик корейской литературы.
В работах по истории литературы обычно не ставится вопрос, кому была адресована проза и поэзия. Кто был читателем многочисленных произведений, написанных на китайском и корейском языках? Конечно, то, что было создано на ханмуне (корейском варианте китайского литературного языка вэньянь), предназначалось образованным людям – тем, кто не только знал китайский язык, но и был хорошо начитан в китайской литературе, понимал особенности ее системы образных средств. Чтобы постичь смысл произведения, написанного на китайском литературном языке, надо было проникнуть в глубину произведений китайской классики, поскольку за каждым упомянутым именем или цитатой из китайского сочинения тянется цепь исторических и литературных ассоциаций. «Китаизмы» широко использовались и в литературе на корейском языке. Имена героев китайской литературы и устойчивые поэтические выражения, заимствованные из сочинений китайских классиков, в языке корейской поэзии и прозы служили знаками определенных ситуаций, предметов и их качеств – они были «штампами красивого высказывания». Изречения и стихи на ханмуне, которые обильно цитировались в произведениях, часто записывались корейским буквенным письмом и, по видимому, не всегда были понятны читателю, не воспринимались на слух. Получается, что написанное на китайском языке хотя и не всегда понятно, но уже само по себе красиво именно потому, что это выражено на языке, который считался «образцовым». Смысл изречения отходит на второй план, ибо цитаты из китайский сочинений, имена героев, данные в корейском чтении (да и в иероглифах тоже) могли быть расшифрованы только теми, кто был хорошо начитан в китайской литературе.
Язык традиционной поэзии и прозы был «знаковым»: в мастерстве ценилось сопричастие образцу – умение автора искусно вплести в свой текст «чужой, готовый» образ, а вовсе не оригинальность.
Основой для написания этого учебного пособия послужили исследования специалистов по корейской литературе из Республики Корея: «Общая история корейской литературы» Хангук мунхак тхонса в пяти томах Чо Тониля (20е изд., 1989 г.), труды Хван Пхэгана, Чон Кюбока и Ким Тонгука, а также работы литературоведов КНДР: Ким Хамёна, Юн Сепхёна, Ко Чонока.
Для написания разделов, посвященных корейской поэзии авторы опиралась на работы М.И. Никитиной: «Древняя корейская поэзия в связи с ритуалом и мифом», «Корейская поэзия XV-XIX вв. в жанре сичжо», статьи, посвященные реконструкции представлений древней корейской культуры, а также ее переводы стихов и прозы. В работе над описанием особенностей ранней поэзии, созданной на китайском языке нам помогла книга Л.В. Ждановой «Поэтическое творчество Чхве Чхивона», и ее статьи о творчестве поэта Ли Кюбо, исследования Д.Д. Елисеева, посвященные изучению литературы пхэсоль и жанра новеллы («Корейская средневековая литература пхэсоль» и «Новелла корейского средневековья») При написании учебного пособия были использованы исследовательские статьи и предисловия к сборникам переводов, опубликованные Л.Р. Концевичем. Большую помощь в работе над ранним периодом истории литературы оказали труды М.Н. Пака: исследование и перевод памятника «Исторические записи трех государств» Ким Пусика; работы А.В. Соловьева, посвященные исторической биографии, а также книга Р.Ш. Джарылгасиновой «Этногенез и этническая история корейцев», где исследованы ранние эпиграфические памятники и, в частности, текст стелы государя Когуре Квангэтхо-вана.
Для иллюстраций приводится подстрочные переводы поэзии, выполненные М.И. Никитиной, а также художественные переводы корейской поэзии, выполненные А.А. Ахматовой, А.Л. Жовтисом и Л.Н. Меньшиковым.
В этой работе мы предлагаем свою версию истории корейской литературы. Конечно, авторы, не могли охватить творчество всех писателей, которые появлялись в корейской литературе на протяжении многих веков ее существования. Этим темам посвящены исследования корейских литературоведов. Поэтому, здесь пойдет речь прежде всего о ведущих фигурах, определивших облик той или иной литературной эпохи, и о важнейших произведениях. Авторами представлена лишь общая схема развития корейской традиционной литературы, которая дает возможность познакомиться с основными ее особенностями, с чертами ее «непохожести» на искусство слова в культурах других народов.
Учебное пособие адресовано студентам – филологам (бакалавриат 2-3 курс), а также тем, кто хочет получить представление о литературах дальневосточного региона. Тем же, кто намерен специально заняться исследованием корейской литературы, читать лекционные курсы по этому предмету, следует изучить «базовые» работы, посвященные отдельным жанрам и творчеству писателей, указанные в библиографии и в данном Введении.
Литература всякого народа не может быть отделена от него самого, от той почвы, на которой этот народ живет, от истории, которую он творит, от всей совокупности содержания его жизни и культуры. Это относится и к корейской литературе.
Корея принадлежит к числу древнейших государств Восточной Азии. Самым ранним государственным образованием в ее истории считается древний Чосон, время расцвета которого относится к V – VI вв. до н. э. От названия «Чосон», что означает «Страна утренней свежести» или «Утреннее спокойствие» происходит название страны. Позднее к (I в. до н.э.) на корейском полуострове и землях, некогда входивших в древний Чосон, возникли раннефеодальные государства: Когурё, Пекче, Силла. Наступил так называемый период Троецарствия «Самгук саги».
Когурё, Пекче и Силла вели длительную междуусобную борьбу, особенно усилившуюся в IV – V вв. Бесконечные войны создавали условия для вмешательства извне в дела воюющих государств. На полуостров неоднократно вторгались войска китайской династии Суй и Тан. Крупным событием в истории Кореи было создание единого государства Силла, в VII – VIII вв. превратившегося в сильное централизованное феодальное государство. Однако, в конце VIII – начале IX вв. государство постепенно приходит в упадок. Участились феодальные междоусобицы. Насущной задачей стало объединение страны и прекращение кровавых феодальных распрей.
Земли полуострова объединил полководец Ван Гон (877 – 943). В 918 г. он образовал государство Корё. По традиции считается, что отсюда произошло европейское название Кореи. Столицей Корё стал Когён (Кэсон), были учреждены ещё три «малые столицы»: на Западе – Согён (Пхеньян), на Востоке – Тонгён (Кёнджу) и на Юге – Намгён (Сеул).
В конце X в. границам Корё стали угрожать племена киданей. После поражения в 1019 году они долгое время не возобновляли попыток захватить земли Корё.
В конце XI вв. государство Корё стало заметно ослабевать. В XII в. среди феодалов развернулась борьба за власть. Ослабление централизованного государства сочеталось с ростом феодальной эксплуатации. Ширилась волна народных восстаний. В последней четверти XII в. они трижды перерастали в крестьянские войны.
Во второй половине XIV в. в результате дворцового переворота в стране, утвердилась династия Ли, правившая до 1910 года. Основатель династии Ли Сонге свое государство назвал «Чосон» в память о древнем Чосоне. Новый король и его преемники приняли меры к возрождению в Корее централизованного государства.
В средние века корейский народ не раз оказывал вооруженное сопротивление иностранным захватчикам. В XII-XIV вв. он вел упорную борьбу против вассальной зависимости от монгольских ханов, в конце XVI в. они дважды отражали вторжение японских завоевателей, в начале XVII в. сражались с маньчжурскими племенами.
Корейский народ, как и другие народы, с древних времен имеет свой фольклор: песни, мифы, легенды, исторические предания, сказки, пословицы. Народы и племена, населявшие в древности Дальний Восток и корейский полуостров, по–своему объясняли происхождение земли, неба, заставляли в своих мифах шестерку драконов везти колесницу солнца, населяли вполне земными существами луну, рассказывали, почему у осьминога восемь ног, а у змеи их нет совсем. Отголоски этих мифов можно найти в сказках, до сего дня, бытующих в Корее.
Древние корейские племена знали хорошо ритуальные песни – пляски - трудовые, календарные. В дальнейшем от них отделилась песня, положившая начало индивидуально – поэтическому творчеству. Упоминание об этих ритуальных синкретических действах есть в древних китайских памятниках – «Истории династии Хань» Ханшу и «Истории Троецарствия» Сальгочжи.
Корейская литература зародилась в начале I тысячелетия. Это было время, когда на корейском полуострове осваивались идеалы государственного устройства, разработанные конфуцианской традицией. В Корее создается своя литература традиционной учености, в которой главное место отводится историческим трудам и сочинениям, проникнутым назидательностью, поучительностью. Конфуцианская линия в литературе была связана с зависимостью личности от интересов государства.
В первых веках нашей эры в Корею проникает буддизм. На корейской почве вырастает своя интерпритаторская и затем самостоятельная философская литература, но воздействие буддизма на корейскую литературу было шире, оно не ограничивалось только «специальной» буддийской сферой». Буддийская сфера в корейской литературе тяготела к известной свободе личности от общественной связи: Буддизм подразумевал индивидуальное начало в человеке, которое проявляется на пути его освобождения от суеты мирской, личную творческую активность в выборе этого пути, ведущего в постижении истины.
Общие представления о китайском стихосложении даны в данной работе ниже, в разделах, посвященных корейской поэзии на китайском языке. Такого же рода замечания относятся и к жанровым показателям прозы: разъяснения можно найти в главах, рассказывающих о корейских «повестях» и «романах». Эти жанровые обозначения обычно ставили после названия произведения, независимо от того, на каком языке они написаны. При этом надо обратить внимание на то, что названия произведений и поэзии, и прозы, как правило, записывали на китайском языке. Следует заметить, что китайские знаки сохранялись в названиях сочинений традиционной литературы вплоть до ХХ в., а подчас их можно увидеть и в современной прозе. Конечно, за многие века появилось множество произведений, больших и маленьких, разных по содержанию, но каждое из них непременно помечено традиционным китайским обозначением жанра. Западные и российские исследователи, как правило, игнорируют эту особенность литературы и распределяют ее произведения по своим привычным жанрам.
Чтобы не вносить путаницу в принятую российским корееведением систему жанров, в данной работе название жанра, обозначенного в соответствии с терминологией нашего литературоведения, сопровождается транскрипцией корейского жанрового жанра. Заметим, что произведения корейской поэзии на родном языке не были включены ни в китайскую, ни в европейскую систему жанров, они сохранили корейские жанровые названия, например, сичжо (короткие стихотворения), или каса (стихи большого объема, типа поэм), хотя записывались эти названия с помощью китайских иероглифов.
После рассказа о каждом периоде предложен список литературы на русском и западно-европейских языках, куда включены переводы произведений и монографии, посвященные памятникам словесности данной эпохи. Китайская цивилизация принесла в Корею конфуцианство и даосизм. Через Китай пришел и буддизм. Иноземные учения вступали в
контакт с местными культурными представлениями, которые были воплощены в мифах и ритуалах. Возможно, общность древних корней корейской и континентальной культурной помогла прорасти и прижиться на местной корейской почве конфуцианству и буддизму. К тому же, буддизм не только «прижился», но и стал хранителем текстов корейской традиционной культуры. Стараниями буддийских наставников были записаны древние ритуальные песни, мифы и предания. В результате образовался «культурный сплав», который и сформировал своеобразный облик корейской литературы.
В работах по истории литературы обычно не ставится вопрос, кому была адресована проза и поэзия. Кто был читателем многочисленных произведений, написанных на китайском и корейском языках? Конечно, то, что было создано на ханмуне (корейском варианте китайского литературного языка вэньянь), предназначалось образованным людям – тем, кто не только знал китайский язык, но и был хорошо начитан в китайской литературе, понимал особенности ее системы образных средств. Чтобы постичь смысл произведения, написанного на китайском литературном языке, надо было проникнуть в глубину произведений китайской классики, поскольку за каждым упомянутым именем или цитатой из китайского сочинения тянется цепь исторических и литературных ассоциаций. «Китаизмы» широко использовались и в литературе на корейском языке. Имена героев китайской литературы и устойчивые поэтические выражения, заимствованные из сочинений китайских классиков, в языке корейской поэзии и прозы служили знаками определенных ситуаций, предметов и их качеств – они были «штампами красивого высказывания». Изречения и стихи на ханмуне, которые обильно цитировались в произведениях, часто записывались корейским буквенным письмом и, по видимому, не всегда были понятны читателю, не воспринимались на слух. Получается, что написанное на китайском языке хотя и не всегда понятно, но уже само по себе красиво именно потому, что это выражено на языке, который считался «образцовым». Смысл изречения отходит на второй план, ибо цитаты из китайский сочинений, имена героев, данные в корейском чтении (да и в иероглифах тоже) могли быть расшифрованы только теми, кто был хорошо начитан в китайской литературе.
Язык традиционной поэзии и прозы был «знаковым»: в мастерстве ценилось сопричастие образцу – умение автора искусно вплести в свой текст «чужой, готовый» образ, а вовсе не оригинальность.
Основой для написания этого учебного пособия послужили исследования специалистов по корейской литературе из Республики Корея: «Общая история корейской литературы» Хангук мунхак тхонса в пяти томах Чо Тониля (20е изд., 1989 г.), труды Хван Пхэгана, Чон Кюбока и Ким Тонгука, а также работы литературоведов КНДР: Ким Хамёна, Юн Сепхёна, Ко Чонока.
Для написания разделов, посвященных корейской поэзии авторы опиралась на работы М.И. Никитиной: «Древняя корейская поэзия в связи с ритуалом и мифом», «Корейская поэзия XV-XIX вв. в жанре сичжо», статьи, посвященные реконструкции представлений древней корейской культуры, а также ее переводы стихов и прозы. В работе над описанием особенностей ранней поэзии, созданной на китайском языке нам помогла книга Л.В. Ждановой «Поэтическое творчество Чхве Чхивона», и ее статьи о творчестве поэта Ли Кюбо, исследования Д.Д. Елисеева, посвященные изучению литературы пхэсоль и жанра новеллы («Корейская средневековая литература пхэсоль» и «Новелла корейского средневековья») При написании учебного пособия были использованы исследовательские статьи и предисловия к сборникам переводов, опубликованные Л.Р. Концевичем. Большую помощь в работе над ранним периодом истории литературы оказали труды М.Н. Пака: исследование и перевод памятника «Исторические записи трех государств» Ким Пусика; работы А.В. Соловьева, посвященные исторической биографии, а также книга Р.Ш. Джарылгасиновой «Этногенез и этническая история корейцев», где исследованы ранние эпиграфические памятники и, в частности, текст стелы государя Когуре Квангэтхо-вана.
Для иллюстраций приводится подстрочные переводы поэзии, выполненные М.И. Никитиной, а также художественные переводы корейской поэзии, выполненные А.А. Ахматовой, А.Л. Жовтисом и Л.Н. Меньшиковым.
В этой работе мы предлагаем свою версию истории корейской литературы. Конечно, авторы, не могли охватить творчество всех писателей, которые появлялись в корейской литературе на протяжении многих веков ее существования. Этим темам посвящены исследования корейских литературоведов. Поэтому, здесь пойдет речь прежде всего о ведущих фигурах, определивших облик той или иной литературной эпохи, и о важнейших произведениях. Авторами представлена лишь общая схема развития корейской традиционной литературы, которая дает возможность познакомиться с основными ее особенностями, с чертами ее «непохожести» на искусство слова в культурах других народов.
Учебное пособие адресовано студентам – филологам (бакалавриат 2-3 курс), а также тем, кто хочет получить представление о литературах дальневосточного региона. Тем же, кто намерен специально заняться исследованием корейской литературы, читать лекционные курсы по этому предмету, следует изучить «базовые» работы, посвященные отдельным жанрам и творчеству писателей, указанные в библиографии и в данном Введении.
Литература всякого народа не может быть отделена от него самого, от той почвы, на которой этот народ живет, от истории, которую он творит, от всей совокупности содержания его жизни и культуры. Это относится и к корейской литературе.
Корея принадлежит к числу древнейших государств Восточной Азии. Самым ранним государственным образованием в ее истории считается древний Чосон, время расцвета которого относится к V – VI вв. до н. э. От названия «Чосон», что означает «Страна утренней свежести» или «Утреннее спокойствие» происходит название страны. Позднее к (I в. до н.э.) на корейском полуострове и землях, некогда входивших в древний Чосон, возникли раннефеодальные государства: Когурё, Пекче, Силла. Наступил так называемый период Троецарствия «Самгук саги».
Когурё, Пекче и Силла вели длительную междуусобную борьбу, особенно усилившуюся в IV – V вв. Бесконечные войны создавали условия для вмешательства извне в дела воюющих государств. На полуостров неоднократно вторгались войска китайской династии Суй и Тан. Крупным событием в истории Кореи было создание единого государства Силла, в VII – VIII вв. превратившегося в сильное централизованное феодальное государство. Однако, в конце VIII – начале IX вв. государство постепенно приходит в упадок. Участились феодальные междоусобицы. Насущной задачей стало объединение страны и прекращение кровавых феодальных распрей.
Земли полуострова объединил полководец Ван Гон (877 – 943). В 918 г. он образовал государство Корё. По традиции считается, что отсюда произошло европейское название Кореи. Столицей Корё стал Когён (Кэсон), были учреждены ещё три «малые столицы»: на Западе – Согён (Пхеньян), на Востоке – Тонгён (Кёнджу) и на Юге – Намгён (Сеул).
В конце X в. границам Корё стали угрожать племена киданей. После поражения в 1019 году они долгое время не возобновляли попыток захватить земли Корё.
В конце XI вв. государство Корё стало заметно ослабевать. В XII в. среди феодалов развернулась борьба за власть. Ослабление централизованного государства сочеталось с ростом феодальной эксплуатации. Ширилась волна народных восстаний. В последней четверти XII в. они трижды перерастали в крестьянские войны.
Во второй половине XIV в. в результате дворцового переворота в стране, утвердилась династия Ли, правившая до 1910 года. Основатель династии Ли Сонге свое государство назвал «Чосон» в память о древнем Чосоне. Новый король и его преемники приняли меры к возрождению в Корее централизованного государства.
В средние века корейский народ не раз оказывал вооруженное сопротивление иностранным захватчикам. В XII-XIV вв. он вел упорную борьбу против вассальной зависимости от монгольских ханов, в конце XVI в. они дважды отражали вторжение японских завоевателей, в начале XVII в. сражались с маньчжурскими племенами.
Корейский народ, как и другие народы, с древних времен имеет свой фольклор: песни, мифы, легенды, исторические предания, сказки, пословицы. Народы и племена, населявшие в древности Дальний Восток и корейский полуостров, по–своему объясняли происхождение земли, неба, заставляли в своих мифах шестерку драконов везти колесницу солнца, населяли вполне земными существами луну, рассказывали, почему у осьминога восемь ног, а у змеи их нет совсем. Отголоски этих мифов можно найти в сказках, до сего дня, бытующих в Корее.
Древние корейские племена знали хорошо ритуальные песни – пляски - трудовые, календарные. В дальнейшем от них отделилась песня, положившая начало индивидуально – поэтическому творчеству. Упоминание об этих ритуальных синкретических действах есть в древних китайских памятниках – «Истории династии Хань» Ханшу и «Истории Троецарствия» Сальгочжи.
Корейская литература зародилась в начале I тысячелетия. Это было время, когда на корейском полуострове осваивались идеалы государственного устройства, разработанные конфуцианской традицией. В Корее создается своя литература традиционной учености, в которой главное место отводится историческим трудам и сочинениям, проникнутым назидательностью, поучительностью. Конфуцианская линия в литературе была связана с зависимостью личности от интересов государства.
В первых веках нашей эры в Корею проникает буддизм. На корейской почве вырастает своя интерпритаторская и затем самостоятельная философская литература, но воздействие буддизма на корейскую литературу было шире, оно не ограничивалось только «специальной» буддийской сферой». Буддийская сфера в корейской литературе тяготела к известной свободе личности от общественной связи: Буддизм подразумевал индивидуальное начало в человеке, которое проявляется на пути его освобождения от суеты мирской, личную творческую активность в выборе этого пути, ведущего в постижении истины.