ВУЗ: Не указан
Категория: Не указан
Дисциплина: Не указана
Добавлен: 11.12.2023
Просмотров: 294
Скачиваний: 1
ВНИМАНИЕ! Если данный файл нарушает Ваши авторские права, то обязательно сообщите нам.
Итог: двое убитых и три уголовных дела.
На первый взгляд кажется, что во всех случаях были поводы для конфликтов. Но почему так часто солдаты решаются на крайние меры выхода из конфликтных ситуаций?
Ю. Калинина [83] считает, что основных причин всего две: «либо убийцу довели до ручки сослуживцы, за что он их порешил, либо убийца человек больной, но, несмотря на это, его все – таки призвали служить и даже доверили нести боевое дежурство».
Во многих случаях наряду с психическими отклонениями у солдат наблюдалась зависимость от алкоголя и наркотических веществ.
На наш взгляд, данные причины играют определенную роль, но не они являются глубинными. Этот тезис подтверждается нижеследующими наблюдениями расследованных фактов незаконного применения огнестрельного оружия, случившихся за 1996–1997 гг.
«НА ПОЧВЕ ПСИХИЧЕСКИХ АНОМАЛИЙ». В армии молодых людей с различными психическими травмами свыше 70%. А у военкомата план по призыву, разнарядка. И хотя каждого третьего юношу при прохождении призывной комиссии освобождают от воинской службы по состоянию здоровья, среди направленных в войска лиц 40% все равно не соответствуют предъявляемым требованиям. Таким людям нельзя доверять оружие [106].
Наблюдение 1. Рядовой С. стоял в наряде – часовым на наблюдательной вышке. Когда его пришел менять рядовой К., С. его расстрелял, потом отправился в помещение заставы, где расстрелял также ефрейтора и четырех рядовых. Все, кроме одного, скончались на месте. В спальном отделении убийца ранил двух рядовых. Только после этого военнослужащие заставы «приняли меры к пресечению действий», то есть открыли огонь. С. был смертельно ранен и через три дня скончался.
Следствием определено, что еще до армии С. перенес тяжелую черепно-мозговую травму. У него без конца болела голова, случались приступы типа эпилептических, припадки беспричинной ярости. Еще в «учебке» он обращался несколько раз к врачу, но его никто всерьез не принимал. Вот такой же припадок ярости у него случился и накануне наряда. Находясь на наблюдательной вышке, он «решил разрядиться путем расстрела своих сослуживцев, поскольку хотел повоевать». Уголовное дело прекращено в связи со смертью С. Итог: шестеро убитых.
Наблюдение 2. Васьково – гарнизон в часе езды от Архангельска. Отсюда было доставлено письмо о готовящемся акте возмездия «дедам». Из 24 молодых солдат, пришедших с последним призывом в бригаду, психологи выявили: двух наркоманов, четырех психически больных, девятерых начинающих алкоголиков. Десять «молодых» либо сами имеют судимости или приводы в милицию, либо родители отбывали наказание. Один новобранец вообще представитель «зековской» династии: дядя и отец отбывали наказание в местах лишения свободы... Тесты показали: пятнадцать человек уже сейчас имеют склонность к неуставным взаимоотношениям.
«НА ПОЧВЕ УПОТРЕБЛЕНИЕ НАРКОТИКОВ И АЛКОГОЛЯ». Трагическое известие с Сахалина пришло 26 января поздно вечером, рядовой артиллерийского склада боеприпасов (войсковая часть 61739), расположенного возле поселка Победино, расстрелял семерых сослуживцев и одного тяжело ранил.
Наблюдение 1. 20-летний рядовой Олег Н. заступил в караул по охране одного из артскладов. Однако через некоторое время он вновь оказался в караульном помещении, где находились его сослуживцы. Открыв огонь из своего автомата, Олег Н. за считанные секунды уложил семерых солдат и 28-летнего начальника караула прапорщика К. В результате семеро военнослужащих, в том числе начальник караула, скончались на месте. Один рядовой в тяжелом состоянии госпитализирован.
После кровавой бойни Олег Н. убежал из части, прихватив с собой автомат, 10 снаряженных магазинов к нему, ПМ начальника караула и 2 обоймы с патронами к пистолету. Дезертира удалось быстро задержать. Никакого сопротивления он не оказал. На первом же допросе выяснилось, что убийца – токсикоман. Судя по показаниям сослуживцев, Олег Н. часто «прикладывался» к ацетону, вдыхая его пары. Не исключено, что и кровавую разборку он устроил, находясь «под парами», поскольку сам убийца никак не смог объяснить следователям своего поведения. По его словам, он не помнит, что произошло в тот вечер. Олег Н. был призван в армию и отслужил уже полтора года. Никаких проявлений «неуставных отношений» по отношению к нему замечено не было. Судебно-медицинская и судебно-психиатрическая экспертизы позволят следствию сделать выводы о состоянии убийцы. Итог: семеро убитых.
Наблюдение 2. В июне 1997 года боец-контрактник из группы миротворческих войск в Абхазии расстрелял десятерых сослуживцев и покончил с собой. Экспертиза установила у него в крови наличие наркотиков.
Массовые расстрелы происходят в войсках постоянно, практически каждый месяц, и убийцами становятся кто угодно, а вовсе не одни только наркоманы. Очередная трагедия может произойти завтра или через неделю, в погранвойсках или у сухопутников, убийцей окажется шизофреник или боец, которого довел своими издевательствами офицер. Погибнет не десять человек, а двое или трое [82].
ДЕЗЕРТИРСТВА. По данным комитета солдатских матерей России, ежегодно из армии сбегают более 12 тысяч солдат. Иные кончают жизнь самоубийством. Это тоже своего рода дезертирство. Количество дезертиров – военная тайна. Точного числа дезертиров не знают даже в Министерстве обороны.
Письма солдат: «Здравствуйте, мама, папа, Таня, Женя. Пишу Вам о себе. Дела у меня плохие. Болят почки. Ночью недержание мочи…. У нас холодно, а у меня нет шинели и нет бушлата. Носков тоже нет. Так что я больше не могу, у меня мысли убежать из этой армии. У нас уже три человека моего призыва убежали. Кормят нас – два кусочка черного хлеба, которые как лист просвечивают, ложки 2-3 полных супа овсянки, если достанется, и компот без сахара. Не знаю, что вы про меня подумаете, но я так служить не могу. У меня уже план составлен, как убежать.
Надеюсь на Вас, что как мое письмо прочитаете, так сразу приедете и мне поможете. Адрес Вы мой знаете. И еще никому не распространяйтесь про то, что я Вам написал. ...Хотел заклеить конверт, но тут меня снова пришли бить «деды». Потом зажигалкой волосы мои поджигали. Мама, я вас жду, если не приедете в декабре, то сто процентов убегу или повешусь».
Примчавшись через пол-России, мать нашла своего сына в медсанчасти. Он был жив, но не очень здоров. Здесь сложно было оставаться здоровым: не было пресной воды, не хватало продовольствия, обуви. Солдаты обматывали ноги портянками, поверх перевязывали веревкой.
После исчезновения солдата командир войсковой части обязан на четвертый день завести уголовное дело. Но каждое такое ЧП чревато для командира служебным взысканием. Поэтому многие дела не выходят за пределы части, иной раз родители, долгое время не получая от сына писем, приезжают в часть и только тогда узнают, что сын пропал. Приблизительно представить масштабы дезертирства в российской армии позволяют подсчеты Комитета солдатских матерей России. Ежегодно в московский комитет за помощью приходят 2000 беглых солдат. Еще 10000 обращаются в региональные комитеты. Но есть и «неучтенные» беглецы, которые уходят в глухое подполье [210].
«Я, Алексей Б-в, с первых же дней понял, что армия живет по своим собственным законам. Но дедовщину я перенес. Хуже то, что нам, молодым, порой совсем не доставалось еды, и я стал весить 50 кг. После учебки заболел стрептодермией, ноги покрылись язвами. Одновременно подхватил чесотку и попал в медпункт, из которого меня выписали, залечив чесотку, а язвы остались. После лечения в медпункте подхватил еще и грибок. Ноги гнили, болели, чесались, ночи не спал, сходил с ума. Стало мутиться сознание. Однажды ушел из части. Когда спохватился, побоялся вернуться, зная, что будут бить. Служить в армии я не отказываюсь, но обратно в свою часть не хочу, знаю – живым мне оттуда не выйти»
С точки зрения закона, дезертирство – преступление, по здравому смыслу – это инстинкт самосохранения. С психологической точки зрения в настоящее время дезертирство один из способов «борьбы и бегства» – выхода из конфликтной стрессогенной ситуации.
Николай П., из Нарофоминска прячет сына у надежных людей. Сын сбежал из воинской части 27 декабря 1997 года, не выдержав издевательств. Скрывался по подвалам. Родителям удалось его разыскать. Отец не собирается возвращать сына в часть.
Александр К. был изнасилован сослуживцами в туалете учебной части в г. Волгограде. Его перевели в другую часть, но вскоре там узнали, что Александр «опущенный». Бежал.
Александр Р., спецназ «Витязь», г. Реутово, покинул часть на пятый день службы: от физических нагрузок открылся послеоперационный шов. Командир запретил обращаться в санчасть: в «Витязь» не на лечение направляют.
Евгений З. ушел из части в г. Одинцово Московской области. Во время дежурств на КПП его заставляли клянчить у прохожих деньги и сигареты. В противном случае били. Спасаясь от побоев, он выпрыгнул со второго этажа казармы, сломал ногу. Сумел добраться до г. Москвы, где его разыскали родители.
Владимир Г. вместе с приятелем бежал из московского милицейского полка внутренних войск в июне 1997 года. В декабре был задержан милицией, повесился в камере.
Накануне нового (1998) года лишь из одной подмосковной роты железнодорожных войск дезертировали 40 солдат.
В 1991 году была объявлена амнистия для военнослужащих, которые оставили часть
, спасая свою жизнь. Весьма необычная формулировка в условиях мирного времени. Сбежавшие от побоев солдаты в течение месяца могли явиться с повинной, их либо комиссовали, либо отправляли дослуживать в уставные части. Всего лишь месяц – на составление прошения и общение с правоохранительными инстанциями. Кто не знал об амнистии, тот пролетел. Точно так же, как пролетели тысячи дезертиров чеченской войны. Многие бежавшие с той войны до сих пор продолжают скрываться.
Евгений П., отвоевав 5 месяцев в Чечне, приехал домой в отпуск. Обратно на войну его не пустила мать. Теперь, полтора года спустя, сын вышел из подполья и мать пытается вернуть ему статус гражданина – вместе с паспортом, правом на труд, на жилье и семью. Для этого его, по меньшей мере, нужно признать дезертиром. Но ей говорят поздно, амнистия закончена. В 1997 году было амнистировано лишь 530 мальчишек, бежавших с войны. Комитет солдатских матерей в своем письме президенту России назвал итоги «чеченской» амнистии саботажем.
Массовое дезертирство из армии по моральным соображениям началось с чеченской войной. В начале боев более пятисот солдат покинули свои части. «Дезертиры совести» отказывались служить в армии государства, которое уничтожает своих граждан.
«Я, Олег К., сбежал во время разгрузки эшелона на станции Терек. Ночью постучал в ближайший дом, там жила русская семья, мать и сын. Они накормили меня и дали гражданскую одежду. На другой день они меня сдали военным. Я снова бежал и пошел пешком в сторону России. Меня подобрали чеченцы, ехавшие на машине. Ничего не спрашивая, и так понятно, что я беглый солдат, они дали мне денег и сказали, что, если нужно, я могу обратиться к любой чеченской семье.
Когда я зашел в первый попавший чеченский дом, они оставили меня у себя, даже не спрашивая, кто я такой. Они достали мне документы беженца. Потом прикрыли от ОМОН. Всем селом собирали меня в дорогу, приносили еду, деньги, одежду. Каждый знал, что я беглый, но никто не выдал. Они отправили меня поездом в Москву. Я оставил свою часть, поскольку не мог другим способом предотвратить свое участие в убийстве мирного населения. От несения службы не отказываюсь, но не хочу быть убийцей».
Солдаты, без вести пропавшие в Чечне, в том числе и пленные, автоматически считаются дезертирами. На 1998 год это 1240 человек вместе с неопознанными трупами из ростовского холодильника. Если родителям удается найти и опознать останки своих детей, подозрение в дезертирстве само собой отпадает. Пленным сложнее. Если солдату повезло вернуться домой, он попадает в руки прокуратуры, как самовольно оставивший воинскую часть. Нужно еще доказать, что ты не добровольно ушел к чеченцам и что свой автомат ты не продал, а его у тебя отобрали. В уголовных делах пленные вовсе не именуются пленными, потому что чеченская война не была объявленной.
На первый взгляд кажется, что во всех случаях были поводы для конфликтов. Но почему так часто солдаты решаются на крайние меры выхода из конфликтных ситуаций?
Ю. Калинина [83] считает, что основных причин всего две: «либо убийцу довели до ручки сослуживцы, за что он их порешил, либо убийца человек больной, но, несмотря на это, его все – таки призвали служить и даже доверили нести боевое дежурство».
Во многих случаях наряду с психическими отклонениями у солдат наблюдалась зависимость от алкоголя и наркотических веществ.
На наш взгляд, данные причины играют определенную роль, но не они являются глубинными. Этот тезис подтверждается нижеследующими наблюдениями расследованных фактов незаконного применения огнестрельного оружия, случившихся за 1996–1997 гг.
«НА ПОЧВЕ ПСИХИЧЕСКИХ АНОМАЛИЙ». В армии молодых людей с различными психическими травмами свыше 70%. А у военкомата план по призыву, разнарядка. И хотя каждого третьего юношу при прохождении призывной комиссии освобождают от воинской службы по состоянию здоровья, среди направленных в войска лиц 40% все равно не соответствуют предъявляемым требованиям. Таким людям нельзя доверять оружие [106].
Наблюдение 1. Рядовой С. стоял в наряде – часовым на наблюдательной вышке. Когда его пришел менять рядовой К., С. его расстрелял, потом отправился в помещение заставы, где расстрелял также ефрейтора и четырех рядовых. Все, кроме одного, скончались на месте. В спальном отделении убийца ранил двух рядовых. Только после этого военнослужащие заставы «приняли меры к пресечению действий», то есть открыли огонь. С. был смертельно ранен и через три дня скончался.
Следствием определено, что еще до армии С. перенес тяжелую черепно-мозговую травму. У него без конца болела голова, случались приступы типа эпилептических, припадки беспричинной ярости. Еще в «учебке» он обращался несколько раз к врачу, но его никто всерьез не принимал. Вот такой же припадок ярости у него случился и накануне наряда. Находясь на наблюдательной вышке, он «решил разрядиться путем расстрела своих сослуживцев, поскольку хотел повоевать». Уголовное дело прекращено в связи со смертью С. Итог: шестеро убитых.
Наблюдение 2. Васьково – гарнизон в часе езды от Архангельска. Отсюда было доставлено письмо о готовящемся акте возмездия «дедам». Из 24 молодых солдат, пришедших с последним призывом в бригаду, психологи выявили: двух наркоманов, четырех психически больных, девятерых начинающих алкоголиков. Десять «молодых» либо сами имеют судимости или приводы в милицию, либо родители отбывали наказание. Один новобранец вообще представитель «зековской» династии: дядя и отец отбывали наказание в местах лишения свободы... Тесты показали: пятнадцать человек уже сейчас имеют склонность к неуставным взаимоотношениям.
«НА ПОЧВЕ УПОТРЕБЛЕНИЕ НАРКОТИКОВ И АЛКОГОЛЯ». Трагическое известие с Сахалина пришло 26 января поздно вечером, рядовой артиллерийского склада боеприпасов (войсковая часть 61739), расположенного возле поселка Победино, расстрелял семерых сослуживцев и одного тяжело ранил.
Наблюдение 1. 20-летний рядовой Олег Н. заступил в караул по охране одного из артскладов. Однако через некоторое время он вновь оказался в караульном помещении, где находились его сослуживцы. Открыв огонь из своего автомата, Олег Н. за считанные секунды уложил семерых солдат и 28-летнего начальника караула прапорщика К. В результате семеро военнослужащих, в том числе начальник караула, скончались на месте. Один рядовой в тяжелом состоянии госпитализирован.
После кровавой бойни Олег Н. убежал из части, прихватив с собой автомат, 10 снаряженных магазинов к нему, ПМ начальника караула и 2 обоймы с патронами к пистолету. Дезертира удалось быстро задержать. Никакого сопротивления он не оказал. На первом же допросе выяснилось, что убийца – токсикоман. Судя по показаниям сослуживцев, Олег Н. часто «прикладывался» к ацетону, вдыхая его пары. Не исключено, что и кровавую разборку он устроил, находясь «под парами», поскольку сам убийца никак не смог объяснить следователям своего поведения. По его словам, он не помнит, что произошло в тот вечер. Олег Н. был призван в армию и отслужил уже полтора года. Никаких проявлений «неуставных отношений» по отношению к нему замечено не было. Судебно-медицинская и судебно-психиатрическая экспертизы позволят следствию сделать выводы о состоянии убийцы. Итог: семеро убитых.
Наблюдение 2. В июне 1997 года боец-контрактник из группы миротворческих войск в Абхазии расстрелял десятерых сослуживцев и покончил с собой. Экспертиза установила у него в крови наличие наркотиков.
Массовые расстрелы происходят в войсках постоянно, практически каждый месяц, и убийцами становятся кто угодно, а вовсе не одни только наркоманы. Очередная трагедия может произойти завтра или через неделю, в погранвойсках или у сухопутников, убийцей окажется шизофреник или боец, которого довел своими издевательствами офицер. Погибнет не десять человек, а двое или трое [82].
ДЕЗЕРТИРСТВА. По данным комитета солдатских матерей России, ежегодно из армии сбегают более 12 тысяч солдат. Иные кончают жизнь самоубийством. Это тоже своего рода дезертирство. Количество дезертиров – военная тайна. Точного числа дезертиров не знают даже в Министерстве обороны.
Письма солдат: «Здравствуйте, мама, папа, Таня, Женя. Пишу Вам о себе. Дела у меня плохие. Болят почки. Ночью недержание мочи…. У нас холодно, а у меня нет шинели и нет бушлата. Носков тоже нет. Так что я больше не могу, у меня мысли убежать из этой армии. У нас уже три человека моего призыва убежали. Кормят нас – два кусочка черного хлеба, которые как лист просвечивают, ложки 2-3 полных супа овсянки, если достанется, и компот без сахара. Не знаю, что вы про меня подумаете, но я так служить не могу. У меня уже план составлен, как убежать.
Надеюсь на Вас, что как мое письмо прочитаете, так сразу приедете и мне поможете. Адрес Вы мой знаете. И еще никому не распространяйтесь про то, что я Вам написал. ...Хотел заклеить конверт, но тут меня снова пришли бить «деды». Потом зажигалкой волосы мои поджигали. Мама, я вас жду, если не приедете в декабре, то сто процентов убегу или повешусь».
Примчавшись через пол-России, мать нашла своего сына в медсанчасти. Он был жив, но не очень здоров. Здесь сложно было оставаться здоровым: не было пресной воды, не хватало продовольствия, обуви. Солдаты обматывали ноги портянками, поверх перевязывали веревкой.
После исчезновения солдата командир войсковой части обязан на четвертый день завести уголовное дело. Но каждое такое ЧП чревато для командира служебным взысканием. Поэтому многие дела не выходят за пределы части, иной раз родители, долгое время не получая от сына писем, приезжают в часть и только тогда узнают, что сын пропал. Приблизительно представить масштабы дезертирства в российской армии позволяют подсчеты Комитета солдатских матерей России. Ежегодно в московский комитет за помощью приходят 2000 беглых солдат. Еще 10000 обращаются в региональные комитеты. Но есть и «неучтенные» беглецы, которые уходят в глухое подполье [210].
«Я, Алексей Б-в, с первых же дней понял, что армия живет по своим собственным законам. Но дедовщину я перенес. Хуже то, что нам, молодым, порой совсем не доставалось еды, и я стал весить 50 кг. После учебки заболел стрептодермией, ноги покрылись язвами. Одновременно подхватил чесотку и попал в медпункт, из которого меня выписали, залечив чесотку, а язвы остались. После лечения в медпункте подхватил еще и грибок. Ноги гнили, болели, чесались, ночи не спал, сходил с ума. Стало мутиться сознание. Однажды ушел из части. Когда спохватился, побоялся вернуться, зная, что будут бить. Служить в армии я не отказываюсь, но обратно в свою часть не хочу, знаю – живым мне оттуда не выйти»
С точки зрения закона, дезертирство – преступление, по здравому смыслу – это инстинкт самосохранения. С психологической точки зрения в настоящее время дезертирство один из способов «борьбы и бегства» – выхода из конфликтной стрессогенной ситуации.
Николай П., из Нарофоминска прячет сына у надежных людей. Сын сбежал из воинской части 27 декабря 1997 года, не выдержав издевательств. Скрывался по подвалам. Родителям удалось его разыскать. Отец не собирается возвращать сына в часть.
Александр К. был изнасилован сослуживцами в туалете учебной части в г. Волгограде. Его перевели в другую часть, но вскоре там узнали, что Александр «опущенный». Бежал.
Александр Р., спецназ «Витязь», г. Реутово, покинул часть на пятый день службы: от физических нагрузок открылся послеоперационный шов. Командир запретил обращаться в санчасть: в «Витязь» не на лечение направляют.
Евгений З. ушел из части в г. Одинцово Московской области. Во время дежурств на КПП его заставляли клянчить у прохожих деньги и сигареты. В противном случае били. Спасаясь от побоев, он выпрыгнул со второго этажа казармы, сломал ногу. Сумел добраться до г. Москвы, где его разыскали родители.
Владимир Г. вместе с приятелем бежал из московского милицейского полка внутренних войск в июне 1997 года. В декабре был задержан милицией, повесился в камере.
Накануне нового (1998) года лишь из одной подмосковной роты железнодорожных войск дезертировали 40 солдат.
В 1991 году была объявлена амнистия для военнослужащих, которые оставили часть
, спасая свою жизнь. Весьма необычная формулировка в условиях мирного времени. Сбежавшие от побоев солдаты в течение месяца могли явиться с повинной, их либо комиссовали, либо отправляли дослуживать в уставные части. Всего лишь месяц – на составление прошения и общение с правоохранительными инстанциями. Кто не знал об амнистии, тот пролетел. Точно так же, как пролетели тысячи дезертиров чеченской войны. Многие бежавшие с той войны до сих пор продолжают скрываться.
Евгений П., отвоевав 5 месяцев в Чечне, приехал домой в отпуск. Обратно на войну его не пустила мать. Теперь, полтора года спустя, сын вышел из подполья и мать пытается вернуть ему статус гражданина – вместе с паспортом, правом на труд, на жилье и семью. Для этого его, по меньшей мере, нужно признать дезертиром. Но ей говорят поздно, амнистия закончена. В 1997 году было амнистировано лишь 530 мальчишек, бежавших с войны. Комитет солдатских матерей в своем письме президенту России назвал итоги «чеченской» амнистии саботажем.
Массовое дезертирство из армии по моральным соображениям началось с чеченской войной. В начале боев более пятисот солдат покинули свои части. «Дезертиры совести» отказывались служить в армии государства, которое уничтожает своих граждан.
«Я, Олег К., сбежал во время разгрузки эшелона на станции Терек. Ночью постучал в ближайший дом, там жила русская семья, мать и сын. Они накормили меня и дали гражданскую одежду. На другой день они меня сдали военным. Я снова бежал и пошел пешком в сторону России. Меня подобрали чеченцы, ехавшие на машине. Ничего не спрашивая, и так понятно, что я беглый солдат, они дали мне денег и сказали, что, если нужно, я могу обратиться к любой чеченской семье.
Когда я зашел в первый попавший чеченский дом, они оставили меня у себя, даже не спрашивая, кто я такой. Они достали мне документы беженца. Потом прикрыли от ОМОН. Всем селом собирали меня в дорогу, приносили еду, деньги, одежду. Каждый знал, что я беглый, но никто не выдал. Они отправили меня поездом в Москву. Я оставил свою часть, поскольку не мог другим способом предотвратить свое участие в убийстве мирного населения. От несения службы не отказываюсь, но не хочу быть убийцей».
Солдаты, без вести пропавшие в Чечне, в том числе и пленные, автоматически считаются дезертирами. На 1998 год это 1240 человек вместе с неопознанными трупами из ростовского холодильника. Если родителям удается найти и опознать останки своих детей, подозрение в дезертирстве само собой отпадает. Пленным сложнее. Если солдату повезло вернуться домой, он попадает в руки прокуратуры, как самовольно оставивший воинскую часть. Нужно еще доказать, что ты не добровольно ушел к чеченцам и что свой автомат ты не продал, а его у тебя отобрали. В уголовных делах пленные вовсе не именуются пленными, потому что чеченская война не была объявленной.