Файл: prakticheskaya-missiologiya.pdf

необходимо учитывать и эту их особенность, привлекая к работе соответствующих специалистов.

Непосредственная работа с пострадавшими в российских центрах ведется, в основном, по схеме Стивена Хассена. Обычно, это работа психологов. После знакомства с клиентом нужно навести его на мысль, о том, что не всякая вера благо, и вполне возможно, что он попал в лапы сектантов. Это часто достигается примерами из практики других, но похожих сект. Затем составляется план работы с учетом личных целей пострадавшего. На этом этапе может потребоваться консультация юриста. Далее консультации сводятся к уточнению отдельных аспектов жизни данной секты, которые могли бы помочь восстановлению критического мышления реабилитанта, а привлеченные специалисты стараются оказать помощь в решении проблем по своему профилю. Практически всегда бывает полезно привлекать к реабилитации людей, успешно вышедших из этой секты. Такая работа может продолжаться в течение нескольких месяцев.

Пастырское участие на этом этапе может быть выражено в периодических беседах с реабилитантом, в которых уже необходимо задействовать познания священника в богословии, истории и в других церковных дисциплинах. При этом необходимо учитывать минимальное религиозное образование реабилитанта или, вообще, отсутствие такового. Поэтому строить общение нужно наиболее доступными для подопечного способами. Цель таких бесед – мотивация бывшего адепта на размышление, критическую оценку доктрин организации и своего опыта пребывания в секте. По существу эти собеседования являются катехизацией, сравнимой с оглашением готовящихся к Святому Крещению. Иногда бывает уместно ненавязчиво предложить собеседнику совместно помолиться, рекомендовать ему участвовать в специальных молебнах и молиться самому, ведь чаще всего в секты попадают религиозно мотивированные люди, и наша задача вернуть их от заблуждений ложной духовности ко Христу. При этом важно помнить, что в этом вопросе священнику необходимо соблюдать максимальный такт и не ставить непременным условием реабилитации немедленное воцерковление бывшего сектанта.

Нам известны случаи, когда после успешного психологического консультирования по выходу из секты, реабилитанты отказывались от дальнейшего сотрудничества с духовенством. Можно объяснить эти ситуации не только очевидными пастырскими ошибками, о которых говорилось выше, но и тем, что яд ложной сектантской духовности препятствует быстрому восстановлению нормального религиозного и нравственного мироощущения. Тогда всякое наше предложение об участии реабилитанта в церковной жизни воспринимается им через кривое зеркало своего сектантского опыта. Ведь в сектах часто реформируют сознание адептов, внедряя особый внутрисектантский язык, в котором понятия и термины, одноименные церковным, имеют полностью искаженное смысловое наполнение. Не зря в Акафисте Пресвятой Богородице враг рода человеческого назван «тлителем смыслов». Этими ложными смыслами наполняются ключевые понятия христианского богословия. Приведем конкретные примеры. Православными христианами Церковь понимается как Тело Христово в терминах НикеоЦареградского Символа веры и в духе Священного Предания. Для большинства неопротестантов «церковь» – это автономная община под властью самозваного пастора, а оккультисты вообще отрицают Церковь, понимая ее как громоздкую человеческую организацию, мешающую непосредственному общению адептов с их «абсолютом». Если для православных благодать – это нетварная Божественная энергия, сила или действие, в которых Бог являет нам Себя для борьбы с грехом, то для неохаризматов – это переживание состояния индуцированной эмоциональной экзальтации на их сборищах, более похожих на шаманские камлания. Понятие «послушания» осознается и утверждается во всех гуруистических культах как абсолютная власть лидера над адептами, а православное значение этого термина – мудрое руководство опытного пастыря для подготовки своего духовного чада к самостоятельному различению добра и зла. И, разумеется, насаждаемые во всех без исключения сектах еретические воззрения о Боге и о Христе в корне отличаются от православных. И вот, из-за этой смысловой путаницы происходит аберрация сознания некоторых бывших сектантов, выражаемая ими в неосознанном отторжении любых разговоров о Боге и Церкви.

Итак, в случаях отказа от продолжения общения нам не следует унывать, а молиться за своего подопечного и отдавать ситуацию на волю Господа, «Который хочет, чтобы все люди спаслись и достигли познания истины» (1Тим.2:4). Мы всегда надеемся, и наш опыт это нередко подтверждает, что через некоторое время эти люди понимают, что без Божией помощи невозможно полноценное исцеление и возвращаются в Церковь.

Наконец, последний этап реабилитации – возвращение в лоно Церкви. Здесь священнику нужно быть готовым выступить в качестве эксперта и заранее понять, каким образом воссоединить с Церковью бывшего сектанта. Существуют различные чины присоединения в зависимости от рода организации, в которую попал человек, и важно не ошибиться при выборе этого чина. Особенно внимательно нужно относиться к реабилитантам, которые до попадания в секту были крещены в Православии. Например, нам регулярно приходится сталкиваться с ситуацией, когда человек, которого крестили в детстве в Православной Церкви, в сознательном возрасте попадает к «Свидетелям Иеговы» или неохаризматам и «крестится» у них, или вовлекается в оккультную группу, где проходит ритуальное посвящение. Именно таких сектантов в России большинство. Общепринятая практика – присоединение

их через покаяние или миропомазание. Разработан также особый чин отречения от занятий оккультизмом. Особое внимание нужно уделить присоединению неоязычников, ведь в некоторых неоязыческих сектах практикуется так называемое «раскрещивание», т.е. осознанное и публичное отречение от Христа.

Присоединение к Церкви может совершать священник по благословению правящего архиерея. В ряде российских епархий есть хорошая традиция совершать этот чин с участием архиереев. Присоединение может случаться по мере необходимости, но особо торжественно это событие происходит на архиерейской Божественной Литургии в день Торжества Православия в первую неделю Великого Поста, или в дни великих церковных праздников, или в дни памяти святых миссионеров. После Мирной ектеньи с особыми прошениями о присоединяющихся к Церкви и специально составленного чинопоследования покаянного отречения от ложной веры, бывшие сектанты встают на колени, а архиерей возлагает им на головы свой омофор и читает разрешительную молитву или преподает дар Святого Духа. После этого они полноценно участвуют в Божественной Литургии и причащаются Святых Христовых Таин.

После чина присоединения реабилитация как таковая завершена, но постреабилитационный период также требует особого пастырского внимания. В сектах адепты практически лишены свободного времени, и бывшие сектанты порой не знают, куда себя деть и что делать с обретенной свободой. Известны случаи психических срывов, депрессий, поисков искусственного утешения в блуде, алкоголе или наркотиках. Важно ввести бывших сектантов в общинную жизнь, дать им не только вероучительные ориентиры, но и занять их реальными делами христианского милосердия и взаимопомощи, обеспечить им разумную внешнюю дисциплину на период постреабилитации и социальной адаптации. Это органично происходит в сплоченных приходских общинах, в монастырях или в группах взаимопомощи бывших сектантов. Многие наши подопечные стремятся помочь своим друзьям, оставшимся в секте, и это желание вполне объяснимо и похвально, но пастырю нужно внимательно следить, чтобы эти усилия оставались в рамках христианской нравственности и закона. Например, в Санкт-Петербурге создано объединение бывших «Свидетелей Иеговы», которые ведут активную работу в Интернете на форумах и на специальных информационных порталах, издают книги, организуют встречи и беседы с сомневающимися сектантами, помогают им сделать осознанный правильный выбор.

Задача пастыря, как впрочем и остальных специалистов, участвующих в реабилитационном процессе, – не оставлять без внимания бывших сектантов, привлекать их в качестве экспертов и помощников, помогать им адаптироваться в нормальную жизнь и следить за их духовным здоровьем.

Организация работы апологетического Центра

(Опыт Центра под руководством прот. Олега Стеняева)

Должен быть выделен специальный день, не связанный с утренним и вечерним богослужением, чтобы в праздники не отменять работу Центра. Нужно оповестить население города, где начинается эта инициатива, что ведется прием всех желающих по поводу деятельности разных религиозных групп, дается необходимая информация. Основной контингент – родители, дети которых оказались, втянуты в разные секты, или люди, которые на распутье: то ли вступать в религиозную организацию, то ли в нее не вступать, а также люди, которые, находясь в секте, стали разочаровываться в учении секты, и иногда прибегают сектантские фанатики, которые хотят обличить нас с помощью Священного Писания.

Родителей нужно настраивать на то, что если они хотят, чтобы мы помогли их детям, они должны принять участие в работе по воцерковлению, или по возвращению их детей самое деятельное участие. Если ребенок ушел от вас в секту, то надо создать совсем иную ситуацию в семье, чтобы ему было куда вернуться. Важно не выискивать, кому нанести точечный антисектантский удар. Надо помнить, что Господь наш Иисус Христос не учил нас молиться «Отче мой», а учил нас молиться «Отче наш», чтобы мы чувствовали соборную ответственность друг за друга, чтобы мы понимали, что семья – это домашняя церковь: если проблема возникла у одного, значит, это проблема, которая давно возникла у всех членов семьи. Возможно создание даже специального родительского комитета, в лице их вы можете найти хороший актив, который будет помогать вам грамотно и правильно выстраивать отношения с сектантами, с молодежью, потому что люди, которые имеют опыт за плечами, могут принять очень ценное участие в миссионерской работе.

Работа с сектантом, которого притащили родители, и он не хочет с нами общаться

Если вы видите, что человек отрицательно, фанатически настроен против вас, откажитесь от беседы с ним и предложите ему, чтобы он пришел к вам с руководителем своей религиозной группы. И вот, когда приходит

В.А. Мартинович, Председатель центра преп. Иосифа Волоцкого Белорусского Экзархата РПЦ

Для расширения и углубления понимания смысла православной миссии в современном мире нужно знать, чем она отличается от миссионерской деятельности сект по вербовке новых членов. Социологи религии неустанно твердят об отсутствии каких-либо существенных отличий. Действительно, имеются ли у нас достаточные основания для выделения принципиальных, сущностных различий, или мы также вынуждены констатировать полную идентичность обоих процессов?

Поставленная проблема намного сложнее, чем это может показаться на первый взгляд. Прежде всего, нужно отметить, что далеко не всякая деятельность сект по привлечению к себе внимания со стороны общества и завлечению людей может рассматриваться как миссионерская. Поэтому здесь не будут учитываться секты, не имеющие постоянного членства и не стремящиеся к всестороннему овладению жизнью и мировоззрением человека. Их отношения с последователями можно охарактеризовать скорее как куплю-продажу некоего «духовного» товара, что не налагает никаких серьезных обязательств на обе стороны. Самостоятельный приход человека в Церковь и его нередко встречающийся аналог — самостоятельный уход индивида в секту — здесь также не будут никак учитываться из-за отсутствия в обоих случаях предшествующей миссионерской деятельности.

Можно ли предположить, что основное различие состоит в методах и формах ведения миссионерской работы Церковью и сектой? Действительно, методы секты во многом отличаются от подхода Церкви. Можно долго говорить о том, что в подавляющем большинстве случаев секта характеризуется продуманной, навязчивой вербовкой, сопровождающейся грамотным, практически незаметным психологическим манипулированием. Секта может маскироваться под различные миротворческие, экологические, образовательные и т. п. проекты, используя их как приманку. Она может регулярно изменять свое название, объем и содержание распространяемой «для непосвященных» информации о себе и, наконец, просто «покупать» новых членов через многообразные формы благотворительности. Однако трагичность ситуации состоит не столько в сложностях поиска очевидных различий в методах и формах миссионерской работы Церкви и секты, сколько во встречающихся примерах полной их идентичности. De facto, далеко не все адепты секты способны на серьезное психологическое манипулирование для завлечения новых членов. И не во всех ситуациях можно использовать данные методы воздействия.

Итак, секта может привлекать людей, случайно или целенаправленно, не прибегая к своим специфически сектантским методам. Это, конечно, не означает, что она не будет использовать психологического воздействия и давления на уже пришедших в нее разными путями людей, пытаясь таким образом предотвратить их выход. Поэтому можно говорить лишь о второстепенной значимости анализа различий методологии миссионерской деятельности для решения поставленной задачи.

В ряде случаев существуют отличия в роли и месте миссионерской деятельности в контексте общего существования Церкви и секты. Известны секты, не ведущие вообще никакой миссионерской деятельности, например, Амиши. При этом пополнение рядов секты происходит за счет естественного прироста (рождение детей от сектантов-родителей). В противоположность этому в Международной Церкви Учеников Христа все вероучение организации построено вокруг важности и необходимости ведения миссионерской деятельности, а обращение новых членов является центральным и постоянным критерием членства индивида в группе. То есть член секты — только тот, кто регулярно приводит новых людей в организацию. Однако подобные секты составляют скорее исключение, чем правило, и, следовательно, критерий места и роли миссии также не является существенным.

Секта может отличаться избранием конкретного, вполне специфического субъекта и объекта миссионерской деятельности. Иначе говоря, секта нередко точно определяет, кто может вести миссионерскую работу, и на кого конкретно она должна быть направлена. В первом случае вербовка новых адептов входит в обязанность вполне конкретной прослойки в иерархии секты и/или является обязательной/возможной ступенью для перехода на новый этап посвящения в группе. Во втором случае все силы направляются на вербовку какой-либо конкретно заданной категории населения, например, преимущественно на женщин, молодежь, государственных чиновников, учителей, бывших или настоящих наркоманов, преступников и т. д. Миссия Церкви обращена ко всем и вся. К сожалению, в современном мире каждый член Церкви, вне зависимости от его желания и понимания, вынужден выполнять функции миссионера. Хуже всего, когда эта ситуация нами не осознается. Такое узкое определение субъекта и объекта миссии присутствует далеко не во всех сектах, что снова лишает нас оснований для проведения различий.

Все вышесказанное принуждает нас к переходу на новый уровень постановки вопроса: «Есть ли разница в целях миссионерской работы Церкви и секты?» Секта практически всегда стремится любыми путями обратить как можно большее количество новых адептов. К сожалению, подобное же мнение относительно главной цели миссии Церкви существует и в православной среде. Секты могут предложить человеку все, что он только пожелает, все, до чего только сможет додуматься его разум, кроме одной единственной вещи — свободы. Секта по определению не может

раскрыть перед человеком всех масштабов и перспектив этого неизмеримо ценного сокровища, дарованного человечеству Богом, и полнота осознания которого может прийти только в Церкви. Поэтому первостепенная задача православного миссионера заключается не столько в том, чтобы сразу привести человека в Церковь, но в доведении его до понимания своей свободы и ее Источника. Фактически, миссия — это процесс раскрытия начала духовного пути в индивиде. Конкретная форма и содержание сообщения, передаваемого миссионером человеку, играют второстепенную роль. Главное, с современным человеком нужно обращаться на его языке, отталкиваясь от его представлений о ценностях, уважая и ни в коем случае не осуждая любые, даже самые чужеродные его воззрения на жизнь. Только так можно завладеть его непостоянным и неуловимым вниманием, пробудить серьезный интерес, заставить задуматься.

Необходимо открыть человеку его ответственную лишь перед Богом свободу, которая будет ниспровергать одного за другим имеющихся у него идолов и в конечном итоге приведет его к самостоятельному, осознанному приходу в Церковь. Вся сложность задачи обязывает православного миссионера хорошо знать современный мир с его страстями, интеллектуальными идеями и веяниями, философскими дилеммами, психологией масс, борьбой идеологий, популярной музыкой, фильмами, направлениями в искусстве. Это мир чужд Церкви, но он ей не враг, и знание его особенностей всегда будет значительно облегчать работу миссионера. Слепой страх и осуждение мира

— это шаг назад в миссии.

Всестороннее осмысление, глубокое понимание и готовность к конструктивному диалогу с миром — основа эффективной миссии.

Если критически попытаться осмыслить сказанное, то можно задать вопрос, ответ на который будет решающим для понимания отличия миссии Церкви в мире и сектантской миссионерской работы: «В чем конкретно заключается этот отсутствующий в сектах компонент свободы, который является неотъемлемым в процессе миссионерской деятельности Церкви?»

Ответ: «В изначальном допущении самой возможности свободного неприятия человеком проповедуемой ему Православной веры». Именно в этом состоит фундаментальное отличие православной миссии от сектантских попыток любой ценой, вне зависимости от желаний и стремлений человека завладеть им. Миссия — это не промысел, не ненасытный поиск добычи. Наша задача состоит в том, чтобы человек сам, в общении с нами пришел к Вопросу, Ответ на который он найдет только в Церкви. Возможно, мы этого человека видим в первый и последний раз, но уже за 30 минут разговора мы должны пробудить в нем такой интерес к поиску смысла бытия, к постоянной постановке неразрешимых вопросов, который впоследствии приведет его в Церковь.

Для более полного уяснения и адекватного понимания обозначенной мысли нужно ответить на следующий радикально поставленный вопрос: «Можно ли с помощью сектантских методов воздействия на сознание и подсознание привести человека в Церковь?» Однозначно, можно. Но такой человек, находясь в Церкви, при всем желании просто не сможет быть православным до тех пор, пока не освободится от всех влияний, вынудивших его прийти в Церковь, и самостоятельно не воцерковится.

13. Миссионерская работа в Интернете

А.С. Мозговой, сотрудник СПб епархиальной миссии

Введение

Православная миссия в Интернете есть живой и несомненный факт. Зародилась виртуальная миссия сама собой при освоении Сети как новой площадки общепланетарного общения и является теперь таким же обыденным делом, как крестный ход, колокольный звон или печатные православные СМИ. Любой православный, располагающий выходом в Интернет, естественно становится миссионером, рассказывая нечто о Боге или Его Церкви простым фактом публикации в Сети описаний праздников, понравившихся книг, фотографий храмов и всего прочего, что мило его православному сердцу.

Сетевая миссия и сетевой миссионер

Здесь же, однако, мы понятие «сетевая миссия» несколько сузим, подразумевая под нею работу миссионера на заведомо «чужой площади», в окружении явно или неявно отрицающих Православие русскоязычных сетевых пользователей, среди разнообразных интересов персон, погруженных в видимый мир, или – напротив – уходящих от