ВУЗ: Не указан
Категория: Не указан
Дисциплина: Не указана
Добавлен: 05.07.2024
Просмотров: 116
Скачиваний: 0
Но римские маски имели отверстия лоя рта и глаз намного больше, чем греческие, т.е. актеры могли пользоваться теперь и мимикой.
Во времена Римской империи Театр продолжал развиваться в сторону интереса к зрелищности и яркости, пренебрегая содержанием драматургии и окончательно разрывая связь с культовой обрядностью.
Стали появляться новые театральные сооружения - амфитеатры. Колизей вмещал 90 000 человек, а Великий цирк в Риме - 385 000 человек. Зрелища становились кровавыми травлями.
Постоянного театра в III в. до н.э., как и позже, вплоть до середины I в. до н.э., в Риме не было. Сооружению его противился консервативный сенат. Для представлений на форуме воздвигался деревянный помост высотой в половину человеческого роста. На сценическую площадку вела узкая лесенка в 4-5 ступенек, по которой актеры поднимались на сцену. В комедиях декорации почти всегда изображали городскую улицу с выходящими на нее фасадами двух-трех домов. Все действие развертывалось перед домом. Зрители сидели на скамейках перед сценой. Но иногда сенат запрещал устраивать в этих временных театрах места для зрителей: сидеть на представлениях, по мнению сената, было признаком изнеженности, зрители стояли, отделенные от сцены деревянной оградой; им даже не дозволялось брать с собою стулья в театре. Все построенные для театральных игр сооружения ломались по их окончании.
Играли в трагедиях и комедиях уже не любители, а артисты-профессионалы. Их называли актерами или гистрионами. Римские актеры происходили из среды вольноотпущенников или рабов и по сравнению с греческими актерами они занимали, в своей массе, низкое общественное положение. Объясняется это тем, что почти с самого своего возникновения римский театр выступал как чисто светское учреждение и, как уже говорилось, не был связан с каким-либо культом, подобным культу Диониса в Греции. Кроме того, в течение долгого времени театр рассматривался правящими сословиями Рима только как одно из развлечений, причем такое, которое вызывало к себе иногда даже презрительное отношение со стороны нобилей. На актерской профессии лежало клеймо бесчестия, за плохую игру можно было подвергнуть актера порке.
Актеры объединялись в труппе во главе с хозяином - антрепренером, который по договоренности с властями организовывал театральное представление, и сам обычно играл главные роли. Женщин в труппе не было, женские роли исполнялись мужчинами.
Тем не менее, в Риме были актеры, которые пользовались уважением римского народа.
В театре перед началом представления и во время перерыва выступал музыкант, игравший на флейте. Есть все основания полагать, что известные, выдающиеся актеры имели своих постоянных аккомпаниаторов
Об Эзопе и Росции
Об Эзопе рассказывали, что его игра отличалась величественностью. Эсоп тщательно обдумывал свои движения и согласовывал их с ролью, которую ему приходилось играть. Очень серьезно относится Эзоп к подбору масок и очень увлекался своей ролью. Рассказывают, что однажды, играя свою роль царя Атрея, он до такой степени вошел в роль, что убил скипетром оказавшегося рядом раба.
О Росции говорили, что он даже долго репетировал роль, тщательно отрабатывая каждый жест. Игра его, по свидетельству современников, отличалась живостью, движения были стремительны. Не чуждался Росций и портретного сходства. Он так отомстил однажды своему врагу: играя в комедии Плавта мерзкого сводника, он придал этому персонажу наружность своему врагу и выставил его тем самым на всенародное осмеяние. Нам известно, что искусство Росция высоко ценил выдающийся римский оратор и политический деятель Цицерон. У Росция было много учеников. В подборе их он был очень строг, зато из его учеников выходили хорошие актеры.
Актеры-профессионалы, выступавшие в трагедиях и комедиях в III и II вв. до н.э., играли без масок. Маска появилась в этих жанрах довольно поздно - лишь в 130 г. до н.э. (по другим сведениям - только с начала I в. до н.э., ок. 90 г. до н.э.). Поэтому, в отличие от греческого театра, зрители в Риме могли следить и за мимикой актеров. (Однако в виде исключения маски и раньше использовались в театре, когда, например, надо было обыграть мотив двойника в комедии.)
Костюм трагических актеров, в общем, был таким же, каким римляне получили его от греков. Но в связи со стремлением уже внешним обликом выразить величие трагических персонажей римские актеры старались особенно подчеркнуть рост посредством более высоких котурнов, более высокого онкоса и парика над маской, после того как последняя была введена в театре. Мягкие утолщенные подошвы греческих котурнов превратились в римском театре в громоздкие деревянные подставки высотой до 20 см. у римских трагических масок широкие отверстия для рта и глаз: красивые прически с локонами, падающими на лоб и на плечи; борода у мужчин тоже завита локонами.
Костюмом комических актеров был паллий, т.е. греческий плащ, ниспадающий широкими складками. На ноги комические актеры надевали сокки - низкие легкие башмаки, которые в жизни, как правило, носили только женщины.
Из истории:
в 364 или 363 г. до н. э. в Риме свирепствовал мор, и ничем не удавалось ослабить его губительную силу. Перепробовав все меры, римляне решили в конце концов, дабы умилостивить богов, прибегнуть, как пишет историк, «к учреждению сценических игр, делу новому для воинственного народа, ибо ведь до этого зрелища ограничивались только конскими бегами. Но, как почти всегда бывает в начале, игры эти ничего особенного из себя не представляли, да и те были иноземного происхождения: приглашенные из Этрурии актеры, танцуя под аккомпанемент флейты, совершали, по обычаю этрусков, довольно красивые телодвижения, не сопровождая их ни текстом, ни соответствующими тексту жестами». И все же выступления актеров, их танцы, музыка произвели на тогдашних обитателей Вечного города сильное впечатление, ведь речь шла о прежде невиданном, о новинке. В самом Риме актерам из Этрурии «начали подражать молодые люди, перебрасываясь шутками в нескладных стихах и при этом жестикулируя соответственно тому, что они говорили. Таким образом обычай этот был введен и, благодаря частому повторению, усовершенствовался» (Ливий. От основания города, VII, 2).
(Актеров в Риме называли гистрионами (от этрусского «истер» — актер). Вскоре, продолжает свой рассказ о начале римского театра Тит Ливий, актеры перешли от самодельных, незамысловатых, а то и грубоватых экспромтов, наподобие фесценнинских песенок, к исполнению сатур, или сатир — драматическо-песенных импровизаций в стихах, положенных на музыку, «причем пение сопровождалось игрой на флейте и соответствующими жестами». По преданию, несколько лет спустя Ливий Андроник первым решился поставить вместо сатуры драму с заранее определенным содержанием. «Будучи, как все в то время, и актером для собственных произведений и потеряв от частых повторений голос, он выпросил себе позволение ставить перед флейтистом мальчика для пения, сам же сопровождал его пение гораздо более сильными телодвижениями, ведь ему при этом не мешало напряжение голоса».
Это также вошло в обычай, и отныне выступления гистрионов не обходились без участия певцов, сами же гистрионы лишь произносили диалоги и разыгрывали сценки. «После того как это правило стало лишать драматические произведения комического и разнузданного характера и шутка мало-помалу стала превращаться в искусство, молодые люди, предоставив гистрионам играть пьесы, стали между собой, как и встарь, перекидываться шутками в стихах». Так, во многом под влиянием осков, из их города Ателлы пришли к римлянам знаменитые ателланы — комические сценки в стихах фарсового характера. В дальнейшем, после того как благодаря усилиям Ливия Андроника на римской сцене воцарились переводные греческие драмы, ателланы сохранились в виде эксодия — заключительного дивертисмента к основной пьесе. Между гистрионами и актерами, исполнявшими ателланы, утвердилось четкое различие: игра в ателланах, как явствует из слов Тита Ливия, не считалась занятием «низким», каким было в глазах римлян актерское ремесло вообще, поэтому в отличие от других актеров те, кто выступал в ателланах, несли военную службу, «как бы непричастные к сценическому искусству» (Там же).
Первоначально актеры, роль которых ограничивалась акробатическими, танцевальными и певческими номерами, выходили на небольшие, временные подмостки — эстраду; вокруг нее стоя толпились зрители. На исходе II в. до н. э. вблизи эстрады стали делать почетные места для сенаторов, и обычай этот сохранялся и тогда, когда уже начали строить постоянные театры. За строительство такого театра в Риме принялись в 154 г. до н. э.: это должен был быть прочный, каменный театр по образцу греческих, но несколько иначе расположенный, ибо различными были условия местности в Риме и в Афинах. Однако сенат воспротивился созданию в театре сидячих мест и работы были прекращены. Чем руководствовались сенаторы, принимая такое решение? По всей видимости, в сенате особенно сильны были антигреческие настроения, точнее — опасения, что эллинистические влияния подорвут незыблемость традиционного римского уклада жизни, чистоту римских нравов; виднейшим выразителем подобных настроений был, как известно, Марк Порций Катон Старший. Из уважения к обычаям своих предков жители Рима должны были и дальше смотреть представления стоя.
Лишь столетием позже городской эдил Марк Эмилий Скавр решился ввести эту иностранную моду. Тем временем благодаря его усилиям был сооружен большой деревянный театр с сидячими местами для 80 000 зрителей, подробно описанный Плинием Старшим (Естественная история, XXXVI, 117–118). Вскоре Гней Помпей, восхищенный прекрасным греческим театром в Митилене, начал строительство первого в Риме каменного театра, открывшегося в 52 г. до н. э.; кстати, по этому случаю также были устроены игры и в самом театре, и в цирке, и в амфитеатре, продлившиеся несколько дней. Театр Помпея надолго стал гордостью римлян, поэтому открытие его прошло очень пышно и запомнилось всем.
Два с половиной века спустя историк Дион Кассий Кокцеян с восторгом писал об освящении Помпеем каменного театра, говоря, что и в его время, на рубеже II–III вв. н. э., римляне по-прежнему гордились этим величественным старым сооружением; он же приводит и любопытную версию, будто театр был воздвигнут не самим великим полководцем Помпеем, а его вольноотпущенником Деметрием, сопровождавшим патрона в его далеких походах и скопившим таким образом достаточно денег для столь грандиозного строительства, поэтому-то, желая умилостивить патрона, нажившийся на войнах вольноотпущенник назвал новый театр его именем (Дион Кассий. Римская история, XXXIX, 38).